Адамс - Соблазнённая

Вслед за выстрелом раздался громкий женский крик, полный отчаяния и страха, на который сбежались слуги и сам хозяин дома. Раненого Максимилиана, истекающего кровью, скрутили, в ожидании приказа хозяина. Уильям Уоррингтон с недоумением вглядывался в лицо мужчины, не понимая, что его гость делает в неположенном месте и как быть дальше.

— Джон, будь добр… вызови полисменов.

— Подождите!.. Вам известно не всё. Прошу Вас выслушать меня… Наедине, Уильям… — Эмилия вздохнула и опустила глаза, краснея.

— Хорошо. Отвести его вниз, в подвал. В одну из пустующих комнат.

Девушка кинулась к пожилому мужчине, проникновенно заглядывая ему в глаза:

— Уильям… Просто закрыть его на время будет недостаточно. Он может обманом ускользнуть прочь. Он самый настоящий дьявол. Закуйте его в кандалы и освободите от лишней… одежды. Он очень изобретателен.

— Успокойся, Эмилия, — руки Уильяма легли на плечи девушки, оглаживая их. Он привлёк девушку к своей груди. — Я и предположить не мог, что мой гость кинется обчищать кабинет. Но, дорогая, чем Вас мог так напугать обыкновенный грабитель?..

— Он не просто грабитель, Уильям… Я знала его некоторое время назад. Ужасный, страшный человек. Я хотела бы открыться перед Вами, но боюсь, что после этого Ваши доброта и симпатия ко мне иссякнут.

— Мне Вы можете рассказать абсолютно всё. Ничто не способно заставить отвернуться меня от Вас, — нежно произнёс Уильям, целуя руки девушки от запястий и продвигаясь выше…

Эмилия польщёно улыбнулась и потянула мужчину за руку. Она села в глубокое кресло, но руки не отняла. И Уильям Уоррингтон стоял рядом, вглядываясь с тревогой в красивое лицо с блестевшими от слёз глазами…

* * *

На следующий день.

— Джозеф, пленник ещё здесь? — раздался приятный женский голосок.

— А куда он денется? — довольно загоготал охранник.

— Он не пытался убежать?

— Нет, вообще тихо себя ведёт.

— Тихо? А он жив? Ты давно проверял?

Джозеф после слов девушки засомневался и после недолгих раздумий отпёр замок ключом, заходя в тесную комнатку с каменными стенами и полом. Раздался лязг кандалов.

— Живой, — довольно протянул Джозеф, — сидит и сверкает глазищами.

Джозеф запер камеру и повернулся к девушке, раздуваясь от гордости, что именно ему первым поручили столь ответственное задание — следить за грабителем, пытавшемся обчистить кабинет хозяина.

— Как скоро его заберут полисмены?

— Хозяин ничего не говорил на этот счёт, — уклончиво ответила девушка и пригубила из высокого бокала.

— Я до сих пор не могу отойти от пережитого страха, — пожаловалась она, ставя бокал вина на низенький столик охранника, — мне постоянно в каждой тени чудится грабитель…

— Теперь ему от нас никуда не деться.

— Я хотела бы подойти поближе, убедиться, что он там. Тогда бы я чувствовала себя намного спокойнее.

— Внутрь я вас запустить не могу.

— Ради всего святого, Джозеф! Как тебе в голову могло прийти подобное? Я всего лишь хочу посмотреть на него через решётку, находясь на безопасной стороне. И к нему в камеру я бы не шагнула, даже если бы мне предложили слиток золота. Ни за что!

Тот, кого назвали Джозефом, отошел в сторону, позволяя девушке приникнуть к решётке, чтобы взглянуть на пленника.

— Он сидит, как статуя. Холодно ли в камере?

— Конечно. А хозяин велел держать его почти голым, — хохотнул Джозеф, — и поделом ему.

— О да, поделом…

Девушка отошла от решётки прочь и, повеселевшая, удалилась вверх по лестнице.

— А как же? — кричит ей вслед Джозеф и добавил немного тише, — вино…

Охранник маялся от безделья минут пять, изредка поглядывая в сторону полного, почти до самых краёв бокала с вином. Всего-то бокал, никто и не заметит, что он пил. Новая экономка так спешила удрать из затхлого подвала, что совсем забыла о бокале.

Джозеф с удовольствием отпил вина: терпкое, с небольшой сладостью, так и просится, чтобы бокал осушили разом, до дна. Он закряхтел и отер остатки вина с губ, погрохотал металлическим бокалом по прутьям решетки. Просто так, от нечего делать. От скуки и безделья, которые смежают веки. Он пытался бороться со сном, но не выдержал его напора и заснул. Через пару минут раздался мерный, громкий храп.

