Ее тело все еще болело, особенно ныла грудь, она словно стала больше и тяжелее, болезненно тянуло внизу живота. Места укусов Альберта припухли, яд мужской особи, выделяемый для выбора партнера, медленно усваивался организмом. После той ночи Альберт честно держал свое слово, он не приходил к ней. Еду приносили регулярно. Роза осознавала себя по-новому, теперь она была женщиной, женой. Будущей матерью. Она надеялась, что не беременна. Если она не беременна, она еще сможет прикончить Альберта и разорвать союз. Сбежать. Но где-то в неизведанных глубинах своей души она готовилась. Готовилась принять новую для себя роль, роль, уготованную ей самой природой. Готовилась подарить жизнь.

Вот и сейчас, стоя перед окном, она украдкой посматривала в зеркало, поглаживая живот. Подрос ли он? Или ей только кажется? Услышав шорох у дверей, Роза вздрогнула, поспешив спрятать руки за спину. Как нашкодивший ребенок, она не знала, как встать менее подозрительно, не привлекать лишнего внимания. Дверь распахнулась, вошел Альберт. На душе отчего-то стало тепло и радостно, но вот за ним вошла еще одна женщина, которую раньше Роза не видела. Чувство радости сменилось чем-то неприятным.

– Роза, моя дорогая, – подойдя, Альберт коснулся губами ее руки.

– Альберт, – сухо произнесла она.

– Позволь тебе представить, Лизетта, – вошедшая дама присела в реверансе, демонстрируя все красоты своего глубокого декольте. Розе захотелось ее ударить.

– Мадам, рада видеть вас в добром здравии, – произнесла Лизетта приятным голосом, который раздражал.

– Кто это? – не скрывая недовольства, спросила Роза.

Альберт удивленно поднял бровь и улыбнулся, уловив в ее словах нотку ревности, однако оставил свои мысли при себе.

– Это советница Диего Сапата, преданная им, отданная на съедение некой Марте-охотнице, однако я нашел способ ее вернуть. Мне это дорого обошлось, но все же, она среди нас. И это большая удача, Лизетта обладает тайными знаниями, хорошо осведомлена о расположении убежища Диего и его семьи.

– Съедение? Марте? Вы ничего не путаете? – уточнила девушка.

– Марта оборотень, – брезгливо выплюнула ведьма.

Роза удивленно распахнула глаза.

– Оборотень?

– Оборотни существуют, дорогая моя. И лучше нам с ними не сталкиваться. Марта слабый оборотень, но даже она способна убить вампира, – Лизетта нагло уселась на одно из кресел. – Альберт, не мог бы ты…

– Конечно, – вампир послушно наполнил бокалы первоклассной ароматной кровью, протянул бокал Розе.

– Обойдусь, – отказалась она. Альберт сдержал улыбку, вернув бокал на стол.

– У Лизетты есть кое-какая информация, касательно твоей матери, Роза, – возвестил Альберт, присев на край стола.

– Ты нашла ее? – забыв об этикете, спросила Роза.

– Не совсем так. Присядь, милочка. Новости не самые хорошие.

– Позвольте мне самой решать, что делать! – не выдержала вампирша.

– Дорогая моя, веди себя хорошо, – прошептал Альберт, проведя пальцем по обнаженной шее Розы. Легкая приятная дрожь охватила ее, заставив вздрогнуть. Лизетта наблюдала за всем этим с нескрываемым весельем. Видеть, как Альберт приручил дикую необузданную силу, довольно забавно.

– Оливия сбежала от Марко, незадолго после твоего рождения. Раны, нанесенные ей тобой, крошка, и твоим отцом, были не совместимы с жизнью. Нужно быть аккуратнее, честное слово, – с укором заметила колдунья, пригубив из бокала. – И наша птичка приползла умирать не куда-нибудь, а в обитель, к охотникам. Старик-настоятель не смог умертвить птичку, мягкотелый слабак. А тем временем свадебный подарок Марко набирал силу, она обращалась. Малышка очень страдала, ей было больно. Так что же можно придумать, чтобы спасти ее?

– Что они сделали? – тихо спросила Роза. Альберт внимательно следил за ее лицом. На самом деле было очень сложно проходить мимо ее каюты каждую ночь и не входить, зная, что там ждет его лакомый кусочек. Сейчас ему очень хотелось опрокинуть ее на стол, сорвать это дурацкое платье и овладеть своей женщиной. Но эта игра, которую она затеяла, не позволяла ему даже прикасаться к ней. Очень скоро Роза сама придет к нему, умоляя на коленях заняться с ней любовью. Свадебный подарок, как это назвала Лизетта. Он все сделает за него. Уже сейчас она начинает ревновать. Черт бы ее подрал, как же это приятно!

