Селеста Брэдли - Соблазнить шпиона

Он, видимо, не слышал и не видел ее.

Она снова крикнула, но гудение пчелиного роя, казалось, заглушило ее голос. У нее совсем не осталось сил, и она легла на землю.

И погрузилась во тьму.

Алисия даже не почувствовала, как сильные руки Стентона подхватили ее.

Алисия очнулась в своей спальне в особняке Кросса. Почему-то ее это удивило. Разве она ожидала, что окажется где-нибудь в другом месте – в загробной жизни, например?

Она хотела повернуться на бок, но резкая боль пронзила ее. Она откинула одеяло и увидела на талии, там, куда ее ранил ножом Химера, аккуратную повязку. Как будто ее разорвали пополам, а потом какой-то неуклюжий кузнец сковал две ее половинки.

Значит, она осталась жива.

Дверь отворилась, и вошел Гаррет с подносом в руках. Он засиял, увидев, что леди Алисия проснулась.

– Как мило. Теперь мне больше не нужно вливать суп, раздвигая вам губы. Это мне уже стало надоедать.

– Я рада, что могу поблагодарить тебя, – игриво сказала Алисия и тут заметила слезы в глазах Гаррета. Она положила свою руку на его руку, держащую поднос. – Благодарю, милый.

Он пожал плечами и улыбнулся:

– Ах, у меня были помощники. Должен сказать, я никогда еще не был в таком обществе. – Он наклонился к ней с заговорщицкой улыбкой. – Я заставил «сирен» делать всю неприятную работу.

Дверь снова открылась, вошли Уилла и Оливия. Они были, как всегда, ослепительны. Алисия представила себе, как ужасно выглядит она сама.

– Ах, чудесно! Вы проснулись!

Алисия улыбнулась. Она протянула им руку, и каждая из женщин пожала ее. Они сели на постель по обе стороны от нее, и это заставило Алисию почувствовать себя так, будто она в самом деле принадлежит к их компании.

Потом она вспомнила кое-что и попыталась приподняться.

– Форсайт! Ох… ой! – От боли у нее перехватило дыхание, и она снова рухнула на подушки.

Уилла улыбнулась:

– Не волнуйтесь, мы сразу же нашли его. Это было просто, потому что пошли по вашим кровавым следам.

Оливия скорчила гримасу:

– Не говорите про кровь, пожалуйста.

Уилла покачала головой:

– Не будьте такой неженкой, вы же не орхидея.

Алисия засмеялась, потом тихо прерывисто вздохнула.

– Ах… ой! Пожалуйста, не смешите меня.

Оливия бросила на Уиллу взгляд превосходства.

– Да, смешного в том, что произошло, пожалуй, действительно очень мало.

Уилла поправила одеяло.

– Химера сильно ранил вас. Врач сказал, что если бы вам пришлось пройти еще некоторое расстояние, то у вас не хватило бы крови, чтобы выжить.

Алисия опустила взгляд:

– Я убила его.

– Конечно, и он заслужил это, – величественно сказала Оливия.

– Но Алисия не заслужила того, чтобы быть тем, кто должен был это сделать, – сказала Уилла.

Алисия пожала плечами:

– Почему же не я? Я не такая уж особенная, и меня не раз просили сделать что-нибудь трудное. – Она закусила губу. – Джулия знает, я полагаю.

Оливия кивнула:

– Да. Она скоро придет, и вы сможете с ней об этом поговорить. Не беспокойтесь, Алисия. Она не рассердится на вас за то, что вы убили ее отца.

Уилла покачала головой:

– Может быть, только за то, что вы сделали это раньше ее.

Алисия подняла на них глаза в ужасе:

– Ах нет! Лучше уж я, чем Джулия, которой пришлось бы лишать жизни своего собственного отца! Подумайте, какую боль это вызвало бы у нее!

– Ну, благодарю, – послышался от двери голос Джулии. Она подошла к постели. Оливия отошла в сторону, и Джулия смогла пожать руку Алисии. Уилла тоже отошла от кровати.

Алисия вздохнула:

– Мне пришлось, защищая свою жизнь, убить вашего отца. Мне очень жаль.

Джулия кивнула:

– Я знаю, и я счастлива, что вы сожалеете. Значит, у вас есть сердце. Убивать – вещь непростая. Больше всего я сожалею, что он был моим отцом, и с готовностью прощаю вас. Конечно, вы спасли Марка, так что я простила бы вам все, что угодно. – Она вздохнула. – А вы прощаете меня за то, что я вам не верила?

