– Кто там?! – кричу я, надеясь на то, что это уборка номеров, и я сейчас попрошу их прийти завтра.

– Это Джейсон.

Мне понадобилась целая минута на то, чтобы осознать, что за дверью сейчас стоит Джейсон Липпинкотт, а не какой-нибудь посыльный мальчик по имени Джейсон и не псих-убийца в хоккейной маске из ужастика (хотя, честно говоря, вероятность увидеть за дверью маньяка гораздо выше вероятности увидеть Джейсона Липпинкотта). Я выключаю воду и хватаю халат. Представить не могу, что Джейсону нужно от меня, а значит, мне придется открыть дверь и спросить. Я плотнее запахиваю халат на голом теле (сейчас бы пригодился пояс!) и, стряхивая с правой ноги мыльную пену, прыгаю к двери.

– Что случилось? – спрашиваю я, открыв дверь.

Я изо всех сил стараюсь вести себя непринужденно, несмотря на наготу под халатом, но забываю о ней, едва взглянув на Джейсона: он в крутых потертых джинсах и в темно-синем кашемировом свитере с V-образным вырезом поверх идеально белой футболки. Глубокий цвет свитера подчеркивает синеву глаз Джейсона, и я вдруг понимаю, почему он получил титул «Самые красивые глаза» на вечеринке в честь окончания прошлого учебного года. Сквозь дверной проем я слышу тонкий запах одеколона, Джейсон даже уложил волосы с помощью какого-то средства, и они теперь выглядят так, будто он только что вышел из аэродинамической трубы!

Во время нашей поездки по городу в автобусе он был одет совсем иначе. Тогда на нем была флисовая толстовка North Face, а кепка с эмблемой Sox прикрывала растрепанную рыжую шевелюру. Единственное, что не изменилось, – это огромный комок виноградной жвачки во рту, из которой Джейсон периодически надувает пузыри.

Пока я стою, изучая его подозрительно изменившуюся в лучшую сторону внешность, Джейсон достает из кармана ручку, снимает с нее колпачок и подносит острие к моему лицу.

– Ты что делаешь?! – возмущенно вскрикиваю я, отталкивая его руку.

– Хочу соединить точки, – отвечает он как ни в чем не бывало.

Я хватаюсь за лицо и смотрю на свою ладонь в желто-зеленую крапинку.

– Крутой мейкап кстати, очень авангардно, – продолжает Джейсон, пока я бегу к раковине, чтобы смыть дурацкий крем от прыщей.

Вместо ответа я решительно возвращаюсь обратно к двери и со всей силы хлопаю ею, совершенно не переживая из-за того, что могу защемить ручку Джейсона, а может, и один-два его пальца. Но он оказывается проворнее меня и подставляет руку, останавливая дверь.

– Хочешь пойти на вечеринку? – спрашивает Джейсон, входя, как будто я не пыталась только что съездить по нему дверью.

– Куда? – Я поправляю халат. Очевидно, я не расслышала вопрос.

– На вечеринку, – повторяет Джейсон, и широкая улыбка расплывается на его веснушчатом лице. – Это такое веселое собрание, которое подразумевает музыку и употребление алкоголя…

В моей голове вертится так много вопросов, что я даже не знаю, с какого начать. Мы в городе всего-то часа три, и большую часть этого времени провели в автобусе с двадцатью другими одноклассниками и замученной учительницей английского. Когда Джейсон успел получить приглашение на вечеринку? Где будет эта вечеринка? И почему он вообще стоит у моей двери и предлагает составить ему компанию? Но я не могу спросить обо всем этом сразу, так что задаю самый простой вопрос из тех, что пришли мне в голову:

– Что за вечеринка?

– Ну, я сейчас был внизу, в баре, и болтал с одним парнем…

– Ты был в баре?

– Расслабьтесь, офицер, я заказал колу, – сказал Джейсон, поднимая вверх руки. – Короче, по телику шел матч по соккеру…

– Это футбол, – поправляю я, не знаю зачем.

– Да без разницы. Ну так вот, у парня есть девушка, а ее родители – в Чехословакии…

– Ты имеешь в виду Чехию? – Я снова поправляю Джейсона. Я понимаю, что выгляжу как ворчливая старушка, но не выношу, когда коверкают исторические факты. Или путают географические названия. И… О боже, я начинаю понимать, почему меня называют зубрилой.

– Чего? – морщится Джейсон в недоумении.

Конечно, я не могу не ответить.

– Чехию, ты имел в виду Чехию. Страны с названием «Чехословакия» не существует больше двадцати лет. Так что если родители той девушки не улетели в 1992-м, то они в Чехии, а не в Чехословакии.

– Да… Это было бы куда интереснее, правда? – отвечает Джейсон и, улыбнувшись, прислоняется к дверному косяку.

