похоронена наряду с другими нищими людьми, как только тело отдадут.

Снова я остаюсь со стаканом воды. Все мои мышцы напряжены. Я не двигаюсь, несмотря на то,

что хочу сбежать отсюда прямо сейчас. Но я просто сижу и обдумываю слова детектива,

неуверенна, что они что-то значат для меня, и как реагировать на брата, он просто появился из

неоткуда. Мои мчащиеся мысли, и предательство мамы были как лед, текущий по венам. Мне

нужно остановиться. Хочу свое равнодушие назад.


Здесь нет часов, и я не знаю, сколько времени ждала, чтобы кто-то появился. Пока

приземистая женщина с унылыми темными волосами резко открыла дверь. Это женщина из

службы Социального обеспечения. Я никогда не встречала ее прежде, но у них одни и те же

усталые глаза, слишком яркая улыбка, и они всегда спешат, словно то, что они делают-

чрезвычайно экстренная ситуация.


Я пассивно позволяю им поместить меня в автомобиль, который едет через город,

останавливаясь у здания, где мне дают обед, но я отказываюсь, потом меня сажают в комнату с

четырьмя односпальными кроватями, три из которых уже заняты другими тихими и угрюмыми

девочками. Я боюсь того, что увижу, если закрою глаза. Но к счастью, я так истощена что сразу

заснула и временно ушла от реальности.

Глава 2

Когда я вижу его, нет сомнения, это он. Те же русые кудри, которые струятся за моей спиной, подстрижены на его голове. Он смотрит на меня такими знакомыми бледно-голубыми глазами,

которые я унаследовала от мамы. Его высокое, сильное телосложение, схожее с моим.

- Привет, Райели, я с нетерпением ждал встречи с тобой.

Он улыбается, но, кажется, эта улыбка фальшива. Я почти вздрагиваю от того, что он

произнес мое имя, как большинство людей.

- Райели Блэквуд, это Кайл Дин, - сказал социальный работник, продолжая произносить мое

имя неправильно, - твой брат.

Я долго смотрю на него. Мы в маленькой комнатке у Социальной службы. Яркие лучи

утреннего солнца проникают через единственное окно, которое находится высоко в бетонной

стене. Мои вещи упакованы внутри маленькой сумки, которая лежала в нашем шкафу, стоит в углу.

Вещи, находившиеся внутри, были взяты из квартиры тогда, когда мне не разрешили вернутся.

Очевидно, там еще идет расследование, и нельзя ничего трогать.

- Произносится как Рай-ли, не Рай-е-ли, - сообщаю я ему.

Я вижу колеблющуюся усмешку на его лице, и он посмотрел на социального работника. Ее

улыбка испаряется прежде, чем смогла появиться.

- Что ж, Райли, - она начитает, произнося имя правильно, и отдаляется от нас ближе к двери.

- Я позволю вам познакомиться, пока я не закончу с документами.

Потом она быстро покидает комнату.

Мой пристальный взгляд постепенно отдаляется от закрытой двери к незнакомцу, стоящему

передо мной. Мы смотрим друг за другом в неловкой тишине, и я вижу, что он сравнивает

насколько мы похожи, так же как и я.

- Я надеялся увидеть тебя, - говорит он мягко, будто говорит со своенравным животным,

которое могло бы легко убежать, если будешь шевелиться.

Трудно смотреть в его глаза, глаза- мамы. Словно читая мои мысли, он говорит:

- Мне жаль твою маму, - когда я молчу, он добавляет, - нашу маму.

- Забавно, - я поднимаю голову, безусловно возмущенная его словами, - она никогда не

говорила о тебе.

Его лоб морщится, и он изучает меня с любопытством.

- Если ты пытаешься причинить мне боль, тебе удалось, -отвечает он наконец.

Я удивлена его честностью. Наблюдаю, как он идет к крысиному дивану, и садится, скрестив

длинные ноги, и сцепив руки.

- Я живу в Форт Аптон, в Нью-Йорке с женой и трехлетней дочкой, - говорит он мне.

Я стою посреди комнаты и продолжаю наблюдать за ним. Когда я проснулась сегодня утром,

часть меня цеплялась за надежду, что это - ошибка. Мне не верилось, что моя мама хранила

настолько большой секрет от меня. Но смотря на него, у меня в горле стоит большой ком. Он -

несомненно мой брат, и по тому, как он отреагировал на мой подлый комментарий, кажется, даже в

ее отсутствие, она смогла его испортить.

