Так, продолжая рассматривать цветное изображение Юрия Степановича, Галина и поднялась к себе в квартиру.

– Ма, ты дома? – крикнула она в тишину комнат, на ходу сбрасывая ботинки и куртку.

– Ну как там Игорь? – выглянула из кухни Марина Николаевна. – Иди скорей, я тебе супа налью, пока горячий.

– Все плохо, ма, – уныло вздохнула Галина, когда, вымыв руки, устроилась напротив мамы за кухонным столом.

Перед ней дымился фасолевый суп с гренками, и Галина с удивлением вспомнила, что еще ничегошеньки сегодня не ела, не считая стаканчика персикового сока у Игоря в палате. С наслаждением уплетая необыкновенно вкусный суп, она подробно рассказала маме об Игоре, о своей беседе с Сабанеевым, опустив лишь подробности о пожертвовании собственной почки. Марина Николаевна внимательно слушала Галю, сокрушенно покачивая головой.

– Господи, что же делать, а? Горе-то какое родителям… – скорбно прошептала она. – Это ж сколько денег надо, ужас!

– Мам… тут у меня одна мысль мелькнула… Собственно, меня вот это натолкнуло, смотри. – Галина протянула маме рекламный листок. – Помнишь, ты говорила, что твоя сотрудница пошла к депутату на прием и он ей чем-то там помог здорово, а?

– А-а… Да, помню, он капитальный ремонт дома организовал. Да, это правда. А почему ты вспомнила?

– Ну как почему, ма? – удивилась Галя. – Смотри, сейчас как раз выборы на носу, так? Вот я и хочу попробовать… А что? Запишусь на прием, зайду и попрошу этого Евдокимова оплатить Игорю операцию. А за это пообещаю статьи хвалебные в газеты тиснуть: мол, голосуйте за Евдокимова, он бескорыстно спас человека от гибели! Ну, или что-нибудь в этом роде.

– Ой, Галя! С ума ты сошла, что ли? Как же, оплатит он!.. Долларов ведь надо тысячи! Огромная сумма! Нет, доченька, бесперспективно все это, к сожалению, – с досадой махнула рукой Марина Николаевна.

– Ну а куда идти, мама? Я не могу сидеть вот так и ничего не предпринимать. Понимаешь? Есть вот этот суп, смотреть телик, слушать музыку, смеяться, болтать с девчонками, когда Игорь может умереть каждую минуту. Понимаешь. Каждую… минуту. Неужели ты бы смогла на моем месте? – Галина энергично взмахнула рукой. – Ладно, откажет этот… Евдокимов, я в горздрав пойду, еще куда-нибудь! Сабанеев так и сказал: стучитесь, мол, во все двери. Вот я и буду стучаться. Может, где-нибудь и откроют.

– Ладно… вот несчастье-то. Пробуй, конечно, что ж делать-то, – снова пригорюнилась Марина Николаевна и поднялась.

После обеда Галя направилась к себе в комнату. Плотно закрыв дверь, она забралась с ногами в старенькое, но очень уютное кресло и задумалась. И было о чем: перед ней стояла почти неразрешимая задача. Галина внезапно осознала, что ей не к кому обратиться за помощью, то есть абсолютно не к кому. От этой неприятной, но, к сожалению, правдивой мысли ей стало совсем тягостно. Она поняла, что друзей-то у нее и нет. Не тех, с которыми она общается в классе или во дворе, перезванивается по телефону, болтает на вечеринках и в кафе, а других – настоящих! Тех, которым можно позвонить в два часа ночи и прорыдать в трубку: «Приезжай, мне очень плохо…» И они поймают такси, и приедут через полчаса, и обнимут, и сварят кофе, и посидят с тобой, и выслушают, не вставляя замечаний и не осуждая, а потом посоветуют что-нибудь действительно стоящее и уложат спать, укрыв ноги теплым пледом…

Вот к таким печальным выводам пришла Снегирева. Почему так случилось в ее жизни, она не знала. Ее ли строптивый характер этому виной, неумение идти на компромисс или еще что-то, сейчас было не важно. Сейчас Галина оставалась наедине с собой и со своими проблемами. Невероятно трудными, практически неразрешимыми.

«Кретинка! Зачем-то испортила отношения с Валентином, идиотка конченая!» – нещадно злилась на себя Галина.

Пожалуй, именно таким другом, какой ей необходим в эту минуту, был Валик. Галина была уверена, что, с тех пор как она выгнала их обоих – Игоря и Валентина – из своей квартиры, она совсем не думала ни о том, ни о другом. Вернее, приказала себе не думать. Тогда, три месяца назад, они явились к ней вместе, хотя и были соперниками, и потребовали от Галины сделать выбор. Они так и сказали: «Выбирай, с кем ты останешься…» Галя тогда здорово разозлилась, выгнала их и запретила приходить. Это и был ее выбор. Потом сильно жалела, но дурацкая гордость не позволила ей первой прийти к Валику и, глядя ему в глаза, сказать: «Валик, прости меня, я была дурой. Ты мой самый лучший, самый настоящий друг…» Но она этого не сделала, а Валик тем более не делал попыток к примирению. Не тот у него характер.