На лестнице послышались лёгкие шаги. Рядом с охранником вновь появилась девушка, якобы ушедшая недавно. Она поставила на стол бокал с водой и отстегнула связку ключей с пояса охранника, отперла замок. Спустилась в камеру, держа в руках стул, ранее стоявший около стола охранника. Через мгновение девушка вновь появилась в камере, аккуратно поставив на каменный пол бокал с водой.

— Давно не виделись, Максимилиан, — нежно пропела она, — обстоятельства немного изменились, не правда ли? Всего несколько месяцев назад я и помыслить не могла, что когда-нибудь все обернется именно так. Но вот мы здесь.

— Но вот мы здесь, — эхом отозвался мужчина, сидевший у каменной стены.

— Твоя проблема состоит в том, Максимилиан, что ты не смог сдержаться. Впрочем, никогда не мог, — Эмилия села на стул, расправив складки на платье, и обворожительно улыбнулась, — ты так бледен. Из-за раны? Как она, не кровит? Может, стоит обратиться к доктору? Ах да, совсем забыла Уильям не разрешит этого сделать ни под каким предлогом. Думаю, он вообще не намерен выпускать тебя отсюда. НИ-КОГ-ДА. Скорее всего, вчера был последний день, когда ты видел солнечный свет. И в ближайшее время тебе предстоит гнить заживо в этой камере.

— Ты сказала всё, что хотела или добавишь что-нибудь еще?

— Всё? Ты на самом деле считаешь, что всё, что я хочу тебе сказать можно выразить в нескольких предложениях? Ошибаешься. Я могла бы говорить тебе часами, но у меня нет в запасе столько времени. Через некоторое время тот боров-сторож очнётся. И к тому моменту не должно остаться ни малейшего следа моего присутствия здесь. Ну же, давай поговорим, как старые добрые друзья, Максимилиан! — издевательски пропела она, — ты такой молчаливый. Мне не нравится, когда ты молчишь. И где твоя улыбка? Давай улыбнись, не расстраивай меня…

Максимилиан рассмеялся:

— Умно, Эмилия. Отплачиваешь той же монетой?

— Разумеется. Или ты думал, что тебе сойдёт с рук удержание в неволе, угрозы, принуждение и насилие?

— Ты права во всём, кроме одного. Насилие. То было лишь единожды и только из-за того, что ты вынудила меня своим поведением так гнусно поступить с тобой. А все предыдущие разы… называя их насилием, ты самую малость перестаралась. Можешь применить по отношению ко мне такое же… насилие. А я буду наслаждаться, закрыв глаза.

Теперь настала очередь Эмилии смутиться. Он был прав… отчасти.

— Ты хочешь пить? Я принесла тебе воды. Смочи горло, хрипишь больше обыкновенного. И слов почти не разобрать.

Эмилия нагнулась и взяла в руки стакан воды, продвинулась на пару шагов вперёд и поставила на каменный пол, подвигая стакан носком изящной туфли. Максимилиан, громыхнув кандалами, потянулся за стаканом. Чтобы взять его, оставалось всего несколько дюймов. Пальцы хватали лишь воздух.

— Немного не рассчитала расстояние, — словно извиняясь, произнесла Эмилия и вновь коснулась носком туфли стакана, двигая его.

Мгновение — и стакан опрокидывается от слишком резкого движения.

— Прости. Я сегодня ужасно неловкая.

Максимилиан дёрнулся, вставая, резко вытягивая руку вперёд. Эмилия отшатнулась, чем вызвала улыбку на лице мужчины. Но тут же собралась с духом, протягивая руку вперёд, едва коснулась кончиков пальцев Максимилиана.

— Так близко, но не схватить, да? Это сводит с ума? — пальцы застыли в дюйме от его руки.

— Ты даже не представляешь, насколько.

— И что было бы, если бы смог схватить? Сейчас, когда ты знаешь, что я нарочно заманила тебя в ловушку?

— Ты на самом деле хочешь узнать? Или вновь начнёшь корчить из себя оскорблённую девицу?

— Думаю, мы уже прошли эту стадию наших взаимоотношений давным-давно.

— В таком случае, скажу прямо. Если бы ты приблизилась настолько, чтобы я мог тебя коснуться, случилось бы то, что ты назвала громким словом «насилие». Это именно то, когда ты стонала и дрожала в моих руках и закрывала глаза от удовольствия. Может, одаришь и меня порцией ТАКОГО насилия, Эмилия?

