Положив трубку, Андро медленно повернулся к Изабель.

— Сработало! — произнес он, наблюдая, как на ее лице появляется таинственная, полная злорадства и скрытого смысла улыбка. — Сработало, Иззи!

Одним прыжком, издав пронзительный ликующий крик, похожий на воинственный клич древнего вождя клана, он перелетел через комнату и повалил Изабель на диван.

— Она раздобыла для нас деньги, — горделиво проговорил Андро. — Так что теперь ты сможешь выпустить свой фильм, а я — увидеть свою физиономию на экране. Это потрясающе!

Несколько мгновений он смотрел на Изабель сверху вниз, а затем медленно снял с нее очки и повесил их на спинку дивана.

Она устремила на него взгляд очень близоруких глаз.

— А мы с тобой порядочные сволочи, ты не находишь? — немного удивленно и не очень уверенно произнесла Изабель.

Без очков ее лицо походило на лик сумрачного ботичеллиевского ангела. Выгнувшись, она протянула Андро губы для поцелуя. Они целовались долго и нежно, как влюбленные, которые давно потерялись и вдруг вновь обрели друг друга. В каком-то смысле так оно и было.

— Теперь ты вернешь свою зубную щетку ко мне в ванную? — шепнула Изабель.

— Еще не сейчас, — ответил он, расстегивая пуговицы и запуская руки ей под блузку, — но скоро — очень скоро.

ГЛАВА 13

В здании эдинбургского аэровокзала был час пик: как раз в это время приземлялись вечерние самолеты со всех концов Европы. Катриона стояла у подножия лестницы, по которой должны были спускаться прибывшие лондонским рейсом пассажиры, среди группы других встречающих. Многие из них держали в руках плакатики с именами тех, кого они должны были встретить, но не знали в лицо. Катриона подумала, что, может быть, и ей следовало заготовить табличку с фамилией Гэлбрайт.

Элисон уверяла, что она без труда узнает его по выражению угрюмой неприступности, присущему столичным брокерам.

— Ты сто раз видела таких типов по телевизору. Все они выглядят одинаково: держат по телефону в каждом кармане, факс в автомобиле, диктофон в портфеле — вооружены техникой до зубов, так что им уже даже не нужно втыкаться в розетку.

Катриона, засмеявшись, возразила:

— Нет, по телефону было совсем непохоже, что он из таких.


Дни уже начали удлиняться, и подруги, встретившись в клубе, отправились на вечернюю прогулку вдоль Уотер-Лейт, берега которой, заросшие плакучими ивами, оборудованные пешеходными мостиками и посыпанными гравием дорожками, были специально приспособлены для променада измученных горожан.

— Как сейчас себя чувствует твоя мать? — спросила Элисон, когда, миновав скопление новостроек, они вышли на пологий берег.

— Честно говоря, она абсолютно здорова, — робко призналась Катриона. — И все время была здорова.

Элисон остро глянула на подругу.

— Зачем же было врать в банке?

Катриона пожала плечами. Желание исповедоваться Элисон заметно ослабело то ли от сознания собственной вины, то ли от присутствия третьего, вставшего между ними существа, пока что еще совсем маленького, но уже вполне заметного. С его появлением Катриона перестала чувствовать себя равной Элисон.

— Острый случай Синдрома Дефицита Острова, как называет это явление моя мама. Ее болезнь — лучший предлог, который я смогла выдумать.

— Обычно ты не бываешь столь легкомысленна и безответственна, Кэт. И обычно ты все-таки даешь о себе знать, а сейчас я не слышала твоего голоса больше двух недель. — В голосе Элисон звучала обида — и поделом мне, подумала Катриона. — И сегодня ты какая-то чужая. Ты сама на себя не похожа: обидчивая, раздражительная, угрюмая. Где та веселая, солнечная Кэт, которую мы все знаем и любим?

— Кошка Кэт на раскаленной крыше, — усмехнулась Катриона, стараясь увильнуть от ответа.

Ее поступки просто невозможно объяснить здравомыслящему человеку, и чем больше Катриона об этом думала, тем в менее выгодном свете представала сама перед собой. Признаваться же в своих слабостях перед такой образцовой деловой женщиной и будущей матерью, как Элисон, было по меньшей мере неприятно.

— Вот именно, — согласилась Элисон. Катриона не остановилась, и Элисон пришлось ускорить шаг, чтобы догнать ее. — Я уверена, что во всем виноват этот мерзавец Хэмиш, разве нет? Это он вынудил тебя сбежать? Он что, вывалял тебя в грязи? Ради Бога, расскажи мне! Я твой друг, Кэт. Я хочу тебе помочь.

