Кейлин медленно кивнула головой.

— Что вы хотите от меня взамен, ваше величество? Такая благосклонность стоит дорого, я знаю.

Вера криво усмехнулась:

— Ты умна, если понимаешь это, Кейлин Друзас. Очень хорошо. Я помогу преодолеть препятствия, касающиеся твое-то брака с генералом Аспаром, если ты, в свою очередь, обещаешь помочь мне. И он сам должен поклясться мне в верности. Я знаю, ты можешь убедить его помочь мне в ответ на мою помощь.

Сердце Кейлин учащенно забилось. — Я не могу так легко выполнить это. Я поговорю с ним через несколько дней, ваше величество. Но как я сообщу вам о его согласии или отказе? Сейчас я не существую для вашего окружения. Если бы я была принята в обществе, вы пригласили бы и меня на ваш банкет, а не только Аспара, которого увели от меня. А мы с вами тайно встречаемся здесь, под стенами ипподрома.

— Мне непривычно говорить с кем-то открыто и честно, — сказала императрица. — Здесь, при византийском дворе, каждый вкладывает в свои слова скрытый смысл, и побуждения часто бывают так запутаны, что невозможно понять. Поговори со своим господином, а через несколько дней я приеду с надежными друзьями посетить летнюю виллу генерала. Если кто-то заинтересуется моим визитом, то подумает, что я просто любопытна, и это не вызовет скандала. Лев очень праведный человек, а я самая верная супруга. Если он узнает о моем посещении, то, естественно, предположит, что меня сбили с толку мои подруги. Такое уже бывало раньше. — Она многозначительно улыбнулась.

— Я постараюсь все сделать для вас, ваше величество, — заверила Кейлин.

Императрица рассмеялась:

— Не сомневаюсь, моя дорогая. Прежде всего ваше счастье зависит от тебя, а ссориться со мной не стоит. Но мы должны вернуться. Л не могу долго отсутствовать на банкете, это станет заметно. — Вера подошла к двери и открыла ее со словами:

— Проводите госпожу в ее ложу и займите свой прежний пост. До свидания, Кейлин Друзас.

Кейлин вежливо поклонилась и вышла из комнаты. Когда она шла за стражником по проходу, а затем поднималась по двум лестничным пролетам вверх, в ее голове проносились события последних нескольких минут. Вернувшись в ложу, она подверглась расспросам нетерпеливой Касии.

— Чего она хочет? — прошептала Касия, а Аркадий наклонился, чтобы услышать ответ Кейлин.

— Ее снедало любопытство, — улыбнулась Кейлин. Какой тусклой должна быть ее жизнь, если любовница Аспара вызывает такой интерес.

— А… — разочарованно вздохнула Касия, но Аркадий понял, что Кейлин просто решила не рассказывать о встрече.

Очевидно, лето обещает быть интересным.

Внизу полдюжины жонглеров развлекали неугомонных зрителей, шествуя по кругу и жонглируя разноцветными шарами. За ними следовала удивительная процессия экзотических животных. Аспар вернулся в ложу и, присев рядом с Кейлин, обнял ее. Касия посмотрела на Аркадия с легкой самодовольной улыбкой, и тот ухмыльнулся в ответ.

— О! — воскликнула Кейлин. — Я никогда не видела таких зверей! Кто это? И полосатые! Двух видов!

— Громадные серые гиганты с длинными носами называются слонами, — объяснил Аспар. — История рассказывает, что великий карфагенский генерал Ганнибал пересек Альпы и одержал множество побед, передвигаясь на слонах. Полосатые кошки называются тиграми. Их привезли из Индии — из далекой страны к востоку от Византии. Полосатые лошади — зебры.

— Высокие пятнистые животные, мой господин, и смешные, с горбами, кто они?

— Первые — это жирафы. Они родом из Африки, но сейчас эти животные есть в императорском зоопарке. Иностранные государства всегда преподносят нам в дар редких животных для зоопарка. А это верблюды.

— Они удивительные! — сказала она с сияющими глазами, взволнованная, как ребенок. — Я никогда не видела таких животных. У нас в Британии водятся олени, кролики, волки, лисицы, барсуки, ежи и другие звери, но слонов нет!

— Да, — вздохнул Аркадий драматично, — на Византию надо смотреть удивленными синими глазами Кейлин Друзас.

— Сильными глазами? У кого сильные глаза? — сострил комик Аполлодарий.

— Синими, бессовестный шут! — повысил голос Аркадий. — У Кейлин Друзас глаза синего цвета. Посмотри на них! Они прекрасны.

— Женские глаза никогда не говорят правду, — усмехнулся Аполлодарий.

— Нет! — воскликнула Касия.

— Разве ты говоришь глазами правду, когда смотришь в глаза мужчин? — настаивал комик. — У куртизанок едва ли заметишь в глазах правдивость.

