— И любые дальнейшие оскорбления дамы лишат вас ушей. Вы понимаете меня?

— Вы — предатель Франции! — вскричал пленник по-французски.

— Ваша Франция предала мою семью и убила моего отца. Я стану ревностным французом тогда, когда к ней вернется здравомыслие.

Люк толкнул капитана к углу появившейся из мрака часовни, за которой дорога становилась круче.

— Ah! Un aristo[3].

Француз сплюнул.

— Absolutement[4], — ответил любезностью Люк на брошенное в лицо оскорбление.

Эйврил тащилась за ним по холму, промокшие штаны прилипли к ее ногам, раздражая нежную кожу бедер. Она вспотела под тяжелой шерстяной фуфайкой, булыжники больно ранили ее босые ноги. Люк совсем забыл о ней, увлеченный перебранкой с французом. Она откашлялась.

— Продолжайте идти, — бросил он ей через плечо. — Здесь темнее и дорога круче.

— Хорошо, — пробормотала она с вызовом в голосе. — Мне нужно было поупражняться заранее.

Шедший перед ней Хорек фыркнул от смеха, затем четверо мужчин, казалось, растворились в темноте. Однако она оказалась не у входа в пещеру, а в начале узкого прохода между скалами, который вел к подножию высокой оборонительной насыпи. Когда она запрокинула голову, увидела очертания бастионов.

— Как мы проникнем туда? — спросила она.

— Тихо, — Люк закрыл ей рот рукой, — наверху часовые.

— И как же мы тогда проникнем внутрь?

Она сопротивлялась соблазну укусить или поцеловать его ладонь.

— У меня есть ключ. Вот, Хорек, держи его и иди первым.

Невысокий моряк исчез в темноте у подножия стены. Подтолкнув заключенных в спины, за ним последовал Люк. Эйврил с видимой неохотой замыкала шествие.

Они оказались на узкой каменной лестнице, винтообразно поднимающейся сквозь укрепление. В одном месте ее преграждала железная дверь, которую Хорек уже открыл. За ней была широкая дорога, достаточная, чтобы проехать экипажу.

— Часовые там, — кивнул Хорек налево, где густо росли деревья. Затем показал рукой направо. — И похоже, что и там, как я слышу.

— Это охрана губернаторской усадьбы. Именно здесь начинается самое интересное. Не пытайтесь идти бесшумно, или нас сначала пристрелят, а уже потом станут задавать вопросы. Просто идите вдоль дороги, чтобы они точно нас услышали.

Они пошли на голоса. Камни захрустели под ногами, Хорек принялся насвистывать. Эйврил почувствовала запахи дыма и бекона. Кто-то начал готовить завтрак. Она внезапно поняла, что способна съесть лошадь.

— Кто идет?! — раздался крик, затем послышался топот приближающихся солдат.

— Капитан военно-морского флота его величества Люк д’Онэ. Я должен увидеть губернатора, — громко произнес Люк на безупречном английском языке. — С сопровождением и двоими заключенными.

— Стоять! — выкрикнул новый голос. Кто-то зажег фонарь, и в его свете показались черные сапоги, белые брюки и алый плащ. — Назовите себя. Каким образом вы здесь оказались?

— При помощи ключа. — Люк остановился и поднял руку, остановив этим жестом всех идущих к нему. — У меня есть документы, позвольте предъявить? — Он сунул руку под плащ, извлек тонкий пакет из промасленной бумаги и протянул его офицеру. — Можем ли мы обсудить это внутри? Здесь двое пленников: капитан французского корабля и предатель англичанин. Факт их поимки должен остаться в тайне.

Офицер поднял глаза от бумаг:

— Кажется, они в порядке. Почему вы не в форме?

— Тайная миссия, лейтенант.

В его голосе появилась нота, которая должна была напомнить этому военному, что перед ним старший по званию.

«Он не доверяет нам, — подумала Эйврил, глядя в лицо офицера. Стоя на одной ноге, она потирала другую, грязную и истерзанную, о голень. — И я не виню его».

— Титмус, Дженкинс! Отведите их внутрь и держите под стражей, пока губернатор не придет.

Они прошли вперед по расстилающейся под ногами траве сквозь широкие ворота усадьбы.

Цивилизация. Эйврил смотрела на полированные стенные панели темного дуба, картины на стенах, тяжелые шелковые шторы на окнах и чувствовала, как усталость наполняет ее все более. Ее грязные босые ноги блаженно погрузились в толстые ковры.

— Держать их здесь. Сэр Джордж не обрадуется, если его разбудить в такой час.

