Пенелопа Дуглас - Соперник

– Договорились?

Я взялся рукой за ворот и стянул футболку через голову. Ухватив за пояс ее шорты, спустил их с попки и уронил на пол.

– Я не уйду не попрощавшись. Я вообще больше не уйду, Мэдок, – пообещала она.

– Так мы договорились? – требовательным голосом повторил я.

– Да.

Когда я подошел вплотную, она провела ногтями по моему животу, и я весь напрягся. Расстегнув мой ремень, она вытащила его из штанов. Сбросив ботинки, я завел руки ей за спину и расстегнул лифчик. Снимая с нее этот бесполезный элемент гардероба, я приоткрыл рот и выдохнул, глядя на ее полную грудь и темные затвердевшие соски.

Но когда она стала расстегивать мне штаны, я остановил ее, схватив за руку.

– Еще рано, – прошептал я, прикусив зубами ее нижнюю губу.

Ах этот привкус ванили, тепла и дома! Я даже представить себе не мог, что можно хотеть чего-то или кого-то сильнее, чем ее.

Я потянул ее губу на себя, и она негромко застонала, затем выпустил ее и проскользнул руками в трусики, стягивая их вниз.

Я чувствовал себя как ребенок в День независимости. Повсюду взрывались фейерверки.

Она стояла посреди комнаты голая, а я в джинсах уселся в мягкое кресло в углу комнаты.

Ее глаза расширились, она водила ими из стороны в сторону.

– М-м-м, что ты делаешь?

– Сядь на кровать.

Она стояла на месте секунд десять и смотрела на меня, а потом наконец опустилась на бирюзовое одеяло и передвинулась в центр кровати. Поджав колени, она обняла их и стала похотливо поглядывать на меня, стараясь при этом выглядеть как можно невиннее.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Ее в беспорядке рассыпанные локоны, изгиб талии, сочные подкачанные бедра… Под своей мальчиковой одеждой Фэллон скрывала настоящие сокровища, и я был единственным счастливчиком на свете, которому повезло видеть все это собственными глазами.

Она едва заметно улыбнулась, провоцируя меня.

– И что теперь?

Я наклонился и оперся локтями на колени.

– Когда ты в последний раз каталась на скейте? – спросил я.

Моргнув, она нервно рассмеялась и спросила:

– Ты спрашиваешь меня об этом сейчас?

Она была права. Этим вопросом я уничтожил всю атмосферу, это было как ведро ледяной воды на голову. Но в любом случае я ждал ответа.

– Ну, – неуверенным тоном начала она, – думаю, пару лет назад. Тогда я жила еще здесь.

– А почему ты забросила скейт?

Она пожала плечами с таким видом, словно не находила что ответить.

– Не знаю.

Я встал и приблизился к ней на несколько шагов.

– Тебе просто надоело?

– Нет.

– А почему тогда?

Я остановился и скрестил руки на груди. Фэллон обожала кататься на скейте. Она надевала наушники и часами пропадала в парке «Ирокез Мендоза», иногда с друзьями, иногда одна.

Облизав губы, она слабым голосом ответила:

– Думаю, сначала я просто не хотела получать удовольствие. Не хотела улыбаться.

Это прозвучало так, будто она чувствовала себя виноватой. Но с чего бы ей испытывать вину?

– Ты злилась на меня? – спросил я. – За то, что я не стал тебя искать?

Она кивнула и продолжила так же тихо:

– И за это тоже.

– А сейчас почему не катаешься?

Тогда я думал, что она уехала по собственной воле. Мне и в голову не приходило искать ее, потому что я был уверен: она просто решила сбежать от меня.

Наши глаза встретились.

– Нет, я больше ни в чем тебя не виню. Мы были маленькие, – она отвела взгляд и добавила, – слишком маленькие.

Полагаю, она была права. Я тогда понимал, что мы делаем нечто опасное, но был так поглощен ею. Мне было наплевать. И когда она решила остановиться и повзрослеть, я, наоборот, пустился во все тяжкие. Конечно, я не трахал все, что движется, но уж точно не мог похвастаться, что хранил себя для нее.

Я подошел еще ближе и остановился у края кровати.

– Почему ты никогда не пыталась вернуться домой?

– Я пыталась.

Значит, Мэдок хотел поговорить. Это что-то новенькое.

Я не могла встать с кровати без его разрешения. Лежала совершенно голая и беззащитная, а он продолжал задавать вопросы. Он имел на это полное право, а я обещала подчиняться.