Я вспоминаю о горячей ванне и книгах и чувствую, что пора поскорее сворачивать этот нелепый разговор. Я поплотнее запахиваю халат в надежде, что Джейсон заметит мой жест и поймет, что сейчас я предпочту вечеринке кое-что другое. Но мой невербальный посыл Джейсон игнорирует. Похоже, он не знаток языка тела.

– Ну так что там с вечеринкой? – подталкиваю я.

– А, ну да. Итак, родители сейчас в другой стране, и к девушке придут друзья. Ну и нас этот парень тоже пригласил.

– Нас?

– Ну, они пригласили меня, но ты же мой партнер, так что это приглашение автоматически распространяется и на тебя. Что скажешь?

Не думаю, что я вообще когда-либо была настолько обескуражена разговором. Точно никогда.

Джейсон приглашает меня идти с ним, потому что я его партнер? С каких это пор правила вообще имеют для Джейсона значение? Сейчас, к примеру, он собирается сбежать из отеля на вечеринку, нарушив комендантский час. Если собираешься нарушить одно правило, то зачем соблюдать остальные?

Что до меня, то я точно не пойду против правил. Спасибо, нет.

– Нет уж, да и тебе, думаю, тоже не стоит идти.

– Почему нет? – Джейсон шагает ко мне, я тут же отступаю назад и против своей воли как бы предлагаю ему войти. Он закрывает за собой дверь. Черт!

– Потому что мне не кажется, что это хорошая идея – идти в гости на вечеринку в незнакомой стране к девушке парня, которого ты встретил в баре, пока смотрел матч по соккеру.

Я поднимаю голову вверх, чтобы посмотреть Джейсону в глаза, и в очередной раз поражаюсь тому, насколько он высокий.

– По футболу. – Он скрещивает руки на груди и поднимает бровь.

– Да без разницы! – восклицаю я и делаю широкий шаг назад, чтобы не стоять к нему вплотную. – Ты же не знаешь этих людей. А вдруг они наркоторговцы или людей топорами убивают. Может, они лидеры секты и заставят тебя обрядиться в мантию с капюшоном и пить Kool-Aid. И даже если отбросить все это в сторону, нам же запрещено выходить из номеров.

– Ах, правила, – сказал Джейсон и сунул руки в карманы, ухмыльнувшись. – Любишь же ты эти правила, да?

– Я не люблю правила. – Все это порядком начинает меня бесить. – Я просто в курсе, что они существуют! И я уж точно не хочу попасть в неприятности из-за твоей глупости.

– Да ладно, Джулия! Если тебя так уж волнуют эти правила, то скорее одевайся, потому что я уверен на все сто: правило номер один – «Не потеряйте своего партнера».

– Не думаю, что миссис Теннисон имела в виду вечеринки дома у незнакомых британцев, когда говорила об изучении культуры.

– А миссис Теннисон не помешало бы повеселиться! Ей тоже нужно немного расслабиться. Как думаешь, стоит ее пригласить?

Мне не понравилось, как Джейсон произнес слово «тоже». Мне не нужно расслабляться. Одно дело – выбирать между книгами и вечеринкой, и совсем другое – между шестнадцатью кошками и дневным светом.

– Мой ответ – нет, – говорю я твердо, надеясь на окончание этого утомительного диалога. Я нервно дергаю пальцем ноги под халатом. Если Джейсон сейчас же не оставит меня в покое, мне придется бежать до самого Глазго, чтобы снять стресс. – Да и потом, мы должны сдать наши ключи миссис Теннисон. Как ты собирался этого избежать? Или ты намереваешься ночевать в лобби?

– Потому-то я и раздобыл вот это, – отвечает Джейсон с улыбкой и достает из кармана два пластиковых ключа. На одном из них четко написано «315». Это мой номер.

Я недоуменно смотрю на копию своего ключа:

– Как ты его…

– Завел друзей, зубрила. Это у меня лучше всего получается. Держись меня, и, может быть, в один прекрасный день ты тоже этому научишься. – Джейсон пытается сунуть ключ мне в руку, но я отталкиваю его.

– Да не нужно это мне! – Я сбиваюсь на крик, гадая, какое наказание мне грозит, если меня поймают в чужой стране с краденым ключом, который я использовала для того, чтобы нарушить комендантский час и улизнуть на вечеринку к незнакомцам.

Думаю, за таким списком нарушений последует нечто посерьезнее отстранения от занятий.

– Ладно, как скажешь, – говорит Джейсон, помахивая ключом прямо перед моим лицом. – Если ты действительно хочешь, чтобы я оставил копию ключа от твоей комнаты себе… – Он не заканчивает фразу и поднимет брови в ожидании моей реакции.

Я хватаю ключ.

– Так я и думал, – самодовольно ухмыльнулся Джейсон. Его взгляд падает на мою ванну. – Ох ты ж божечки, это что, ванна у кровати? Крутизна! Я присоединюсь?

– Очень смешно, – бурчу я себе под нос, чувствуя, как лицо заливает краска.

