Рут Ланган - Спасенный рай

Южная Каролина

Весна 1865 года

Дети и женщины, измученные и оборванные, вышли из рощи и, спотыкаясь, побрели к берегу. Далси, их предводительница, указала на оставленную кем-то лодку.

– Но она же чужая! – возразила темноволосая девочка с печальным лицом.

– Выбирать не приходится, Клара. Может, ты хочешь вернуться? – с вызовом спросила Далси, пристально взглянув на нее.

– Далси, ты разве не видишь – шторм надвигается! – воскликнула молодая женщина с волосами цвета осенней листвы и певучими ирландскими нотками в голосе.

– Ничего не поделаешь, – ответила Далси. Посадив одного ребенка к себе на спину, а другого взяв на руки, она перебралась через борт и усадила детей на дно лодки. – Мы можем спастись только в море. Назад дороги нет.

Одна из девушек схватила за руку маленького мальчика и пошатнулась под натиском неистового ветра, во все стороны раскачивавшего утлое суденышко.

– Далси, я не могу. Мне страшно.

– Фиона, Натаниэль, помогите Старлайт подняться. Нам нельзя терять ни секунды. – Вой ветра не мог заглушить ее уверенный голос. – Вы сами знаете, что может случиться, если мы задержимся.

– Верно. Давай-ка, подружка. – Ирландка, несшая на спине шестилетнюю девочку, взяла девушку за хрупкие плечи и повлекла к лодке через обрушивающийся на берег прибой.

Все влезли в лодку, и Далси, не теряя времени, подняла якорь и оттолкнулась веслом от песчаного дна.

– Нам удалось сбежать, и теперь… – Далси поочередно взглянула в испуганные лица своих спутников, – мы должны поклясться, что никогда и никому не расскажем о случившемся. От этого зависит наша жизнь. – Дети захныкали, а на глаза женщин навернулись слезы. У Далси задрожали губы, но она заставила себя продолжать: – Опасность еще не прошла, а возможно, никогда не пройдет. Поняли? Теперь поклянитесь, что будете молчать.

– Клянусь! – сказал Натаниэль, когда Далси обернулась к нему.

– А ты, Белль?

Рыжеволосая девочка лет шести кивнула.

– Эмили?!

Эмили взмахнула светлыми кудряшками.

– Клара?!

Все затаили дыхание, пока эта грустная девочка, бывшая выразителем общей совести, не кивнула:

– Клянусь.

– Я тоже клянусь, – сказала Фиона.

– И я, – негромко проговорила пятнадцатилетняя Старлайт.

– Вот и хорошо. – Далси, наконец, разжала кулаки – ее ногти до боли вонзились в ладони. Она осмотрелась и увидела, что берег уже пропал из виду. Ветер и волны несли лодку по морю, отдав ее на милость шторму. – А теперь, – почти задыхаясь, продолжала она, – будем молиться о спасении. Боюсь, что на смену одной опасности пришла другая.

И не успели они произнести первые слова библейского стиха, как шторм обрушился на них с такой яростью, что Далси не смогла удержать весло. Лодку кидало по волнам, словно щепку, и Фиону с Кларой отбросило назад. Даже раскат грома не смог заглушить ужасный звук, с которым их головы ударились о дерево. Вспыхнула молния, и все увидели тонкую струйку крови у Фионы на щеке. Рядом с ней неподвижно лежала Клара.

Далси прикрыла их своей накидкой, чтобы хоть немного защитить от бури, и заняла место Фионы, обняв плачущих детей. От страха она потеряла дар речи, но слова псалма продолжали звучать у нее в голове: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла…»

Остров Джермейн

Южная Каролина

Буря длилась меньше часа, но ветер с корнем вырвал несколько деревьев и рассыпал сарай, словно карточный домик. Дождь все еще лил, но гроза утихла. Кэл Джермейн с трудом пробирался вдоль примятых посевов, оценивая ущерб. Увиденное подтверждало худшие его опасения. Чтобы собрать какой-никакой урожай, придется все сеять заново.

Он отвернулся и зашагал вдоль захламленного прибоем берега и вдруг заметил покачивавшуюся на волнах деревянную плоскодонку.

– Что за болван оставил лодку без привязи? Если ее унесет, то поделом, – пробормотал Кэл, направляясь к лодке.

Он ухватил ее за корму и вдруг увидел такое, от чего у него перехватило дыхание.

