Белла Фрэнсис - Соблазнение по-итальянски

– Ты позвонил моей матери, – зло повторила Стейси. – Я много лет пытаюсь заставить ее перестать волноваться, а ты взял и все рассказал.

– Твоя мать доверяет мне. Теперь она знает, что ты под моим присмотром, и наверняка волнуется меньше, чем на протяжении всех этих лет.

– Ты позвонил моей матери! – пришла в ярость Стейси.

Она всегда тщательно выбирала, что говорить матери о своей жизни, и заверяла ее, что у нее все превосходно. Окружающие милы, а жизнь наполнена сладкой ватой и кремовыми пирожными. Стейси не находила причин, чтобы сказать матери отвратительную правду, потому что той хватало собственных драм.

– И что еще ты сделал?

Марко сидел в своем кресле так, словно собирался прикурить сигару и рассказать ей интересный анекдот.

– Я оплатил твой долг. Забрал твою зарплату. Собрал твои вещи. Они в машине.

– В моей жизни осталось хоть что-нибудь, куда ты не запустил свои ручонки?

Он самодовольно пожал плечами:

– Я не интересовался твоей личной жизнью. Пусть твои тайные слабости остаются при тебе.

Стейси гордо вскинула подбородок, отчего у нее заболела шея. Но эта боль была ничто по сравнению с тем, как он потоптался по всей ее жизни.

– Конечно. Ты готов бульдозером прорыть дорогу через мою карьеру, отношения с матерью, мое здоровье, мои финансы. Но чтобы признаться, что тебя интересует моя личная жизнь? Ни за что.

– Не говори глупостей. Я ничего не спрашивал о ней, потому что это не мое дело.

– Врешь. Ты не спрашивал, потому что боялся того, что мог услышать в ответ. Марко, ты хотел меня тогда и все еще хочешь. У тебя просто не хватает мужества признаться в этом.

– Стейси, я вижу, ты снова пытаешься поругаться, чтобы я отступил. Но твой трюк не сработает.

– Все, что я пытаюсь сделать после того, как ты наехал на меня, – это убраться от тебя подальше к чертовой матери. Но куда бы я ни пошла, что бы я ни делала, повсюду ты. Ты даже решаешь, в какого цвета трусах мне ходить!

Стейси махнула рукой в сторону стоек с одеждой и лежавших рядом с ними коробок с нижним бельем. Марко даже не шевельнулся. Он спокойно сидел, словно терпеливый родитель, который ждет, когда стихнет истерика его маленького ребенка.

– Я могу тебе гарантировать, что мне нет дела до твоей личной жизни. Но я собираюсь доставить тебя в Монток целой и невредимой. Твоя мать возвращается через несколько дней. Ты ведь не знала, что она сейчас в Торонто? Она познакомилась с каким-то парнем по Интернету. Он живет там.

– Неужели этому всему не будет конца? – взялась за голову Стейси. Как он посмел копаться в их с матерью жизни, чтобы узнать то, чего не хотела знать даже сама Стейси?

– Ты можешь решить этот вопрос со своей матерью. Мое участие в этом деле закончится через три дня, когда я удостоверюсь, что ты безопасно добралась до дома, и я сейчас говорю о твоем собственном доме. А что до двадцати тысяч – мы что-нибудь придумаем. Если можно так сказать, в ближайшее время мне они вряд ли понадобятся.

– Да ты просто решил меня подкупить.

Тут Марко вскочил на ноги.

– Я тебя подкупаю? Значит, так ты называешь мою заботу о тебе, ответственность и то, что я исполняю свой долг?

Теперь они стояли нос к носу, и Стейси могла хорошо видеть однодневную щетину на его подбородке и чувствовать пряный аромат его одеколона…

– Да. И я не знаю, какую выгоду ты ищешь, разве только, как обычно, разыгрываешь из себя героя.

– Ты так считаешь?

– Да, – прошипела Стейси. – Герой для всех. Но не для меня.

Она еще больше приблизилась к Марко, с каждой секундой чувствуя себя все сильнее и сильнее.

– Думаешь, что вернешься домой с еще одним знаком отличия за то, что тебе удалось заарканить меня. Приручить. Ты этого добиваешься?

– Стейси, ты придаешь этому делу слишком большое значение. Я всего лишь исполняю свой долг по отношению к тебе, после того как ты побывала в аварии, и к твоей матери, потому что она хороший человек.

Марко пронизывал ее взглядом, а она с вызовом смотрела в ответ.

– Марко, ты такой потрясающий. Всегда поступаешь правильно. Всегда. Марко Борсатто. Что за парень! Но я помню тебя настоящего. Я помню плохого мальчика, которым ты хотел быть.

