— Ах, Кит, я тоже люблю тебя, — воскликнула Девон. Она стала подыскивать слова, как лучше сказать ему о ребенке. — Я была так безутешна, стоило только подумать, что больше никогда не увижу тебя. Я хотела бы знать, как и почему ты исчез столько лет назад и после этого ни разу не возвращался, чтобы заявить о своих правах на титул и имение. Ведь все, бесспорно, принадлежало тебе.

— Это длинная история, и не очень веселая.

— Пожалуйста, Кит, ты должен мне ее рассказать.

— Мой отец умер, когда я был еще юношей, а мой дядя, отец Винстона, стал опекуном, — неторопливо начал рассказывать Кит. Годы боли и страданий выплывали из памяти горьким потоком. — Я никогда не думал, что дядя вместе со своим сынком захотят прибрать к рукам мое состояние и титул, но, увы, безграничную низость своих родственников я понял слишком поздно.

Кит облизнул пересохшие губы, припоминая глубину пережитого предательства и крушения иллюзий, словно это случилось вчера.

— Однажды меня похитили прямо из дома двое людей, нанятых моим дядей. Им приказали убить меня. Однако, будучи жадными и подлыми, они продали меня такому же подонку моряку, капитану, в услужение на корабль, взяв с него обещание, что он не будет мне разрешать выходить на берег. Они боялись, как бы я не сбежал и не объявился в Англии снова.

— Боже мой! — изумленно вздохнула Девон. — Винстон знал… знал обо всем?

— Говорит, что нет, но кто может доказать или опровергнуть? Его отец мертв, кого еще спросишь?

— Продолжай, — Девон не терпелось услышать историю дальше. — Как ты стал Диабло и почему не вернулся в Англию, к привычной жизни?

— Я служил на корабле в жутких условиях почти десять лет. Потом на нас напали пираты. Передо мной встал выбор: или умереть, или присоединиться к команде Блэк Барта. Я предпочел второе. Молодой, сильный, люди относились ко мне как к вожаку. По горло сытые несправедливой жестокостью Блэк Барта, пираты попросили меня участвовать в мятеже на их корабле. Я согласился. Мы захватили судно. Битва получилась кровавая и тяжелая. Меня назначили капитаном. Блэк Барт погиб, а я выдумал имя Диабло, решив держать в тайне, кто я на самом деле.

— Ты бы мог вернуться в Англию, — предположила Девон.

— Тогда меня охватила бурная жажда беззаботной жизни и приключений, которую нелегко преодолеть, если десять лет уже пробыл в море, когда тебе всего двадцать три года и ты волен делать все, что захочется. В сравнении с этим, перспектива стать герцогом Гренвиля выглядела не такой заманчивой и мало меня прельщала. Тем более, если дядюшке так нравилось, я ничего не имел против.

С того дня началась моя головокружительная пиратская карьера, из-за которой уже больше не мог мечтать о возвращении в приличное общество. Все пути в цивилизованные страны были мне отрезаны. Пять лет я жил как Диабло и ни единой минуты не жалею об этом. Затем повстречал женщину, которую полюбил больше собственной жизни, приключений, богатств и свободы морских просторов. Я влюбился, душа моя, и жизнь не могла оставаться прежней.

— Мне так грустно за того юношу, — задумчиво произнесла Девон — Но жизнь переменится к лучшему. Клянусь, я сделаю тебя счастливым, любовь моя.

Теперь, решила Девон, настала пора сказать Киту о ребенке.

— Тут кое-что…

— Господи, любимая, мы можем поговорить потом, дома. Знаю, нам еще столько нужно обсудить. Мне просто не терпится заполучить тебя всю, чтобы мы остались только вдвоем в нашем доме. Одевайся.

Слова Кита вернули Девон ощущение реальности. Она поняла, что не время и не место говорить о столь важном. Но тут до нее дошло, что она никак не может составить ему компанию и отправиться с ним вместе в Линли Холл.

— Кит, я не могу поехать с тобой домой, по крайней мере, теперь, — сказала она, огорченно вздохнув. — Мы оба должны подумать об отце. Как объяснить ему? Он очень расстроится, если я снова исчезну, не сказав ему ни слова.

— Но ты ведь не исчезаешь, душа моя, ты будешь со мной. — Он ни за что не хотел мириться с мыслью о новой разлуке, даже такой короткой.

— Пожалуйста, Кит, попытайся понять, — умоляла Девон, повернувшись спиной к Киту, помогавшему застегнуть ей платье. — Отец — немолодой человек. Он пытается скрывать от меня, но я чувствую, как серьезно он болен. Позволь мне подготовить его сначала. Завтра мы все вместе ему расскажем. Приходи к обеду.

— Проклятье, Девон! Ведь ты же — моя жена! Хочу, чтобы ты шла со мной.