Алисия покачала головой:

– Мне это и в голову не приходило. Ваша работа требует от вас осторожности. Вы не имеете права быть доверчивыми. Как и Уиндем. – Она отвела взгляд, потом посмотрела на свои руки, снова подняла глаза и встретилась взглядом с Джулией. – Уиндем собирается меня навестить?

Джулия взглянула на Уиллу, которая отрицательно покачала головой:

– Его здесь нет. Он повез тело Химеры в Лондон. Многие не верят в смерть этого монстра, хотят увидеть его труп собственными глазами. Он был дурным человеком и ранил многих из наших.

Джулия выглядела смущенной, но Оливия ухмыльнулась:

– Ну, в меня стреляли, и я должна была умереть…

Уилла потрогала подбородок.

– За мной охотились…

Джулия бросила язвительный взгляд на своих подруг:

– Меня душили…

Оливия склонила голову набок:

– Но только Алисия переиграла Химеру.

Алисия печально улыбнулась, и вовсе не потому, что у нее болел бок.

Стентон не пришел к ней попрощаться.

Когда Алисия проснулась на следующий день, в комнате было темно, только в камине догорали угли. Она осторожно потянулась, застонав, когда почувствовала, как боль тянет рану, и поудобнее села в подушках.

– Вы проснулись.

Низкий голос раздался из кресла у камина. Уиндем встал и пересел на край ее постели. Он был хорош, как всегда, только выглядел усталым и скованным.

Горло у нее сжалось от его взгляда. Что-то неприятное ждало ее, она это чувствовала.

– Вам плохо? Вы все еще страдаете от последствий отравления опиумом?

Он сжал челюсти.

– Нет, я чувствую себя хорошо.

Что же с ним такое? Алисия все больше тревожилась.

– Что-нибудь с другим джентльменом? Все здоровы? Это мистер Форсайт? Мне казалось, что он поправится, несмотря на перебитые ноги, но он такой старый…

Уиндем покачал головой:

– Все чувствуют себя довольно хорошо. Вы спасли нас.

Так что же такое ужасное произошло, что он не может говорить об этом?

– Что-нибудь произошло в Лондоне?

– Моя поездка в Лондон прошла без приключений. Труп графа доставил удовольствие некоторым из наших кровожадных коллег. – Тонкая улыбка искривила его губы. – Премьер-министр решил, что отправить его в вечность ударом ножа в сердце было уместно.

Алисия опустила взгляд на свои руки.

– Ваш злодей был хорошим учителем.

Она подняла глаза и наконец увидела, что он смотрит на нее.

– Да, – сказал он. – Мы все многому научились у него.

Она вздохнула.

– Уиндем, скажите же мне, почему вы выглядите таким мрачным.

Он слабо улыбнулся:

– Я не мрачный.

– Вы выглядите так, будто пришли ко мне, чтобы сообщить, что у вас неизлечимая болезнь и вам осталось жить всего три месяца.

– На самом деле я пришел просить вас стать моей женой.

Она отпрянула назад, испуганная. Он не мог сказать это с выражением такой мрачной решимости на лице.

Это из-за того, что она спасла ему жизнь и он теперь чувствует себя обязанным ей?

Ну, так она спасет их обоих от его извращенного понятия о благородстве.

– Нет!

Стентон почувствовал, как внутри у него все похолодело. Он собирался произнести хорошую речь, но зачем тратить на это силы, если хватит и холодного размышления?

– Не понимаю, почему вы мне отказываете. Я вам многим обязан. Если вы выйдете за меня, то о вашей дурной репутации вскоре забудут. Вашей семье такие родственные связи пойдут только на пользу и… мы оба уже знаем, что в спальне мы вполне совместимы.

Она уставилась на него так, будто он предложил ей съесть ящерицу. Он наклонился вперед. Он должен убедить ее, что это необходимо.

– Я честно верю в то, что вам пошло бы на пользу немного стабильности и респектабельности, Алисия. Вы слишком необузданны, слишком склонны пренебрегать мнением высшего света. Я мог бы вам помочь.

Она, потрясенная, рассмеялась.

– Уверена, вы могли бы это сделать.

Она глубоко вздохнула и посмотрела на него с каким-то новым выражением, которое и согрело, и ранило его одновременно.

– Стентон, я люблю вас. Я сама удивлена, как сильно я люблю вас. – Она долго смотрела на него.

Он выдержал ее взгляд, но ответа она от него не дождалась. Его чувства с самого начала, когда они впервые встретились, пришли в хаотическое состояние. Он слишком погрузился в себя, он не сумел отделить свои любовные ощущения от своей интеллектуальной поисковой работы. То, что, встретив Алисию, он утратил свой таинственный дар, и вовсе лишило его душевного равновесия.

