Тара Сивек - Соблазн и закуски

Она обняла меня за плечи, а я, подавшись вперед, медленно в нее погрузился. Не отрываясь от ее губ, я замер внутри нее и шевельнул бедрами. Она всхлипнула мне в рот, потом затолкалась в меня, создавая необходимое трение, ее ноги крепко стиснули мои бедра, а я, двигая ее все сильней и быстрее, сжал ее задницу. Меня убивала моя неподвижность в ее тесном тепле, но я знал: ей нравится то, что я делаю, и все остальное было неважно.

Посреди нашего бесконечного поцелуя я ощутил, как она начинает сжимать меня. Ее бедра задвигались все быстрее, а ногти вцепились мне в плечи.

Я глотал ее крики, пока она кончала, дергая меня за волосы, и мне было плевать на то, что вечером мне придется вымывать из них шоколад. Опершись о стойку, я вышел из нее почти полностью, и когда рывком вторгся обратно, меня пронзили тысячи ощущений, а за веками вспыхнули звезды.

Стоны и сдавленные ругательства Клэр понуждали меня двигаться все сильнее. И слава богу, потому что я больше не мог быть нежным. Мне было необходимо оттрахать ее на кухонной стойке.

Я подхватил ее ногу под локоть, приподнял вверх и вошел так глубоко, что мы в унисон застонали.

Я вторгался в нее сильно и быстро, мои бедра двигались со скоростью света. В воздухе плыл аромат шоколада, ее горячая влага обволакивала меня, и, слушая шлепки наших тел, я ощутил, что на меня, словно товарняк, надвигается неумолимый оргазм. Продержавшись еще пару секунд, я кончил с ее именем на губах. Оргазм точно разорвал меня, и, клянусь, ничего мощней я никогда не испытывал. Я втолкнулся в нее еще один раз и остановился, пока исчезали последние искорки наслаждения.

Мы прижались друг к другу лбами и замерли, стараясь восстановить дыхание. Моя рука соскользнула с ее ноги и вяло повисла вдоль тела. Чувствуя, как моя плоть пульсирует внутри нее, я обнял ее.

Простояв в таком положении несколько минут, я наконец-то снова обрел дар речи.

– Знаешь, если мы будем проводить наши вечера именно так, то я готов полюбить весь этот твой шоколадный бизнес.

Клэр со смехом огляделась вокруг.

– Такое впечатление, словно здесь взорвалась шоколадная бомба.

Шоколад был у нас в волосах и высыхал на руках и лицах. Я посмотрел вниз и увидел на бедрах Клэр шоколадные отпечатки своих ладоней. Ее трусики мокли в собравшейся под стойкой лужице шоколада. Мы так отдались своей посткоитальной приятной неге и смеху над устроенным нами беспорядком, что не услышали, как отворилась дверь, соединяющая кухню с магазином Лиз.

– СЮРПРИЗ! – раздался громкий хор голосов, и мы в шоке оглянулись на дверь.

– О чертов боже, вы что, издеваетесь? – вскрикнула Лиз и съежилась, пытаясь не уронить торт, который был у нее в руках.

– Боже, боже, МОИ ГЛАЗА! – завопил Джим, закрывая лицо руками и отворачиваясь.

– О, это что, шоколадные сиськи? – К нам подошел Дрю и, подхватив одну из сисек со стойки, забросил ее себе в рот.

Мой член все еще находился в вагине Клэр, только теперь он совсем съежился и больше походил на треклятый палец. Да что за хрень с моей жизнью?

– Извините, я опоздала! Клэр, как тебе наш сюрприз? – раздался голос Дженни. Она протолкнулась мимо Лиз с Джимом, но остановилась, как вкопанная, когда увидела, в какой позиции мы находимся. На стойке. С выставленными на всеобщее обозрение задницами, покрытыми шоколадом.

– Хе-хе-хе, у Клэр прилипли к заднице сиськи и пенисы! – заржал Дрю.

Теперь ясно, что за странные бугорки я чувствовал на ее заднице. Я уж было решил, что у нее фурункулы или какое-то кожное заболевание, о котором я ничего не знаю.

– Бога ради, вымой потом стойку с хлоркой, – непререкаемым тоном сказала Лиз, а Джим, который так и стоял спиной к нам, пробормотал:

– И мои глаза тоже.

Клэр не двигалась и ничего не говорила. Я был готов поднести к ее носу палец, чтобы проверить, дышит ли она или нет.

– Мы хотели удивить вас поздравительным тортом в честь открытия магазина, но вы, похоже, решили начать праздник без нас, – засмеялась Дженни. – Дрю, почему мы еще ни разу не играли с шоколадом? Нужно срочно исправить это истощение.

