– Нет.

Вино плеснуло на скатерть. Совсем немного, но достаточно, чтобы убедить Ханну, что он внимательно слушает.

– Я… Что?

– Мало того, день был очень неприятный. – Ее лицо потемнело.

Все дни были неприятные с тех пор, как уехал Александр.

– Э… почему же он был неприятный?

– Прежде всего, слуги не позволяют мне и пальцем пошевелить.

– Вы баронесса, – усмехнулся он, что было крайне неразумно с его стороны.

– Я умираю от скуки.

– Вам следует поговорить с Александром.

– Но его нет.

Эндрю бросил очередной тоскливый взгляд на дверь.

– Он скоро вернется.

– Возможно. – Ханна пригубила вина, чудесного красного вина, но настроения это не подняло. – Сегодня Фиона водила меня по замку.

– Но вы уже гуляли по замку. – Эндрю капризно надулся, став удивительно похож на Изабелл.

– На этот раз мне показали все, а не сделали вид, будто готовы показать.

Оба знали, что в тот день от Ханны многое скрыли, и его внезапный румянец это доказывал.

– Она показала мне, где находится кабинет Даннета.

Эндрю выдавил несколько слов, вероятно, английских.

– Он выбрал не слишком подходящее место для работы.

– Ему не нравится, когда его тревожат.

Вздор!

– Почему он устроил кабинет в башне?

В замке было несколько комнат, которые куда больше подошли бы для этих целей, комнат, куда не нужно было взбираться по узкой винтовой лестнице.

– Я… э… не могу сказать.

Ханна пристально в него вгляделась.

– Можете, – тихо произнесла она.

– Об этом вы должны спросить у него. – Эндрю запустил пальцы в длинные белые волосы.

– Я должна расспросить его о многом. Однако, если вы еще не заметили, Александр в отъезде. И помимо этого немаловажного факта мы оба прекрасно понимаем, что Александр не слишком хорошо справляется с вопросами. Или с ответами. Так что буду очень благодарна, если вы соизволите пролить свет на эту сторону его характера.

Эндрю знаком велел лакею принести еще вина. Едва прибыло подкрепление, он пожал плечами:

– Все очень просто. Ему нравится эта комната.

– Нравится? Но она очень старая и…

– Не такая уж и старая. Ей всего пятьсот лет.

– Кроме того, к ней ведут триста ступенек…

– Триста двадцать пять.

– По винтовой лестнице без перил…

– В древние времена такие лестницы были везде. Это очень удобно, если речь идет о поединках с врагами…

– Я не враг.

Эндрю замер, не успев поднести бокал ко рту. Ханна по его лицу видела, что внутри у молодого человека происходит борьба. Наконец он глотнул вина и крайне осторожно поставил бокал на стол.

– Эта комната всегда была его любимой.

– Очень романтическое место, – поддержала Лана. – Оттуда можно видеть все на много миль.

– Откуда мне знать, – проворчала Ханна. – Я там не была.

– Александр не любит, когда туда приходят. – Эндрю наморщил лоб. – И потом башня всегда была его… убежищем.

Легкая дрожь в его голосе привлекла внимание Ханны.

– Его… убежищем?

Эндрю осушил бокал, и лакей снова его наполнил.

– Башня всегда была… безопасным местом. – Эндрю уловил вопрос в ее взгляде, но прежде чем она успела открыть рот, он выдохнул и пробормотал: – Наши родители умерли, когда мы были совсем маленькими. Опекуном стал наш дядя. Он был… человеком недобрым.

Лана склонила голову набок и стала изучать лицо Эндрю. Кажется, ее осенило, но Ханна пыталась забыть о том, что сестра иногда видела вещи, скрытые от остальных людей.

– Недобрым?

– Он пил.

Эндрю отодвинул бокал. Лакей его не наполнил. Эндрю отвел взгляд.

– Башня была самым подходящим местом для укрытия. Потому что дядя терпеть не мог взбираться по ступенькам.

– Понимаю. – Ханна сжала кулаки. Она и правда понимала. Потому что видела в своей жизни много жестокости. При мысли о маленьком Александре, оказавшемся в лапах этого чудовища, она похолодела. И хотя это объясняло не все, ей было достаточно. – Спасибо за то, что сказали, – вздохнула она.

Эндрю кивнул.

– Он предпочел бы навеки забыть наше прошлое.

