Я никуда не уйду, – негромко, но твердо сказал Винсент. – Не уйду, пока не поговорю с тобой. И чем скорее ты успокоишься, тем быстрее мы закончим.

– Мне не о чем с тобой разговаривать. У меня просто нет желания…

Шеннон не успела ничего больше сказать – Винсент одним быстрым движением подхватил ее на руки, запечатал рот поцелуем и понес в спальню.


Прежде чем открыть глаза, он прислушался.

Тишина редко бывает полной, абсолютной. Может быть, потому что наркотики, которыми его пичкали на протяжении то ли недель, то ли месяцев, обостряли восприятие, может, по какой-то еще причине, но сейчас окружающее пространство было наполнено самыми разными звуками.

Где-то совсем рядом тикали часы. Пищал комар. Шуршала занавеска. За тонкой, будто сделанной из картона стеной капала вода. В коридоре гудел вентилятор.

Он слушал долго, несколько минут, но так и не услышал ровных, характерных для дыхания звуков. И только тогда открыл глаза.

Та же самая тесная комната с единственным закрытым ставнем окном. Та же жесткая деревянная кровать. На тумбочке стакан с водой и будильник. На грязно-белом потолке паутина и трещины.

Он попытался пошевелиться и обнаружил, что может это сделать: руки и ноги были свободны.

Но самое главное открытие заключалось в том, что голова работала ясно, мысли не путались, не терялись в тумане.

Меня зовут Стивен Джерард. Я родился в Дареме, штат Северная Каролина. Мне тридцать шесть лет. И я украл деньги мафии.

Его обострившийся слух уловил стук двери. Голоса. Звук шагов. Люди – их было трое – поднялись по лестнице, прошли по коридору и остановились. Звякнул ключ. Дверь открылась.

Стивен закрыл глаза.


Несколько минут они лежали без движения, тяжело дыша, прижавшись друг к другу, приходя в себя. Ураган унесся, оставив после себя изменившийся до неузнаваемости пейзаж, захватив с собой сомнения и страхи. То, что только что произошло между ними, было единственным и бесспорным доказательством взаимных чувств. Других не требовалось.

То, что Винсент еще не уладил свои Отношения с Камиллой, не имело никакого значения. Как не имело никакого значения и все прочее. Шеннон знала одно: она любит его и он любит ее. То, что случилось, было не просто сексом, не простой физической близостью – они раскрылись друг другу, обнажив самое интимное, поделившись самым сокровенным, не оставив темных уголков, в которых могла бы прятаться ложь.

Он положил руку ей на грудь.

Она накрыла его ладонь своей.

– Я решу все проблемы с Камиллой в течение недели. Обещаю тебе.

– Не торопись. Это не важно.

– Важно. Для меня. Для нас обоих. Не хочу, чтобы ты во мне сомневалась. И еще… – Он замолчал, словно не зная, нужно ли продолжать.

– Что?

– Давай отыщем Стивена.Шеннон вздохнула.

– Это тоже не важно.

– Нет, важно. Для тебя. Ты чувствуешь себя обязанной ему. К тому же я не хочу, чтобы он когда-нибудь появился и…

– Я не люблю Стивена.

– Речь не об этом. Мы начнем новую жизнь, но прежде рассчитаемся с прежней.

– Хорошо, – согласилась Шеннон. – Только я не представляю, где его искать. Стивен никогда не рассказывал мне о себе. Я понятия не имею, чем он занимался и где жил.

– Но вы же как-то познакомились?

– Совершенно случайно. – Она помолчала, вспоминая обстоятельства их первой встречи. – Пожалуй, одна зацепка есть. Стивен сказал, что видел меня в модельном агентстве «Ностальжи». Значит, его могут там знать. Мы съездим туда и…

– В том-то и дело, – подхватил ее мысль Винсент. – У нас нет даже его фотографии. И все же я с тобой согласен, агентство это уже ниточка.

– Есть и еще одна. Черт, как я могла забыть! – Шеннон даже хлопнула себя по лбу. – Саймон Бертон!

– Бертон? А он тут при чем? – удивился Винсент.

– Бертону меня представил именно Стивен. Значит, они знакомы. Только…

– Предоставь это мне. С Бертоном я как-нибудь разберусь, – пообещал Винсент.

– Остается ключ с биркой.

– Я совсем про него забыл! – Винсент посмотрел на часы. – Сейчас всего лишь половина девятого. Поедем к тому парню, о котором я говорил. Уверен, Харви сможет разобраться в этих цифрах. – Он сделал попытку подняться, но Шеннон удержала его за руку. – Что?

– Ничего. – Она посмотрела ему в глаза. – Просто, раз уж мы оказались в постели, было бы глупо не использовать эту возможность на все сто процентов.

Винсент медленно покачал головой.

– Ах ты плутовка! Что ж, не имею ничего против.


Дверь открылась. В комнату вошли двое. Третий остался в коридоре. Стивен расслабился, сделав вид, что спит.