Леди Алисия вздохнула.

– Все, чего я всегда хотела, – оставаться собой. Так что, если я стану леди Уиндем, от меня будут ждать, чтобы я вела себя как ваша маркиза, за мной будут постоянно доглядывать, мне придется до конца жизни ходить медленно и чопорно, а это не в моем характере, мне придется безропотно выслушивать бесконечные, безжалостные слова осуждения, на которые я не смогу ответить. Нет, этого я вынести не в силах. – Она наклонилась вперед, превозмогая на боль. – Один из нас всегда будет ошибаться – разве вы этого не видите? И боюсь, очень похоже, что всегда это буду я. Или вы разрушите меня, или я сама разрушу себя ради вас.

– В каждом браке компромиссы неизбежны. – Стентон не смягчался, не мог смягчиться. Она должна выйти за него. Это решит все проблемы.

– Компромиссы. Слишком мягкое слово для определения этого процесса разрушения человеческой личности. И в чем вы готовы пойти на компромисс, Уиндем? Вы готовы ради меня разрушить стену вокруг вашего сердца?

Она зашла слишком далеко.

– Мое сердце не имеет никакого отношения к нашему браку.

Она резко откинулась назад, как от удара. Потом поджала губы, и на пепельно-сером лице запылали щеки.

– Тогда я освобождаю вас от всех обязательств в отношении меня. Мы заключили сделку, и я поймала вашего заговорщика. Нам нет необходимости иметь что-нибудь общее друг с другом. Уходите, пожалуйста.

– Алисия, я пытаюсь все сделать правильно. – Он потерял контроль над собой. – Вы жестокая, бескомпромиссная…

Леди Алисия обернулась к нему:

– А почему бы мне и не быть такой? Что до сих пор принесла мне готовность идти на компромиссы, кроме несчастий? Когда мои родители врали насчет моего приданого и заставляли меня впустить Алмонта…

Алисия замолчала, у нее перехватило дыхание, лицо потеряло всякое выражение.

Стентон похолодел, вспоминая свою встречу с лордом и леди Сазерленд.

– Они заставили вас сделать это, а потом вышвырнули из дома?

Она смотрела в сторону, но губы ее едва заметно дрожали.

– Алмонт был слишком умен, чтобы его поймали, понимаете? Когда я призналась ему, что приданого у меня нет, прямо после этого он поцеловал меня, сказал, что это не имеет никакого значения, и велел идти спать. К тому времени как я проснулась, Алмонт уже устроил все таким образом, чтобы никто никогда не поверил ни единому моему слову.

Алмонт использовал ее и отделался от нее. Как и ее родители. Вокруг этого было много шума. Свет не поверил ей. Это оказалось заразительным.

Стентон только сейчас ощутил трагичность этого чувства безысходности.

Алисия отвернулась и натянула одеяло до горла.

Он зарычал:

– Алисия…

– Мне кажется, миледи попросила вас удалиться.

Стентон поднял глаза и увидел в дверях Гаррета с подносом в руках и угрозой в синих глазах. Гаррет был чем-то вроде горничной, но Стентон не сомневался, что эта горничная будет сражаться за леди Алисию до последней капли крови.

Он встал и пошел к двери. Гаррет отодвинулся, но, кажется, был полностью готов защищать свою хозяйку, хотя бы чашкой горячего чаю и бисквитами в качестве метательных орудий.

– Гаррет, поговорите с ней. Пусть она поймет…

На этих словах дверь захлопнулась.

Он не знал, что сказать ей. Чего она ожидала? Что он расскажет ей все свои секреты в прекрасных стихах и откроет свое сердце, чтобы она его внимательно прочитала?

Он предложил совершенно логичный план, который гарантировал бы им обоим удовлетворительное устройство жизни в будущем.

Что тут неправильно?

Он провел руками по лицу, пытаясь обуздать тот сумасшедший хаос чувств, который всегда вызывала в нем особая логика Алисии. Она необъяснима и непредсказуема. Все, чего ему хочется от Алисии, – чтобы она обуздала свою буйную природу и добавила бы несколько дюймов ткани к корсажам своих платьев и, возможно, сделала бы что-нибудь более скромное и непритязательное из своих волос…

Женщина, которую он нарисовал в уме, была прелестна, элегантна, сдержанна и имела почти королевские манеры.

У нее не было никакого сходства с леди Алисией Лоуренс. Но она ему совсем не нравилась.