В конце концов я отговариваюсь от поездки к Джею и Рокси, которые живут высоко в зеленых холмах Маноа. Сэм отправляется туда на такси, а мы с Ксандером удираем на северный берег, едим мороженое фантастических цветов и гуляем по бесконечным безлюдным пляжам цвета сахара. У меня даже хватает смелости сбросить бикини и вбежать в теплый, как ванна, океан. Мы с Ксандером качаемся на ласковых волнах, болтаем о том о сем и смотрим, как облачка, похожие на клочки шерсти, на мгновение заслоняют ослепительно золотое солнце.

– Просто рай, – счастливо говорю я.

Точнее, был бы рай, если бы не свадьба Джея.

Ксандер притягивает меня к себе и целует – медленно и сексуально, так что подгибаются ноги, а сердце начинает колотиться.

– Давай не будем торопиться, – предлагает он, и его теплое дыхание щекочет мою щеку. – Останемся здесь после свадьбы и покатаемся по островам. Говорят, на Мауи такая красота…

Рука Ксандера скользит ниже, и волны покачивают нас самым недвусмысленным образом. Очень приятно.

– Прошу прощения! – Он ухмыляется, но вид у него отнюдь не виноватый. – Ну, что скажешь? Давай устроим праздник. Здесь, вдали от папарацци, нам будет гораздо проще.

Осторожно отводя с моего лица пряди мокрых волос, он шепчет:

– Я действительно хочу узнать тебя получше, Элли. Чувсвую, что между нами что-то происходит…

Когда Ксандер целует меня вновь, я закрываю глаза и наслаждаюсь каждой восхитительной секундой. Он прав, действительно происходит нечто необыкновенное. Нет той страстной тоски, которую я ощущала, пока общалась с Джеем, но все мы помним, чем она закончилась. Бурные восторги обычно ведут к неприятным финалам. Ксандер добрый и нежный, рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Что может быть лучше, чем узнать такого очаровательного мужчину поближе, находясь в тропическом раю?

– А мама? – спрашиваю я.

Когда я уехала, она вернулась в больницу, чтобы пройти очередной курс лечения. Ужасно было видеть, как она там лежала – такая бледная и подключенная к приборам. Я чуть не отказалась от поездки на Гавайи, но мама обожает Ксандера. Она настояла, чтобы я поехала. Полагаю, она надеется, что Ксандер окажется тем самым, подходящим.

– Кто знает, – шепнула она, сжимая мою руку в своей – пепельно-бледной, с синими жилками. – Надеюсь, что скоро услышу хорошие новости. Я бы так хотела, чтобы ты наконец устроилась. Очень грустно сознавать, что ты остаешься одна, Элли. Бог весть, сколько мне еще осталось, но в одном я не сомневаюсь – Ксандер хороший, добрый человек, который о тебе позаботится. Не испорть дело хотя бы на сей раз.

Значит, не надо давить.

Ксандер целует меня в кончик носа.

– Мы побудем здесь всего пару недель. Если возникнут проблемы, обещаю, мы вернемся немедленно. Я найму самолет.

Самолет? Хватай этого мужчину. Я и билет на автобус могу позволить не всегда.

– Так что скажешь? – ласково настаивает Ксандер, не сводя с меня глаз. – Мы остаемся?

Рай или дождливая Англия? Я улыбаюсь и целую его в ответ:

– Остаемся.

Совет. Не верьте, если кто-либо скажет, что побывать на свадьбе у парня, которого вы некогда считали любовью всей жизни, – великолепная идея. Более того, врежьте советчику в нос и популярно объясните, куда он может засунуть свою великолепную идею. А потом, если вы действительно не прочь помучиться, ступайте и займитесь чем-нибудь менее болезненным – прогуляйтесь по раскаленным углям и выколите глаз булавкой. Но, повторяю, только не присутствуйте при том, как ваш любимый мужчина женится на другой.

Свадьба Джея и Рокси должна состояться на пляже Ланикаи, в одном из самых красивых уголков острова. Пушистый белый песок тянется примерно на милю, и на пляж выходят прекрасные особняки знаменитостей и богачей. Один из них принадлежит отцу Рокси. Когда мы с Ксандером едем по узкой извилистой дороге, невозможно ошибиться, в каком доме свадьба. Это не только самый большой и шикарный особняк, который стоит буквально на кромке бирюзовой воды, но вдобавок перед ним на пляже воздвигнута огромная аркада и к ней ведет чудовищный розовый ковер. Хотя мы приехали рано, гости уже толпятся на гладкой зеленой лужайке, попивают шампанское и болтают, греясь на солнце.

– Я думал, свадьба будет скромная, – с тревогой замечает Ксандер и машинально тянется за темными очками.

– Джей сам сказал, что она будет скромная, – хмурясь, подтверждает Сэм.