– Какой хитрый, – рассмеялся один из вошедших. – Да только есть похитрее.

– Открывай глаза, Стив, нечего притворяться, – с оттенком раздражения сказал другой. – Мы знаем, что ты очнулся. В комнате установлена камера, и за тобой наблюдают двадцать четыре часа в сутки.

Это могло быть блефом, но, скорее всего, было правдой. К тому же они знали его имя. Они вообще, похоже, знали о нем больше, чем он сам.

Стивен открыл глаза. Перед ним стояли двое: один среднего роста, пожилой, крепкого телосложения; второй высокий, худой и заметно старше. Одеты оба были почти одинаково: темные, не бросающиеся в глаза костюмы, светлые рубашки, галстуки и черные туфли. А вот выражения лиц… Первый, тот, что пониже, смотрел на Стивена с нескрываемым любопытством и даже с симпатией. Второй – враждебно, с презрительной миной, как на кучку мусора, неизвестным образом оказавшуюся на полу в его гостиной.

Стивен решил, что наибольшую опасность представляет собой именно первый.

– Не узнаешь, Стив? – Первый шагнул к кровати. – Не узнаешь старика Чарли? – С минуту он пристально, напряженно всматривался ему в глаза, потом кивнул и быстро переглянулся со вторым. – Да, видно, не узнаешь. Здорово они над тобой поработали. Но будем надеяться на лучшее. Теперь ты у друзей, и тебе ничто не угрожает. Отдохнешь, наберешься сил – глядишь, и вспомнишь. А теперь посмотри на моего приятеля. Его имя Аарон. – Чарли как будто вцепился взглядом в Стивена. – Помнишь Аарона?

Притворяться не было нужды – он их не помнил.

– Ладно. – Чарли вздохнул. – Сегодня тебя осмотрит врач, а потом будем решать. – Он потрепал Стивена по руке. – Но и ты постарайся. Напряги память. Нам нужен чемоданчик. Нам очень нужен чемоданчик.

Я не… – Стивен умолк. Кто это сказал? Кто произнес эти два слова? Неужели он сам? Нет, невероятно! У него же совсем другой голос. Надо повторить. – Я не понимаю, о чем вы говорите. – Да, голос все же принадлежит ему. Хриплый, глухой, незнакомый.

Чарли и Аарон снова переглянулись.

– Да-а-а, – протянул первый. – Похоже, серенады ты в ближайшее время распевать не сможешь.

И тут второй потерял терпение.

– Хватит причитать, Чарли! – раздраженно бросил он и, наклонившись к Стивену, прошипел ему в лицо: – Напряги память, Стив! Вспомни! Куда ты дел чемодан? У тебя есть трое суток. Не вспомнишь – мы сделаем больно твоей подружке Шеннон. Понял меня?

Шеннон!

Все, что память держала под замком в непроницаемом сейфе, выплеснулось наружу, как будто имя девушки было секретным паролем, кодом, магическим заклинанием, отодвинувшим тяжелую плиту.

Конечно, Шеннон!

Стивен вспомнил все.

Имена и фамилии этих двоих.

Все, что случилось с ним самим.

Собственное прошлое.

Чемоданчик.

И еще очень и очень многое.

Вероятно, что-то отразилось на его лице, потому что Чарли, он же Чарльз Хэккетт по кличке Бэмби, снова наклонился к Стивену.

– Ну? Ты ведь что-то вспомнил, да? Стивен покачал головой.

– Нет. Только…

– Только что?

– Я вспомнил, почему тебя прозвали Бэмби. – Он повернулся к длинному. – Я и тебя вспомнил, Аарон. Это ведь ты приказал Дэнни Марчисону выдать мне билет в один конец, верно?

Секунду или две Чарли смотрел на лежащего на кровати изможденного мужчину, потом перевел взгляд на своего спутника.

– Что он такое говорит, Аарон?

– У парня, похоже, крыша поехала, – процедил сквозь зубы длинный. – Идем, Чарли. А этот никуда от нас не денется. – Он повернулся к Стивену. – Если что вспомнишь, постучи в дверь – там Домингес.

Домингес. Телохранитель Чарли. С ним было связано что-то. Что-то такое, о чем сознание предпочитало не помнить. Стивен попытался встать, но покачнулся и вынужден был снова лечь.

Дверь захлопнулась. Он снова остался один. Под наблюдением камеры.

Итак, ему дали три дня. Стивен прекрасно знал, что будет, если он не вернет чемоданчик. Впрочем, если даже и вернет, это ничего не изменит. Мафия не прощает отступников. Значит, нужно, по крайней мере, спасти Шеннон. Женщину, которую он любил. Женщину, ради которой он рискнул всем. И проиграл.

Ему нужен был план.


– Твой друг живет здесь? – немного удивленно спросила Шеннон, глядя из окна на растянувшиеся вдоль дороги грязные, неухоженные двухэтажные домишки.

