Дженнифер Арментроут - Соблазнительный шафер

Он обхватил ладонями затылок и, откинув её голову назад, поцеловал в подбородок. Этот жест был настолько сладким и нежным, что слёзы затуманили взор. Ведь на самом деле он ничего не значил.

– Скажи что-нибудь, Мэдди, – он снова отодвинулся, возвращаясь на корточки.

Она не была уверена, что сможет говорить. Комок, сформировавшийся в горле, быстро двигался вверх. Все внутренности болели, будто были в синяках, и, когда она заговорила, голос охрип.

– Так… так это волшебное освобождение? Мы займемся сексом, чтобы избавиться от желания?

– Я бы не назвал это так, – ответил он, склонив голову на бок. – Но что-то вроде того, согласна?

Да, что-то вроде того. Неважно, как сильно она хотела его, этого всё равно было недостаточно. И как же, сука, больно. Нет, даже больше, чем больно. Ощущение, будто сердце вырвали из груди.

– Вау, – наконец, произнесла она. – Такое романтичное предложение. Разве я могу отказать?

Его губы сформировались в тонкую линию.

– Тебе не обязательно умничать сейчас.

Она горько рассмеялась.

– И как же мне себя вести, Чейз?

Качая головой, он встал и сделал шаг назад.

– Мэдди…

– Позволь мне уточнить, – она тоже поднялась. Одна рука вцепилась в полотенце на груди, другая дрожала, когда девушка сократила расстояние между ней и Чейзом. – Ты считаешь, что быть со мной – это неуважение к Митчу, ты боишься, что будешь относится ко мне, как твой отец когда-то относился к твоей матери. Но каким-то образом ты решил, что переспать со мной – это менее оскорбительно, чем всё остальное?

Чейз открыл рот, но не смог ничего произнести. Возможно, он понял свою ошибку, но это уже не имело значения. Слишком поздно. Её глупое сердце разбилось на миллион маленьких осколков. Мэдисон натянуто улыбнулась.

– И даже, если в какой-то невероятной вселенной для тебя и моего брата этот шаг – выход, я никогда не смирюсь с твоим предложением.

А потом девушка сделала то, что никогда не делала в своей жизни. Она размахнулась и влепила Чейзу пощечину. 

Хм, всё пошло не так. Хотя у Чейза и не было продуманного плана.

Даже спустя час его щека горела, как в аду, а в ушах звучал хлопок двери в ванну. Чёрт, всё обернулось наихудшим образом.

Когда, сидя на диване, он гадал, как исправить ситуацию, до него донесся шум воды. Парень понимал, что Мэдди вряд ли решила искупаться ещё раз. Девушка была слишком горда – она включила воду, чтобы он не слышал, как она плачет.

Чёрт возьми. Последнее, чего хотел Чейз – причинить ей боль. И будь он проклят, он всё-таки умудрился сделать это и теперь ощущал себя последним сукиным сыном.

Гэмбл несколько раз пытался остановить её, когда она устремилась в ванную, но что он мог сказать ей? Как мог всё исправить? Он должен был держать свой чёртов рот на замке и отпустить её.

Наконец, одетая в очередное красивое мини-платье, девушка вышла из ванной с чистым лицом, но чуть припухшими веками. В её глазах сияли зелёные вспышки. Прошагав мимо него с неестественно прямой спиной, она спокойно удалилась из номера. К моменту, когда мужчина всё-таки встал с дивана и надел тёмные брюки и светлую рубашку, он немного опаздывал. Когда Чейз приплелся в главное здание, остальные уже были там. Митч и Лисса сидели во главе длинного стола, держась за руки. По обе стороны от них – родители, а затем…чёрт бы побрал этот вечер. Мэдди сидела с такой же прямой спиной, положив ногу на ногу, её руки покоились на коленях. Все стулья были подписаны, и соседнее сиденье ждало его. Расправив плечи, он направился к своему месту, кивая в ответ на различные приветствия. Мэдисон даже не взглянула на него и не сказала ни слова. Он украдкой посмотрел на девушку. Её челюсть была так плотно сжата, что губы превратились в тоненькую линию.

Напротив него с бокалом в руке встал Чад.

– Теперь, когда мы все собрались, пришло время для тоста.

– А я надеялся для еды, – ухмыльнувшись, произнес Митч. Лисса шутливо шлепнула его по руке, и они рассмеялись. – Давай, дружище.

Чад театрально откашлялся. Половина присутствующих наклонились вперёд, желая узнать, что же он скажет. Никто не знал, чего от него ждать.

