— Я только «за».

Алана надавила на головку большим пальцем, с упоением обнаружив, что там уже выступила смазка. Гэмбл усмехнулся и, схватив ее запястье, отвел в сторону.

— Я хочу насладиться. — Его взгляд прошелся по ее лицу. — Я хочу, чтобы ты прочувствовала, каково это быть со мной.

— А что, это что-то неординарное?

— В этот раз нет. Но в следующий я тебя снова свяжу. Тебе понравилось в прошлый раз, верно?

— Да, — прошептала она, закрыв глаза и прижимая бедра к его эрекции.

— Вот так, моя девочка.

Гэмбл погладил ее живот и, уверенно положив ладонь на ягодицу, сжал ее, вынуждая девушку изогнуться от желания.

— Это тебе тоже понравится...

Он шлепнул ее по попке. Алана застонала. Все смешалось, она думала лишь о том, как безумно хочет его.

— О боже...

Он сделал это снова, и, не сдержавшись, девушка поцеловала его, не стыдясь, какой влажной и сочной стала от его дразнящих шлепков.

— Да, мы будем шлепать тебя почаще, — он ласково погладил горящую кожу. — А затем я буду трахать тебя везде, где захочу. А это...

Он провел пальцем между ее ягодиц, и Алана распахнула глаза, когда он надавил на чувствительную точку. Ее охватило наслаждение с ноткой боли.

— ... это тебе тоже понравится.

— Чендлер...

В его глазах горело чувственное обещание.

— Да, уверен, что понравится. — Его рука скользнула выше и схватила ее бедро. Свободной ладонью он накрыл гордо стоящий член и начал лениво поглаживать его. — Скажи мне, чего ты хочешь?

— Тебя.

Несмотря на ноющую рану, она оперлась руками о его плечи. Все ее тело было напряжено.

— Я думаю, ты можешь объяснить лучше.

Ее глаза сузились. Его ладонь скользнула вверх, затем медленно вниз.

— Тебя.

— Еще лучше.

Его кулак задвигался быстрее, Чендлер застонал.

— Ну же, детка.

Алана подвинулась, прислоняясь к нему теснее и чувствуя, как его рука задевает киску.

— Бесстыжая, — прошептал он. Рукой, которая держала ее бедро, он направил девушку так, чтобы она оказалась прямо над членом. — Давай, скажи.

Она хотела позлить его еще, но ее тело уже горело изнутри. Гэмбл подвинулся, и она ощутила его. Алана попыталась продавить бедра вниз, но его рука крепко держала их. Ей хотелось поколотить его. Но жажда почувствовать Чендлера внутри все же была сильнее.

— Я хочу тебя.

— Это все, о чем ты должна думать.

Он вонзился в нее, и девушка закричала. Гэмбл вошел глубоко коротким, мощным толчком. Давление, наполнившее ее, было почти болезненным, но мужчина ждал, пока она привыкнет к его размерам.

— Я никогда не испытывал ничего подобного... — Чендлер покачал головой. Голубые глаза, не отрываясь, смотрели на нее. Обхватив ладонью ее затылок, мужчина притянул ее и поцеловал. — Черт, ты — совершенство.

Алана позволила его словам окутать себя. Девушка начала медленно покачивать бедрами, подстраиваясь под его ритм. Удовольствие собиралось в тугую пружину с каждым толчком. Она никогда не ощущала ничего подобного. Постепенно темп нарастал, и через какое-то время Чендлер начал вонзаться в нее быстрее и жестче. Наслаждение разбило ее напряжение на множество осколков. Она закричала. Оргазм потряс ее всю. Он был глубоким, быстрым — совершенно сокрушительным.

Волны освобождения все еще раскатывались в ней, когда Чендлер неожиданно приподнял ее. Она издала хныкающий звук, но затем мужчина развернул ее. Он действовал осторожно, чтобы не навредить плечу. Боже, даже сейчас он заботится о ране, о которой она и думать забыла. Единственное, на чем она могла сосредоточиться — мужчина, лежащий под ней, и шепчущий вещи, обжигающие ухо и щеку. Мужчина, грубый и примитивный. Мужчина, источающий сексуальность и удовольствие.

Гэмбл устроил девушку на себе так, что ее спина прижалась к его груди. Широко раздвинув ноги Аланы, он всадил свой член глубоко в ее лоно. Она застонала и напряглась, когда он сжал ее грудь и начал перекатывать и подтягивать соски до тех пор, пока они сладко не заныли. Другая его рука скользнула вниз и нашла чувственный бугорок на стыке бедер. Чендлер задвигался в ней вновь.