– Они заразили ее лунной кровью. Наша бедняжка Оливия лишилась всех воспоминаний, чудом выжила, сочетав в себе три сущности разом. Ликанья кровь остановила обращение, а вампирский яд нейтрализовал лунную кровь. Монахи дали ей друге имя, то, что она твердила, находясь в бреду. Имя ее служанки, которая была с ней в тот день, – Лизетта наслаждалась напряжением, которое висело в воздухе. Альберт совершенно не слушал, раздевая глазами свою новую игрушку, а Роза была так поглощена рассказом, что вовсе не обращала на него внимания. Казалось бы, он мог спокойно раздеть ее и утолить свой голод, она даже не заметила бы.

– Как ее зовут теперь? – спросила девушка, чувствуя, что уже знает ответ.

– Марта, – с улыбкой заявила Лизетта.

– Не может быть! Но… она… она охотница! Она убийца! – воскликнула Роза.

– Можно подумать, ты святая, – прошептал Альберт, касаясь губами нежной кожи у нее за ухом, затем проведя кончиком языка по мочке. Лизетта засмеялась.

– Марта превосходная охотница. Но у нее есть слабости. Как поведала мне моя ручная зверушка, он видел ее в обители. Нам всего лишь нужно правильно выбрать болевую точку. И вот она уже сама позволит сделать с ней все, что мы захотим, лишь бы ее любимые людишки были живы.

– А что же Диего? Он обладает правами на нее, – заявил Альберт.

– Ах, да. Старик тешит себя надеждой, что она хранит воспоминания его умершей жены. Это она его слабость, не наоборот, – отмахнулась Лизетта.

Роза была ошарашена. Теперь ей и вправду понадобился стул.

– Значит… она убила его… моего отца убила моя мать…

– Кстати, это еще не все плохие новости на сегодня. Хотя, для кого-то они и хорошие.

– Ну что там еще? – нетерпеливо спросил Альберт.

– Наша малышка Оливия, она же Марта, пережив все эти метаморфозы, теперь бесплодна. Великая Мать стала бесполезным орудием убийства. Это ли не забавно? – засмеялась Лизетта. Роза медленно подняла глаза на Альберта. То, что Марта теперь не может занять ее место, значило только одно. Вампир подмигнул ей.

– Ну, если она не может рожать нам солдат, мы можем сделать ее солдатом, – предложил Альберт. – Мы же можем переманить ее на нашу сторону? Как Безликая Мать она может многое.

– Я тебя умоляю, ты хоть меня слушал? – возмутилась Лизетта. – Она ничего не помнит. Марта бесполезна.

– Заставь ее вспомнить, в чем проблема?

Лизетта молча допила кровь из бокала, задумчиво повертела его в руках.

– Она может не пережить это. Никто не знает, сколько на самом деле лет ее душе. Съехавшая с катушек она нам мало поможет.

– Брось, мы Первообращенные прожили достаточно долго и никакие воспоминания не свели нас с ума, – возразил Альберт, пригубив алой жидкости.

– Не строй на нее планы. Я убью ее, – заявила Роза.

– Нейтрализовав ее, мы лишим их главного оружия. Девчонка права, – поддержала Лизетта.

– Следи за языком, ведьма. Ты о моей жене говоришь, – осадил ее Альберт. Колдунья рассмеялась.

– В таком случае, голубки, я вас покину, – зашуршав синими юбками, она встала. – Рада была познакомиться, мадам, – присев, Лизетта вышла. Роза смотрела на свои руки.

– Ты расстроена, дорогая моя? – спросил Альберт.

– Нет, – сухо бросила она в ответ. Затем она встала и молча начала развязывать шнурки корсета. Вампир с интересом наблюдал за процессом. Вот она сбросила платье, затем сняла сорочку. А после распустила великолепные рыжие локоны, представ перед ним во всей красе. Альберт самодовольно улыбнулся, продолжая непринужденно попивать из бокала. Смотря под ноги, Роза сказала: – Полагаю, теперь у меня не остается выбора. Раз уж я твоя пленница, покончим с этим быстрее.

Вампир молча допил, вернул бокал на место, затем встал. Эти пара шагов, что он сделал к ней, казались очень долгими. Вот он подошел, провел ладонями по ее белоснежным плечам, очертил пальцем ровный белый шрам на том месте, где Клинок охотника некогда лишил ее руки. Затем он очертил линию ее округлых бедер, провел ладонями по животу. Приподняв ее подбородок, он встретил ее полный желания взгляд. Это было новое для нее чувство, но Альберт не спешил, упиваясь этой сладкой пыткой. Притянув ее за затылок, вампир жадно впился в ее рот страстным поцелуем, чувствуя, как по телу девушки пробегает дрожь желания. Продолжая целовать ее все жарче, он крепко обхватил ее за бархатные ягодицы и прижал к себе, давая ощутить крепость мужского начала. Затем он рывком развернул ее спиной к себе и принялся грубо мять нежную девичью грудь, царапая шею клыками.

