Агата Лав - Спасатель

Как высокая волна вдруг накатывает и смывает все прошлые посылы.

Мне нужно взять ее, трахнуть и почувствовать ее всю, до самых потаенных уголков.

Как это было в Греции.

— Господи, Алекс, — она цепляется за мои пальцы и помогает с ремнем. — Быстрее…

Она откидывается на диван и выгибается передо мной, что только путает мои без того нечеткие движения. Но я справляюсь с ужасной застежкой и презервативом, и возвращаюсь к малышке. Накрываю ее собой и подхватываю ножку под коленкой, отвожу в сторону и придвигаюсь максимально близко. Толкаюсь в нее и ловлю за плечи, чтобы дать ей опору. А потом взвинчиваю темп и беру ее страстно и жестко, заставляя задыхаться в первые же секунды.

Она повторяет мои имя и отворачивает лицо, ведя щекой по мягкой обивке. А я лишь сильнее сжимаю ее талию и насаживаю на себя раз за разом, чувствуя, как она начинает извиваться и дергаться из стороны в сторону. Она шумно кончает и обхватывает мои ладони, сжимая их с силой, я догоняю ее через два толчка и падаю на диван рядом.

Мы вместе часто дышим и соприкасаемся плечами, смотря перед собой. В потолок. Но так длится всего мгновение, потому что малышка тянется ко мне и кладет головку на плечо, а я накрываю ее своими руками и затаскиваю на себя, чтобы слышать удары ее сердца. Ощущать их, как свои.

— Я боялась, что так больше не будет, — шепчет она мне на ухо и целует, ведя языком по разгоряченной коже. — Я такая дурочка, Алекс. Я успела подумать плохое…

— Тссс, — нащупываю ладонью ее пышные губки и накрываю. — У нас все будет хорошо. Именно так, как мы задумали. А неприятности случаются, тут ничего не поделаешь, главное, чтобы мы с ними справлялись.

Мы лежим так целую вечность. Никуда не торопимся и болтаем о пустяках. Целуемся. Обнимаемся. Трахаемся.

Как будто не было разлуки и нервотрепки в почти что две недели.

Всё возвращается на свои места. Вновь становится правильным и четким.

— Я хочу познакомиться с твоими родителями, — говорю малышке, когда она поднимается с дивана и направляется к кухонным шкафчикам. — Думал, позже будет случай, но я уже в России. Самое время.

Она кивает с довольным видом и берет яблоко с тарелки. Первое она перебрасывает мне, едва не угодив в голову, а второе смачно надгрызает.

— Твоя очередь нервничать, — подкалывает она. — И производить хорошее впечатление.

— Я другое не умею, малышка.

Хотя беспокойство есть, конечно. Я же не только парень, который хочет познакомиться, но я еще тот, кто собирается забрать их дочь в другую страну. Я теперь отвечаю за нее и должен показать ее маме и папе, что на меня можно положиться и нет повода для тревог. Постараться я точно должен.

— Кстати, а где твои вещи?

— Я без всего, — с улыбкой хлопаю по пустым карманам джинс, которые валяются рядом на диване. — У меня как-то даже мысли не возникло собирать вещи… Как нашел паспорт, первым же рейсом к тебе.

Алла реагирует неожиданно эмоционально и смахивает выступившие слезы. А потом улыбается еще ярче и делает резкий поворот вокруг оси, разворачиваясь к холодильнику.

— Сейчас я тебя буду кормить! — торжественно заявляет она. — Ой, а где мои пакеты?

— Я бросил их в холле. Сейчас принесу.

Мы проводим уютный вечер вместе. Алла только отвлекается на звонок родителям, чтобы сообщить им, что завтра приедет со мной. Завтра выходной и они решают не откладывать на вечер. Я только за, но утром нужно будет найти какой-нибудь H&M, чтобы не ехать к ее предкам в желтой майке и рваных джинсах.

Мне без того надо очки зарабатывать.

Правда, я понимаю, что зря парился, когда на следующий день перед нами с Аллой открывается дверь родительской квартиры. Мужчина и женщина, конечно, напряжены и скованы всей неожиданной ситуацией, но по глазам видно, что люди добрые.

— Это моя мама, — представляет Алла, — Лидия Николаевна, а это Тимофей Сергеевич.

— Алекс, — киваю и выхожу вперед.

Я жму ладонь ее отцу, чувствуя крепкое рукопожатие, и отдаю букет цветов матери. Мы перемещаемся за стол и первые минуты немного неловко примиряемся друг к дружке, но постепенно находим общие беседы и расслабляемся. Они точно добрые и хорошие люди. Впрочем, иначе не могло быть.