– Упущение, детка. Упущение, – поправил ее Дрю, подхватив со стойки очередную шоколадную сиську – которая лежала в нескольких дюймах от задницы Клэр – и проглотив ее.

Какого хрена они до сих пор торчат на этой кухне?

– Я принесла тебе образец своего нового съедобного лосьона со вкусом сахарной ваты. Думала, вы с Картером сможете добавить перчинки в свой секс, поиграв в похотливого ярмарочного зазывалу и невинного любителя каруселек, – произнесла Лиз, бросая на стойку бутылек лосьона. – Но, похоже, уместнее было бы принести тряпку, чтобы прикрыться.

– Полагаю, вы с Джимом уже опробовали свой лосьон на себе? Интересно, кем ты прикидывалась? Наверное, шлюховатой клоунской машинкой с миллионом лилипутов, вытекающих из твоей вагины, – с сарказмом сказала Клэр.

– С вами «Новости Батлера» и прямой репортаж из закусочной части недавно открывшегося в самом сердце Батлера магазина «Соблазн и закуски».

Внезапно к нам вошла женщина в деловом костюме и с микрофоном, а за ней – человек с камерой, и нас ослепил яркий свет. Все начали орать, но сперва мы услышали вот что:

– Итак, в прямом эфире…

Это сон. Это просто гребаный сон.

Увидев мою обмазанную шоколадом задницу женщина с идеальной укладкой резко затормозила, и ее крик «ТВОЮ МАТЬ!» услышали в прямом эфире несколько тысяч гостиных Батлера.

К счастью оператор быстро отреагировал и молниеносно развернул камеру, ударив ею Джима по черепушке, а потом подскользнувшись на шоколадных лужах и грохнувшись на пол. 

*** 

– Сукины дети, как больно! – раздался откуда-то из-за пределов кадра крик Джима. Камера внезапно переместилась на потолок, а из колонок пошел шум, обозначающий момент, когда оператор приземлился на свою задницу.

Лиз захохотала так, что свалилась с дивана. Джим еще держался в сидячем положении, согнувшись пополам, и хохоча вместе с нею.

Мы с Клэр только и могли, что шокированно взирать на запись сегодняшнего прямого эфира, который записал DVR Лиз. После погрома на кухне и тысячи извинений от работников «Новостей Батлера» за их блистательную идею устроить интервью-сюприз, мы все вернулись к Лиз с Джимом, чтобы помыться и узнать, не было ли в нашем районе чудесного отключения электричества.

Увы.

– Оооо, сейчас покажут меня! – взбудораженно вскричал Дрю. Подскочив к телевизору, он увеличил громкость.

В кадр внезапно влезла физиономия Дрю, когда он склонился над смотрящей в потолок камерой.

– Приходите завтра на грандиозное открытие «Соблазна и закусок» и попробуйте сиськи Клэр. Вкуснотища! – сказал он с улыбкой и откусил кусочек шоколадной сиськи, которую держал в руке.

Камера повернулась вбок, где в компании Лиз и Дженни стояла ошарашенная телеведущая. Она беспорядочно махала руками, а Джим рядом тер голову и бормотал:

– Охренеть как больно.

– П-п-п-передаю слово студии, Сэм, – заикаясь, сказала она, глядя перед собой огромными немигающими глазами.

На экране появилась студия, и ведущие немедленно начали разговаривать о погоде.

– Что ж, хорошая новость в том, что оператору удалось не показать, что вы проверяли вкусовые качества шоколада своей вагиной и пенисом, – сказала со своего места на полу Лиз.

– Если это хорошая новость, но какая же, черт подери, плохая? – спросила Клэр.

– Ну, теперь лицо «Соблазна и закусок» – это Дрю, – засмеялась Лиз.

Мы все обернулись на Дрю, который снимал ворсинки, прилипшие к своей футболке – которая довольно долго находилась в центре внимания камеры.

Не знаю, может ли случиться с «Соблазном и закусками» нечто худшее, чем футболка с надписью «Вы не видели Майка Ханта?».[53]

Удивительно, но проветривание нашего грязного белья – а точнее, грязных ртов и кухни – никого не отпугнула от посещения грандиозного открытия «Соблазна и закусок». Но если еще хоть одна дама спросит меня, свободен ли мистер Хант, я дам ей по почкам.