Он нарочно протянул её имя, пробуя, смакуя его на вкус и неотрывно глядя за её реакцией. Она едва не полыхнула краской смущения в ответ на его слова, но вместо этого лишь улыбнулась, разматывая шейный шарф, забрасывая его на одно плечо. О да, она научилась сдерживать свои эмоции хотя бы так, а полумрак камеры скрыл мельчайшие изменения её мимики.

— Скучно, Максимилиан. Что-нибудь ещё?

— Надеюсь, с этим старым гнусным ублюдком тебе не скучно? Ты уже переспала с ним или только собираешься? Каково это быть облапанной тем, кто тебе в отцы годится?

— О, какая грубость! Или ревность? Или то и другое в одном флаконе? Во-первых, не ты ли изначально планировал, что моя роль в твоём маленьком спектакле будет именно такой. Во-вторых, я больше никому не позволю касаться себя против воли. Что же касается бедняги Уильяма, он не сможет поднять копьё, даже если все блудницы мира во главе с Марией Магдаленой примутся по очереди его ублажать. Рассказать тебе, как все было? В нескольких предложениях?.. Начну с того, что даже в болтовне такого бесполезного на первый взгляд человека, как Ричард, можно найти нечто полезное. А именно — название курортного городка, куда на самом деле собирались отправиться Уоррингтоны. Они изменили планы, в то время как большая часть их друзей и знакомых трепали языками совсем иное. После той памятной ночи и твоего подарка я вдруг поняла, что, зная столь многое, как было известно мне, могу помешать твоим коварным планам. Да, был риск, что ты примешься в первую очередь именно за Уоррингтонов. Но потом, поразмыслив, я поняла, что их ты оставишь на десерт. В газетах недавно писали о Джеффри Уайльде, у которого обнаружили большую партию контрабанды и подложные ценные бумаги. Его арестовали по анонимному доносу и участь его незавидна — беднягу повесят… Поздравляю, Максимилиан, минус один в твоём списке… Извини, я немного отвлеклась. Итак, зная, куда отправятся Уоррингтоны, я немного опередила их, сняв комнаты в дешёвом домишке, и стала ждать появления супружеской четы. Честно признаться, на тот момент у меня в голове не было плана, подобного твоему. Я просто ожидала господина случая. И он мне представился. Супруга Уильяма сильно сдала за последнее время, её подкосила трагическая гибель Ричарда. И доктор порекомендовал принимать опий, в качестве успокаивающего и расслабляющего средства. За ней требовался дополнительный уход. Уильям Уоррингтон спешно кинулся искать прислугу, но не желал видеть возле себя местных. Какое счастье, что именно мужчина выбирал сиделку для своей жены! Из всех претенденток выбрал самую хорошенькую, к тому же в скором времени собирающуюся возвращаться «на родину». Супруга становилась хуже с каждым днём. Неудивительно… Доза опия превышала необходимую. А женщина и без того была слаба. И тут ещё под боком крутится красивая девица, которая не прочь уделить внимание представительному джентльмену…. В итоге Уильям закрыл свою жену в одной из лечебниц, заранее оплатив содержание на длительный период. Что же касается твоего вопроса, сплю ли я с ним, отвечаю — нет. Мне посчастливилось узнать действенный способ, чтобы усмирять даже молодых жеребцов, не говоря уже о старых клячах вроде Уильяма. Всего несколько капель… И бедняге приходится краснеть и обещать, что завтра он будет в лучшей форме. Скажу по секрету, ещё немного подобного спаивания — и в лучшую форму он не вернётся никогда. Ах да, после того, как тебя схватили и заперли здесь, я рассказала ему кое-что, пару моментов из нашей с тобой истории. Представила всё так, будто я — всего лишь прислуживала тебе и подверглась нападкам и преследованиям с твоей стороны. По моей версии, именно я стала косвенной причиной твоего появления здесь. Я и деньги, которые ты якобы хотел стащить.

— Какая ты коварная.

— Училась у тебя. Я быстро схватываю, и из тебя вышел отличный учитель. А дальнейшее тебе известно — дождаться твоего появления и попасться на глаза…

— Признаться, Эми. Я тебя недооценил. Я не думал, что ты способна на такое. Ошибкой было с моей стороны упускать тебя из виду хотя бы на время. Я нарочно старался держаться подальше и даже не стал устраивать слежку за тобой, позволив тебе раствориться в окружающем мире. Если бы я знал, для какой цели ты пропала с моего поля зрения…