— Тебе лучше сказать ей «до свидания», — быстро сказала Наоми. — Брюс сказал, что это займет много времени. А я могу отвезти Дженни домой. Я собираюсь к Мансенам поиграть в бридж, так что мне по пути. Вы оставили вашу верхнюю одежду в маленькой туалетной комнате, Дженни? Дженни поднялась со всем достоинством, на которое была способна:

— До свидания, Лэрри, и спасибо. Я схожу за вещами, миссис Кэмерон. Я быстро.

Она вышла в холл, чувствуя, что Брюс Кэмерон ее просто выгоняет, так же бесцеремонно, как и пригласил. Какой же он высокомерный человек. Когда она надевала шляпку, вошла Мораг, воскликнув:

— Ты уже уезжаешь, Дженни? Так мне сказал Брюс. Он просил меня попрощаться за него. Он заперся в кабинете с бухгалтером — какое-то срочное дело. — Она быстро поцеловала ее в щеку. — До свидания, дорогая. Скоро увидимся.

Дженни слабо улыбнулась и вышла в холл, ее подбородок был высоко задран, хотя в глубине души она чувствовала себя ужасно несчастной оттого, что ее приятное свидание было так резко оборвано. Когда Дженни вышла на углу Главной улицы, Наоми послала ей вслед ослепительную улыбку.

— До свидания, — сказала она. — Мне было интересно поговорить с вами. Вам будет о чем подумать, когда вы придете домой, не так ли?

— Да, думаю, что так. До свидания, миссис Кэмерон. Спасибо, что подвезли.

Наоми наклонилась вперед.

— Пока вы не ушли, Дженни, я хочу дать вам совет, — мягко сказала она. — Не надо больше посещать «Кэмерон-Хилл», моя милая. Если Брюс или кто-нибудь еще предложит вам это, найдите предлог, чтобы отказаться.

Дженни изумленно смотрела на нее.

— Не ездить больше, — повторила она. — Но почему — если меня пригласят?

— Потому что ты не найдешь счастья в этом доме, поверь мне. Даже с Лэрри. Это место не подходит для тебя. И никогда оно не будет твоим.

Она снова улыбнулась и отъехала. Дженни медленно брела домой, вниз по переулку к туристическому магазину, где ее терпеливо ждала Топси, усевшись на задней лестнице.

Глава 4

Дженни посмотрела на телефон, висящий на стене, рядом с кухонной дверью, и ей внезапно пришло в голову, что она никогда не слышала, чтобы он звонил. Она взяла трубку, чтобы проверить. В трубке не было слышно никаких звуков. Она повернулась к отцу, который все еще сидел за столом, завтракая хлопьями с молоком.

— Этот телефон не работает, да, папа? — спросила она.

Чарльз покачал головой, выглядя немного смущенно:

— Нет, с ним все в порядке, Дженни. Он просто еще не подключен к линии.

— Почему не подключен? Что ты имеешь в виду?

— Я отключил его на зиму. Нет смысла платить большие деньги просто так. Я подключу его, как только в магазине начнется оживленная торговля.

Дженни присела за стол и тоже приступила к завтраку. Чарльз начал восторженно рассказывать о своей вылазке на рыбалку и об огромном палтусе, который теперь вместе с пикшей покоился в морозильной камере холодильника. Топси уже заняла выжидательную позицию у дверей, время от времени с надеждой втягивая носиком воздух. Мягко, но твердо Дженни прервала излияния отца, попросив деньги на домашние расходы.

— Мы не можем питаться одной рыбой, папа. А в буфете ничего нет, кроме Мартиной банки с вареньем и нескольких банок с консервированными помидорами.

Замешательство вновь охватило Чарльза. Он начал медленно и неуверенно рыться в карманах.

— Плохое время года, — объяснял он. — Теперь, когда приедут отдыхающие на лето и мы начнем торговать, все будет по-другому. Но сейчас с наличностью туговато.

В конце концов он отыскал только пятидолларовую бумажку и пообещал, что непременно «вскоре займется этим вопросом», вот только сходит в банк.

Дженни взяла деньги и вздохнула про себя. Ей, без сомнения, придется во всем урезывать себя, пока магазин не начнет приносить заметный доход. Она пошла в супермаркет и купила яиц, масла и немного бакалеи, потратив все пять долларов. У Дженни было немного личных денег, которые она привезла с собой в Харбор. Она выбрала большую банку лимонно-желтой краски и еще одну банку белой. У Чарльза был обескураженный вид, когда дочь выложила перед ним покупки и объявила, что он должен сегодня же заняться декораторскими работами.