– Неужели?

Они стояли так близко друг к другу, что Стейси могла разглядеть пульсирующую жилку на шее Марко. Она видела, как начали подрагивать его ноздри, когда он посмотрел на ее губы. Стейси провела взглядом по его широкой, мускулистой груди, обтянутой белой футболкой, и ей захотелось прикоснуться к нему.

– Только я запретный плод. Один кусочек – и ты потеряешь все.

Она призывно улыбнулась и принялась ждать его реакцию.

Марко поднял руку, и у Стейси перехватило дыхание.

– Один кусочек?

Он зарылся пальцами в ее волосы, схватил за затылок и притянул к себе. Потом нежно взял ее за подбородок и провел пальцем по губам, оттягивая их в сторону. Затем, не сводя глаз со Стейси, коснулся ее щеки.

Его пальцы проследовали вниз по ее шее, опускаясь к ключицам.

Ее тело тут же ожило. Стейси прижалась к Марко, желая, чтобы он еще раз прикоснулся к ней.

Но он покачал головой и убрал руку.

– Не голоден.

Раздался телефонный звонок. Стейси стояла, застыв на месте, а Марко достал из кармана телефон и посмотрел на экран.

– Здравствуйте, миссис Джексон. Нет, вы не потревожили меня. Да, она здесь. Ей намного лучше. Конечно, вы можете поговорить с ней. Только не задерживайте ее слишком долго. Нам через час выезжать. Увидимся в воскресенье. Конечно, не торопитесь. Никаких проблем. Вы же знаете, я только рад помочь.

Марко кивнул Стейси, а та одним ртом произнесла в его адрес самое изощренное ругательство, которое только могла придумать. Он расплылся в улыбке, подмигнул и вручил ей телефон.

– Стейси, твоя мама хочет перекинуться с тобой парой слов.

Она молча взяла телефон и вышла из комнаты.

Стейси пристегнула ремень безопасности и вытянула ноги.

Последовал звук захлопнувшегося багажника. Марко открыл дверцу со стороны водителя и скользнул на свое место. Уверенный в себе мужчина, рядом с которым исчезали все тревоги, потому что он был надежным тылом. Хотел ты этого или нет.

– Готова? – подмигнул он Стейси. Вставив ключ в замок зажигания, Марко ухватился за ее подголовник и выехал на дорогу. – Извини, что заставил ждать. Нужно было решить пару вопросов, чтобы потом не возникло никаких неожиданностей. Ты ведь знаешь, что я ненавижу сюрпризы.

Марко рассмеялся и, нажав на педаль газа, выехал на пустую автостраду. Солнце неспешно катилось к горизонту, уступая место теплому вечеру. Впереди перекатывался волнами океан, а позади город зажигал свои огни, готовясь к очередной серии шумных вечеринок и веселья до самого утра.

– Проголодалась?

– Зверски.

– Замечательно. Я отвезу тебя в один из своих новых ресторанов, если только ты не против совместить приятное с полезным.

– Приятное? Не забывай, я не спешу возвращаться обратно в Монток. Я вообще не хочу туда.

– Я пообещал твоей маме, что ты будешь паинькой.

– Ты в таком чудесном настроении, потому что едешь в Монток, как шериф со своей добычей? Местные придут в дикий восторг. Я прямо вижу заголовки их жалких газетенок.

– Меня абсолютно не волнует мнение других. Итак, ресторан, в который я отвезу тебя, – сменил тему Марко, – находится на винзаводе, который я купил несколько лет назад. Управляющий сказал, что они наняли первоклассного шеф-повара, но я пока ни разу там не был. Может, я открою что-нибудь подобное в Монтоке, когда выкуплю обратно «Сант-Анджело».

Вот так новость!

– Ты выкупаешь «Мидоуз»? Вот это да! Марко, это здорово. Я знаю, как много это место значит для тебя.

Марко не отрываясь смотрел на дорогу.

– Ага. Завтра у меня встреча по поводу этой сделки.

– Теперь я понимаю, откуда такое хорошее настроение. Очень надеюсь, что у тебя все получится.

– Другого пути нет. Этот дом принадлежал нашей семье на протяжении многих поколений. Так получилось, что мы его потеряли. Ты ведь знаешь, как все произошло.

Конечно, она была в курсе. Стейси знала о родителях Марко и их проблемах. О том, как сначала Борсатто лишились семейного дела, потом земли и, наконец, самого дома. Знала, потому что была рядом с Марко в те ужасные дни.

