— Ах ты озорник-негодник! — шептала я, поспешно стягивая шмотки.

— Задержанная, попрошу без выражений. У нас всё строго — по закону. Итак, расскажите мне подробно в деталях: где вы были в ночь с четверга на пятницу?

Это следствие мы проводили весь вечер не прерываясь на перекур. Я понесла наказание по полной, и признаться, я готова каждый день нарушать закон, лишь бы меня так почаще карали.


Как ни странно, проснулась я ближе к обеду и обнаружила, что моего конвоира не оказалось рядом, что очень меня опечалило. Но на холодильнике, прижатую магнитиком, меня ожидала записка, которая извещала, что её автор будет дома к вечеру и как там было написано — чтобы я не скучала и занялась стиркой. Видите ли, в моё отсутствие накопилось много грязного белья. А вот место его направления не сообщалось и поэтому мне оставалось ждать лишь очередного подвоха. Телефон пропавшего был отключен, что меня весьма настораживало.

Я осталась дома одна, а мой дорогой смылся в неизвестном направлении. И знаете что? Я действительно решила прибраться. Пока я в деревне распивала самогоны и гоняла петухов, Антон игнорировал обязанности по дому.

Собрав грязные вещи в кучку, я стала разбирать их по цветам и проверять карманы, а вдруг мне перепадёт что-нибудь ценное. Перепало. Мелочь в его в штанах и оторванный кусок бумаги с тетрадного листа с номером телефона и коряво написанным именем Рита. Осмыслив, я поняла, что это не хрена не деловой партнёр, а какая-нибудь курица, покусившаяся на мою частную собственность. Весь мой богатый жизненный опыт подсказывал, что мужикам верить нельзя. Это с каких пор Антоша стал ощущать природную мужскую склонность к разнообразию? Волна гнева и негодования накрыла меня и я в отчаянии готова была порвать эту бумажку, а потом побежать в комнату накрыться подушкой и реветь, что мол меня несчастную обманули, изменили.

Пыхтя как самовар, я судорожно набирала этот ненавистный номер Риты. После попсовой мелодии вместо гудков я услышала ласковое мурлыканье:

— Алло, — сказала та тварь.

— Здравствуйте, это Рита? — спокойно спросила я.

— Да. А вы кто?

— Я звоню из больницы. Мы обзваниваем всех знакомых одного пациента, которого зовут Антон. Ваш номер мы нашли в его телефонном справочнике. Скажите, пожалуйста, насколько близко вы с ним знакомы?

— Что случилось? — возмутилась шмара.

— Сначала вопросы задаем мы, а потом отвечаем. — деловито надавила.

— Я не пойму какого Антона вы имеете в виду… — замешкалась та.

— Кораблёв. Если вам фамилия ни о чём не говорит, то я дам описание. Он высокий брюнет с серыми глазами.

— Уууу, — задумалась та.

— Он ездит на чёрном джипе, — стала перечислять главные отличия.

— А! Антон! Вспомнила. Что с ним случилось? Как он попал в больницу? И почему вы звоните мне? — заволновалась та.

— Девушка, я ещё раз спрашиваю, вы с ним близко знакомы? — любезно поинтересовалась я.

— Нет, я встречалась с ним один единственный раз, буквально на днях он мне помогал поменять колесо на автомобиле, я стояла на дороге и мне нужна была помощь. Я даже не знаю его телефона… — разочаровано ответила та.

— То есть вы не вступали с ним в близкий контакт?

— Не понимаю, что за контакт? — 'Вы трахались, или нет?'

— В половой, — уточнила я.

— Нет! У нас ничего не было, — вздохнула та, — правда я оставила ему свой номер, но он мне так и не позвонил.

— Вот и хорошо.

— А что произошло? — вот пытливая какая.

— У данного пациента обнаружилось заболевание СПИД. И мы проверяем его контакты и делаем анализы. Уже обнаружено двое заразившихся. Но раз у вас ничего не было, то можете не волноваться за своё здоровье. Всего доброго. — сбросила, и не стала слушать вопли. Если бы они спали, то она мне бы перезвонила тут же.

Она не перезвонила и от этого мне стало легче.

Вот что за мужики, что попало пихают в карман, а потом разбирайся с кем он там и где… Тоже мне джентльмен! Мог бы и выкинуть эту писюльку, или в туалет с ней сходить.

И где его носит? Я позвонила ему в офис и мне сказали, что его сегодня вообще не было на работе. На этом мои поиски пропажи не прекратились, я обзвонила знакомых — и они его тоже не видели.