— Мы должны привести в порядок полки, витрины и столики — все это в ужасном состоянии. Если товары привлекательно расставлены, то они и продаются лучше, ведь так?

К концу дня, когда работа была закончена, Чарльз объявил, что совершенно истощен, но магазин выглядел гораздо более веселым и привлекательным. Дженни все еще возилась на кухне, стараясь при помощи остатков краски придать хоть немного живости этому унылому помещению. Разгоряченная и растрепанная, она отступила немного назад, чтобы с законной гордостью оценить плоды своих усилий, когда за дверью послышался какой-то шум. Она открыла дверь и обнаружила за ней Джада Блика. Он был в своем толстом синем свитере и джинсах, с холщовой сумкой в руке.

— Привет, Дженни. — Он улыбался. — Просто зашел, чтобы сказать, что мы вернулись раньше срока. Ты что-то красишь? Пытаешься приукрасить дом?

Дженни не успела ничего ответить, как отец выглянул из-за ее плеча.

— А, привет, Джад, — сердечно поздоровался он. — Заходи. Я как раз собрался выпить чашечку кофе.

Так что Джад присел за кухонный стол, вежливо отодвинув пустую банку из-под краски, и начал по-приятельски рассказывать о своем рыболовецком походе далеко в море, попутно сравнивая свои три года в колледже с английскими школьными годами Дженни. А тут еще как раз пришла Марта и принесла только что выпеченный кокосовый пирог, от которого они щедро отрезали по толстому ломтю. Вскоре Джад встал, заметив, что в его семье не любят, когда кто-то задерживается к ужину, и добавил:

— Я зайду завтра вечером, Дженни. В Алан-Холл завтра шотландские танцы.

— Неужели? Боюсь, я не умею их танцевать.

— Ну что ж. Тогда поиграем в боулинг. Мне все равно. А пока до свидания. Увидимся, народ.

Марта одобрительно закивала, как только он вышел.

— Хороший парень, — объявила она. — Я рада, что он обратил на тебя внимание, Дженни. Тебе нужно общество твоих ровесников. Ведь не очень приятно все время проводить с нами, стариками.

Чарльз рассмеялся.

— Дженни явно пользуется успехом в обществе, Марта, — сказал он. — Скоро все парни в Харборе станут бегать за ней. В субботу вечером здесь был Лэрри Кэмерон, он возил ее в «Энкор-Инн».

Марта фыркнула.

— Припарковал свою машину прямо у меня на ступеньках, — пожаловалась она. — Даже и не подумал, что я, может, захочу выгулять своего Чевви. Он даже не посигналил. Он всегда увивается за каждой новой девушкой в Харборе и кружит ей голову. Кажется, он не обращает внимания на то, что помолвлен с Грейс Ирвин. Как она терпит, я не понимаю. Я бы на ее месте не стала.

Дженни хотелось закричать, что Лэрри не помолвлен, но она сдержалась.

На следующее утро, войдя в кухню, она осмотрела свою работу и осталась в высшей степени удовлетворенной. Комната действительно выглядела ярче. Она станет еще лучше, если повесить веселенькие занавески вместо старых жалюзи и омолодить стол, покрыв его ярким пластиком. Хотя нет смысла просить у отца денег. Ей придется воспользоваться своими собственными. Она уже потратила все наличные, но у нее еще оставались чеки, запертые на дне ее чемодана.

— Достаточно, чтобы оплатить обратный путь, если тебе не понравится в Новой Шотландии и ты захочешь вернуться, — сказала тетя Хелен, давая их Дженни. Дженни уже знала, что для этого ей не понадобятся деньги. Лаверберн-Харбор теперь ее дом.

Дженни набросила куртку и отправилась в банк, чтобы поменять чеки. Здешний банк весьма отличался от того, который был у них в Бруденхэме. Это был большой офис с двумя рядами столов, перед каждым из них стоял стул. Ты находишь пустой стол, садишься и начинаешь обсуждать свое дело с мужчиной или женщиной за столом, затем получаешь бумажку и предъявляешь ее пожилому мужчине, сидящему внутри стальной клетки, которая полностью прикрывает его. Он выдает деньги через крошечное окошко. Пересчитывая свои доллары, Дженни услышала свое имя. Обернувшись, она посмотрела вокруг и узнала женщину, сидящую за столом, на котором была табличка: «Ваш кассир мисс М. Гатри».

— О, привет, Мораг!

— Привет, Дженни. Я как раз собираюсь на перерыв, выпить кофе. Может, присоединишься ко мне?

— С удовольствием. Спасибо.