Не сделала того, не решилась на это, не захотела еще чего-то… А в результате сидит вот одна, нахохлившись, как сыч, в полной беспомощности. Нет, конечно, она и сама может к депутату этому сходить, не в этом дело. Но ведь чувствовать плечо надежного друга, такого, как Валентин, – это клево! Просто, чтобы он был рядом. И все.

«Если бы я тогда, кретинка тупоголовая, не встала в позу и принципиальность свою не показывала, никому не нужную, то с Игорем ничего бы не случилось!» – принялась казнить себя Галина. Ей стало совсем паршиво. Она попыталась представить, что ответил бы ей Валентин, позвони она ему прямо сейчас. Вариантов было несколько.

«А вот возьму и позвоню, – неожиданно решилась Галина. – Не захочет со мной разговаривать, ну что ж, и будет совершенно прав».

Но что-то ей подсказывало, что Валентин захочет. На то он и друг, чтобы все простить и прийти на помощь. Боясь передумать, Галина быстро набрала номер, который еще помнила наизусть. «Если он меня пошлет, значит, так угодно судьбе, и я не стану париться по этому поводу, – загадала она, нажимая кнопки телефона. – А если нет, то… тогда мы вместе спасем Игоря».

– Алло, Валик? – неуверенно пробормотала Галина, услышав в трубке знакомый голос.

– Галя, это ты? – сдержанно отозвался Валентин, но Галина почувствовала в его тоне плохо скрываемую радость.

– Валик, мне необходимо с тобой поговорить. У меня случилось… короче, это на самом деле безумно важно, речь идет о жизни и смерти! – торопливо проговорила девушка, не давая вставить собеседнику ни слова. – Давай встретимся прямо сейчас, я все тебе объясню. Пожалуйста!

– Хорошо… – после секундного замешательства согласился Валентин. – Приходи.

Сердце у Гали прыгало от волнения и радости. Она бросилась к двери, на ходу срывая с вешалки куртку. Крикнув маме, что она скоро будет, Галина, не дожидаясь лифта, помчалась вниз по лестнице.

По дороге к Валентину она забежала в супермаркет – не с пустыми же руками идти. Зная, что ее друг большой сладкоежка, она выбрала шоколадный тортик с орехами и сливочным кремом и еще банку растворимого кофе «Чибо», на тот случай, если у него не окажется чая. Ну, вдруг заварка именно сегодня закончилась?

Валентин будто бы ждал Галину у самой двери. А может, так оно и было. Во всяком случае, она еще не успела оторвать палец от кнопки звонка, а дверь уже распахнулась. Валик, немного похудевший и какой-то повзрослевший, не мигая, пристально смотрел на Галину.

– Привет. Можно зайти? – внезапно оробев, спросила Галя.

– Ну, привет. Заходи. А что это у тебя в руке? – Валентин кивнул на коробку с тортом.

Вид у него был такой, словно между ними не произошло никакой размолвки, но от Галины не укрылось чувство неловкости, которое тоже, как и она, испытывал Валентин.

– Где? А-а, это… Это тортик… шоколадный, – словно оправдываясь, произнесла Галина и тут же добавила деловым тоном: – Слушай, а чай у тебя есть?

– Кажется, есть, – миролюбиво отозвался Валентин. – Пошли на кухню, проверим.

Усадив девушку за кухонный стол, Валентин открыл дверцу шкафчика, висевшего над столом, и достал жестяную банку из-под зеленого китайского чая. Открыв круглую крышечку, он несколько секунд удивленно всматривался внутрь банки, словно увидел там не чай, а, к примеру, сушеных тараканов или морские камушки.

Галина к тому времени уже разрезала веревочку, перевязывающую коробку с тортом.

– Слушай, – в полной растерянности Валентин показал ей пустую банку, – а чай закончился… Вот, блин! Сейчас сбегаю!

– Стой! Я так и предполагала, что могут случиться сложности с чаем, поэтому прихватила баночку кофе. Вот, давай чашки и насыпай!

– Клево… прямо в десятку! – обрадовался Валентин и улыбнулся во весь рот, видимо забыв о сдержанности в проявлении чувств, но тут же посерьезнел: – Ну, давай рассказывай, что случилось?