Элисон приходилось почти бежать, потому что Катриона, опустив голову и спрятав руки в карманы, продолжала решительно и быстро шагать вперед. Потеряв терпение, Элисон схватила подругу за руку.

— Стой! Остановись на минуту, Кэт.

Катриона остановилась. Они находились в пустынном, уединенном месте на берегу, где одна из старых ив росла под немыслимым углом, опустив свои ветки в воду. Одна из горизонтальных ветвей была достаточно крепка и широка, чтобы они могли на ней поместиться.

— Давай-ка сядем и поговорим, — твердо сказала Элисон, увлекая подругу за собой. — Смотри, как здесь тихо, красиво и никого нет. Послушай, как весело журчит вода, как будто кто-то тихонько хихикает.

Катриона хмыкнула.

— Ха! Даже река надо мной смеется.

— Почему это она должна смеяться именно над тобой? — спросила Элисон, усаживаясь рядом с ней. — Что ты сделала плохого, в чем провинилась? И в чем провинилась я, раз ты не хочешь ничего мне рассказывать?

Катриона слабо пожала руку Элисон. Нет, с Элисон Хоум-Мур все в порядке, чего нельзя сказать о Катрионе Стюарт! Печально вздохнув, она покачала головой:

— Ты ни в чем не виновата, Элли. Ни в чем.

— Ладно, только не говори мне, что все это не из-за Хэмиша. Я все равно тебе не поверю. И учти, хоть я и предостерегала тебя насчет него, все равно я на твоей стороне.

Катриона шумно вздохнула.

— Но он здесь действительно ни при чем! То есть в какой-то мере это из-за него, но только потому, что я уже остыла к нему, а он нет. Так что в известном смысле я сама во всем виновата.

— Хорошо, я рада тому, что ты хотя бы пытаешься найти смысл, — одобрила Элисон. — А что заставило тебя охладеть? — Катриона сжала руки.

— Я думаю, что на самом деле это произошло из-за его сына. Понимаешь, вначале я понятия не имела, что у него есть ребенок, а потом он мне сказал.

Она могла бы добавить: «И примерно в то же самое время ты сказала мне, что беременна, и я почувствовала, как это важно иметь семью и детей». Но вместо этого Катриона продолжала:

— И это совпало с моментом, когда я начала понимать, что наши отношения ведут в никуда и что только он остается в выигрыше.

— Чертовски правильно. Умница, Кэт. Десять баллов за сообразительность. — Элисон обняла Кэт за плечи и привлекла к себе. — Джон обрадуется.

— Это, конечно, самое главное, — иронически хмыкнула Катриона. Элисон немного смутилась.

— Я понимаю, тебе это покажется смешным, но я, как идиотка, защищала тебя перед Джоном. Он вообще не мог понять, как ты позволила себе вступить в личные отношения с клиентом. Видишь ли, несмотря на внешнее легкомыслие, на самом деле Джон жутко добродетельный и ужасно щепетильно относится к таким вещам.

— Что же, наверно, он прав. Проблема в том, Элли, что я еще больше все усложнила. Я так и не осмелилась сказать Хэмишу, что все кончено. Соответственно он и теперь считает, что наши отношения продолжаются.

— Ох, Кэт, просто скажи ему — и все. В конце концов, ничего страшного. Ведь ты же не клялась ему в вечной любви? — встревоженно спросила Элисон.

— Нет, конечно, нет! Но он подарил мне картину и пытался подарить браслет, так что я чувствую себя виноватой перед ним… — Катриона уловила недоверчивое выражение на лице Элисон и еле слышно добавила: — Кроме того, я встретила другого…

— Боже милосердный! Дорогая, да ты не теряешь времени даром! — опешила Элисон. — Кто же он?

Катрионе стало немного легче. Ребенок уже не маячил между ними, как живой упрек.

— Его зовут Андро Линдсей. Он актер.

— Я о нем слышала?

— Вряд ли, потому что ты почти не смотришь телевизор. Он работает на телевидении и снялся в нескольких фильмах. Вообще-то он довольно известный актер.

— А ты-то сама хорошо его знаешь?

— Да, хорошо, то есть очень хорошо.

— В библейском смысле? Как это там говорится — и познал Иаков жену свою, и принесла она ему сына — так?

— Ты чертовски проницательна, Элли! — засмеялась Катриона. — Да, все так — только без сына.

— А почему же я до сих пор ничего не знала? — с оттенком обиды спросила Элисон. — Я думала, мы с тобой близкие подруги.

— Все произошло так внезапно.

Элисон с сомнением поглядела на нее.