К вечеру на город опустился туман, и машина медленно тащилась по Аквависта-уэй.

– Да. Не удивляйся, он немного чудаковат. Смотри получше, нам нужен 1540-й.

– Вижу! – воскликнула через минуту Шеннон. – Вон он! Тот, трехэтажный!

Оставив «вольво» у тротуара, они направились к обшарпанному мрачному зданию по вымощенной потрескавшимися плитами дорожке. Улица проходила в непосредственной близости от океана, и повсюду пахло сыростью. Через трещины пробивался мох.

– Ты здесь впервые?

– Был один раз. Место, что и говорить, не самое приятное.

Они свернули за угол и оказались во внутреннем дворике, обсаженном оливковыми деревьями. Наверное, сажавшие их люди думали о том, чтобы как-то облагородить это место, но времена наступления цивилизации давно прошли. У сломанной деревянной скамейки валялся когда-то белый, порезанный ножом пластмассовый столик. Чуть дальше на чудом сохранившемся клочке травы чернело пепелище. Мусор, судя по переполненному контейнеру, не вывозили больше недели. В одном из валявшихся рядом мешков возился здоровущий и толстый рыжий кот. Увидев чужаков, он выгнул спину, поднял хвост и злобно зашипел.

– Не отставай, – предупредил Винсент, поворачивая к одному из двух подъездов. – Нам на второй этаж.

– А в подъезд мы попадем? – забеспокоилась Шеннон.

– Что-нибудь придумаем. В прошлый раз я бросил камешек в окно, и Харви спустился.

– Предупредил бы раньше, – проворчала, оглядываясь, Шеннон, – я набрала камней на дороге.

Пройти в подъезд оказалось совсем нетрудно – двери просто не было. Они поднялись по замусоренной лестнице и свернули направо.

– Здесь. – Винсент остановился перед потемневшей дверью и постучал. – Надеюсь, Харви дома. Он редко куда выходит.

– О, кого я вижу! – Человек, возникший на пороге, мог бы запросто пройти кастинг на роль сумасшедшего профессора: высокий, сухой как щепка, с всклокоченными волосами, крючковатым носом и косо сидящими на нем огромными очками с двойными стеклами. – Вине, друг мой, какой ветер занес тебя в наши края? Не иначе как… – Он поперхнулся и замолчал, только теперь заметив стоящую за спиной Винсента молодую женщину.

– Знакомься, Харви Даттон. – Винсент подтолкнул спутницу вперед. – Харви, это Шеннон.

– Здравствуйте, – робко пробормотала Шеннон, протягивая руку! – Извините, мы, наверное, не вовремя.

– Гости никогда не бывают не вовремя, – заверил ее Харви, отступая в сторону. – Проходите и устраивайтесь. Я вернусь через минуту. – Он махнул в сторону углового диванчика и исчез за перегородкой, отделяющей жилое пространство от кухни.

Шеннон с любопытством осмотрелась. Свободного места в комнате было мало из-за слишком большого компьютерного стола и стоящего у стены велотренажера. На столе – «Сан-Франциско бук ривью» и недопитая чашка чаю, аккуратно поставленная точно на середине салфетки. Возле диванчика – приземистый круглый столик, на котором разложен паззл. Приглядевшись, Шеннон узнала замок, изображение которого видела в каком-то журнале. Гостиная плавно перетекала в спальню, хотя назвать так эту часть квартиры можно было лишь с большой натяжкой. Справа – забитый книгами шкаф. Возле узкой деревянной кровати разбросанная одежда. На комоде – фотография в рамке, изображающая самого Харви на фоне того самого замка, мозаичную картину которого она только что видела. На стене – пейзаж.

– Прошу к столу, – окликнул ее Харви.

Шеннон повернулась – хозяин уже успел поставить на стол бутылку вина, три бокала и коробку шоколадных конфет.

Винсент укоризненно покачал головой.

– Мне ты конфет никогда не предлагал.

– Ты был у меня только один раз, так что твое «никогда» звучит неуместно, – парировал Харви, разливая вино. – Выпьем за знакомство, а уж потом поговорим о том, что привело вас сюда, на задворки цивилизации.

9

Природа наградила Камиллу телом, которое служило ей неиссякаемым источником самых изощренных удовольствий. Как всегда, она с готовностью ответила на первое же прикосновение, но лишь тогда, когда партнер удовлетворил ее голод, сама пустила в ход весь свой разнообразный арсенал. Ее игры напоминали пытки, и каждый раз, подводя Рика к порогу наслаждения, Камилла оставляла его в муках, не позволяя переступить заветную черту. На этот раз, когда чаша терпения переполнилась, он взял инициативу в свои руки. Победа была уже близка, но в тот момент, когда Рик издал торжествующий вопль триумфатора, Камилла посмотрела с него с выражением глубочайшего удовлетворения – все снова получилось так, как хотелось ей.