– Это не шутка. Ты, я, немного пены…

– Ты чокнутый, – резко обрываю я Джейсона. Мое лицо горит, будто я уже нырнула в обжигающую воду.

– Это только добавляет мне очарования.

Он протягивает руку за моей спиной и берет пузырек пены для ванны. Я выхватываю пузырек обратно. Но когда поворачиваюсь спиной к Джейсону, чтобы поставить пену на место, чувствую какое-то сопротивление. Я опускаю глаза вниз и вижу, что белая кроссовка Джейсона стоит на подоле моего халата.

То есть я двигаюсь, а мой халат – нет, и пока эта информация доходит от моих глаз до мозга, халат уже съезжает с левого плеча.

– Эй! – кричу я и толкаю Джейсона назад.

Он падает на кровать, от неожиданности схватившись за мой халат. Чтобы все это не перешло в катастрофу с обнажением, я отворачиваюсь от Джейсона, пытаясь запахнуть халат, но подол такой длинный, что я сама запутываюсь в нем и лечу на пол. Инстинктивно пытаясь смягчить удар, я вытягиваю руки вперед, и халат, который больше ничего не удерживает, слетает с меня. Упав, я оказываюсь спиной к Джейсону, и он ничего не видит, но мой ужасный вопль заставляет его сесть. Джейсон поднимается как раз вовремя, для того чтобы увидеть на полу ком из голых рук, ног и махровой ткани. Едва мне удается отличить свою голую попу от локтя, я сворачиваюсь в позу эмбриона и с головой накрываюсь халатом.

Кажется, Джейсон смеялся целую вечность. Наконец он успокоился немного и выдавил из себя:

– Ты собираешься всю ночь просидеть под этим халатом?

– Уходи! – ору я сквозь толстую ткань.

– Прости, не пойму, что ты там кричишь, – говорит он, все еще давясь от смеха. – Давай я отвернусь, а ты оттуда выползешь? А потом обсудим ситуацию с вечеринкой.

– Откуда мне знать, что ты и правда отвернулся?

– Можешь мне довериться.

– Ну конечно, – бормочу я.

– Ну или можешь проторчать там всю ночь.

На секунду я всерьез задумываюсь об этой перспективе, но деревянный пол очень жесткий и стоять на коленках больно. Немного поразмыслив, я решаю перебраться за кровать, чтобы иметь возможность хоть как-то спрятаться от глаз Джейсона. Я ползу туда на четвереньках, стараясь двигаться так, чтобы халат с меня не съехал. Под километром махровой ткани я, должно быть, похожа на привидение черепахи.

Оказавшись за кроватью, я высовываю голову и вижу, что Джейсон, как и обещал, стоит лицом в противоположную сторону. Я глубоко вздыхаю, накидываю на себя халат и поднимаюсь на ноги.

– Все хорошо? – спрашивает Джейсон через плечо.

– Ну я бы не сказала, что прямо хорошо…

– Ну и отлично. – Он поворачивается на пятках, и подошвы его кроссовок скрипят на отполированном полу. – Ну а теперь давай быстренько собирайся и бежим на вечеринку!

Он хватает с комода сумку, которую я уже приготовила для завтрашней экскурсии в Тейт, и кидает мне. Прикинув, что мне придется отпустить полы халата, чтобы поймать сумку, я решаю просто позволить ей удариться о мое лицо и отскочить на кровать. С меня достаточно на сегодня обнажения. Спасибо, больше не надо.

– Ну же, одевайся, выйдем в свет!

– Я сказала… – начала я, топнув ногой, как маленькая девочка.

– Да слышал я, что ты сказала, но этот ответ меня не устраивает, – отвечает Джейсон. Вдруг его самодовольная ухмылка сменяется выражением, в котором есть что-то похожее на серьезность. – Слушай, хочешь – оставайся тут со своими книгами. Или выйди на улицу и попробуй пожить реальной жизнью. Выбирать тебе. Лично я считаю, что небольшое приключение тебе только на пользу. Я буду в лобби. Даю тебе десять минут, потом ухожу, и тогда ты официально теряешь своего партнера.

Хлопает дверь, я остаюсь в комнате одна, и я просто в бешенстве. Попробуй пожить? Я живу! И отлично живу, между прочим. У меня есть друзья, я занимаюсь спортом, веселюсь и… Вот блин, у меня только десять минут. Я слышу голос Фиби в голове: «Это же Лондон! Приключения ждут тебя на каждом шагу!» – и понимаю, что должна сделать это. Мне нужны приключения. Потому что меня зовут Джулия. А не зубрила. Я Джулия Лихтенштейн, и, несмотря на то что расставляю книги на полке в алфавитном порядке и иногда цитирую Данте за ужином с друзьями из команды по плаванию, я умею веселиться! Да я само веселье! И если надо идти на вечеринку, чтобы доказать это Джейсону Липпинкотту, чтобы доказать себе, то я пойду.