– Через несколько месяцев после отъезда я тайком приехала сюда, – продолжила я. – У тебя была вечеринка, и ты был не один.

Я уже пережила этот удар, но забыть предательство было невозможно. Он сидел на краю джакузи, свесив ноги в теплую воду, а какая-то девушка в воде делала ему минет. Он опирался на одну руку, вторую запустил ей в волосы и запрокинул голову. Он не видел, что я смотрела на него через стеклянные двери, выходящие во двор.

Эдди и его отец были дома, но, без сомнения, уже смотрели десятый сон. Я думала, приехать в столь поздний час будет идеальным сюрпризом. Представляла, что он будет в постели, а я прокрадусь к нему, и мы поговорим.

Как выяснилось, сложно было выбрать время хуже.

Мне оставалось только бежать без оглядки от того, кого в силу возраста я еще не могла полюбить по-настоящему.

Мэдок отвел глаза. Его взгляд был полон боли.

– Тебе не стоило хранить себя для меня. Я этого не заслужил.

– Я это делала не для тебя, – прошептала я. – Правда в том, что я не хотела никого, кроме тебя, но и тебя больше не хотела. Даже тебя. Дело было во мне, в моих мыслях. Мне нужно было повзрослеть.

Он замер. Больше не пытался подойти ближе, а я хотела, чтобы он понял, что все это больше ничего не значит. Мне пришлось с этим жить. У меня была куча времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью. А он, похоже, никак не мог уложить все это в голове.

Я легла на кровать и, перекатившись на живот, смотрела на него через плечо.

– К черту прошлое. Помнишь? – сказала я серьезным тоном, не отрывая от него взгляда.

Моя поза должна была отвлечь внимание от тяжелого разговора. Мне хотелось, чтобы он понял, что я не намерена продолжать беседу.

Его взгляд смягчился. Обойдя кровать, он навис надо мной, опираясь на руки. Он был так близко, что я вздрогнула, почувствовав, как мурашки пробежали от груди вниз, к ногам.

Пожалуйста, Мэдок, дотронься до меня.

Хитро улыбнувшись, я прикрыла глаза, желая выглядеть сексуально. Подняв ноги, я скрестила их в воздухе и стала покачивать ими взад-вперед.

Повернув голову, он с нежностью разглядывал мое тело. Протянув руку, Мэдок погладил кончиками пальцев мою спину, и я закрыла глаза.

– Как дела с учебой? – спросил он, и я снова распахнула глаза.

– Мэдок! Ради бога! – завопила я.

Тоже мне, нашел время!

Он сурово поднял бровь.

– Фэллон, следи за языком, – предостерег он.

Когда злость и нетерпение уже переполняли меня, он схватил меня за бедра и подтянул к краю кровати, переворачивая на спину.

– Мэдок!

Раздвинув мне ноги, он взял меня под колени и дернул на себя. Я оказалась на самом краешке.

Сердце колотилось с бешеной силой, вся грудная клетка пульсировала. На шее выступил пот.

Какого черта? Почему он надо мной издевается?

– Учеба, – настоятельно напомнил он.

– С учебой… все… хорошо, – запинаясь, ответила я. – Машиностроение изучаю. А ты?

Мне было не смешно, потому что я была злая как черт, но, видимо, это прозвучало забавно.

Он запустил пальцы мне между ног и стал массировать вокруг влагалища.

– Основы юриспруденции, – ответил он беззаботным голосом. – Какая неожиданность, правда?

Его голос звучал так, будто мы на деловой встрече.

– Да, – выдохнула я, не понимая, на чем нужно было сконцентрировать внимание: на его вопросах или ощущениях от его пальцев.

– Основы юриспруденции, значит? И как тебе? – спросила я.

– Вообще мне нравится, – он не смотрел мне в глаза, а наблюдал за тем, что делали его пальцы. – Думаю, у меня есть к этому способности. А что означает татуировка валькнута?

Он проскользнул пальцем в меня, и в животе будто начали взрываться фейерверки.

– М-м-м… что? – сбивчиво переспросила я.

Что он спросил?

Его палец (или пальцы) вошел в меня на всю длину, потому что, когда Мэдок начал нежно поглаживать меня изнутри круговыми движениями, он был очень глубоко.

Твою мать. Я закатила глаза от удовольствия.

– Символ валькнут, Фэллон, – напомнил он.

Я с трудом разжала зубы.

– Можно я расскажу тебе в другой раз?

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста!

Он смотрел на свои пальцы, и на его лице появилась хитрая улыбка. Улыбка победителя, блин.