– Я думаю, что никто из нас не удивлен, – начал он, высоко подняв бокал. – С того самого момента, когда Митч встретил Лиссу, мы все знали, что он пропал.

Последовал смех, а Митч пожал плечами, соглашаясь с тем, что было правдой. Хоть его отношения и начинались с дружбы, все тогда понимали, что Митч без ума от прекрасной блондинки.

Чейз встретился взглядом с Чендлером, и тот, с намеком приподняв бровь, посмотрел на Мэдди.

– Большинство из нас делали ставки, когда же он решится пригласить её на первое свидание, – Чад ухмыльнулся, увидев удивленное лицо Лиссы. – Да-да. Я сказал через неделю, Чендлер поставил на две, а старый добрый Чейз – на полтора месяца.

Ахнув, невеста улыбнулась.

– Митч пригласил меня на свидание, когда мы были знакомы почти два месяца, – она широко улыбнулась Чейзу. – Ты выиграл.

Он пожал плечами, поглаживая пальцами ножку бокала. Хотя на младшего Гэмбла и были обращены почти все взоры и улыбки, Мэдисон смотрела прямо перед собой.

– В сторону ставки, – продолжил Чад. – Мы все знали, что эта пара – выигрышное дело. Нет на свете двух наиболее подходящих людей. За Митча и Лиссу!

Все бокалы поднялись, повсюду слышался радостный шум.

Чейз был удивлен речью брата. Затем настала его очередь: и как у шафера, у него была обязанность рассказать пару унизительных историй о своем друге, но он произнёс свой тост так же коротко и просто, как Чад.

Еда прибыла, и ужин шёл, как подобает. Все вокруг радовались союзу двух замечательных людей, а он? Он тоже был рад за них, однако… Чейз взглянул на Мэдисон. Она болтала с одной из подружек невесты.

Сегодня он показал себя настоящим ублюдком. У него не осталось никаких шансов, она никогда не простит то предложение. И он мог понять, почему. Это было равносильно предложению денег за секс. Он оказался ещё хуже, чем его отец.

Аппетит исчез, и, оттолкнув тарелку, он попытался прислушаться к тому, что говорил один из его бывших сокурсников. Чейз заметил, что Мэдди держалась подальше от вина. По крайней мере, сегодня она не будет танцевать с каким-нибудь ослом. Чувство собственности захлестнуло его, когда он вспомнил, как тот парень держал её за бедра, снимая со скамейки. У придурка не было никаких прав прикасаться к ней. Чейз резко втянул воздух. Чёрт, он сам не имел прав на неё.

Когда ужин закончился, все разбились по небольшим группкам. Чейз следил, как Мэдисон идёт к своей семье. Он ощутил внезапную тяжесть в груди.

Зная, что ему необходимо всё исправить, и не понимая как, он чувствовал, что его настроение падало с просто плохого к дерьмовому. И ему не стало легче, когда прогуливающийся мимо Чад хлопнул его по плечу.

– Младший братец, – произнёс тот, – у тебя снова это лицо.

Чейз сбросил его руку, но принял пиво, которое тот ему предложил.

– Какое лицо?

– Такое же лицо у тебя было, когда ты выбивал дурь из Рика Саммерса за то, что однажды ночью тот был слишком дружелюбен с Мэдисон в машине.

Чейзу не нравилось, как начался разговор.

– Такое же лицо было, когда какой-то парень из вашей группы ляпнул, что хочет отшлепать её по заднице.

Чейз сжал челюсть. Только Чад знал об этом. И воспоминания о том сопляке и о дерьме, что он нёс, взбесило его ещё больше.

– И это же лицо у тебя было в ту ночь, когда Мэдисон танцевала с каким-то парнем на скамейке, – продолжал Чад. Чейз послал ему предупреждающий взгляд. – О да, я заметил. А за ужином ты сидел так, словно кто-то пнул твоего щенка под машину, сжёг все твои клубы, избил тебя по лицу и показал большую толстую за…

Чейз сухо рассмеялся.

– Ну хватит, я понял тебя.

– Ты даже не улыбнулся во время моего тоста.

Он закатил глаза.

– И, друг, что случилось с Мэдди? У нее точно такое же лицо весь вечер.

– Это не имеет отношения к ней, – ответил Чейз и сразу же выпил почти половину пива, – я не хочу говорить об этом.

Чад покачал головой, проигнорировав слова брата.

– В твоей жизни всё имеет отношение к ней.

Чейз стоял неподвижно, уставившись на бутылку в руке.