— Знаю, любимый, я еще не забыла. Пожалуйста, уступи мне в этом. Мне хочется быть с тобой больше всего на свете, но разве один день столь важен?

Кит неохотно согласился, но только ради Девон. Он и без того доставил массу неприятностей лорду Харви, чтобы снова причинить ему новую боль. Одевшись, он привлек Девон в объятия, так как ему ужасно не хотелось сейчас с ней расставаться. Он боялся, как бы она снова не исчезла, если он потеряет ее из виду. Голова пошла кругом от странных предчувствий. Теперь, когда они с Девон счастливо обрели друг друга, почему вдруг появилось чувство опасности? Что могло помешать им наслаждаться жизнью, беспокоился он. Поборов страхи, Кит хотел упиваться полнотой счастья вместе с любимой. Припав к ее устам долгим поцелуем, он пытался отогнать от себя подкравшийся холодок сомнений жарким огнем обладания. Его поцелуй смягчился, когда он почувствовал легкий протест, пробивавшийся с ее губ.

— Извини, дорогая, просто испугался мысли, что могу потерять тебя снова. Я не хотел причинять тебе боль.

— Кит, ничто теперь не может нас разлучить, — торжественно промолвила Девон.

— Хорошо, — вздохнул Кит с большей уверенностью, но все еще неохотно. — Я отвезу тебя домой.

— А Винстон и Скарлетт?

— Какое мне до них дело? — нахмурился Кит.

— Ты думаешь, нам не следует извещать их о нашем уходе?

— Черт с ними. Не хочу портить вечер и испытывать судьбу, когда наша жизнь налаживается. Мне наплевать, что они там подумают. Пойдем, душа моя, карета ждет.

Рука об руку они, освещенные сиянием полной луны, спутницы всех влюбленных, медленно направились к веренице экипажей, дожидавшихся на круглой площадке возле дома. Остановившись перед каретой с фамильным гербом Линли, Кит открыл дверь и подтолкнул Девон в сумрак тесного пространства внутри. Она испуганно отпрянула, и Кит тотчас насторожился.

— Что такое, любовь моя?

— Я так и знала, что ты выкинешь подобную штуку. — Ярко-рыжие локоны Скарлетт зловеще сверкнули в свете луны, когда она высунулась из дверцы экипажа.

— Господи, Скарлетт! Почему ты здесь, а не наслаждаешься балом?

— Я видела, как ты улизнул оттуда вместе с Девон. Я не позволю бросить себя, как ненужный багаж. Мы пришли вместе, уедем тоже вместе. — Закончив фразу, она многозначительно взглянула на Девон и бесцеремонно устроилась на сиденье, демонстративно расправила юбки вокруг себя, изображая из себя царственную особу.

Пробормотав под нос ругательства, Кит вошел в карету и устроился рядом с Девон. Он проклянет себя, если позволит Скарлетт испортить такой чудесный вечер. Он подал знак кучеру, и экипаж двинулся с места. Затем Кит немного успокоился и улыбнулся Девон так, что в его улыбке уместились бы огромные тома сочинений о любви. Он был уверен, что никто больше не посмеет вмешаться в их жизнь.

Однако Скарлетт продолжала препираться и докучать Киту, отказываясь выйти из кареты, пока Девон не отвезут домой. Разозлившись до безумия, но не желая применять силу, Кит любезно согласился. Ему ничего не оставалось, как обменяться с Девон прощальным коротким поцелуем тайком, во тьме парадного входа в ее дом. Зная, что в карете сидит разъяренная Скарлетт, он пожелал Девон спокойной ночи, добавив жест выражения своей страсти.

Ощутив прикосновение губ Кита, Девон растаяла в его объятиях, доверчиво прильнув к его мускулистому телу. Ее губы раскрылись от нежной игры его языка, и Кит, наполненный ноющей болью расставания с любимой, не мог найти сил оторваться от тепла дорогого существа. Одного раза всегда будет недостаточно для его пылкой любви. Он еле удержал себя от желания растерзать ее шелковый наряд, чтобы вновь прикоснуться к божественному совершенству форм, вкушать нектар бархатистой кожи и ощущать восхитительные бугорки, увенчанные крошечными коралловыми бутонами.

— Господи, любимая, если меня не остановить, то я возьму тебя прямо здесь, на ступенях парадного, — возбужденно прошептал Кит. — Я просто идиот, что не везу тебя сейчас домой, когда ты принадлежишь только мне.

Покраснев, Девон нехотя отодвинулась от него, чувствуя, что прерывистое дыхание может подвести и ее.

— Нет, Кит, я уже говорила. Подумай об отце. Мы же должны рассказать ему обо всем, что произошло между нами. Завтра, любимый. Потом мне будет все равно, когда весь Лондон узнает, что мы с тобой муж и жена.

