– Звонила твоя жена.

– Что? – Рука Винсента с чашкой замерла на пути ко рту. – Не может быть.

– Прости. Я оденусь и сейчас уйду. Камилла сказала, что будет в твоем офисе в полдень. Не провожай меня.

– Подожди! – Винсент вскочил, резко отодвинув чашку с кофе. – Подожди, я все объясню!

– Не надо. – Она шагнула к двери. – Мне не нужны объяснения. Просто… ты должен был сказать.

– Я не успел, – возразил он. – Не было подходящего момента. Послушай…

– Перестань, – устало бросила через плечо Шеннон. – Ты же успел снять кольцо. И даже заехать за мной в студию. Не оправдывайся.

Винсент нагнал ее уже за дверью и схватил за руку.

– Да постой же ты, черт возьми! – рявкнул он. – Посмотри мне в глаза. Как, по-твоему, я тебе вру?

– Я не собираюсь…

– Зато я собираюсь! Да, я был женат. Был! Мы с Камиллой развелись два месяца назад. Слышишь?

Шеннон молчала.

– Мы поедем в редакцию, и ты сама все узнаешь. Мне нечего от тебя скрывать. И я не собираюсь прятать тебя от кого бы то ни было. Я люблю тебя и не стыжусь этого.

Люблю.

Нет на свете мужчины, который не произнес бы это слово хоть раз в жизни. Кое-кто пользуется им так же часто, как бритвенным станком. Многие от случая к случаю. Большинство изредка, под давлением обстоятельств. И при этом каждый вкладывает в него свое значение.

Все это Шеннон прекрасно знала. Знала так же хорошо, как и миллионы других женщин. Но ведь даже рыба заглатывает пустой крючок, а что уж говорить о человеке. Каждый верит в то, во что хочется верить.


Камилла была немало удивлена, когда, позвонив по номеру домашнего телефона Винсента, разузнать который, кстати, оказалось не так-то просто, услышала женский голос. Сначала она подумала, что что-то перепутала и позвонила не на домашний, а на рабочий телефон, но потом, проверив все еще раз, убедилась – ошибки не было.

Получалось, что ее бывший муж успел обзавестись любовницей – иного объяснения присутствию в его квартире женщины быть не могло. То, что Винсент Эбернотт сумел так быстро найти ей замену, немало опечалило Камиллу, пребывавшую доселе в полной уверенности, что оставленные ею мужчины уже не способны к новой любви и обречены на медленное угасание в печали и тоске по ней, единственной и несравненной.

– Каков негодяй… – прошипела она сквозь зубы и уже начала набирать заново тот же номер, но остановилась, осененная внезапно пришедшей идеей.

Что она выиграет от скандала? Ничего. Можно, конечно, потешить самолюбие, выставить Винсента в идиотском виде перед его сотрудниками, но практическая польза от такого спектакля будет равна нулю.

Не попытаться ли сыграть тоньше, повернув ситуацию в свою пользу? Только сначала надо узнать, что собой представляет та, что заняла ее место в постели Винсента. Для этого нужно заглянуть в «Ньюс». А повод у нее есть.


– Ну вот, теперь ты знаешь обо мне почти все, – с усмешкой подытожил Винсент, сворачивая к спуску в подземный гараж. – Так что решай сама, обманывал я тебя или нет.

Шеннон кивнула.

– Ты был со мной очень откровенен, и я это ценю. Но дело в том, что откровенность не может быть односторонней. Ты рассказал мне о себе, теперь моя очередь рассказывать. Только вот я к этому еще не готова. Прости.

Он пожал плечами.

– Ничего страшного. Я тебя не тороплю.

Шеннон погладила его по щеке.

– Мне нужно кое в чем разобраться. Не знаю, сколько на это уйдет времени, но у меня остался долг перед одним человеком.

– Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Если понадобятся деньги…

– Нет-нет, проблема не в деньгах. – Шеннон вздохнула и, расстегнув сумочку, достала из кармашка ключ с биркой. – Тебе говорят что-нибудь эти цифры?

Посмотрев на бирку, Винсент медленно покачал головой.

– К сожалению, ничего. Но у меня есть приятель, большой любитель всяких головоломок. Если хочешь, могу познакомить тебя с ним.

– Было бы неплохо.

– Тогда давай не откладывать дело в долгий ящик. – Винсент выключил двигатель, наклонился и крепко поцеловал ее в губы. – Я уже соскучился по тебе.

Шеннон и сама могла сказать то же самое.

– Подниматься не буду. У меня дела на радио.

– Пообедаем? – Он с надеждой посмотрел на нее. – В половине седьмого, ладно?