Галина тяжело вздохнула:

– Беда случилась, Валик. Понимаешь? Игорь… он умирает! И я не знаю, что делать. Я должна его спасти, потому что все это произошло из-за меня! Но времени все меньше и меньше, а у меня нет ни одной реальной идеи…

Галина умоляюще смотрела на Валентина, и он видел, как ее глаза заполняются слезами, и не мог смотреть на это равнодушно.

– Так, Галина, немедленно вытри глаза и расскажи мне все подробно и по порядку. Что с Игорем? Почему ты решила, что виновата в чем-то?

Снегирева утерла слезы и в деталях изложила Валентину суть проблемы: и про свой поход к Сабанееву, и про Льва Николаевича, и даже про разговор с медсестрой в очках-хамелеонах не забыла, и, конечно, про свою безумную идею попросить денег на операцию у депутата Евдокимова.

– Вот, теперь ты знаешь все, – закончила она и с надеждой взглянула на своего визави.

– Да-а, проблема… – озадачился Валентин. – Но, мне кажется, с депутатом ты здорово придумала. Только не факт, что он столько бабла отвалит неизвестно кому.

– Не факт… – уныло кивнула Галя, – но попробовать стоит. Скоро выборы, а подобная благотворительность ему только рейтинг поднимет, правильно?

– Ну, наверное… Я не очень в этих делах разбираюсь, – пожал плечами Валентин, о чем-то размышляя. – Ну-ка, подожди, я сейчас.

Он вышел из кухни. Галя в одиночестве допивала остывший кофе и прислушивалась к звукам, доносящимся из комнаты. Валентин хлопал дверками секретера, выдвигал какие-то ящики…

Наконец он вернулся, держа в руках маленькую потрепанную записную книжку в синей обложке. Торопливо перелистав ее, он торжествующе ткнул пальцем в густо исписанную страницу.

– Вот! Прямо сейчас и позвоню. – Валентин откинул со лба прядь волос и ободряюще улыбнулся Галине: – Выше нос, Галка, прорвемся!

– Да кому ты звонить-то собираешься? Может, объяснишь? – заволновалась девушка.

– Я своему дяде собираюсь позвонить, это папин брат, старший. Он меня любит, я иногда вижусь с ним, хоть он и суперзанятый человек, – послушно пояснил Валентин. – Знаешь, когда родители мои разбежались, дядя Гриша очень против был и даже потом не забывал со мной общаться. С днем рождения всегда поздравляет, дарит подарки…

– И что? Как твой дядя может помочь Игорю, а? – не поняла Галина.

– А вот может. И абсолютно реально. – Валентин снова уселся напротив девушки и прикрыл своей крепкой ладонью ее тонкие пальцы, отчего Галине стало по-особому уютно и спокойно на душе. – Потому что мой дядя работает в координационном донорском центре, сечешь? И не просто работает, а руководит. Он директор этого центра.

Галина потеряла дар речи и, широко открыв глаза, потрясенно уставилась на Валентина. Нет, такой фантастической удачи не бывает, это какой-то сон! А может, у нее слуховые галлюцинации, может, она так страстно жаждет спасти Игоря, что принимает желаемое за действительное? Вот что сейчас Валик говорил?

– Ну да, директор. Разве такого не бывает? – подтвердил Валентин, когда Галя попросила его повторить еще раз все про его дядю. – Ладно, хватит базарить, время уходит. Все, я звоню.

Валентин снова вышел из кухни, на этот раз для переговоров с родственником. Галине показалось, что прошло несколько часов, пока Валик наконец не появился на пороге. Она в страшном нетерпении вскочила с табуретки:

– Ну? Что? Что он сказал? Он примет меня?

– Галь, успокойся, все в порядке. Он не только примет нас, но и пообещал реально помочь. Так что давай поступим вот как: завтра к десяти утра мы с тобой едем к дяде Грише, объясняем ему проблему, а потом надо обязательно попасть к этому твоему… Емельянову.

– Евдокимову, – поправила Галина.

– Ну да, Евдокимову. Только на прием, наверно, заранее записаться надо, да? У тебя есть телефон приемной? – Валентин говорил деловым, энергичным тоном.

Девушка порылась в кармане куртки и вытащила рекламку с портретом депутата.

– Вот, тут все написано, – протянула она яркую бумажку Валику.

– Отлично, мы должны быть у депутата завтра в два часа дня. Успеем, да, Галь? – бодро объявил Валентин, переговорив по телефону, указанному на рекламке.

Галина устало кивнула. Теперь, когда на сегодняшний день было сделано все, что задумано, и, как оказалось, гораздо более того, девушка ощутила невероятную усталость. Но это состояние не пугало ее, она понимала, что оно вызвано сильным нервным напряжением, которое она испытала с того момента, когда услышала в телефонной трубке глухой голос Льва Николаевича. С той секунды Галя уже не принадлежала себе, ибо все ее мысли занимал только Игорь, вернее, его болезнь.