– Прошлое – не то, от чего можно сбежать, – покачала головой Лана. – Оно следует за тобой. Единственный способ избавиться от его призраков – смело встретить их лицом к лицу.

Эндрю громко хмыкнул и снова потянулся к бокалу.

– Здесь нет призраков.

Но в его голосе не хватало уверенности. Если верить «пффф» Ланы, этот замок населяли десятки призраков, преследовавших мужа Ханны. Ханна поклялась сделать все возможное, чтобы помочь исцелить его от последствий ужасного прошлого.

Александр за полтора дня добрался до замка Кейтнесс, находящегося на окраине Акерджила. Путешествие заняло не слишком много времени, потому что он скакал не по проезжим дорогам, а напрямик по пустошам.

Он увидел маячивший на горизонте замок задолго до того, как к нему подъехал. Несуразное, массивное сооружение, фантазия какого-то давно усопшего Синклера, возвышалось на скалах, стороживших залив Синклера. Подъехав к замку, он увидел, что здесь властвуют разруха и запустение. Отдельные части замка давно превратились в руины, непригодные для жилья.

Александр раздраженно тряхнул головой. Обязанность лэрда – заботиться о доме предков. Хотя бы ради его сыновей и сыновей, если уж не ради его людей. Ясно, что герцог не считал это своим долгом.

Хотя Александр очень устал, все же, въехав во двор, отдал поводья Уоллеса конюху, схватил свои счетные книги и быстро зашагал по неровным булыжникам к замку. Что бы там ни хотел обсудить герцог, Александр постарается покончить с этим поскорее. Может, стоит рассказать о плане Стаффорда убедить принца отдать ему земли герцога? Нет, лучше подождать и посмотреть, как пройдет встреча. Он в глаза не видел Кейтнесса и понятия не имел, как тот воспримет эти новости. Если герцог действительно полный осел и принадлежит к тому типу людей, которые всегда готовы пристрелить гонца, принесшего плохие новости, Александру лучше придержать язык. В конце концов, это только предположения и слухи.

Оказалось, что герцог был полным ослом. Несмотря на срочный приказ явиться, Кейтнесс не спешил и заставил Александра прождать несколько часов.

Угрюмый дворецкий усадил его в полуразрушенной гостиной в заброшенном в течение десятков лет крыле замка. Мало того, в нем даже не убрались. При каждом движении Александра в воздух поднимались столбы пыли. И словно одно это уже не было достаточным оскорблением, тощая горничная принесла ему изящный серебряный поднос с чаем, – чаем! – и крошечными, на один укус, пирожными.

Александру хотелось одного: хороший кусок мяса и виски. Нормальный хозяин не предлагает шотландцу чай с пирожными. Нормальный хозяин предлагает чай с пирожными высохшим старым леди.

Он сидел в полутемной гостиной, слушая, как бурчит в животе, и все больше распаляясь. К тому времени, как Синклер соизволил появиться, Александр был готов задать ему хорошую трепку. Но все же из уважения к титулу поднялся, как только герцог вошел в комнату.

Герцог оказался большим мужчиной, высоким и широкоплечим, но немного бледным, словно в жизни не бывал на свежем воздухе. Впрочем, этого следовало ожидать. Герцог был почти настоящим британцем. И одет, как лорд, а не как лэрд, что полагалось по шотландским обычаям. Облегающие панталоны, сверкающие сапоги-ботфорты с золочеными кисточками. Фрак из камки, украшенный блестящими медными пуговками. На шее пенилось белоснежное полотно галстука, отчего казалось, что у него огромный зоб. С рукавов свисало кружево манжет.

Кружево!

– А, Даннет. Спасибо, что приехал. – Кейтнесс протянул руку и поморщился от крепкого пожатия.

Боже милостивый! Этот человек не только одевается, но и ведет себя подобно чувствительной девице.

Кейтнесс отдернул руку и стал сгибать и разгибать пальцы, изучая Александра из-под полуопущенных ресниц.

– Ну и сила!

«Да. Приобретенная честной, чистой, тяжелой работой. Не прогулками по Лондону в панталонах, таких тесных, что все видят очертания мужского достоинства!»

Но, возможно, герцог чувствовал необходимость всем объявить о своей мужественности! В противовес кружевам и всему остальному.

Кейтнесс поджал губы. Александр не понял, неудовольствие это или просто капризность. Возможно, немного и того, и другого.

– Итак, – начал герцог после долгого неловкого молчания, глядя на гостя прищуренными глазами. – Какого рода ты шотландец?

