- Да нет… Просто как-то не привыкла я ездить с пустыми руками.

Ника в детский дом не пустили. Только Ладе разрешили пройти, и то, ей пришлось повоевать с вечно недовольной и задерганной заведующей. Словно это не она приходила сюда по три раза в неделю весь предыдущий год. Словно это не к ней в гостиницу воспитатели приезжали с воспитанниками. Какая глупость…

Лидочке была отведена отдельная небольшая комнатка, хотя остальные дети жили в комнатах по пять человек. Почему-то только сейчас в голове Лады мелькнула страшная догадка – таким образом дирекция делала все возможное, чтобы её малышка не умерла на глазах у других воспитанников. Сердце полоснула ярость. У Лады не оставалось сил на то, чтобы быть разумной. Она не желала знать, правильным ли было такое решение с точки зрения педагогики… Плевать ей было на правила! Она только хотела, чтобы её чистая светлая девочка… умерла счастливой. Если ей не оставили шансов жить…

- Ладушка…

- Привет, ягодка. Как ты? Мне сказали, ты пережила целой приключение!

- Всего-то поездку от больницы сюда, - сморщила курносый носик кроха. – Разве это приключение?

- Нет? А что тогда?

Лада раздвинула дешевые синтетические занавески и распахнула окно. Она задыхалась в этой крохотной комнате. Она не могла дышать…

- Прогулка на лодке!

На бледном, будто уже неживом лице Лиды яркими голубыми озерами выделялись ее восторженные глаза. Лада сглотнула. Она давно обещала ей эту чертову прогулку! Но когда детвору привозили в последний раз, прокатить их на лодке не разрешили, опасаясь… да непонятно, чего опасаясь. Спасательных жилетов хватило бы на всех. Да и море было спокойное.

- Ты ведь меня покатаешь?

- Конечно, - прошептала Лада. Она не могла ей врать, но и не могла сказать правду. Как объяснить ребенку, что его к ней просто не отпускают?

- А когда?

Лада вернулась к кровати. Помогла усесться поудобнее и, поцеловав алышку в лобик, попыталась сменить тему:

- Скоро. А сейчас… может быть, я тебе почитаю?

Лида ничего не отвечала и просто смотрела на нее.

- Ничего не выйдет, да? Ты передумала? Из-за моего сердечка?

- Нет-нет! Ну, что ты выдумываешь? Просто… мне отказали в опеке, и пока не разрешают забирать тебя к себе.

- И я никогда-никогда не буду плыть по морю? Никогда-никогда…

Лида выглядела такой потрясенной, словно в жизни малышки не было беды страшнее. Понимая, что ее дни на исходе, она жалела, что не успеет осуществить свою единственную мечту. Невыносимое… невыносимое зрелище – меркнущий в ее глазах свет.

Оболочка, в которую обернулась ее пустота, пошла трещинами. Опасаясь распасться на части, Лада обхватила себя руками. Неестественно улыбаясь, достала книжку.

- Увидишь, моя хорошая. Обязательно увидишь. А пока… давай я тебе почитаю.

Лада дождалась, пока девчушка уснет, поцеловала ее на прощание и на негнущихся ногах вышла из комнаты. Как заведенная кукла, прошла по коридору. Остановилась напротив двери в кабинет заведующей. Она знала, что этот разговор ничего не даст, но не могла не попытаться снова.

Спустя пять минут вышла из кабинета. Демонстративно тихо прикрыла за собой дверь. Распятая черствостью и бездушием вышла на улицу, подошла к стоящей у обочины машине, села на пассажирское сидение.

Видя ее состояние, Ник не стал задавать вопросов, хотя те рвались с его языка. Молча завел мотор и выкрутил руль, чтобы выехать на дорогу.

- Стой! – закричала Лада… - Погоди, я сейчас…

Ник напряженно следил за ее быстро удаляющейся фигурой. Когда Лада спешила, ее хромота намного сильнее бросалась в глаза, но сейчас его волновало не это… Не прошло и пары минут, как она снова показалась на дорожке. Еще больше хромающая, с большим свертком в руках. Она неслась, что есть силы, а вслед за ней бежала какая-то женщина.

- Скорее, Ник, трогай! – скомандовала она, неуклюже забираясь на заднее сидение.

- Что ты…

- Трогай, твою мать! Поезжай!

Стиснув челюсти, Ник прибавил газу. Вслед за машиной на дорогу выбежала та самая женщина.

