— Да?

Тристан старательно вглядывался в темноту, но стоявшая перед ним женщина разговаривала совсем не так, как леди Федра. Но кто же тогда это? Неприятный холодок пробежал по спине Тристана. Он с силой сжал рукоятку лежавшего в кармане ножа.

Пришедшая с Тристаном пожилая женщина заглянула через порог в комнату.

— Если ты будешь приводить сюда мужчин, Томпсон, то тебе придется доплатить, — послышался трескучий голос. — Мы с тобой не так договаривались. Я тебя предупреждала об этом, когда сдавала комнату.

— Хорошо, — проговорила стоявшая в тени женщина. — Мы позже обо всем договоримся.

— А, ну тогда ладно, — буркнула владелица дома. Бросив на Тристана последний взгляд, она стала спускаться по лестнице.

Ни слова не говоря, Тристан быстро шагнул к женщине в чепчике и, схватив ее за плечо, приставил ей к горлу нож. Белый чепчик соскользнул с ее головы и упал на пол. Женщина издала испуганный, сдавленный возглас.

Неожиданно Тристан уловил запах духов Федры и тот особенный аромат свежести и чистоты, который исходил от ее волос. Облегченно вздохнув, он так же быстро убрал нож и отпустил Федру.

— Что, черт возьми, тут происходит? Что за спектакль? — Он подтолкнул Федру к свету, льющемуся от стоящей на столе лампы, и быстро закрыл за ними дверь. — Разве вы не понимаете, что играете с опасностью?

Федра, как ни странно даже не испугалась, она лишь бросила на Тристана презрительный взгляд и потерла рукой горло.

— С опасностью? — проговорила она спокойно и уже со свойственными ей интонациями. — И кто же может мне угрожать? Вы?

Он заглянул в ее сияющие голубые глаза, и в нем снова проснулось острое физическое желание.

— Возможно, что и так. — Не успев подумать о том, что он делает, Тристан порывисто обнял Федру, притянул к себе и с жадностью стал целовать ее. Его язык проник в ее рот, и Тристана накрыла горячая волна. Он с силой сжал ее в своих объятиях.

Через несколько мгновений она положила ладони ему на грудь и оттолкнула его. Федра выглядела потрясенной, Но и он сам ощущал нечто подобное.

— Ваш плащ, Толбот, пахнет мокрой собакой, — проговорила она слегка прерывающимся голосом. — И вы капаете водой на пол.

— Да? — Он быстро снял с головы намокшую шляпу, сердито встряхнул ее. Он злился на себя за то, что хотел Федру. — На улице ливень, если вы этого не заметили. А теперь объясните мне, что вы делаете в этом месте.

Федра повесила плащ на вбитый в стену крючок и затем опустилась в старое, потертое кресло, которое стояло в углу комнаты.

— Вы хотели встретиться со мной, и вот вы стоите напротив меня, — сказала она. — Мне нужно еще ваше разрешение, чтобы прийти сюда?

— Нет, конечно. У вас есть брат, который всегда сможет вытащить вас из любой передряги, — бросил Тристан.

Она положила руку на стол и слегка наклонилась к своему гостю.

Толбот опустился в кресло напротив нее и огляделся по сторонам. Его глаза уже успели привыкнуть к полумраку, и теперь он мог разглядеть всю нехитрую обстановку этой узкой и маленькой, как чердак, комнаты, состоящую из старого дубового шкафа, продавленной кровати, стола и двух потертых кресел. Напротив кровати располагался крошечный камин. Больше никакой мебели не имелось.

Взгляд Тристана снова остановился на лице Федры.

— Что ж, хорошо, — тихо произнес он. — Давайте поговорим.

Федра придвинула к себе лампу и снова зажгла потухший огонь. На стенах заплясали черные тени, в зрачках Федры появились два желтых язычка пламени. Ее длинные густые ресницы вспорхнули вверх. Тристан отметил про себя, что у леди Федры очень красивые скулы и тонкий нежный овал лица.

— Я сняла эту дыру несколько недель назад, — сказала она. — Сразу после того, как мы приехали из Гемпшира.

Глаза Тристана по-прежнему изучали ее лицо.

— Но зачем?

Федра на мгновение задумалась, потом снова заговорила:

— Мне снова не нравится ваш тон, Толбот. Я предпочитаю видеть в вас просто беззаботного повесу. Когда вы начинаете допрашивать меня как полицейский, мне уже не хочется ничего вам рассказывать.

Толбот постучал пальцами по столу. Внезапно ему показалось, что никакого дождя нет, что в комнате воцарилась тишина.