– Хорошо. Только давай предварительно созвонимся. – Шеннон покопалась в сумочке, выудила визитную карточку и протянула Винсенту. – Здесь все мои телефоны.

– Отлично. Тогда до вечера.

Она выскользнула из машины, помахала рукой и не оглядываясь ушла.

Проводив Шеннон взглядом, Винсент взял «дипломат», запер машину и прошел к лифту. Появление супруги не сулило ничего хорошего, но Винсент решительно настроился на то, чтобы сделать это свидание последним. Камилла должна была приехать еще на прошлой неделе, и он удивился, когда в конце прошлой недели она сообщила, что задерживается. Может, ей уже не нужны деньги?

В приемной миссис Далтон разговаривала с кем-то по телефону.

– Позвоните, пожалуйста, через час. Сейчас мистера Эбернотта нет, и я… – Увидев входящего шефа, она поспешно добавила: – Он будет через пятнадцать минут.

– Держите оборону, миссис Далтон? – спросил Винсент, когда секретарь положила трубку. – Моя вина. Пришлось задержаться. Вы записали, кто звонил?

– Конечно. – Она протянула листок со списком в дюжину фамилий. – И у нас получился сбой в графике. – В ее голосе прозвучали укоризненные нотки.

– Надеюсь, ничего страшного не случилось. Я сам урегулирую эту проблему. Спасибо, миссис Далтон.

Винсент прошел в кабинет. Конечно, так дела вести нельзя, но, с другой стороны, не каждый день тебе на голову сваливается такой подарок, как Шеннон Ридж! Эта ночь стала для него настоящим праздником. Шеннон оказалась восхитительной любовницей, страстной, неутомимой, умеющей не только брать, но и отдавать. В любви человек раскрывается по-настоящему, ведь в постели почти невозможно притворяться. Именно о такой женщине Винсент всегда мечтал. Именно такой он видел поначалу Камиллу. Так что, учитывая печальный опыт, спешить с выводами не стоит.

Но и тянуть нельзя, напомнил себе Винсент. Пожалуй, лучший вариант – поговорить с самой Шеннон, выяснить ее планы. Сам он пока был не готов бросаться в омут очередного брака. Если она разумный человек – а оснований считать иначе у него нет, – то поймет его и не станет торопить, К тому же у нее, похоже, тоже нет намерения спешить. Два разумных человека всегда способны найти удовлетворяющее обоих решение. Сегодня вечером…

Винсент не успел довести мысль до конца – телефон замигал красным глазком.

– Да, миссис Далтон?

– К вам посетительница, сэр.

– Кто?

– Миссис Камилла Эбернотт, – неуверенно произнесла секретарша. – Вы примете?

Винсент негромко выругался под нос.

– Да, пусть войдет.

Камилла тщательно подготовилась к встрече и, надо признать, выглядела потрясающе: высокая, в облегающем платье из тончайшего шелка, ее лицо могло бы украсить обложку любого журнала, а на создание прически ушло не меньше трех-четырех часов.

– Здравствуй, милый. – Она прошествовала к столу, наклонилась так, чтобы взгляд Винсента уперся в колыхнувшиеся под нежной тканью груди, и поцеловала его в щеку. – Извини, что пришла раньше, но пришлось менять планы. – Она огляделась. – Хм, не могу сказать, что мне так уж нравится твой кабинет.

– Садись, Камилла, и давай перейдем к делу. Извини, но я могу уделить тебе не больше пятнадцати минут.

Она с улыбкой опустилась в кресло.

– Ты не очень-то любезен. Впрочем, я не в обиде. У мужчин всегда на первом месте их игрушки.

– А в какие игрушки играешь ты? – раздраженно бросил Винсент и тут же мысленно упрекнул себя за несдержанность – вступать с Камиллой в перепалку не входило в его планы. – Итак, ты привезла документы?

– А ты приготовил деньги?

– Я смогу получить их сегодня. Во второй половине дня.

– Двести пятьдесят тысяч? – уточнила Камилла. – Ты готов отдать мне двести пятьдесят тысяч?

– Да.

Она закинула ногу на ногу. Жест был точно выверен, многократно отрепетирован и рассчитан на вполне однозначный эффект.

– Видишь ли, дорогой. После нашего разговора произошли кое-какие события. Обстоятельства изменились, и прежняя сумма меня вовсе не устраивает. Я хочу получить миллион. Не больше, но и не меньше.

Винсент с трудом удержался от того, чтобы не стукнуть кулаком по столу.

– Я не знаю, какие обстоятельства изменились в твоей жизни, но у меня все осталось по-прежнему. Повторяю, двести пятьдесят тысяч – это все, на что ты можешь рассчитывать.