Часы пробили пять часов. Эйврил посмотрела с тоской на стулья, стоявшие вдоль стен, затем слегка расставила ноги, чтобы перестать раскачиваться из стороны в сторону, и стала ждать. Люк поймал ее взгляд и едва заметно кивнул на стражу. «Он не хочет, чтобы они поняли, что я женщина», — поняла Эйврил. Казалось, этого же не желал Хорек.

— Обопрись на меня, приятель, — сказал он, стоя рядом с ней, — сам ты недолго выстоишь.

Эйврил покачивалась, стоя рядом с Феррисом, их плечи соприкасались. Он незаметно обхватил ее талию рукой, и она с благодарным вздохом позволила этому жилистому и зловонному матросу поддержать ее.


— Проснись, — этот голос принадлежал Хорьку, его же локоть упирался ей в ребра, — начальство прибыло.

Крупный человек в роскошной парчовой одежде, с взъерошенными седыми волосами говорил с офицером в коридоре, затем взял бумаги Люка и тщательно их изучил.

— Господин Дорней, поэт. Я вижу, вы проникли на один из моих островов под ложным предлогом.

— Сэр, — голос Люка звучал твердо, — мне нужно срочно поговорить с вами.

— Очень хорошо. Могу я узнать, что следует делать с этими четверыми людьми? — спросил губернатор, с видимым неудовольствием наблюдая, как с капитана капает на ковры морская вода.

— Те двое, со связанными руками, должны находиться по отдельности друг от друга, кроме того, нужно исключить всякую возможность их общения с кем-либо из города. Ему, — Люк указал на Хорька, — необходим завтрак, пока он будет ждать меня. А это…

Он наклонился к уху губернатора и что-то прошептал.

— Что? — не замедлил тот с ответом. — Будь я проклят. Прекрасно. Лучше будет остаться здесь в таком случае. Фостер, закройте дверь, и пусть никто не беспокоит эту… э-э… персону.

Люк шепнул ему еще что-то.

— Да, да. Фостер, принесите коврик, чтобы… э-э… можно было сесть, не портя обивку. Так, а теперь давайте послушаем всю историю.

Когда офицер вышел и вернулся с ковриком, который бросил на шезлонг, Эйврил обнаружила, что осталась одна. Комната почти не раскачивалась перед глазами, но стоило ей сделать несколько шагов, как та пришла в движение, и она постаралась скорее добраться до шезлонга, оказавшегося мягким и устойчивым и сохранившего легкий запах духов. Со вздохом она позволила себе полностью расслабиться. «Теперь все в порядке, — подумала она. — Теперь мы в безопасности, Люк знает, что делать дальше… В безопасности…»


— Женщина? Джордж, ты действительно вытащил меня из постели в этот отвратительно ранний час, чтобы попросить позаботиться о какой-то женщине с сомнительной репутацией?

— Оливия, прошу тебя! Не так громко.

Открылась дверь, и Эйврил с напряжением всех сил едва успела сесть на шезлонге, когда вошел губернатор в сопровождении высокой женщины, полностью одетой, с выражением на лице, которое ошеломило бы даже разозленную осу. Люк, следовавший за ними, закрыл за собой дверь.

— Леди Оливия, это мисс Хейдон. Ее выбросило морем на берег острова Святой Елены после кораблекрушения, однако в связи с чрезвычайной секретностью моей миссии я не мог доставить ее сюда сразу же. Однако, как вы знаете, на острове есть здание старой инфекционной лечебницы, где мисс Хейдон могла приходить в себя за закрытой дверью.

— От которой, я не сомневаюсь, у вас был ключ, капитан.

— Мадам, мисс Хейдон обручена с лордом Брэдоном…

— Уже нет, насколько я могу судить. Только взгляните на нее!

Эйврил с трудом поднялась:

— Леди Оливия, я сознаю, что едва ли возможно иметь более сомнительный вид, однако…

Женщина смерила ее испепеляющим взглядом:

— Потрудитесь рассказать, мисс Хейдон, провели вы в обществе этого человека пять ночей или же нет?

— Да, но ничего… Я имею в виду, что все было безупречно…

— Ваш румянец сказал все за вас! Джордж, это странно с твоей стороны — ожидать, что я уделю внимание любовным похождениям капитана Дорнея. Должна ли я напомнить, что у тебя две дочери впечатлительного возраста? Которые уже узнали достаточно за эти дни в этом доме, полном почти утопленников, я не говорю уже о том, что узнала Лавиния от этой своей новой подруги в форте Звезды Елизаветы…

— О, конечно же! Вы познакомились с Перси! — прервала ее Эйврил. — Пожалуйста, скажите мне, кто спасся?

Леди Оливия посмотрела на нее, едва опустив нос вниз:

— Перси?