— Фе, вы должны рассказать мне все, потому что я на вашей стороне, — заговорил он снова, пытаясь придать своему тону мягкость. — Вы должны понять, что я волнуюсь за вас. Это место, этот дом и вообще район небезопасны. — Тристан на мгновение замолчал и обвел комнату глазами. — Господи, Фе, вам нечего делать в этих трущобах!

Язычки пламени в ее глазах колыхнулись, и взгляд Федры смягчился.

— Да, это жуткое место. И тем не менее многие люди в Лондоне живут в еще худших условиях. Я сняла эту комнату по той простой причине, что она отличный наблюдательный пункт. Ее окна выходят прямо на тот дом, в котором жил Горский.

Тристан внутренне напрягся.

— Вы следили за ним?

— Да. — Она бросила на Тристана настороженный взгляд. — Правильнее будет сказать: я наблюдала за домом.

Руки Тристана сжались в кулаки, на мгновение он закрыл глаза и быстро сглотнул слюну.

— Я думаю, — мрачно проговорил он, — вы просто обязаны рассказать мне все, что вы знаете о Горском.

— Но я почти ничего о нем не знаю, — чуть ли не воскликнула она и положила одну свою руку ладонью вниз на стол, словно клялась на Библии. — Вы должны поверить мне.

— Продолжайте.

— Я встретила его совершенно случайно, — снова заговорила Федра. — Как-то раз я зашла в тот дом, что расположен на другой стороне улицы, и со мной там стала разговаривать одна из служанок. Потом вдруг она обернулась и позвала этого человека, назвав его по фамилии.

Тристан попытался скрыть охвативший его ужас. Он протянул руку и накрыл ладонью ее кулачок.

— Но зачем вы пошли туда, Фе? — спросил он. — Вы ведь рисковали своей репутацией, и, думаю, для вас это не было секретом.

— Я кое-кого искала, — призналась она. — И ради того чтобы найти этого человека, я могла рискнуть. Это было очень важно для меня.

— Но кого же вы искали?

Она бросила взгляд в объятый мраком дальний угол комнаты.

— Девушку из нашей деревни в Гемпшире, — прошептала Федра. — Младшую сестру моей служанки Агнес. Ее зовут Милли, она работала в деревенской таверне. Ей только что исполнилось девятнадцать, и она убежала в Лондон. Это случилось незадолго до Рождества. Она искала лучшей доли.

— Она воображала, что какой-нибудь богатый мужчина возьмет ее на содержание? — прервал Федру Тристан.

Федра кивнула.

— Да, именно так Милли и думала, бедняжка, — пробормотала она. — Милли сказала, что она устала жить в нищете, что ей надо на что-то содержать Присс, ее дочку. Но она была слишком молода и наивна, чтобы понимать, что все может обернуться совсем не так, как ей хотелось бы. И что в первую очередь мог пострадать ребенок, которого она оставила.

— А у этого ребенка, — снова заговорил Тристан, — есть отец?

Несколько мгновений Федра молча смотрела на колышущийся язычок пламени в лампе.

— Я должна отвечать на этот вопрос? — спросила она. — Вы откажетесь помогать мне, если я не скажу?

В груди Тристана шевельнулось сомнение, он начал догадываться, по какой причине его сюда пригласили.

— Федра, я вряд ли смогу помочь вам даже в том случае, если вы и решитесь ответить мне на этот вопрос, — сказал он. — Вы в опасности. Один человек уже мертв. Тот дом напротив более чем опасен, он весь пропах смертью.

Услышав это, Федра побледнела, подняла руки и обхватила себя за плечи.

— Толбот, послушайте меня. — Ее голос был низким и хриплым. — Вы не понимаете. Они забрали к себе Милли.

— Она у них? — Его глаза впились в ее лицо. — Как вы узнали, Фе?

— На всех письмах, которые писала Милли к себе в деревню, указывался адрес этого дома, — прошептала Федра. — Она снимала у миссис Вутен комнату. В одном из писем Милли сообщила Агнес, что нашла себе работу в доме напротив. И владелица этого дома якобы обещала помочь ей.

— Вероятно, Милли посчитала, что это самый обычный бордель. Но это совсем не так, Фе. Это опасное место. Здесь продаются сексуальные извращения самых ужасных видов, какие только можно представить.

Федра качнулась назад и прикрыла рот рукой.

— О Господи! — выдохнула она. — Я так и чувствовала, что там происходит что-то ужасное. Последнее письмо пришло почти месяц назад, и после этого — ничего…

Тристан наклонился к Федре.