– Значит, он ошибся. Она просто гигантская.

Здесь собралось не меньше четырехсот человек, сплошь красавцы и красавицы, в нарядах, которые я видела только в журналах. Зелено-розовое платьице, такое оригинальное и милое, когда я его надела, вдруг кажется совсем убогим, а шелковые розовые цветы, которые Сэм пришпилила к волосам, – дешевыми и безвкусными.

Так и знала, что это плохая идея. И зачем я послушалась Сэм?

Лакей помогает припарковаться, у ворот проверяют наши приглашения. На мой входной билет, покрытый масляными пятнами, охранник смотрит с нескрываемым презрением. Нас ведут в роскошный сад, сплошь в тени огромных пальм в горшках. Шумят волны, играет струнный квартет.

– Вот ее папаша, – шепчет Сэм, указывая на толстяка в белом костюме, с волосами, зачесанными поперек лысины. Каждый раз, когда их ерошит ветерок, голова становится похожа на гигантский восклицательный знак. И от этого урода родилась красотка Рокси?

Мы сидим и ждем двадцать минут, и я уже жалею, что по дороге выпила огромную порцию кофе с мороженым. Переплетаю ноги, но толку никакого. Придется сходить в туалет, дамскую комнату, уборную, ну или как тут она называется.

– Ты просто безнадежна, – вздыхает Сэм. – Давай живей. Священник как раз приехал.

Я бегу в дом и в рекордное время нахожу туалет. Закончив свои дела, я смазываю руки до плеч тональным кремом, втыкаю несколько шпилек в разваливающуюся прическу, брызгаюсь духами и вылетаю обратно в коридор.

И врезаюсь в Джея.

Такое ощущение, что я шагнула из окна.

– Элли? – Он хватает меня за плечи, чтобы я не упала (не самая лучшая идея, поскольку, кажется, крем не успел высохнуть). Джей явно в шоке. – Господи, ты все-таки приехала!

Я тоже в шоке. Я не видела Джея несколько месяцев и теперь прихожу в ужас, такой он усталый и изможденный. Лицо смуглое, но под глазами пролегли фиолетовые тени, а скулы угрожающе торчат. Волосы по-прежнему черные и глянцевые, как вороново крыло, но отросли почти до воротника рубашки. Приходится стиснуть кулаки, чтобы устоять перед соблазном прикоснуться к ним.

– Разумеется, приехала, – отвечаю я, в то время как сердце отбивает чечетку о ребра. – Странно было бы жениться в отсутствие друзей.

Он крепче сжимает мои плечи.

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь.

Я только что смотрелась в зеркало. С растрепавшимися на жаре волосами, поплывшим макияжем и в ярко-зеленом платье я похожа на кочан капусты с горшком вместо шляпы.

– Надень очки, – советую я.

Джей прерывает меня, коснувшись пальцем моих губ, а потом кладет ладонь мне на затылок и пристально смотрит в глаза. Он так близко, что я вижу себя в чернильных глубинах значков и чувствую тепло чужого дыхания. Губы Джея хитро изгибаются, возле глаз появляются морщинки, и он расплывается в знакомой улыбке.

– Ты – лучшее зрелище для усталых глаз… – бормочет он. – Ох, Элли, ты бы знала, как…

– Ах вот ты где. Мы уже решили, что ты заблудилась… О! Простите, не хотел мешать! – К нам подходит Ксандер. На его открытом честном лице играет искренняя улыбка, и мы с Джеем виновато расходимся. Если Ксандер что-нибудь и заметил, он слишком вежлив, чтобы высказаться.

Протянув Джею руку, он говорит:

– Привет, я Ксандер. Мы тут с Элли.

Джей жмет ему руку, явно озадаченный. Он, очевидно, ломает голову, кто такой Ксандер. Рано или поздно до него дойдет. Возможно, в ночи глухой, как дошло до Мада. Надеюсь, Джей не станет бегать по дому голым с воплями: «Бли-ин, Ксандер Торн собственной персоной у меня на кухне, чувак!»

– Рад познакомиться, – говорит он, окидывая Ксандера взглядом. – Я Джей.

– А-а, жених. – Ксандер обвивает рукой мою талию и успокаивающе пожимает. – Желаю удачи, парень. Рано или поздно все там будем.

– Да, наверное, – отвечает Джей, не сводя с меня своих зеленых глаз. Взгляд такой унылый, что в животе стягивается узел, а в рот как будто ссыпали полпляжа.

Блин. Я до сих пор влюблена.

Не к добру это, Элли. И незачем.