- Мы делали ремонт в нашем подвале, все закончили, осталось застелить ковры и нагреть

комнату. Там была комната моей дочери. Но уверен, мы сможем превратить ее в хорошую комнату

для тебя.

Он наблюдает за моей реакцией.

- Зачем ты это делаешь? - спрашиваю я.

Он глубоко вздыхает и громко выдыхает.

- Потому что ты - моя сестра. Потому что я даже не знал, что у меня была сестра, до того,

когда два года назад я не узнал, что наша мать наркоманка, которая пренебрегала тобою.

Я вежливо закрываю глаза, чтобы не реагировать на его слова, но меня бесит, как он описал

мою маму, несмотря на то, что он прав.

- С тех пор я хотел встретить тебя, удостовериться, что ты в порядке.

- Ты хотел опекать меня? - я уточняю.

Он кивает.

- Да, если о тебе не заботились должным образом. Тогда да, я понимаю, что ты узнала об

этом только вчера.

- Как ты думаешь, почему мама никогда не упоминала о тебе?

Он мгновение смотрит на меня, прежде чем ответить:

- Честно говоря, не знаю. Последний раз я ее видел, когда мне было шесть. Ты знала ее

лучше, чем я.

Его слова звучат спокойнее сейчас, он не чувствует отказа. Все же, он прав. Я действительно

знала свою мать, или думала, что знаю. Она была слабой. Когда я задавалась вопросом, почему она

делала что-то или нет, ответ был один, потому что это трудно. Я задаюсь вопросом, почему

оставить своего сына было так легко?

- Я хочу, чтобы мы улетели сегодня.

Я снова сосредотачиваю свой взгляд на нём.

- У меня твой авиабилет и вещи. Моя жена занимается вопросом о твоей школе, она

позаботится, чтобы ты пошла в среднюю школу.

Я паникую. Снова.

- Но я не могу, я должна похоронить ее. Похороны должны состоятся.

Он кивает.

- Я уже говорил с местным похоронным бюро. Я позабочусь об этом, но мы не можем здесь

остаться. Я обязан вернутся. Церемония состоится, как только мы будем в Форт Аптон.

- Что ты устраиваешь?

- Ее похоронят на кладбище Сан-Маркса, недалеко от города. Я заказал гроб и надгробный

камень.

Я смотрю на него и задаюсь вопросом, сколько он за все заплатил? После того, как она с ним

обошлась, я с трудом могу поверить, что он сделал это так быстро. Я чувствую, как глаза горят от

слез. Я никогда не смогла бы оплатить все сама.

- Спасибо, - шепчу я.

Его выражение становится сочувствующим, и я вижу другие эмоции, которые напоминают

сострадание, не оставляя без внимания его отличающую черту. Я знаю, что должна сменить тему, пока слезинка не упадет.

- Вы говорили о моих школьных документах? - спрашиваю его, - я должна остаться в том же

классе, на том же году обучения.

К моему удивлению у него на лице появилась мимолетная улыбка. Качая головой, он отвечает:

- Прошло только сорок восемь часов. Я еще не дошел до этого.

Я киваю и начинаю перечислять потребности, которые должны быть выполнены.

- Я учусь в продвинутых классах. Колледжи, куда я подавала заявки, очень скоро пришлют

мне ответ, и я должна находиться на тех же стадиях в моей новой школе, чтобы поддержать свой

рейтинг.

Я поднимаю взгляд и вижу, что он ухмыляется.

- Я так понимаю, ты - отличница,- говорит он.

- Да, - сообщаю я.

Как правило, с моим прошлым, это удивляет людей. Он успокаивается, видя мою

серьезность. Я настолько серьезна, когда дело доходит до школы, как сердечный приступ. Это -

мое спасение. Я знаю, что пойдя по этому пути, не пройду по-маминому. Это - моя константа.

Каждый раз когда моя мать исчезала, меня передали в другую семью, таким способом я отвлекала

себя, я пыталась получить место в академических рядах . Сейчас мне нужно это больше, чем когда-

либо.

- Хорошо,- соглашается он, - мы будем работать над этим и дальше. Я знаю не так уж и

много о средней школе, но у нашего школьного округа хорошая репутация.