Картер, Гэвин, Лиз, Джим и я прибыли в магазин на несколько часов раньше, чтобы в самый последний раз все проверить. К счастью, в сегодняшнем открытии шоколадные сиськи и пенисы задействованы не были, потому что Дрю вчера слопал все, что не прилипло к моей заднице. Хотя, может, он съел и какие-то из них тоже, поскольку что-то бормотал насчет «Жопного правила пяти секунд», которое не следует путать с простым «Правилом пяти секунд», когда ты что-то роняешь на пол. Я выставила его за дверь, когда он сказал Картеру:

– Советую ее заднице быть чистой как зеркало, а то смотри у меня!

К нашему шоку перед открытием на тротуаре образовалась длинная очередь.

Мне не верилось, что все это происходит на самом деле. Еще несколько месяцев назад я была матерью-одиночкой без социальной жизни и романтических перспектив, и торчала в профессиональном тупике, работая в баре. Теперь же я открывала свой бизнес, занималась любимым делом и нашла любовь всей своей жизни, который был лучшим в мире отцом нашего сына.

О, и моя вагина теперь получала ежедневное внимание. Чуть не забыла этот важнейший пункт. Думаю, если бы ожидание затянулось для моей вагины чуть дольше, то она бы просто сбежала от меня к какой-нибудь другой паре ног. И я стала бы ненастоящей женщиной типа Барби с пластиковой пилоткой без дырочки. Утешает одно: Кену промахиваться тоже было нечем, потому что за парой белых трусишек у него не было никакого выступающего бугра. Наверное именно поэтому в детстве я всегда заставляла их тереться друг о друга всухую. Впрочем, ничего другого они и не могли.

Магазин был открыт уже два часа, а поток посетителей по-прежнему не уменьшался. Мы с Лиз держали смежную дверь открытой, чтобы люди могли ходить туда-сюда. Я немного опасалась реакции Батлера на магазин секс-игрушек в центре города, но была приятно удивлена, обнаружив, сколько тут, оказывается, живет порочных людишек. Лиз собиралась оживить сексуальную жизнь всего городка.

Чтобы никого не отпугнуть она разместила на витрине невинные вещи – ночное белье, смазки, массажные масла и свечи, – а на стойки положила каталоги с фотографиями прочих товаров, которые были выставлены в глубине магазина. Можно было просто показать пальцем на понравившуюся вещь, и Лиз приносила ее в маленьком черном пакете, чтобы никто не догадался, что вы приобрели.

Отец воспринял сторону Лиз ровно с тем энтузиазмом, какого я от него ожидала. Пройдя через смежную дверь, он остановился как вкопанный около корсетов с подвязками, потом огляделся, издал веселое «хмпф» и вернулся на мою половину.

Гэвин тем временем наворачивал круги вокруг бесплатных образцов с девизом «Один для вас, и шесть для меня» и к полудню настолько накачался сахаром, что я боялась, как бы к вечеру мне не пришлось отскребать его от потолка.

Я стояла у кассы, пробивая чье-то печенье, как вдруг увидела, что Картер, смеясь, разговаривает с каким-то парнем возле окна. Его собеседник держал на руках маленького мальчика и стоял спиной ко мне, так что я не знала, кто он такой, но что-то в нем показалось мне смутно знакомым. Поблагодарив покупателя и вручив ему флаер, я направилась к Картеру.

Картер, заметив меня, улыбнулся.

– А вот и моя умница, – сказал он и поднял руку, приглашая меня прильнуть к себе.

Парень повернулся ко мне, и когда мы увидели друг друга, было сложно сказать, кто шокирован больше.

– О, боже мой! Макс?

– Клэр? – не менее изумленно отозвался он.

Картер в явном недоумении посмотрел сначала на Макса, потом на меня.

– Погодите, вы что, знакомы? – спросил он.

– Хм… да. Но, что гораздо важнее, откуда его знаешь ты? – спросила я.

Ситуация становилась такой неловкой, что мне захотелось, чтобы на улицу рухнул метеорит, и наступивший хаос отвлек нас от разворачивающегося безумия.

– Мы с Максом познакомились в библиотеке – помнишь, как-то раз я водил туда Гэвина, чтоб ты могла поработать? – и он дал мне несколько советов о радостях отцовства, – засмеялся Картер.

Все это время Макс не отводил от меня глаз, а я нервно посмеивалась. У меня было предчувствие, что закончится все это нехорошо. Причем, очень.

– И все-таки, вы-то откуда друг друга знаете? – не унимался Картер.

Я попыталась взглядом намекнуть, что ситуация стремительно становится очень странной, однако Картер намека не понял.

– Прием, Земля вызывает Клэр, – со смешком сказал он. – Что у тебя с лицом?

Я вздохнула, гадая, как бы получше выпутаться.