— Значит, вы вместе вернетесь в Грецию? — ее отец первым касается важной темы и переводит взгляд на меня.

— Да, верно. У меня там квартира и своя мастерская, держу ее с двумя приятелями, у нас ровные доли. Еще подрабатываю спасателем в сезон.

Хочу показать, что полностью устроен в Греции, хотя понимаю, что их больше волнует, чем там будет заниматься их дочь.

— А Алла же может работать удаленно, — я смотрю на нее. — Через интернет.

— Могу, — она кивает. — Возьму ноут, базу клиентов и буду спокойно работать на новом месте.

— Я помогу уладить вопросы в официальной плоскости. Я знаю законы Греции, а Алла владеет языком… Она будет там как дома. Я сделаю всё для этого.

Я смотрю в глаза ее отцу и думаю о том, что сделаю даже больше. Всё, что потребуется и даже сверху. Я хочу, чтобы она была счастливой со мной, чтобы смеялась и радовалась нашим общим дням. И никогда не пожалела о своем выборе.

И, кажется, он слышит меня. Мужчина кивает и не задает испытывающих вопросов. Наша беседа течет по-прежнему легко и непринужденно. С шутками и веселыми историями из прошлого.

Слезы случаются позже.

Уже в аэропорту, когда подходят минуты до нашего рейса. Алла закрыла последние дела и купила билеты в Грецию вместе со мной, и теперь остается прощание с родственниками и подругой. Я шутливо тяну малышку к себе, чтобы Маша не утопила ее в слезах и эмоциях, и обещаю отпускать или приезжать с Аллой как можно чаще, а еще зову всех в гости.

Мы вместе машем всем на прощание и поворачиваем к стойке регистрации. И так шаг за шагом, этап за этапом, мы приближаемся к нашей цели.

Вместе. Домой.

— Алекс, — кричу из кухни. — Можешь помочь?

— Я устал, — отвечает равнодушным тоном, заставляя меня открыть рот в удивлении. Чего? Устал? Я уже намеревалась идти к нему в гостиную и врезать хорошенько, как он показывается на пороге кухни и улыбается во все тридцать два. — Я пошутил, — говорит и поднимает руки вверх. — Просто пошутил, успокойся, — он улыбается и подходит ко мне, легонько чмокает в щеку и спрашивает, чем помочь.

— Держи вот здесь, — показываю ему на конец рукава для запекания. — Я запихну курицу.

Он помогает мне, а затем садится на небольшой диванчик и хлопает рукой рядом, зовя меня к себе. Я сажусь рядом и чувствую, как рука Алекса тут же обвивает мою талию и он тянет меня ближе.

— Может, хватит? — вздрагиваю, потому что Алекс легко целует мою шею, заставляя закрывать глаза и откидывать голову назад в наслаждении.

— Алееекс, — протягиваю и веду плечами, чтобы сбросить его руки. — Скоро придут гости… и ты должен мне помочь…

— Должен, — говорит он, — и помогу. После того, как отымею на новом столе.

Я оказываюсь на столе буквально за секунду. Алекс располагается между моих ног, прижимает меня к себе и проводит поцелуем по ключице, спускаясь к груди. Он ведет пальцами по моим ногам, пробирается под платье и просовывает руку под трусики, касаясь нежной плоти. Я выгибаюсь и едва сдерживаю стон.

— Моя сладкая малышка, — шепчет, впиваясь поцелуем в мои губы, заставляя закатывать от наслаждения глаза и хвататься руками за его плечи, больно вонзая ногти в кожу, чтобы удержаться.

— Алекс, — выдыхаю его имя, когда он входит в меня пальцами и сжимает в своих руках сильнее…

Кричу, когда он начинает двигать рукой и размазывать влагу по клитору, заставляя вздрагивать и прикусывать губу, чтобы снизить крик на несколько тонов.

— Я… тебя… люблю… — еле проговариваю, чувствуя, как внизу живота собирается тугой болезненный комочек, как он сжимается и стягивается.

Алекс освобождает меня от трусиков, подтягивает ближе и входит до упора. Так, что я тут же поджимаю пальцы на ногах и прикусываю его плечо. Он плавно двигается, входит сильнее и прижимает меня за бедра, так, что я выгибаюсь и поддаюсь вперед, чтобы ощутить его еще ближе.

Мы достигаем пика почти одновременно. Я кричу и извиваюсь в сладкой истоме, а Алекс рычит и прижимается поцелуем к моей груди, дразня сосок губами и языком.