- Ты понимаешь, что тебя могут обвинить в похищении ребенка?! – как можно спокойнее поинтересовался он, поймав ее взгляд в зеркале заднего вида.

Лада рассмеялась сквозь слезы, теснее прижала малышку к груди:

- Зато мы поплывем по морю…

И она это сделала… Поплыла… С улыбкой работая веслами и что-то рассказывая малышке. А та хохотала звонко, и этот звук перекрывал собою даже громкий вой полицейских сирен. Соленый ветер трепал льняные волосики малышки, чья головка едва виднелась из-за борта. Соленые брызги летели Ладе в лицо, она жмурилась, как кошка, и широко улыбалась. Она была такая счастливая!

Женщина, в чьих бедах он был виноват.


Глава 9


В полицейском участке пахло пылью да дерьмовым кофе. Лада сидела на шатком стуле и разглядывала потолок, игнорируя вопросы безобидного, как волнистый попугайчик, и примерно равного ему интеллектом рыжего лейтенанта. Стрелка допотопных часов на стене громко щелкала, ударяя по нервам. Яркое солнце небрежно бросало свет в огромные, от пола до потолка окна. Тот рассыпался по золоту погон и солнечными зайчиками плясал на стенах. Лейтенант шумно сглотнул, отчего его огромный кадык подпрыгнул.

- То есть вы утверждаете, что не планировали похищение ребенка?

- Разве не об этом я вам уже битый час говорю?

- Но вы без разрешения забрали Лиду из детского дома и…

- Антоша… я обещала умирающему ребенку, что мы поплывем по морю. Я просто выполнила свое обещание.

Лейтенант виновато отвел взгляд блеклых прозрачных глаз.

- Ну, вот что мне с вами делать?

- Не знаю, - честно призналась Лада, - может, у старшего по званию спроси?

Антон, сын ее лучшей белошвейки, которого она знала еще подростком, подозрительно на нее покосился. Задело парня, что она невольно усомнилась в его компетентности.

Дверь в кабинет распахнулась. На пороге показался располневший за последнее время начальник участка.

- Лейтенант, ну-ка, зайдите ко мне.

- Здравствуйте, Юрий Васильевич.

- А ты… Владислава, помолчи! Не буди во мне зверя!

- Да я ведь только поздоровалась…

Лейтенант бросил на нее возмущенный взгляд и едва не побежал вслед за начальником. Лада осталась в незапертом кабинете одна. Вот тебе и арестованная… С губ женщины слетел смешок. Да уж… наделали они шума с Лидочкой. Но оно того стоило! Она поступила правильно. Так, как и должна была поступить. Наконец щемящую грусть в ее сердце вытеснил благословенный покой. Тревога отступила. Как отступило и чувство вины. Перед глазами стояли счастливые глаза Лидочки. Колокольчиком в ушах звенел ее смех… Она никогда не забудет, какой… живой была её малышка, когда их суденышко оторвалось от берега и поплыло. Сколько в ней было радости. Не забудет, как она пахла. Свежестью и соленым ветром. Как солнце играло в ее льняных волосах… Ее малышка была под завязку наполнена жизнью. На пороге смерти она была жива…

Лейтенант довольно долго отсутствовал, и у Лады было много времени на то, чтобы поразмышлять о случившемся. Думала она и о Нике. О том, что невольно втянула его в это все. Что и говорить, ее покорила решительность мужчины. То, что он, нисколько не сомневаясь, помог ей, хотя эта помощь могла обернуться для него крупными неприятностями. По крайней мере, он мог так подумать… Откуда ему было знать, что в маленьком городке никто не станет копаться в этом деле всерьез?

Лада чуть изменила позу. Затекшее от сидения на стуле тело отозвалось легким покалыванием в мышцах. Женщина легонько потянулась и бесцельно уставилась на свою ладонь со свежей ранкой, образовавшейся на месте лопнувшего волдыря. Совсем неженственные руки… Безвозвратно поломанная она… И Ник… Мужчина, который помог ей. Мужчина, который облегчил ее боль… И который хотел ее, несмотря ни на что. Его тревожные глаза стояли перед ней и сейчас. И не было от них спасения. Серые, мятежные, как штормовое море, от которого взяли цвет. Наполненные такой силой и уверенностью, что ей становилось страшно. Страшно поверить ему. Все время, что они плыли по морю, Ник не сводил с них взгляда. В его глазах было столько всего… но не было осуждения. Он понял ее боль, принял ее поступки… Так неожиданно. И так сладко…

Дверь открылась, в проеме показалась тощая фигура лейтенанта:

- Вы можете быть свободны! – вытирая пот со лба, пробормотал он. - Но на будущее имейте в виду – такие выходки вам с рук не сойдут! И это… вам категорически и навсегда запрещено показываться на территории детского дома!