— А у актеров? — парировала Касия язвительно. Певец Анастасий тихо засмеялся над ее ответом. Это был первый звук, который, как отметила Кейлин, он издал с момента прихода в ложу.

— Император возвращается, — предупредил спорящих Джон Андроник, резчик по кости. Он тоже не отличался болтливостью.

Теперь Кейлин представился случай заговорить с ним.

— У нас на вилле есть одно из ваших восхитительных произведений, — начала она. — Оно прелестно. Это Венера, окруженная крылатыми купидонами.

— Одна из моих ранних работ, — признался резчик, застенчиво улыбнувшись. — Теперь я работаю главным образом для церкви. Это очень выгодное дело, и я считаю необходимым воздать Господу за то, что он так щедро одарил меня. Сейчас я работаю над Рождеством Христовым по заказу императора.

— Можно мне присоединиться к вам? — Принц Василий осторожно вошел в ложу генерала. — Касия, любовь моя! Ты выглядишь так соблазнительно, что тебя хочется съесть! И я сделаю это чуть позднее. — Он поцеловал ее.

— Что с твоей женой Евдокией, мой друг? Тебе не следует причинять ей неприятности, — сказал Аспар сурово.

— Ее дружок охраняет ложу императора, — ответил Василий, ухмыльнувшись. — Ей нужно время для флирта с ним, и она едва ли сможет заняться этим, когда я нахожусь поблизости. Между прочим, Флацилла и Джастин Габрас тоже в императорской ложе. Смотри, они на дальней стороне. Не знаю, почему Лев разрешил им присутствовать, но, вероятно, он не приглашал их. Это, несомненно, сделала моя сестра. Они в самом деле ужасная пара, Аспар. Мне говорили, они устраивают такие развратные оргии, что обитатели Содома и Гоморры покраснели бы от стыда. И, что хуже всего, они счастливы. Флацилла действительно нашла супруга себе под стать. Вместе они отвратительны.

— Хорошо, можешь остаться, но будь благоразумным, — предупредил Аспар.

— Я счастлива видеть вас, мой господин, — улыбнулась Кейлин, — Госпожа, вы с каждой минутой хорошеете, — галантно ответил принц. — Можно сказать, что вы счастливы и он тоже. — Затем Василий повернулся к Касии:

— Как прекрасно ты выглядишь сегодня, моя любимая. Алый и золотистый цвета так подходят тебе. Можно посмотреть, как рубины в золотой оправе выглядят на твоей нежной, чистой коже, а?

Снова начались состязания. Четверки лошадей, взбивая копытами песок ипподрома, неслись по кругу, стремясь к победе. Утром Зеленые выиграли два заезда. Голубые — один, а Красные победили в последнем заезде. Сейчас Белые выиграли первый дневной заезд, а Голубые — второй, объединившись с Зелеными. Но все-таки это был день Зеленых. Победив в двух последних заездах, они приняли из рук Льва приз, который представлял собой золотую эмблему, серебряный шлем и серебряный пояс. Уже охрипшие толпы снова взревели, и, когда императорская ложа опустела, состязания формально завершились.

Неожиданно люди, сидевшие неподалеку от Аспара, выставили принесенные с собой зеленые ленты и начали кричать:

— Аспар! Аспар! Аспар!

На лице Аспара промелькнуло недовольство, но оно быстро исчезло. Повернувшись, он ответил на приветствие толпы дружеским взмахом руки. Для них этого было достаточно, но не для остальных граждан, которые продолжали выражать свое почтение и восхищение.

— Какой ты расчетливый, — съязвил Василий. — Об этом маленьком инциденте, конечно, доложат Льву, разукрасив его соответствующими подробностями, и бедняга будет разрываться между благодарностью за то, что ты посадил его на трон, и страхом, что в один прекрасный день ты сместишь его. — Принц засмеялся.

— Лев знает, что я предпочитаю жить скромно и не рвусь в императоры, — сказал Аспар. — Если бы он сомневался, я снова уверил бы его в этом. Честно говоря, я бы ушел в отставку.

— Нет, нет! — Василий широко улыбнулся. — Ты умрешь на службе Византии. Касия, ангел мой, есть у тебя что-нибудь вкусненькое на ужин? Я еду с тобой.

— Ты не поедешь во дворец на праздничный банкет? — удивился Аспар. — Я знаю, ты говорил раньше, что не поедешь, но разве твое присутствие не обязательно?

— Никто не заметит, уверяю тебя, мой друг, — ответил принц. — Кроме того, приглашен патриарх. Он будет так долго молиться перед едой, что все станет невкусным, когда он закончит, и вряд ли ему будут благодарны за это.

— Лучше я позабочусь о нем, мой господин, — сказала Касия. — Блюда придутся ему по вкусу, не так ли, мой принц? Глаза Василия озорно блеснули в знак согласия.

Касия повернулась к Кейлин:

— Могу я как-нибудь приехать повидать тебя? Я так рада, что вы пригласили меня в свою компанию сегодня. Мы теперь находимся так далеко друг от друга.