– Что, так очевидно? – спросил он и затаил дыхание.

Он ожидал, что Чад отпустит очередную шутку, но тот ответил:

– Да. Это всегда было заметно.

– Здорово.

Его брат улыбнулся.

– Так что произошло?

Сделав ещё один долгий глоток, Чейз коротко рассказал ему, что натворил. Как и ожидалось, Чад посмотрел на него, как на самого большого идиота в мире.

– Не могу поверить, что ты сделал это, – его брат покачал головой и рассмеялся. – А чего ты ожидал, что она подпрыгнет от радости?

Честно говоря, Чейз не знал, чего он ожидал. После инцидента в винном погребе и после того, как он увидел её голой в пенной ванной, это было единственное, что пришло ему в голову. Он провёл рукой по волосам.

– Я не знаю, о чём думал.

– В этом-то твоя проблема. Ты слишком много думаешь.

Чейз нахмурился.

– И какой от этого толк?

– Ты не понял. Ты слишком зациклен на том, что должен делать, когда тебе нужно действовать, следуя зову сердца.

Чейз не сдержал смешок.

– Ты пересмотрел шоу Опры?

– Заткнись, – ответил Чад, дернув рукой вверх. Чейз мог сказать, что брату было адски неудобно в официальной одежде. И хоть сам он любил подобный стиль, Чаду было комфортно лишь в джинсах.

Лицо брата расплылось в широком оскале.

– Как насчет того, чтобы подумать о том, что у тебя между ног? Так или иначе, беспокойство о Митче – полная херня. Ты знаешь, что он не будет против, если у вас с Мэдди все будет серьёзно. Естественно, если тебя не интересует только одно… и, эй, я могу понять, она прелестный кусочек…

– Закончишь предложение, и я засуну эту бутылку в твою задницу, – предупредил Чейз.

Чад откинул голову и рассмеялся.

– Что и требовалось доказать. Эта девушка не на одну ночь, так что с Митчем проблем не будет.

– Позволь спросить, если бы у нас была сестра, как бы ты ощущал себя, если бы один из наших друзей пытался залезть к ней под юбку?

– Неподходящий пример, – Чад скрестил руки, его глаза сузились, когда он посмотрел на одну из подружек невесты. – У нас ужасные друзья.

Чейз фыркнул.

Его брат погрузился в молчание, что было необычно для него.

– Дружище, мы все часто ошибались.

– Не то слово.

– Нас испортило то, что мы видели, как отец обращался с мамой. И он мудак, живой или мертвый. Но знаешь, что самое хреновое? То, что мы до сих пор позволяем ему влиять на нас, хотя его даже нет рядом.

Часть Чейза хотела согласиться с этим, но он не мог лгать своим братьям. Из всех людей, они единственные знали его вдоль и поперек.

– Я такой же, как он.

– Ты совершенно на него не похож! – гневно произнес Чад. – Но ты делаешь себя похожим на него. Я даже не знаю, зачем. Это какая-то дурацкая идея-фикс.

– Снова включил Опру?

– Заткнись, засранец, – Чад положил руку на плечо Чейза. – Из нас троих ты лучший и даже не пытайся это отрицать. Всю свою жизнь ты хотел Мэдди. Она была единственной, кто смотрел на тебя реальными глазами, но по какой-то непонятной причине, ты постоянно отталкиваешь её от себя.

Их разговор уже перешёл нейтральную границу. Главным образом потому, что в нем начинал проблескивать смысл.

– Перестань…

– Я не закончил. Слушай меня, Чейз. Ты не отец. Ты никогда не поступал с Мэдди, как он с нашей матерью. Чёрт, да взять даже тех женщин, с которыми ты встречался. Ты к ним относился в тысячу раз лучше, чем он к ней. Во всяком случае, они – доказательство, что ты не такой, как он.

– С чего ты, нахрен, это взял?

Чад понимающе посмотрел на него.

– Ты никогда не подводил ни одну из них. Ты не лгал им. Ты не женился, чтобы щеголять шлюхами перед лицом собственной жены.

Резкий укол страха – настоящего страха – кольнул его. А что, если он сделает это? Он никогда не сможет простить себя.

– Я ещё не женат, может в этом причина?

– Ты никогда не сотворишь подобного с Мэдди. И знаешь, почему?

– Готов поспорить, ты собираешься рассказать мне.

Чад сделал большой глоток пива, прикончив его до конца.

– Потому что у тебя есть кое-что, чего никогда не было у нашего отца – способность любить. И ты слишком сильно любишь Мэдди, чтобы так с ней поступить.