Как только я прихожу к столь несвоевременному выводу, свадьба начинает доставлять сплошные муки. Такое ощущение, что сердце горит и плавится; но тем не менее я наклеиваю на лицо улыбку и держу Ксандера за руку, не впиваясь в нее ногтями. Рокси просто сияет – на ней нечто вроде кружевной нижней юбки, туго натянутой на выпирающем животе. Стройные ноги в сандалиях на шестидюймовой платформе кажутся еще красивее, волосы цвета солнца рассыпаются по спине водопадом непокорных кудрей. Беременность и злорадство придали Рокси блеску.

Клятвы произнесены, кольцо надето, Джей целует невесту под аплодисменты. Точка. Они женаты. Игра окончена, и пора заняться тем, что мне на свадьбах удается лучше всего, – до беспамятства надраться бесплатным спиртным.

– О Боже, – говорит Сэм, когда мы бредем из-под навеса. – Поверить не могу, он действительно взял и женился на ней. Я хочу выпить…

– Я тоже, – эхом отвечаю я. Честно говоря, не откажусь напиться и забыться. А очнувшись, выпью еще, чтобы не приходить в себя следующие несколько недель. Это намного хуже, чем школьный выпускной.

Мы идем по пляжу, где официанты открывают шампанское; вокруг хлопают пробки, как будто мы стоим в гигантской миске с поп-корном. Рокси и Джей, держась за руки, разговаривают с ее отцом. Сэм подходит, привстает на цыпочки и целует брата в щеку.

Пока я стараюсь не обращать внимания на то, как Джей ласково заправляет цветок плюмерии за ухо Рокси, Ксандер отвечает на миллион сообщений, которые приходят на мобильник. Он отключил телефон на двадцать минут во время свадебной церемонии. Но если ты рок-звезда, на твое время претендуют все.

– Блин! – стонет Ксандер, стирая очередное сообщение. – Что именно людям непонятно в слове «отпуск»? Вот, посмотри на список пропущенных звонков. Он похож на телефонный справочник!

Он сует мобильник мне под нос и прокручивает список сверху донизу.

– Ого, – говорю я. – Тебе правда звонил Мик Джаггер?

Ксандер краснеет.

– Да… кажется. И мама. Опять. Наверное, боится, что я забыл намазаться кремом от загара.

– И Шарлотта, – замечаю я. – Она часто звонит?

Он хмурится.

– Нет. Только если близнецы куда-то запропали. Э… она позвонила шесть раз и прислала сообщение с просьбой по-скорее перезвонить. Надеюсь, ничего не случилось. Не исключаю, что близнецы спалили мой дом.

Поскольку финансовые проблемы Ксандера не беспокоят, он едва ли не единственный человек из числа моих знакомых, способный позволить себе звонок по мобильному на другой край света. Пока он набирает номер, я беру с подноса бокал шампанского и воровато наблюдаю за счастливой парочкой. Элли, не надо. Это вредно.

Ксандер начинает говорить. Хоть я не слышу ни слова, интонации у него весьма тревожные. Он поворачивается, страшно бледный, в янтарных глазах тревога. Что там выкинули близнецы? Ограбили банк? Ничему не удивлюсь.

– Ты хочешь поговорить с Элли? – спрашивает Ксандер в трубку. – Нет-нет, я прекрасно понимаю. Конечно, я ей сам скажу. Соболезную, Шарлотта. Какое горе для всех вас.

Несмотря на палящее солнце, я вдруг ощущаю леденящий холод. Когда Ксандер берет меня за руку и отводит прочь от веселящихся гостей, в тень стены, сердце колотится так, будто я вот-вот упаду в обморок. Что же произошло, если Шарлотта даже не в силах сообщить об этом лично?

Только одно. Немыслимое, ужасное. Когда Ксандер заговаривает, я понимаю, что случилось, прежде чем он успевает закончить. Я понимаю, что мой мир вот-вот рухнет и никогда уже не станет прежним.

– Мне очень жаль, Элли, – шепчет он, прижимая меня к груди и целуя в макушку. – Мне очень, очень жаль…

Нет нужды продолжать.

Я и так понимаю, что мама умерла.

Прости и отпусти

Если хорошенько подумать, похороны во многом похожи на свадьбы. Те же самые друзья и родственники в лучших костюмах приезжают толпой в ту же самую красивую пригородную церковь, чтобы пропеть несколько гимнов, а потом наесться до отвала на дармовщинку. Если закрыть глаза поплотнее и не думать про дубовый гроб, который стоит впереди, если притвориться, что одуряющий запах лилий исходит от букета, почти удается убедить себя, что я вновь на свадьбе Аннабель и ужасных событий нескольких прошлых месяцев на самом деле не было. Позади сидит тетушка Этель, на сей раз без вставных зубов, потому что она их потеряла. Имоджин пинает спинку скамьи, а сестры такие же ослепительные, как всегда. Даже у папы в дорогом костюме такой вид, как будто он выдает очередную дочь замуж.