— О боже... — выдохнула она.

Его член, его руки — все это было чересчур. Она хотела остановить его. Она хотела двигаться быстрее. Ей было много и в то же время недостаточно. На этот раз, когда она кончала, он присоединился к ней. Его движения стали прерывистыми, глубокими, выжигающими душу. Алана чувствовала, как ее мышцы сжимаются и пульсируют вокруг его члена.

Когда шторм утих, было слышно, что сердце Чендлера бьется так же сильно, как ее собственное. Он коснулся губами ее шеи — так сладко и нежно.

— Ты в порядке? — спросил он осипшим голосом.

— Да...

Ее трясло. Когда Гэмбл выбрался из-под нее, то уложил рядом в своих объятиях, поместив ладонь на ее обнаженное бедро.

— Уверена?

Несмотря на ощущение, что в теле нет костей, она чувствовала себя великолепно. На губах Аланы появилась сонная улыбка.

— Уверена.

Отстранившись, Гэмбл поцеловал ее в лоб, а затем притянул так близко, что их ноги сплелись.

— Я бы вздремнул.

Девушка хихикнула, нисколько не смущаясь яркости этого звука.

— Мы же только встали.

— Ага, и все же я бы вздремнул.

Алана прикрыла глаза, слушая, как замедляется гонка его сердца.

— Ладно, я тоже.

— Ты же не собираешься снова психануть и ринуться в очередную комнату, чтобы запереться там?

Ее улыбка расширилась.

— Нет.

Голубые глаза открылись и посмотрели на нее.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Глава 14

Алана ожидала, что на следующее утро им будет неловко друг с другом, но ничего подобного. Девушка сидела на высоком стуле на кухне в одной хлопковой рубашке Чендлера, пока сам он демонстрировал еще одно замечательное умение. Мужчина жарил бекон. Он стоял у плиты без футболки, даже не беспокоясь, что капли масла попадут на его великолепный торс. Под шипение и шкварчание, отображающее то, что происходило с клетками ее мозга, мисс Гор попивала кофе и разглядывала тугие мышцы спины Чендлера.

Гэмбл повернулся и поставил перед Аланой тарелку с готовым беконом.

— Ешь.

Девушка подождала, пока мужчина к ней присоединится. Бекон оказался идеальным. Она почти застонала, откусив первый хрустящий кусочек. Чендлер с улыбкой наблюдал за ней.

— Божественно, да?

— О да.

— Фирменный секрет — коричневый сахар.

Они принялись за еду и несколько минут ели в приятной тишине. Для Аланы все происходящее было в новинку: сон в объятиях мужчины, жаркий секс, завтрак вдвоем, его рубашка на теле. И все это... Это было так здорово. И в то же время пугающе — черт, прям до жути! Она начинала привыкать.

Чендлер прикончил свою порцию, отодвинул тарелку и сложил руки поверх стола. Взгляд на его лице подсказал, что настало время поговорить серьезно. Желудок Аланы перевернулся.

— Что?

— Нужно вернуться к нашим делам, — ответил он.

Почему-то — господи, ну что за идиотка — она забыла, по какой причине находится здесь. Он ведь ее наемный телохранитель.

— Как я говорил, у меня большая уверенность в том, что в ситуации замешано что-то личное. Выискивая клиентов, мы трясем не то дерево.

Алана тщательно пережевывала бекон, выигрывая время, дабы вытащить голову из вагины.

— Под чем-то личным ты имеешь в виду?..

— Бывших. Кого-то, кто знал тебя близко.

Девушка покачала головой.

— Сомневаюсь. В моих отношениях никогда... Вещи не доходили до такой точки, когда...

Алана нахмурилась. Ей в голову пришла та же мысль, что и перед выстрелом, но это глупо.

— Что? У тебя снова тот взгляд. О чем ты думаешь?

Внезапно потеряв аппетит, она отложила вилку.

— Просто... Это глупо.

— Алана, ничто из того, о чем ты думаешь или собираешься сказать, не может быть глупо.

— На днях я встретила одного человека...

Глубоко вздохнув, она начала рассказывать о бывшем, как долго они встречались и как все закончилось. С каждой минутой привлекательное лицо Чендлера становилось мрачнее.

— Ну, и почему этот Стивен не может быть тем, кого мы ищем?

— Во-первых, он помолвлен, ну и разрыв... Конечно, он не ожидал его, но все же оставил прошлое позади и продолжил жить дальше. А во-вторых, я не из того типа женщин, от которых можно помешаться.

— Что-что? — удивился Гэмбл.