— Леди Перси Брук. Она моя подруга!

— Вы знакомы с леди Брук?

Жена губернатора слегка оттаяла.

«Старая зазнайка», — подумала Эйврил.

— Да, и очень хорошо! Пожалуйста, скажите…

— Леди Брук была спасена отважным виконтом Линдоном. — Судя по выражению лица леди Оливии, она одобряла поступок Элиса. — Они уехали вчера на материк вместе с большинством других выживших.

— Слава богу, — произнесла Эйврил и снова села с глухим ударом. — И миссис Бастэбл, сопровождавшая меня? И близнецы Чаттертон — Дэниел и Коль?

В комнате воцарилась тишина.

— Господин Дэниел Чаттертон утонул. Его тело было обнаружено, и брат забрал его на материк для погребения, — констатировал губернатор. — Мой секретарь даст вам список спасенных, а также тех, о чьей смерти доподлинно известно, и тех, кто пропал без вести.

— Благодарю вас, — промолвила Эйврил, тщательно соблюдая вежливость в то время, как ее горло болело от подступивших слез.

Дэниел мертв? Остроумный, интеллектуальный Дэниел исчез в одно мгновение. Бедный, бедный Коль. Какой трагедией обернулось для него возвращение на родину. Кроме того, Дэниел был обручен, и Колю придется теперь принести эту ужасную весть женщине, которая ждала своего возлюбленного столько лет.

— Мисс Хейдон нуждается в отдыхе, — сказал Люк. — Она получила дурные вести, и они совершенно лишили ее остатка сил. Всю эту ночь мы провели в море.

— Почему ей было так необходимо сопровождать вас, не могу понять, — не унималась леди Оливия.

— Не стремитесь понять это. — Люк холодно улыбнулся. — Все это может подождать, не так ли? Мисс Хейдон нужно отдохнуть. Ей потребуется ванна, немного еды…

— Пожалуйста, позвольте мне решать, что требуется для гостей женского пола в моем доме, капитан Дорней, д’Онэ, или как вас там. Мисс Хейдон, не будете ли вы так любезны сопроводить меня?

Прозвучало как приказ. От внимания Эйврил не укрылся тот факт, что в глазах леди Оливии она была «гостьей женского пола», но никак не дамой. Дружба с Перси, может быть, и спасет ее от необходимости ночевать в мансарде со слугами, но жена губернатора явно не была склонна забыть обстоятельства ее спасения. Пришлось приложить значительное усилие, чтобы не искать глазами Люка, одним взглядом говоря ему: «Помогите мне, заберите меня обратно на наш остров и любите меня…» Но гордость заставила ее выпрямить спину, встать, улыбнуться неприветливой хозяйке дома и пожелать господам спокойной ночи так, будто она была гостьей на званом вечере.

— Спокойной ночи, сэр Джордж. Спокойной ночи, капитан д’Онэ.

Она произнесла его фамилию с осторожностью, чтобы ничем не подтвердить подозрений леди Оливии. Она хотела спросить, когда снова увидит Люка, но это только ухудшило бы ее положение в глазах пожилой дамы.

— Благодарю вас, леди Оливия.

И если бы ее реверанс не смотрелся смешно благодаря промокшим хлопковым штанам и вонючей фуфайке, она сделала бы его, прежде чем последовать за хозяйкой из комнаты.

— Я пришлю к вам горничную. — Леди Оливия, казалось, оттаяла чуть больше, стоило им оставить мужское общество. — Одним Небесам известно, во что мы сможем вас одеть. Несколько дней наш дом был полон уцелевших в крушении людей, и ни у кого из них не было при себе, разумеется, даже носового платка.

Из-за угла вышла блондинка средних лет, держа в руке лист бумаги.

— Ах вот ты где, сестра. — Она остановила взгляд на Эйврил, затем подняла брови. — Еще одна выжившая с «Королевы Бенгалии»?

— Именно так, сестра. Мисс Хейдон оказалась в самом нежелательном обществе.

— Но, по крайней мере, она осталась жива, — заметила женщина, и тепло ее слов согрело Эйврил утешающим прикосновением. — Я так рада за вас, моя дорогая. — Она протянула Эйврил руку: — Я — Лавиния Гордон, сестра сэра Джорджа.

— Я как раз говорила, что не имею понятия, где найти подходящую одежду, — вставила ее невестка.

— Я уверена, что смогу с чем-то расстаться, подозреваю, у нас один размер. Если вы, сестра, скажете горничной зайти ко мне, я передам подходящую одежду для мисс Хейдон. — Она посмотрела на невероятные штаны Эйврил. — Умоляю, скажите, они так же удобны, как выглядят?