Камилла покачала головой.

– Жаль, что ты так упрям. Я думала, мы сумеем урегулировать разногласия мирно. Что ж, придется пойти другим путем. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Не хотелось бы, как говорится, ворошить грязное белье…

– Ты о чем? – насторожился Винсент.

– О чем? – Камилла картинно всплеснула руками. – И ты еще спрашиваешь! О твоей как бы секретарше! Не успел развестись, а уже забавляешься со шлюхами! Я всегда знала…

– Перестань! Что ты имеешь в виду? О какой секретарше речь?

– Да уж конечно не о той, что сидит в приемной, а о той, которая имела наглость разговаривать со мной по телефону сегодня утром.

– Моя личная жизнь тебя больше не касается.

– Неужели? Вот тут ты ошибаешься. Мы ведь все же супруги, хотя ты и стараешься об этом не вспоминать.

– Ты что же, еще не подала на развод? – медленно спросил Винсент, уже прокручивая в уме возможные последствия такого варианта.

– Не подала. Извини, так уж получилось. Но подам обязательно. Только формулировка будет другая. Супружеская измена…

– У тебя нет доказательств.

– В наше время раздобыть их будет нетрудно. Ты же не собираешься отказываться от сладкого, а? Да и она вряд ли обрадуется, когда узнает, что влезла в постельку не к холостяку, а к женатому мужчине. Не думаю, что вам обоим так уж нужен скандал. – Камилла поднялась. – Ты говорил о каких-то делах? Ухожу, не буду мешать. – Уже открыв дверь, она громко, чтобы слышала миссис Далтон, добавила: – У тебя есть неделя, Винсент. Одна неделя, чтобы урегулировать нашу семейную проблему к взаимному удовольствию.


Вернувшись домой после ланча, Шеннон взялась за уборку. Она уже решила, что предложит Винсенту поужинать не в ресторане, а у нее. Тихо, спокойно, почти по-семейному.

Впрочем, тихо и спокойно с Винсентом вряд ли получится, с улыбкой подумала она. Тело еще болело после сумасшедшей ночи, а душа уже жаждала новой. При одном только воспоминании о Винсенте Шеннон охватывала сладостная дрожь.

Прибравшись и поставив в вазу свежие цветы, она отправилась по магазинам.

Что купить? Что приготовить для романтического ужина? Что нравится Винсенту?

Поломав голову и не найдя ответа на эти простые вопросы, Шеннон решила положиться на собственный вкус. Креветки в остром соусе с рисом. Фруктовый салат. И… И бутылка калифорнийского.

Ей повезло – в ближайшем супермаркете за углом нашлось все необходимое. Продавец креветок, живот которого мог вместить, наверное, бочку пива, лукаво подмигнул.

– Интимный вечерок, да? Хотите разогреть своего паренька?

– Что-то вроде того, – призналась Шеннон. – Хотя он и без того горяч.

– О, в этом деле, предосторожность не помешает. Лучше заранее подстраховаться, чем полночи смотреть на храпящего мужчину.

– И что же порекомендуете? – полюбопытствовала она. – Перепелиные яйца или шпинат?

– Нет-нет, есть кое-что понадежнее. – Он оглянулся по сторонам и, понизив голос, прошептал: – Верное средство. Стопроцентная гарантия. Прошло полную клиническую апробацию. Потрясающий эффект.

– Насчет апробации… Вы сами… апробировали? – с сомнением поинтересовалась Шеннон.

– А как же! Иначе не рекомендовал бы. – Он самодовольно усмехнулся.

– Хм. И сколько же стоит этот… афродизиак?

– Стоит, понятное дело, недешево, но к Африке, смею вас уверить, не имеет никакого отношения. Доставлено из джунглей Амазонки. – Он опустил руку в карман и извлек маленький флакончик, наполовину заполненный невзрачным зеленовато-серым порошком. – Только натуральные компоненты.

– И сколько?

– Триста долларов. Здесь пять-шесть порций. Растворяется в вине. Действие наступает через полчаса.

– Ну не знаю…

Продавец понятливо закивал.

– Понимаю. Сейчас на рынок пробиться трудно. Но я вам так скажу, кто не рискует…

– А вдруг здесь какая-нибудь гадость? – продолжала сомневаться Шеннон. – Вроде сушеного помета летучей мыши.

На лице мужчины появилось выражение оскорбленного достоинства.

– Я работаю в этом магазине двенадцать лет. Мори – это мое имя – все знают. – Он посмотрел на Шеннон и вдруг усмехнулся. – Впрочем, вы мне нравитесь, а потому я дам вам пробную порцию. Даром.