Роза чувствовала, как колени дрожат. Впервые со дня встречи с этим мужчиной ей не хотелось убить его. Она жаждала ощутить его внутри себя, хотела всей душой отдаться ему, быть с ним единым целым. Ей даже в голову не могло прийти, что близость может быть настолько приятной.

– Роза, моя девочка, – прошептал он, запуская руку в ее горящую промежность. Вампирша вздрогнула, коротко вскрикнув, и прижалась к нему спиной.

– Раздевайся, я хочу увидеть… – одними губами попросила она.

– Запомни, моя сладкая. Только я буду решать, что и когда мне делать, ты поняла меня? – он схватил ее за волосы и заставил откинуть голову назад. – Я не слышу ответа.

– Да, я поняла.

– Громче! Кто твой господин?!

– Да, я поняла, мой повелитель! – слова вылетали сами собой, Роза не контролировал себя, но и не хотела. Это подчинение доставляло ей удовольствие. Альберт впился зубами в нежную шею своей жены, наслаждаясь вкусом желания в ее крови. Затем все внезапно закончилось. Он оттолкнул ее и направился к выходу.

– Куда ты уходишь? – спросила растерянная Роза.

– По своим делам.

– А как же я? – смущенно прикрываясь сброшенной сорочкой, спросила она. Альберт обернулся у двери.

– А ты моя собственность. В данный момент я не хочу тебя использовать. Когда захочу, я дам тебе знать, – бросил он и вышел, наслаждаясь звуком разбивающейся о дверь вазы. На самом деле поступить так было довольно сложно, в брюках было невыносимо тесно, желание овладеть ей стало еще сильнее, но это была ее игра. И он в нее играл по своим правилам. – Я научу тебя покорности, маленькая дьяволица.

Он вдохнул запах ее соков, поднеся к носу руку, что мгновение назад доставляла ей неземное удовольствие. Эта женщина определенно доставит еще кучу хлопот, но он готов все это стерпеть. Это было куда интереснее всех тех дам, что падали к нему в постель каждую ночь. Усмехнувшись, он пошел к себе. Нужно было охладиться, Роза была слишком горяча.

* * *

Дориан проскользнул в келью настоятеля Иакова. Малькольм просил его именно об этом, отдать дань Дэрилу. Необходимо было спрятать Клинок Судьбы. Только этот единственный Клинок, оставшийся без хозяина, теперь мог представлять опасность.

После того странного посвящения в братья он так и не успел принести клятву. Его обучали защищать обитель, драться, но полностью осознать свою важность ему удалось только теперь. Он был охотником. И теперь, когда его братья оказались в беде, он сделает все, чтобы спасти их.

Мужчина закрыл за собой дверь и оказался в тесной комнатушке, которая не шла ни в какое сравнение с гостевой комнатой, в которой он лечился. Болезнь отступила полностью, благодаря заботе Анны. Дориан с болью в сердце вспоминал о ней. Смерть Марты совсем сломила ее дух. Вздохнув, он направился к потайной нише в стене. Об этом секрете ему рассказал Малькольм. Отец Иаков хранил там ликанью кровь и вампирскую скверну. Братья работали над созданием лекарства, изучали воздействие ядов на кровь человека, но Дитрих никогда этого не одобрял. Он были просто напыщенным прогнившим насквозь слизнем, как и его брат. Воровато озираясь, Дориан достал из-за пазухи сверток и быстро спрятал его в стене рядом с пыльными пробирками. Внезапно его посетила мысль. Если Марта погибла, значит, и ее Клинок теперь остался без хозяйки. А спрятать его было невозможно, это вызовет подозрения. Дориан занервничал, ему нужно было посоветоваться. Мужчина бросился к выходу, распахнул дверь и испуганно отскочил. У входа его ждал Дитрих.

– Так, так, так, что тут у нас? – спросил он, войдя. – Мародерство?

– Нет, что вы! Я не вор! – рьяно запротестовал Дориан.

– Неужели? – Габриель кинул быстрый взгляд в коридор и, убедившись в отсутствии свидетелей, он запер дверь. На ключ. Изнутри. Дориан почувствовал, как сердце бьется где-то в горле, но изо всех сил старался не показывать этого. Инквизитор обернулся. В слабом свете осеннего солнца, пробивающемся через узенькое оконце, фигура Габриеля казалась выточенной из камня: ровные линии плеч, прямая спина, нос, напоминающий вороний клюв. Он смотрел на слугу так, словно выбирал лошадь.