– Еще один вопрос, – он поднял глаза и пристально посмотрел на меня. – Фэллон, ты мне доверяешь?

Я замерла. Я заранее в точности знала, что ему отвечу.

– Ты единственный человек, которому я доверяю.

Приподняв только голову, потому что он все еще поддерживал меня за колени, я посмотрела на него и прошептала:

– И я сделаю так, чтобы ты тоже смог доверять мне.

Когда он проснется завтра утром, я буду рядом.

Он потянул меня наверх, чтобы я могла встать на кровати, а я обхватила его руками и изо всех сил прижала к себе. Он прислонился к моей груди идеально выбритой щекой и стал опускаться, покрывая поцелуями ключицу, а потом и грудь.

Я запустила руку в его короткие светлые волосы и прижала его лицо к себе, чтобы поцеловать. По всему телу пробежали мурашки, заставив меня вздрогнуть.

Он обхватил зубами сосок, а потом взял его в рот и стал посасывать.

– Черт, – вздохнула я, почувствовав себя совершенно беззащитной в его руках.

Протяжный стон вырвался из груди. Он то обхватывал сосок горячими губами, то выпускал и повторял это снова и снова, пока я не ощутила, как электрический разряд пролетел от сердца прямо к горячему входу между ног.

А он тем временем переключился на второй сосок: целовал его и посасывал, пожирая меня глазами.

Закусив нижнюю губу, я впилась ногтями ему в плечи. Ему явно нравилось. Это была приятная пытка, но она тянулась так долго, что хотелось оттолкнуть его, залезть на него сверху и заставить делать то, чего хотела я.

Когда его пальцы вновь проникли в меня, я дернулась и широко раскрыла глаза.

– Ого, какая ты мокрая, – прохрипел он, уткнувшись мне в шею.

Да уж, я давно это заметила.

Оттолкнувшись от его груди, я упала на кровать и медленно отползла назад к изголовью.

– Мэдок, прекрати мучить меня, – сказала я, не открывая глаз. – Время пришло. Закрой рот и делай дело. Посмотрим, что из этого выйдет.

Он лучезарно улыбнулся. Мое сердце екнуло. Смеясь и не сводя с меня глаз, он слез с кровати и расстегнул джинсы.

– Моя маленькая соперница. Думаешь, победа в этой игре мне не по зубам? – парировал он.

Я была не в силах сдержать улыбку. Оперевшись на локти, я согнула ноги, широко расставила стопы, но свела колени.

И подняла брови. Мой взгляд говорил только одно: «Докажи это».

Мэдок злорадно улыбнулся, и я вдруг поняла, что шутки кончились.

Вот черт!

У меня ком встал в горле, когда он вытянул руки, схватил меня за лодыжки, ухмыльнулся и одним резким движением перевернул на живот.

Мое дыхание было частым и неглубоким, а внутри все сжималось. Пульс бился в каждой клеточке моего тела.

Я начала говорить, но запнулась.

– Мэд…

– Замолчи, – прорычал он прямо мне в ухо.

И тут я поняла, что в ловушке: у меня не было ни единого шанса встать.

Он все еще был в джинсах. Я чувствовала, как ткань трется о мою попу.

Мой мучитель просунул руку мне между ног, и я закрыла глаза, когда он легким движением их раздвинул, нежно погладил внутренние стороны бедер, потом вход и стал массировать кожу вокруг клитора круговыми движениями, одновременно входя в меня. Я приподнялась на локтях, чтобы встать повыше, и стала сама насаживаться на его пальцы.

Матрас прогнулся, и я поняла, что он, видимо, оперся на него коленом, чтобы еще ниже наклониться ко мне. Что-то скользкое, но в то же время шершавое и горячее пощекотало спину, и я вздрогнула. Это был его язык.

Он поласкал бок, и я сжала под собой одеяло.

– Мэдок.

Но он был непреклонен. Поднимаясь и опускаясь, он облизывал кожу у меня на спине, время от времени покусывая ее. От каждого поцелуя начиналось покалывание, которое распространялось по всему телу.

– Ты опять хочешь бросить мне вызов?

Он прижался к моей попе, и я почувствовала, какой твердый у него член и как ему не терпится вырваться наружу.

– Мэдок, черт возьми! – я хотела, чтобы голос прозвучал угрожающе, но получился только умоляющий стон. – Я скоро начну тереться о твою гребаную кровать! Пожалуйста!

Взглянув на него через плечо, я засмотрелась на его ужасно сексуальную загорелую грудь и пресс, который так и хотелось лизнуть.