Расставшись с Мораг, Дженни поспешила к супермаркету. Она сделала покупки, прихватив пачку открыток с видами Новой Шотландии, и при возвращении домой села в гостиной, чтобы надписать их. Чарльз медленно вошел из магазина в комнату и сказал:

— Там все теперь выглядит так красиво. Это ты здорово придумала — покрасить полки. Пишешь тем, кто остался в Англии?

— Да. Просто открытки знакомым — девочкам, с которыми ходила в школу, и некоторым друзьям.

— Ты не пишешь им, что скучаешь по дому, моя дорогая? — спросил он с напускным легкомыслием, за которым Дженни почувствовала определенную озабоченность. — Тебе понадобится время, чтобы освоиться в новой стране. Ты не можешь ожидать, что все устроится за одну ночь.

— Я и не думаю, — ответила Дженни, — но я вовсе не жалуюсь на Новую Шотландию, папа.

— Вот и отлично, — сказал он. — Этим летом, когда ты будешь здесь, все будет совсем по-другому, Дженни.

— Да. Необходим кто-то, чтобы присматривать за тобой и содержать все в порядке, — улыбнулась в ответ Дженни. — Я вполне гожусь для этого.

Джад зашел за ней без опозданий в этот вечер. На нем были красная водолазка и темные брюки, он сидел за рулем маленькой английской машины, которая явно указывала на его определенный статус. Он весело шутил с Дженни по этому поводу, пока они набирали скорость. На ней были темно-синие брюки и короткая синяя куртка, а волосы были стянуты лентой. Мораг сказала, что этот костюм лучше всего подходит для такой активной игры, как боулинг. Когда они подъехали к большому зданию, над входом в которое висела сверкающая желтая пивная кружка, Дженни с облегчением заметила, что другие девушки одеты так же.

Она обратила внимание, что ниже по улице находилось здание еще более внушительного размера, с надписью «Кэмерон» по всему фасаду. Так вот где находится штаб-квартира империи Брюса Кэмерона! Лэрри работал где-нибудь здесь же, в офисе или, возможно, в одном из длинных складов, пристроенных к задней части здания. Ей пришла в голову одна мысль. Раз он пока не мог позвонить ей в магазин, она позвонит ему утром в офис. Она заметила телефонную будку на углу, рядом с аптекой, когда заходила туда с Мораг.

Если бы Лэрри не занимал полностью ее мысли, Дженни могла бы повеселиться от души в этот вечер. Хорошо освещенный зал создавал жизнерадостное настроение, среди играющих были как ее ровесники, так и люди постарше. Юноши и девушки вели себя свободно и дружелюбно, и, казалось все знали друг друга. Постоянно слышалось: «Познакомься с Полом… познакомься с Кэрол и Мег… Это Дональд и его сестра Лиз… Я Дэнни О'Брайен. Рад познакомиться с тобой, Дженни». Она также сделала приятное открытие — оказалось, что у нее верный глаз и правильная длина правой руки для удачной игры в боулинг. Она стала размышлять, ходит ли сюда хотя бы иногда Лэрри. Почему-то она решила, что он здесь не появляется. Собравшаяся здесь молодежь не совсем подходила ему, думала она, когда они все собрались в баре, где, правда, подавали только кока-колу, содовую и другие легкие напитки.

Ровно в пол-одиннадцатого все разошлись по домам. Когда Дженни заметила, что еще довольно рано, Джад ответил:

— Нам необходимо выспаться. Завтра всем рано на работу.

Но это не помешало ему предложить прокатиться до мыса, чтобы полюбоваться лунным светом.

— Сегодня полная луна, и она так красиво отражается в воде.

— Я думаю, ты видел отражение луны в воде сотни раз, — заметила Дженни.

Он засмеялся и сказал:

— Но тебя с нами нет, когда мы выходим в море порыбачить. Знаешь что, Дженни? У нас могло бы получиться что-нибудь серьезное. Ты такая милая.

Дженни неуютно заерзала на своем сиденье:

— Не надо быть таким серьезным, Джад. Пожалуйста. А то ты все испортишь.

— Значит, тебе не нужен постоянный парень? Все канадские девушки мечтают об этом.

Дженни пришлось увиливать.

— Ну, знаешь, я еще не думала об этом. Я имею в виду, — она подумала, что, если бы об этом ее просил Лэрри, она бы согласилась с бурной радостью, — у меня впереди еще так много времени, ведь ты понимаешь.

— Разумеется. Хотя тебе уже восемнадцать, Дженни. Может, это и есть та самая английская сдержанность, о которой я слышал. О'кей. Проехали.