— Гм-м. Сдается мне, у тебя это вообще всегда происходит внезапно.

— Нет, вовсе нет! Это простое совпадение. Ты же прекрасно знаешь, что вплоть до последнего времени у меня целую вечность никого не было. — От возмущения у Катрионы даже задрожал голос. — Я уже начала думать, что до конца дней обречена вести монашеский образ жизни. Впрочем, может быть, это было бы лучше.

— Неужели? — саркастически осведомилась Элисон. — А как же тогда быть с этим актером? Из объятий Хэмиша — прямиком к Андро, без передышки. Ничего себе монахиня. Что-то здесь не очень пахнет целомудрием.

— Не надо делать из меня роковую женщину?! — наполовину удивленно, наполовину рассерженно вскричала Катриона. — Честное слово, все было не так. С Хэмишем я покончила. То есть мысленно я с ним уже порвала, просто еще не успела ему об этом сказать. — Теперь, когда она уже начала, ей стало гораздо легче исповедоваться Элисон.

— И тогда ты сбежала на Скай. Так на каком этапе и откуда возник Андро?

— Я познакомилась с ним неделей раньше, когда ездила в Глендоран. Там живут его родные, он приезжал их навешать, и мы встретились в гостиничном баре и разговорились. А потом он оказался на скачках Файф-Поинт и, наконец, последовал за мной на остров. Конечно, все это несколько легкомысленно. Андро далеко не богач, и вообще ни в чем не похож на Хэмиша.

— Да? А скажи мне, — попросила Элисон, — может быть, он эдакий герой-любовник? Эдакий смазливый плут, сердцеед?

Катриона, покраснев, заулыбалась.

— Он сногсшибательно, умопомрачительно красив, — призналась она. — Похож на Хью Гранта.

— Ну и, конечно, сейчас ты от него без ума?

— Да, и боюсь, это надолго. Но все гораздо сложнее и запутаннее, — вздохнула Катриона, вдруг обрадовавшись тому, что поделилась с Элисон. Может быть, если она объяснит свою дилемму подруге, ей будет легче с ней справиться.

Элисон, поежившись, спрыгнула с ветки.

— Пойдем дальше, Кэт, я замерзла. Обсудим твои проблемы на ходу.

Они продолжили путь вдоль берега. Здесь, в извилине реки, когда-то размещалась старинная деревушка Дейн. До того как сюда пришли пар и электричество, ее жители использовали для своих промыслов воду: река в этом месте образовывала в лощине естественную плотину, с гребня которой стремительно низвергался поток воды. Здесь работали мельники, пекари, кожевенники, красильщики, и каждый день отсюда в обнесенный стенами древний Эдинбург тянулись возы с хлебом, выделанными кожами и одеждой, чтобы обеспечить его растущее население. В наши дни Доил, ставший частью столицы, превратился в излюбленное пристанище богемы: художников, артистов, студентов.

— Мне кажется, первым делом ты должна открыть Хэмишу горькую правду — и чем скорее, тем лучше. — По тону Элисон никак нельзя было сказать, что она считает эту правду чересчур горькой.

Катриона покачала головой:

— Вот тут и начинаются сложности, — с горечью произнесла она и начала рассказывать Элисон о «Пресипити Сити Продакшнз», о фильме и о согласии Хэмиша дать недостающие деньги.

— Веселые делишки! — воскликнула Элисон, когда Катриона закончила свою повесть. — А ты не размениваешься на мелочи, Кэт, не так ли? Уж если ты рискуешь увязнуть по уши, так не меньше, чем за миллион фунтов! Красиво, ничего не скажешь!

— Надеюсь, я все-таки не увязну, — твердо возразила Катриона. — Мне осталось пережить эту дурацкую завтрашнюю встречу, а потом я смогу откровенно поговорить с Хэмишем. Но если я сделаю это до того, как будет улажено дело с фильмом, он откажется в нем участвовать. Между тем фильм здесь совершенно ни при чем, и я уверена, что это отличный проект.

— Все равно все это как-то нехорошо, Кэт, — возразила Элисон. — Зачем вообще тебе понадобилось влезать в это дело с финансированием фильма? Ты могла просто познакомить Хэмиша с Андро, а там уж пусть сами разбираются.

— Но дело в том, что Хэмиш с первого взгляда, когда они встретились на скачках, буквально возненавидел Андро. И произошло это из-за меня. А теперь я хочу помочь Андро — что же в этом плохого? Но в то же время я искренне убеждена, что для Хэмиша это идеальный способ помещения капитала, а ведь я теперь его банковский управляющий. Конечно, с какой стороны ни глянь, я по уши увязла, и получается, что я веду двойную игру.