* * *

Ревность не давала мне покоя и я ничего не могла с ней поделать, хотя прекрасно понимала, что она мне мешает спокойно жить. Всё время, проведённое в отсутствии женишка, я накручивала саму себя на неприятные мысли: вдруг, он сейчас жмётся с какой-нибудь фифой, или сидит в кафе с длинноногой мадам… Ведь я чётко осознавала, что к такому экземпляру, как мой Антон, бабы липнут как мухи на… И чтобы продлить своё семейное счастье, мну нужно бороться с этими мухами, ой, то есть с бабами, ибо каждая женская особь так же считает, что заслужила счастья и имеет полное право пококетничать с шикарным мужчиной.

В общем, когда явился пропавший хмырь, я уже была на гране истерики.

— Вау, малыш, я и не думал тебя дома застать, — проворковал Антон и сжал меня в объятьях. — Чем занималась?

— Тебя ждала. — ответила я, обнюхивая подозреваемого на наличие женских духов и пристально разглядывая губы и шею — не осталось ли следов от помады.

— Ты чего такая не улыбчивая сегодня? — чмокнул в щёчку.

— Ты где был? — кажется ни с того начала я, — Как день провёл? — так, наверное, правильнее.

В ответ он мне лишь ехидно улыбнулся.

— Ну и чего лыбишься-то? — недовольно пробубнила я.

— Ты чего не на позитиве? Что-то случилось?

— Всё в порядке, — попыталась изобразить подобие улыбки, дабы не выдать себя.

— И ты не хочешь узнать где я был? — искушающе провёл кончиком языка по мочке уха.

— Нет, — соврала я.

— Ну тогда, ладно. Если бы тебе было интересно, то я бы обязательно рассказал.

— Меня совершенно не волнует где ты шлялся, голубчик. — увиливала от поцелуев.

— Правда? — прямо посмотрел мне в глаза.

— Правда! — отвела взгляд к окну, рассматривая…а хрен его знает, чего я там интересного увидела с шестого этажа.

— Как насчёт повеселиться? Я поспешно с утра умотал, что совершенно забыл предупредить тебя о вечеринке в честь трёхлетия нашей фирмы.

— И что мне делать? Я даже наряда подходящего себе не купила, маникюр не успею сделать. Надо предупреждать за ранее… — стала причитать, как старая недовольная карга.

— Я так и знал, что ты начнёшь именно с этого, — возмутился Тончик, — У тебя всегда две глобальные проблемы. Первая — в чём пойти, у тебя же ничего новенького, а те платья, висящие в шкафу вышли из сезонной моды, — передразнил меня писклявым женским голосом.

— Ну, а вторая проблема? — мне было очень интересно.

— Ах, вторая — чтобы такого плохого сделать бедненькому Антону, чтобы тебе было хорошо.

— А вот и не правда! — капризно провозгласила я.

— Угу, — скептически зевнул, — рассказывай. Если ты сегодня соберёшься за двадцать минут — с меня причитается.

— Ладно, — согласилась я, — Ты меня просто недооцениваешь. Я могу и за двадцать минут собраться. — заявила я, и тут же вспомнила, что мы не договорились о самом важном — цене вопроса, — Ну, и что мне за это обломится?

— Я тебе чего-нибудь куплю, — предложил он.

— Нет! Деньгами швыряться не стоит, надо завоёвывать сердце дамы отважными поступками! — вот чего сморозила, аж сама удивилась.

— Например? — задумался он.

— Например, ты моешь посуду неделю. — И сразу внесла ясность, — Можно две.

— В случае не выполнения задания по плану, ты чего делать будешь?

— Я? А что я… — развела руками.

— Ты тоже должна на что-то спорить. — и глубоко задумался.

— Да с тебя даже спросить нечего, — заявил он так, что я обиделась, — тебе даже чайник нельзя доверить — вода пригорит.

— Ах, так! — изобразила оскорблённую невинность я и скрестила руки на груди, — Я между прочим на той недели… то есть на позапрошлой пекла пирог с яблоками! Никакой благодарности нет от мужиков-сколирозников! Зря только старалась. — строила из себя жертву несправедливости.

— Почему-то я подумал, что пирог с местного магазина. Частенько там такой же видел на прилавке. Наверное, они у тебя рецепт спёрли, говнюки. — съехидничал он, а я покраснела от такого конфуза. — Есть надежда, что не всё ещё так плохо. Твоя обязанность в случае проигрыша будет заключаться в том, чтобы вставать раньше меня на полчаса и готовить мне завтрак на протяжении двух недель.