— Слушай, я в курсе, — Алана закатила глаза, — что не существует какого-то конкретного типа. И дело не в женщине. Это все личные заморочки мужчины. Так или иначе, я ни с кем не была близка в отношениях.

— Я фактически первый, с кем ты спала всю ночь.

Трудно было проигнорировать самодовольство в его тоне.

— Я сомневаюсь, что Стивен может быть так... зол на меня, — Алана промокнула пальцы салфеткой, которую передал Чендлер. — И он оставил все в прошлом, так что...

Мужчина откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Может мне поговорить с ним.

Девушка тихонько усмехнулась, представляя этот «разговор». Скорее всего, слов в нем будет немного.

Подняв взгляд, она увидела, что глаза Чендлера пристально смотрят на нее. От их синевы по телу пробежала дрожь. Его лицо казалось мрачным. Неужели он прав, и ее преследователь — кто-то из прошлого? Вся её жизнь зависела от умения читать людей и видеть их сущность через призму образа и репутации. Боже, неужели она настолько слепа, что не может определить, кто стоит за вандализмом и письмами с угрозами?

Неужели она настолько далека от истины?

***

Неважно, сколько раз Чендлер брал Алану, ему хотелось ее снова и снова. Он стал зависим от того, как она двигалась на нем, как доводила до блаженства своим ртом, а потом им же — до белого каления, как она стонала его имя, кончая. Во сне или наяву — он не мог держать свои руки при себе рядом с ней.

Каждое утро он брал ее, прежде первого слова, и она всегда была восхитительно готова.

Он брал ее сзади, подхватив под колено. Они начинали медленно, наслаждаясь каждым моментом, но через какое-то время все выходило из-под контроля, сердце колотилось как сумасшедшее, дыхание становилось неровным.

Потом они принимали душ. Алана каждый раз спорила о том, что по отдельности это будет более эффективно, но после поцелуя всегда смягчалась. Хоть рана заживала хорошо, веселье в душе все еще было непростым подвигом, поэтому они действовали осторожно. Иногда Чендлер опускался на колени, чтобы доставить ей удовольствие, а иногда они заканчивали на полу с Аланой, верхом на его бедрах.

Когда наставало время завтрака, они ели в постели или на кухне, и это всегда завершалось его любимым десертом. Гэмбл не мог остановить себя и ночью. Обычно его сексуальный аппетит удовлетворял только секс с извращениями, но мужчина не хотел рисковать плечом Аланы. И впервые за долгие годы он на самом деле наслаждался «ванильными» ласками. Стоило ему лишь войти в нее, как он попадал в рай, и секса было более чем достаточно. И он всегда желал ее.

Но все же это был не просто секс.

Чендлеру хотелось, чтобы она говорила с ним, рассказывала свои мысли, делилась воспоминаниями. Чтобы пустила в свою жизнь. Раньше, когда у него начинали завязываться отношения, ему становилось душно, хотелось сбежать. Но с Аланой все казалось иначе. То, что происходило между ними, стремительно росло, выходя за пределы физического влечения и превращаясь в нечто большее, чем просто «ты мне нравишься». Гэмбл не представлял, в какой момент это началось, но он влюбился — влюбился по уши. То, что он чувствовал в груди, и то, чего хотел от Аланы Гор, называлось «любовь». Опаснейшее чувство. Самое удивительное, его яйца не поджимались при мысли о том, что он полюбил упрямейшую, боящуюся серьезных отношений женщину. Он был предельно уверен, что она чувствует к нему то же самое, но он не собирался вынуждать ее признавать это. Самое правильное, по его мнению, было показывать, что происходит в его сердце. И доказывать, что в ее — творится то же самое. Он не хотел спугнуть девушку. Поэтому, по крайней мере, вербально держал свои чувства при себе.

В пятницу Мюррей принес два письма из квартиры Аланы. Оба были от ублюдка. В них говорилось, что они скоро встретятся. Он не стал показывать ей. За время, проведенное с Чендлером, девушка наконец-то начала расслабляться. Черт, она даже стала чаще носить джинсы. Он не хотел разрушать ее спокойствие.

Несмотря на то, что Гэмбл начинал и заканчивал день вместе с ней, неизвестность сводила его с ума. Когда бы он ни брался за работу, он всегда знал, кто враг. Но сейчас! Он даже не приблизился к разгадке. Это точило его изнутри. То, что девушка рассказала о прошлых отношениях, никак не вписывалось в ситуацию с психопатом. Но опять же, убийцами часто оказываются именно те, на кого ты и подумать не мог.