Александр склонил голову набок и промолчал. Вопрос не требовал ответа, потому что был бессмысленным. Шотландец есть шотландец. А англичанин – червь.

– Ты должен знать. – Герцог протянул руку. Кружево затрепетало. – Ты из норманнов? Или из пикт? Ты похож на викинга. Северянин?

Александр что-то проворчал. Да. Его предки были настоящими животными. Грабителями. Опустошали север и изливали свое семя в животы добрых шотландок.

– Ах да, северянин. В этом мы похожи. Можно сказать, родня.

Чертов проклятый ад! О чем он трещит? Конечно, они родня! Ради всего святого, они из одного клана!

Но они не похожи. Ни на йоту.

– Пожалуйста, садись!

Кейтнесс плюхнулся в кресло, подняв тучу пыли, и помахал рукой перед лицом.

– Должен извиниться за состояние гостиной, – усмехнулся он. – Но, по правде сказать, это одна из немногих комнат, где стоит мебель. Мои вещи еще не прибыли из Лондона, и слуги пока успели убрать только в моих покоях. Немногие гости приезжают в замок в эти дни.

Он почему-то послал обвиняющий взгляд Александру, хотя было непонятно, в чем тут его вина. Герцог своим постоянным отсутствием и недавним потоком возмутительных посланий сумел восстановить против себя всех лэрдов графства. Но это, как ни странно, совершенно его не взволновало. Словно он был выше их презрения.

Этому молодому лэрду в Шотландии еще многому нужно научиться.

– Я намерен заново обставить старый замок и отремонтировать восточное крыло. – Герцог неопределенно взмахнул кружевом манжет. – Я надеялся все закончить до конца лета, но начались… проволочки. Замки так дорого содержать! Но, думаю, тебе это известно. – Он уставился на Александра, словно ожидая ответа, которого не последовало. Поэтому герцог продолжал трещать: – А слуги! Я даже говорить не хочу, чего стоит найти здесь хороших слуг. В Лондоне такого не было. Там они выстраивались в очереди у дверей, пытаясь получить возможность работать на герцога! Но здесь! Господь милосердный! Они видят, как я приближаюсь, и разбегаются в холмы. Но дело, возможно, не во мне. – Его ресницы затрепетали: – Знаешь, что в замке водятся привидения? Привидения! – почти взвизгнул он и, помолчав, тихо спросил: – Ты веришь в призраков, Даннет?

Александр открыл было рот, чтобы ответить, но ограничился тем, что покачал головой.

– Ба! Я тоже! В этих древних зданиях вечно что-то потрескивает и стонет. Просто дерево рассыхается. Или ветер воет, я уверен. Как только весь ремонт будет закончен, все будет прекрасно. Это уж точно. Абсолютно точно. Все прекратится.

Александру показалось, что его взгляд был исполнен надежды, но поскольку он не спешил согласиться, герцог принял сосредоточенный вид, хотя легко можно было разглядеть на его лице что-то, напоминающее страх.

– Иногда в древних замках слышно нечто, вроде воя. А в твоем замке, Даннет, тоже такое бывает? – Он чуть пристальнее, чем нужно, присмотрелся к гостю.

В замке Александра точно не бывало ничего подобного. Но он кивнул, чтобы угодить герцогу.

– Ах да. Конечно. Во всех замках так. Стоило бы снести чертов замок и построить новый. Долой старое, верно? – Он ухмыльнулся, словно такая мысль пришлась ему по душе, но Александр нашел ее не слишком приятной. В старом ничего плохого нет. Шотландия основана на старине. Шотландия восторгается стариной. И в этом замке нет ничего плохого. Немного заботы – и он будет как новенький.

Что же до призраков, возможно, Кейтнессу не помешает парочка привидений. Визиты потусторонних сил, возможно, вселят в него немного храбрости и прибавят мозгов в пустой голове.

– Но все это обойдется недешево. Необходимо пополнить мою казну.

А! Вот она, истинная причина встречи! Наконец.

Герцог помедлил, выбирая пирожное. Он взял розовое и откусил маленький кусочек. Зрелище было почти неприличным. Красивый мужчина, ширококостный, мускулистый, с благородным лицом и темными волосами Синклеров из Уика. Александр мог легко представить его стоящим на продуваемой всеми ветрами палубе корабля: руки на бедрах, плащ развевается, слышны звуки волынок, исполняющих старый шотландский марш. Как жаль, что герцог не такой человек!