Мы еле дышим и смеемся от накрывшей обоих лавины чувств. Алекс поднимает меня и помогает одеться, а потом начинает готовить вместе со мной. К вечеру я принимаю душ и надеваю легкий сарафан. Смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь, как дурочка, вспоминая, как мы с Алексом обживались. Как бились за первоочередность в душе, как боролись с пристрастиями в еде.

— О чем задумалась? — Алекс подходит незаметно и обвивает меня за талию.

— Вспоминаю как била тебя полотенцем, — улыбаюсь и произношу это так, будто мечтаю повторить.

— Эм… в какой из разов. Помнится, ты делала это стабильно. Особенно в первые недели совместной жизни, — удивлена, но он говорит это без укора и желания уколоть. Просто констатирует факт и так же вспоминает все с улыбкой.

Я жмусь к нему сильнее, потому что не верю, что это реальность. Мы вместе всего полгода, а у меня ощущение, что еще недавно я ждала его звонка и думала, что наши отношения закончились.

— Выдыхай, малышка, — Алекс звонко смеется и заставляет меня расслабиться.

Я заканчиваю одеваться к празднику и выхожу на кухню, где Алекс накрыл уже половину стола. Я улыбаюсь ему и начинаю помогать. У нас почти все готово, когда раздается звонок в дверь. Первыми прибывают друзья Алекса. Рядом с Аресом замечаю Делию и морщусь. Я все еще помню, как она обнимала Алекса и какими глазами смотрела на него. Мне трудно забыть, но я улыбаюсь, потому что она, вроде как, с другим.

Мы располагаемся в гостиной и ждем мою подругу, которая сказала, что приедет с сюрпризом. Если быть честной, то ее сюрпризы мне не особо нравятся. Я их боюсь. Мы сидим, пьем коктейли, приготовленные Джонасом — еще одним другом Алекса — и расслабляемся.

— Алла, — Алекс склоняется к моему уху, — где Маша? — я пожимаю плечами, потому что и сама не знаю где она. Я набираю ее телефон, но она вне зоны. Я начинаю нервничать, а когда раздается звонок в двери, буквально бегу открывать.

На пороге стоит Алла с высоким, представительным мужчиной. Она держит его под руку и мило улыбается. То, что это Матео, я понимаю почти сразу. Я помню его по фотографиям. И я удивлена.

Машка же, как ни в чем не бывало, проходит в зал, садится на диван и вливается в общение. А я не могу понять, что происходит. Как так получилось, что они снова вместе? Машка простила Матео? Он бросил семью? Я понимаю, что ничего не понимаю.

Следующие несколько часов мы отдыхаем, веселимся, друзья поздравляют Алекса с днем рождения, а я не упускаю возможности держать его за руку, обнимать и целовать. С Машкой удается поговорить, когда она увиливает в туалет. Я иду за ней, захожу и захлопываю дверь ванной.

— Рассказывай, — говорю ей, потому что буквально лопаюсь от ожидания.

— Что? — она, кажется, не понимает.

— Все, — спокойно говорю я. — Все рассказывай. Ты простила его?

— Нет. Он меня.

— То есть?

Я слушаю Машу добрый час. Она рассказывает о том, какая дура. И о том, что перепутала братьев. У Маттео есть брат. И именно он счастливый обладатель семьи. Он же действительно влюбился в нее. И нашел. Он не знал ни ее номера, ни точного адреса. Он просто искал ее.

— Я такая дура, — констатирует подруга под конец.

— Ты не могла знать, — успокаиваю ее.

— Я могла послушать.

— Сейчас все хорошо?

— Да.

— Идем отдыхать.

Мы сидим допоздна и отправляем всех по домам. А сами заваливаемся на кровать и переводим дух после праздника. Я так устала. Как и Алекс.

— Я люблю тебя, ты знаешь?

— Угу, — Алекс бормочет что-то нечленораздельное, а я тычу его в плечо, вынуждая открыть глаза.

— Эй, а как же подарок?

— Подарок? — он смотрит на меня в упор и не понимает о чем я. — Я думал подарок был утром. Мне тааак понравился твой ротик, — он улыбается, а я краснею и отпихиваю его от себя. Встаю и иду к тумбочке, куда ранее припрятала то, что купила ему.

— Вот, — поворачиваюсь и вручаю ему коробочку.

Молча наблюдаю за тем, как он открывает ее, достает оттуда ключи и смотрит на меня.

— Что это? — он непонимающе смотрит на меня, а я улыбаюсь еще шире, теперь уже не сомневаясь в правильности своего поступка.

— Ключи от фургона, — легко говорю я.

— От какого фургона? — непонимающе моргает он.