— Извини за Скарлетт, мне следовало бы вышвырнуть ее из кареты пинком.

— Нет, я больше не боюсь Скарлетт. И нет никаких сомнений в твоей любви. Завтра начнется счастливая вечность вдвоем.

Их прощальный поцелуй привел чувства Девон в полное смятение. Она совершенно забыла сказать Киту о ребенке.

И завтра не будет поздно, думала она, устало улыбаясь. Завтра их новая жизнь начнется радостным известием, что скоро они станут полноценной семьей. Завтра…

ГЛАВА 18

Шаркающей старческой походкой лорд Харви, услышав невероятный шум у входной двери, поплелся проверить, что случилось. Часы показывали далеко за полночь, слуги уже давно разошлись по своим комнатам на верхнем этаже. В халате, шмыгая шлепанцами, держа в руке свечу, граф ругался и недовольно ворчал себе под нос. Он знал, что это не Девон, поскольку слышал, как она пришла задолго до этого. Ускорив шаги, старик молился про себя, чтобы только не проснулась Девон от этого ночного переполоха, неважно, кто бы ни устроил его.

— Иду, иду, — сердито ворчал он, когда шум настойчиво возобновился. Он распахнул дверь и опешил от неожиданности: на пороге стоял Винстон в мерцающем свете свечи. — Что такое! — изумленно воскликнул граф. — Какие черти тебя носят в такую поздноту?

— Девон дома?

— Девон? Ты с ума спятил? Она никуда не выходила после того, как ты привез ее домой.

— Я не привозил ее домой.

— Она пришла одна? — спросил лорд Харви, неодобрительно нахмурившись. — Вы поссорились?

— Нет, не совсем так, — запинаясь ответил Винстон, тщательно подбирая слова. — Она уехала с кузеном.

— С герцогом Гренвилем? Не думал, что Девон знакома с ним.

— Существует множество вещей, о которых вы и не догадываетесь, — загадочно произнес Винстон.

— Нельзя подождать до утра? — спросил граф, сладко зевнув. — Что тебя привело в столь поздний час?

— Нет, Ваша светлость, ждать до утра невозможно, — настаивал Винстон, решительно намереваясь войти. — Дело не требует отлагательств.

Не видя выхода, лорд Харви обреченно вздохнул и повел гостя в кабинет.

— Ладно, заходи, мой мальчик, только говори по существу.

Не успел лорд Харви опуститься в кресло у письменного стола, как Винстон начал без всяких вступлений:

— Этот дьявол снова ее захватил! Он напустил на Девон колдовские чары.

— Чертям тошно станет, пока поймешь, о чем ты говоришь, — недоуменно произнес граф, не зная, как воспринять слова Винстона. — Ты же сказал, что ее отвез домой твой кузен.

— Именно об этом я и твержу! Мой кузен и Диабло — одно лицо. Герцог Гренвиль и есть Диабло.

— Диабло? Пират Диабло? Он в Лондоне? Господи, этот человек испытывает мое терпение! — возмущенно воскликнул лорд Харви. — Однако ты заблуждаешься в отношении Девон: она наверху, в спальне. И что же у твоего кузена общего с кровожадным разбойником? — все еще не проснувшись окончательно и не понимая, о чем речь, переспросил граф. Его мозг еще не отреагировал на слова Винстона.

— Вы слышали, что я сказал, Ваша Светлость? Таинственный вельможа на самом деле является пиратом Диабло. Ему жалована амнистия, и он вернулся с претензией на титул и имение. Похоже, что больше всего ему нужна Девон. Очевидно, она сразу же узнала его сегодня вечером, поскольку они тут же исчезли, и никто больше их не видел. Боюсь, он снова похитил ее. Одному Господу известно, чем они занимались, пока оставались наедине, — ехидно намекнул Винстон.

— Ах, мерзавец! Не допущу! — Граф болезненно переживал известие о том, что пират соблазнил Девон уже давно, и после этого она уже не могла оставаться прежней добродетельной девушкой. — Ты уверен? Не можешь ошибиться? Я же сказал, что Девон явилась домой несколько часов назад.

— Никогда в жизни я еще не испытывал подобной уверенности, как теперь, — сказал Винстон с дерзкой самоуверенностью. — Он сразу не внушил мне доверия, как только объявился после стольких лет, пока считался мертвым. В юности его похитили, и с тех пор о нем не было ни слуху ни духу, пока он не заявился несколько недель назад, богатый и независимый, имея наглость обратиться к королю, чтобы пустить меня по миру. Невозможно поверить, чтобы этот несносный пират, привыкший к приключениям, смог выбрать амнистию и вернуться к скучной, блеклой жизни английского лорда, соблюдая все налагаемые обществом условности.