И в тот самый вечер, когда он узнал, что его мать сбежала из реабилитационного центра, пребывание в котором стоило десять тысяч долларов за неделю, и уехала с каким-то парнем в Нью-Мехико. Эту клинику основал сам Марко на деньги от наследства, оставленного ему дедом. Отец Марко к тому времени покинул этот бренный мир, и младшему Борсатто пришлось тогда очень несладко.

А потом еще Стейси добавила в эту чашу страданий, когда сказала, что изменяла ему.

– Марко, знаешь, тогда…

Но он остановил ее:

– Стейси, никаких «тогда». Я предпочитаю не ворошить прошлое.

– Но есть вещи, которые, как мне кажется, стоит обсудить…

– Не вижу смысла. Прошлое осталось в прошлом. Точка.

Стейси сглотнула. Больше всего на свете она жалела о том, что наговорила ему тогда.

– Марко, в тот вечер, когда ты спросил меня…

– Стейси, я не хочу говорить об этом. То, что случилось тогда, больше не имеет для меня никакого значения. Раньше, может быть, имело, но не сейчас. У каждого из нас своя жизнь. Ты стала такой… какая есть. Я тоже изменился. Тогда я был глупым ребенком, у которого на глазах рушилась вся жизнь.

Действительно, какое ему теперь дело до того, спала ли Стейси Джексон со всеми подряд или нет? Она ведь не свалилась на капот его машины в монашеском одеянии. Уже тогда местные заклеймили ее как потаскушку, и когда они встретились на оживленной улице Атлантик-Сити, она выглядела еще хуже. Первое впечатление может быть обманчивым, но второе?

– Все, чего я сейчас хочу, – это вырвать «Сант-Анджело» из лап Чизхолмов, этой стаи акул. Но не будем говорить о неприятных вещах. – Марко коснулся руки Стейси и легонько сжал ее. – Мы едем в ресторан, чтобы поесть устриц и выпить шардоне или еще чего-нибудь, что предложит нам шеф-повар Луиджи.

В его голосе по-прежнему звучала горечь, и Стейси решила, что сейчас не самое подходящее время говорить о том, что случилось десять лет назад. Может быть, в другой раз.

– Я не большая поклонница устриц.

– Или акул, – улыбнулся Марко, убирая руку обратно на руль. – Насколько помню, ты вообще не большая любительница рыбы. Как по мне, серьезный недостаток для жизни в самом лучшем рыбацком городке. Ладно, я слишком пристрастен. Вот мы и приехали. В меню наверняка найдется что-то и для тебя.

Стейси глянула на огромную вывеску, гласившую, что они въезжают на территорию винного завода Борсатто, его же гостиницы и ресторана. Под колесами зашуршал гравий, когда Марко остановил машину прямо у входа в ресторан. Тут же появился парковщик, открыл дверцу и любезно помог Стейси выйти из авто.

Марко тут же нарисовался рядом и, приобняв ее за талию, подтолкнул вперед. Двери открылись, и присутствующие внутри люди чуть ли не поклонились, увидев его. Но на удивление Стейси, она почувствовала, что они по-настоящему рады его приезду.

– Что скажешь? – спросил он, когда их усадили за лучший столик, отгороженный слегка подсвеченным занавесом из хрустальных бусин.

Стейси подождала, пока официант положил ей льняную салфетку на колени, а потом заговорила:

– Наверное, это потрясающе – владеть таким шикарным местом.

– Не спорю. Но послезавтра, когда я наконец заполучу свой дом обратно, я буду чувствовать себя еще круче.

– Только не говори, что ты ведешь переговоры с этим невменяемым Престоном.

– Ты права. Старик вышел из дела, и я не уверен, что смог бы договориться с ним. Сукин сын.

Стейси смотрела, как Марко осторожно поставил свой стакан с водой на стол. Слишком осторожно. Похоже, ему хотелось запустить им в стену.

– Неужели долгие годы лечения так и не помогли тебе справиться с этой проблемой?

Стейси попыталась развеселить Марко, и он рассеянно улыбнулся:

– Проблема будет решена, когда я снова переступлю порог «Сант-Анджело» в качестве его владельца. Я уже давно перерос мечту вышвырнуть старого Чизхолма из моих владений точно так, как он вышвырнул меня. Хотя, должен признать, жажда мести давала мне сил двигаться вперед.

Стейси наконец все поняла. Она мечтала убраться из Монтока, а он мечтал вернуться туда. Теперь они отличались не только социальным статусом, но и жизненными целями. К тому же Марко четко дал понять, что их отношения остались в прошлом.

Ей просто показалось, что она заинтересовала его. Так что можно расслабиться. Хотя то, что Марко так явно отверг ее, причиняло ей неимоверную боль.

– Ты не против, если я пойду посмотрю, что там на кухне, и поздороваюсь с нашим новым шеф-поваром?