Лада вскинула взгляд. Холод прошел по коже. Она знала, чем рискует. Наверное, знала… И отдавала себе отчет. Только… как теперь жить? Как жить…

Потерянная, она кивнула головой, не помня себя, прошла по полутемному коридору мимо дежурной части и, тихо захлопнув за собой дверь, вышла на улицу. Яркое солнце ударило по уставшим глазам. Застывшая на щеках соль неприятно тянула кожу. Лада растерла лицо ладонями и огляделась. Что делать дальше? У нее даже сумочки нет…

- Ну, что стоишь, бандитка? Поехали домой…

Не веря собственным ушам, Лада оглянулась. Ник стоял чуть в стороне, поигрывая ключами. Нестриженые волосы трепал ветер, отросшая борода закрывала практически все лицо, и на нем выделялись лишь его серые чуть прищуренные глаза.

- О господи, Ник… Скажи, что не пострадал от моей выходки.

- Думаешь, мне могли бы пришить соучастие?

Лада переступила с ноги на ногу, мазнула по мужчине внимательным взглядом, отчего-то развеселившись от его «пришить».

- Нет… Нет, думаю с тобой им было не справиться…

- Вот именно. Пойдем уже… хулиганка. Я порядком проголодался.

Чуть помедлив, Лада сошла со ступенек и двинулась вслед за мужчиной.

- Спасибо тебе, - обратилась к его спине.

Ник оглянулся. Покачал головой:

- Не надо. Я ничего такого не сделал.

- Для Лиды ты сделал даже больше, чем все те люди, что окружают её в течение долгих лет. Ты… исполнил ее мечту.

- Ее мечту исполнила ты. Я лишь немного подсобил.

- Спасибо… - прошептала Лада. – Спасибо, что понял… Что не посчитал меня двинутой на всю голову.

- Ну, не скажи… - криво улыбнулся Ник, галантно открывая перед ней дверь машины.

- Что? – не поняла Лада.

- Ты и есть двинутая, – тихо посмеиваясь, заметил Ник. - Но так даже интереснее, – добавил, выворачивая руль и плавно нажимая на педаль газа. Несколько секунд Лада переваривала полученную информацию, а после рассмеялась в ответ. К черту… Он прав. Нормальный человек такого бы не сделал. Только… человек, доведенный до отчаяния, тот, кому нечего больше терять. Такой, как она… Двинутая? Да. Наверное…

- А знаешь, что…

- Ммм?

- Если ты действительно голоден, мы можем заехать пообедать в одно замечательное местечко. Ничего особенного… но там готовят очень вкусный суп из рапанов. Лучший суп на всем побережье!

- Звучит заманчиво.

- Только…

- Что?

- Я сегодня неплатежеспособна… - Лада похлопала себя по карманам.

- То есть мне тебя придется угостить? – Ник скосил на нее непроницаемый взгляд, и она почему-то смутилась. Он был словно с другой планеты… Такой далекий порой, но иногда – самый близкий. За несколько прошедших с его приезда дней этот мужчина занял слишком много места в ее голове, но Лада все равно ни на шаг к нему не приблизилась. Вот и сейчас… о чем он думал?

- Я могу вернуть тебе деньги в гостинице, - пробормотала Лада.

- Вот еще… Ну же… Я пошутил! Говори, куда ехать?

Небольшое уличное кафе доживало последние дни. Еще неделя-другая, и оно будет закрыто вплоть до апреля. А пока… прекрасный вид на залив, уютные бирюзовые диванчики и колышущийся на ветру белый тюль, создающий особый уют. Они часто обедали здесь с Сергеем… Они оба любили это тихое место.

Сделав заказ, Лада подошла к перилам. Прикрыла глаза, вдыхая знакомые ароматы. Закрыв глаза, можно было не вспоминать. Закрыв глаза, можно было на миг вернуться в то время…

- Это место особенное для тебя?

Лада пожала плечами:

- Мы бегали сюда на свидание с мужем. Конечно, когда у нас появились деньги…

- Получается, вы довольно рано поженились?

- О, да… - подтвердила Лада, а после, резко меняя тему, бросила, - но что мы все обо мне, да обо мне?