— По рукам! — я не сомневалась, что мне будет достаточно 20 минут для того, чтобы собраться.

— И не просто бутерброды с кофе, а молочную кашу и твой фирменный яблочный пирог, — лыба как у чеширского кота.

— Тончик, скорее всего ты превратишься у нас в посудомойку. Негоже персоне голубых кровей марать свои нежные ручки проклятой готовкой.

— Это мы ещё проверим, Золушка.

* * *

— Отмеряем время, — торжественно провозгласил Тончик и снял со стены часы и положил мою мобилу к себе в карман.

— Эй, так не честно! — выразила я своё несогласие.

— Ты должна его чувствовать, время. — возомнил себя психологом Тоха. — Ведь ты же уверенна, что обязательно справишься. Если закончишь на пять минут раньше, то я в качестве бонуса ещё и убирать буду неделю в квартире.

Ну что сказать, предложение, конечно же, было шикарное и грех было отказываться. Я уже живо представляла его Золушкой которая одной рукой протирая тарелки, второй помешивая что-то в кастрюле при этом ногой возя половую тряпку.

— И готовить ты будешь? — летала я в облаках.

— Буду! — наверное всё-таки он — мазохист…

— Ладно, снимай часы и засекаем.

— Без двадцати, — и перед тем как отдать ему мобилу, я сверилась с цифрами и поторопилась в комнату.

— Только учти — ни на минуту опаздывать нельзя, — предупреждала будущая Золушка.

Я распахнула шкаф и впала в замешательство. Какую тряпку мне надеть? Схватила первое попавшееся чёрное платье и комплект белья. Антон все это время смотрел то на меня, то на часы. Когда я уже была упакована, поплелась делать макияж.

— А в этом платье я тебя уже видел. — фыркнул Антон.

— Где?! — остолбенела я.

— На выставке.

Оскорблённая до глубины души таким замечанием, я решила переодеться, по моим подсчётам прошло не более 5-ти минут. Я снова распахнула огромнищий шкаф и схватила красное платье, которое точно никогда не надевала.

Поспешно одевшись, я потопала к зеркалу и стала кружиться, разглядывая себя.

— Ну уж нет! В таком виде ты никуда не пойдёшь! Мы идём на культурное мероприятие! А не подзаработать в борделе. Мне будет неловко если мои похотливые партнёры будут разглядывать твои трусы через разрез.

И здесь я полностью была с ним согласна — разрез действительно был по самые неболуйся. Время ещё у меня точно было и я нашарила в шкафу приличное платье длиной до колен. Конечно не изысканно, не ярко, зато быстро и практично.

— А в этом ты смотришься, как мешок с картошкой, — скривив черносливом морду, Антон высказался по поводу моего внешнего вида.

— Сколько времени у меня есть? — поспешила спросить. Не знаю к чему он это сказал, но покрутившись около зеркала я не находила что платье ужасное.

— Вот этого не скажу. Но платье — отстой. С моим положением ты не солидно смотришься.

— Иди в задницу, Корабликов! Я не собираюсь кухарить такой большой срок. Обойдусь этим, — приговаривала я, натягивая чулки.

— Ну-ну, — 'подбодрил' он.

— Может, накинешь пять минуточек, а? — наивно пискнула я.

— Я же говорил, что тебе и часа недостаточно, чтобы отрыть в своём бездонном сундуке подходящую тряпку! Нет, никаких минуточек. — безжалостно отверг он моё пустячное предложение.

— Всё! Готова! — объявила я с гордостью.

— Точно? — фыркнул Антон, — Посмотри: у тебя чулок пополз сзади.

— Ой, какой ужас! Эти чулки! Ну никакой надежды на них нет! — выла я, ища новые, расскидывая шмотки с полки.

— Ах, какое проклятие, — передразнил Тоха и махнул рукой.

— Одну минуту!

Лёжа спиной на кровати, вытянув вверх ноги, я зверски стягивала с себя дырявые чулки и решила идти без них, так как лимит времени не позволял надевать другие.

Когда я стягивала второй чулок, Антон, хлопнув в ладоши и с победной улыбкой огласил мой приговор:

— Кашу предпочитаю рисовую.

— Ты меня дурачишь! У меня ещё есть время! — заскулила я как побитая шавка.

Он протянул мне часы, удостоверившись в своём провале, я обречённо вздохнула, смирившись со своей нелёгкой судьбинушкой образцово-показательной жены.