— Федра, но вы лишь предполагаете, что Милли отправилась работать в этот бордель, — сказал он. — А если она все-таки пришла туда, то ее могли уже передать какому-нибудь мужчине и увезти в другое место. Или она могла просто погибнуть.

Увидев, как Федра испугалась, Тристан тут же пожалел о том, что сказал ей это.

— О, Толбот, — прошептала она. — Пожалуйста, не говорите так. Я не смогу перенести этого ужаса. Мне не хочется думать, что Милли уже нет в живых и Присс осталась сиротой.

— Называйте меня Тристаном, — сказал он тихо. — Думаю, так будет уместнее.

Федра вдруг рассмеялась, но этот смех больше напоминал истерику.

Он взял ее руку в свои ладони и, похоже, собирался сидеть так довольно долго.

— Господи, мы сейчас должны думать совсем о другом… Пожалуйста, Тристан, помогите мне. Скажите, что мне делать.

Он чуть сильнее сжал ее руку.

— Фе, я совсем не тот мужчина, знакомство с которым обрадовало бы вашу семью. Вряд ли бы ваша мать разрешила вам со мной общаться, — со вздохом проговорил он.

Ее улыбка казалась сейчас какой-то болезненной и натянутой.

— Не стоит так торопиться с выводами, сэр, — предупредила его Федра. — Моя мать уже давно ищет для меня мужа. И, уверяю вас, вы бы ее заинтересовали. Более того, смею предположить, вы бы ей понравились.

Тристан тоже улыбнулся.

— Вас, оказывается, не так просто выдать замуж? — пробормотал он. — Вот уж не подумал бы.

— Просто я себя хорошо знаю и не строю иллюзий относительно своей семейной жизни.

— Значит, вы не желаете иметь мужа? — Он еще раз слегка сжал ей пальцы, а затем позволил забрать руку. — Это, наверное, неправильно. Впрочем, я тоже не ищу жену. И позвольте мне, Фе, проводить вас на Брук-стрит. Я настаиваю на этом.

— Нет, — твердо возразила она. — Я никуда не пойду, потому что я должна найти Милли.

— Но очень может быть, что она уже перенеслась в ад. Такое нельзя исключать. И такое, надо признать, случается в Лондоне.

— Нет. — Федра решительно сжала пальцы в кулаки. — Нет, я не хочу принимать этого. Присс нет еще и двух лет, Тристан. Ей нужна мать.

Тристан понял, что сейчас ему не удастся уговорить Федру вернуться домой. И она ждала помощи от него. Если он откажет ей в этом, можно только догадываться, что она сделает дальше. Она может ввязаться в какую-нибудь нехорошую историю, и ее убьют так же, как убили Горского. А если он поможет ей…

— Повторите мне каждое слово, которое вы сказали Горскому и которое он сказал вам, — наконец произнес Тристан.

Федра послушно пересказала Толботу весь разговор и потом добавила, что в самом конце она устроила сцену в борделе Востриковой, стала требовать, чтобы к ней немедленно привели Милли. Но Горский сказал, что эту девушку никто никогда там не видел, и не обратил ни малейшего внимания на последовавшие чуть позже за этим слезные мольбы Федры. Потом Федра перешла к угрозам и совершила ошибку, назвав имя своего старшего брата.

— Я бы, конечно, ни за что на свете не обратилась с этим к Стефану, — объяснила она. — Могу сказать, что Горскому это тоже было хорошо известно. Он настоящий хищник, а поэтому почувствовал, в каком я была отчаянии. В его глазах я увидела, Тристан… что-то такое, что я не могу вам передать. Это было как взгляд мертвеца.

Как ни странно, но Тристан понял ее. Ему случалось видеть таких людей. В Греции на полях сражений. Уставших, потерявших всякую надежду и воспринимающих жизнь без иллюзий и сантиментов. Они стали такими после долгих лет бесчеловечного обращения с ними.

— Он немало повидал на свете, — пробормотал Тристан. — После этого трудно испытывать обычные человеческие чувства.

Бровь Федры приподнялась и красиво изогнулась.

— Что-то вроде этого я и подумала, — сказала она. — Но потом в его глазах я заметила сочувствие. У меня возникло тогда странное ощущение… Мне показалось, что он хочет помочь мне. Но он не помог.

Внезапно Тристан перестал шагать из угла в угол.

— А почему вы не обратились к вашему брату? — довольно резко спросил. — Почему вы тут же не пошли к нему? Зачем вы вмешались в это опасное дело?