Я туго улыбаюсь ему, но благодарно.

- Ты уже знаешь, что будешь изучать в колледже?

Я сразу отвечаю:

- Я хочу ходить на курсы по медицине.

Это, кажется, заинтересовало его.

- Ты хочешь стать врачом?

Я затрясла головой при мысли об этом. Я никогда бы не смогла находиться так много

времени рядом с больными людьми.

- Нет, я хочу исследовать. Помогать найти лекарства от болезней.

Он пристально смотрит на меня. И такое чувство, будто он хочет что-то сказать, но делает

только один глубокий вдох и отворачивается:

- Давай, я посмотрю, готовы ли документы, - говорит он, направляясь к двери.

Когда я смотрю на высокую фигуру человека, выходящего из комнаты, не могу больше

сдерживать чувства опасения. Я привыкла двигаться с одного места в другое. Я привыкла к

незнакомцам, что взяли меня в их семьи. Но мой брат - совершенно другой тип незнакомых людей.

Он уже вызывает неприятные чувства, которые я с трудом распознала. Я представляю, какой он

был бы старшим братом, он тот, кто присматривает за мной и чувствует, что мы - реальная семья.

Если это так, то я буду рада или нет? Если он не захочет этого, я буду расстроенной? Я удивляюсь, когда понимаю, что ответом может быть да.

Глава 3

Я никогда прежде не летала на самолетах. Это - странное чувство, зная, что мы мчимся через

всю страну, разделяя тысячи миль между мной и Сан-Диего. Я никогда прежде не покидала штат и

после несколько минут взлета Калифорния, моя мама с хаотичной жизнью остались позади.

Как по мне Кайл очень милый. Его сложно прочитать. Я немного узнала о нём, пока мы

находились в самолете. Он - аудитор в его штате, как он сказал, это что-то похоже на бухгалтера.

Его жена домохозяйка, сидит с дочерью. Он хотел меня опекать, чтобы у меня было нормальное

счастливое детство. Его растил родной отец с его подругой. Он не женился снова, потому что он не

смог найти мою мать и развестись с ней. Я знала, что она не была замужем за моего отца, но

использовала его фамилию. Я думала, что она хотела, чтобы у нас было что-то одинаковое. Но это

вероятно ради того чтобы скрыться.

Уже темно, когда Кайл паркуется около причудливого одноэтажного белого дома. Как я вижу, он

среди окрестностей с другими подобными домами.

- Ты уверен, что твоя жена не будет против? - спрашиваю я, уже в третий или четвертый раз.

- Хлоя не против. Она очень ждет встречи с тобой.

Когда я выхожу из машины, чувствую холодный ветерок. Сейчас ранняя весна, но очевидно Нью-

Йорк забыл об этом. Кайл открывает багажник, и я достаю оттуда свой мешковатую сумку. Он

берет свою собственную, когда я слышу некие голоса. Смотрю на дом по соседству. Трое парней

стоят перед грузовиком темного цвета, припаркованным на подъездной дорожке. Они все выглядят

высокими и накачанными. Двое валяют дурака, один толкает другого ,и оба смеются.

- Эти парни твоего возраста, - начинает Кайл, - Майлз живет там, он старше других.

Он запирает багажник. Тот, кто стоял молча поворачивается к нам. Он выше и шире чем его друзья.

Слишком темно, чтобы увидеть его четко, но вместе того чтобы развернутся, он кажется смотрит

прямо на меня.

- Ты встретишь их, когда начнешь посещать школу.

Кайл взял сумки и ушел прочь.

Его силуэт отражается на мне, я стою, словно мои ноги обрели корни, и мое сердце начинает

биться быстрее. По силуэту я вижу его широкие плечи, что сужаются до аккуратной талии и

длинные худые ноги. Его волнистые волосы густые и непослушные. Я чувствую, как мои щеки

горят, и я благодарна сегодняшней ночи. Я не сходила с ума по парням. Никогда такого не

случалось. Поэтому эта ситуация застает меня врасплох, я оторвала от него взгляд и догнала

Кайла.

Передняя дверь распахивается, проливая свет на аллею. Я смущаюсь, когда Кайл быстро подходит

и обнимает женщину, которая встречает его. У нее круглое лицо, длинные темные волосы, которые