— Конечно, можешь, — сказала Кейлин искренне. — Я совершенно одна на вилле Маре, когда мой господин уезжает, поэтому приобрела юную рабыню-саксонку для компании. Мне нравится слушать твои рассказы, Касия. Кажется, ты знаешь все, что происходит в Константинополе. Однако мне лучше жить за городом.

— На виллу приятно приезжать, — ответила Касия, — но я родилась в Афинах и предпочитаю жить в городе. Василий любит говорить со мной по-гречески. Для византийца он очень хорошо знает греческий язык.

Кейлин попрощалась со всеми гостями и обещала Аркадию, что скоро его пригласят на виллу Маре, чтобы начать работу. Касия села в паланкин с Василием, и они тронулись вместе с толпой, покидающей ипподром. Кейлин села в свои носилки.

— Меня вызывают в императорский дворец. — Аспар наклонился к Кейлин, чтобы их не слышали остальные. — Я приказал отряду кавалерии проводить тебя до дома и прибуду к тебе, как только освобожусь.

— За воротами, мой господин, солдаты будут не нужны мне.

Дорога безопасная, оживленная, и еще светло. Пусть они помогут мне пробраться через толпу, а дальше не надо, умоляю тебя.

— Хорошо, любовь моя. — Я пришлю гонца, если задержусь.

Дождись меня, если сможешь, Кейлин.

— Что нужно было от тебя императору, мой господин? — спросила она с любопытством.

— Мое присутствие, больше ничего. Это его манера проверять свою власть, и я послушался, чтобы еще раз убедить его, — мудро заметил Аспар. — Приглашение на банкет, хотя он знает, что мне не нравятся банкеты, — это еще одна проверка. Церковь всегда льет яд в ухо Льва, потому что я не православный. Безоговорочно послушавшись его, я выставил патриарха в смешном свете. Лев не глупый человек. Он пуглив, да, но не глуп. Меня беспокоит императрица.

— Почему?

— Она честолюбива. Гораздо честолюбивее Льва. Вера хотела бы иметь сына, чтобы он наследовал Льву. Но у них только две дочери. Я не знаю, как они родят сына. Кажется, Лев предпочитает молитву супружескому ложу.

— Если эта добродетель, мой господин, обязательна для императора, ты, конечно, никогда не будешь им, — сказала Кейлин смеясь. — Ты скорее предпочитаешь удовольствие, чем молитву. Я никогда не видела тебя молящимся ни христианскому богу, ни какому другому.

В ответ он прижался губами к ее губам и не спеша, страстно поцеловал ее. Она горячо ответила ему, озорно пощекотав языком у него во рту, а он запустил свою руку ей под платье и начал ласкать ее грудь. Ее соски сразу стали твердыми, и она тихо застонала.

Оторвав губы, он лукаво улыбнулся ей. — Я приеду как можно скорее, любовь моя, — пообещал он, убирая руку из-под платья, предварительно слегка ущипнув ее за сосок.

У нее перехватило дыхание, затем, медленно выдохнув, она пообещала:

— Я буду ждать тебя, мой господин, и сделаю для тебя все, что пожелаешь.

Глава 12

— Ты видел, как он смотрел на нее? — спросила Флацилла Страбо своего мужа Джастина Габраса. — Он любит ее! Он действительно любит ее, — Она злилась.

— Почему ото тебя так беспокоит? — спросил он. — Ты никогда не любила его, и тебя не должна волновать его любовь к ней.

— Это не имеет значения! — оборвала она. — Не будь таким глупым, Джастин! Неужели ты не понимаешь, как его неприкрытая страсть воспринимается окружающими? Он пренебрег мной, но полюбил эту шлюху! Я стану посмешищем среди тех, кто знал нас. Как он осмелился привести ее на состязания и нагло сидеть с ней в ложе на глазах у всех?! Даже если бы никто не знал ее, практически всем в Константинополе известна Касия, особенно теперь, когда она стала любовницей Василия. Как любит Аспар окружать себя мастеровыми, актерами и проститутками!

— Ты становишься некрасивой, когда злишься, моя дорогая жена, — тихо сказал Флацилле Джастин Габрас. — Твое лицо покрывается пятнами. Лучше контролируй свои чувства, особенно на людях. — Он перекатился через спелое, молодое тело девушки-рабыни, которая лежала между ними, и крепко поцеловал Флациллу. — Я не хочу больше говорить на эту тему, Флацилла, любовь моя, и дальнейшее упоминание о твоем бывшем муже только разозлит меня. Ты знаешь, что бывает, когда я злой, — Он провел рукой по телу рабыни. — Давай лучше сосредоточимся на более приятных вещах, например, таких, как наша очаровательная маленькая Лия. Разве она не прелестна, моя дорогая, и не ждет нашего внимания? Верно, Лия?