По дну лодки распластались тела женщин и детей.

Громко выругавшись, Кэл подтянул суденышко ближе к берегу, на твердую землю, и вдруг услышал тихий стон. Он тут же забрался в лодку, чтобы найти того, кто пришел в сознание.

Молодая женщина в изорванном, промокшем платье приподняла голову. Мокрые пряди черных волос обрамляли лицо – мертвенно-бледное, только на щеках горели два ярких пятна.

– Сара! – невольно сорвалось с губ Кэла. – Боже всемогущий! Ты здесь…

Он пробрался к ней, опустился на колени и тут же понял, что ошибся. Это не Сара. Вблизи незнакомка совсем на нее не походила. Но голос Кэла еще дрожал.

– Значит, живы. Можете сесть? – И он осторожно положил руку на плечо девушки.

– Я… Да… – Тут Далси замолкла – у нее все поплыло перед глазами, но вскоре она увидела перед собой лицо мужчины. Темные волосы. Темные глаза. Строго сжатые губы. Когда он прикоснулся к ней, она отпрянула, дрожа с головы до ног.

Это движение не ускользнуло от Кэла. В глазах девушки удивительного зеленого оттенка затаился страх.

Он медленно опустил руку и отошел. Тогда она немного успокоилась.

– Где мы?

Ее голос – глубокий, приятный, с явным южным выговором – затронул в его душе какие-то потаенные струны.

– Вы в Штормовом заливе, на острове Джермейн. Вон там – Чарлстон.

– Далеко отсюда? – очень быстро спросила она, и он сразу заметил охвативший ее ужас.

– Добираться больше часа. – Он увидел, что страх на ее лице сменился облегчением. – Но в следующий раз я советую выбрать посудину покрепче. Удивительно, что вы вообще остались живы.

В это время остальные путешественники тоже начали подавать признаки жизни. Кэл обрадовался – значит, первое впечатление оказалось неверным.

– Я помогу вам сойти на берег.

Мужчина протянул ей правую руку, и тут Далси с ужасом заметила, что кисть левой руки у него отсутствовала. Она инстинктивно отпрянула.

Увидев ее реакцию, Кэл замер. На мгновение наступила гнетущая тишина. Оба вспыхнули: она – от смущения, он – от гнева. Далси быстро поднялась и проскочила мимо него.

– Я сама справлюсь, спасибо. – Собственное поведение неприятно поразило ее. Однако она не могла придумать, как исправить положение. – Может быть, вы поддержите остальных?

Далси перебралась через борт лодки, но не успела ступить на твердую почву, как волной ее сбило с ног, а Кэл наблюдал, даже не пытаясь помочь. И все же он внимательно проследил, как она добралась до берега и без сил упала на траву. После чего отвернулся и вытащил из лодки плачущего ребенка. Опустив его на сушу, Кэл снова пошел к лодке – и так до тех пор, пока все не оказались на траве. Убедившись, что люди живы, Кэл обратился к Далси, которая никак не могла отдышаться:

– Мне пора.

– Пора? – Она с тревогой подняла голову.

Терпеливо, словно обращаясь к ребенку, он произнес:

– Я должен пойти в конюшню и запрячь лошадей, чтобы отвезти вас в безопасное место.

– А-а… – Она отвернулась, но Кэл успел заметить облегчение на ее лице. Значит, она подумала, что он собирается их бросить. Учитывая царивший в стране хаос, в такой реакции не было ничего удивительного. В здешних краях нет ни одной живой души, не затронутой этой проклятой войной. И не в его силах исцелить все раны. Черт побери, он ведь даже себя исцелить не может!

Поддав плечом тяжелую дверь, он вошел в сарай, вдыхая запахи сухого теплого сена, влажной земли и навоза, всегда успокаивавшие его растревоженную душу. Быстро запряг лошадей и поспешил в дом, чтобы взять все необходимое. Вернувшись вскоре на берег, он увидел, что Далси стоит на коленях перед неподвижными телами двух своих спутниц.

Кэл опустился на колени рядом с ней.

– Волны чуть не потопили нашу лодку. Фиона упала, сильно ушиблась и с тех пор не приходит в сознание.

Кэл взял девушку на руки и осторожно положил ее в повозку, на пледы и подушки.

– Клара тоже ударилась и потеряла довольно много крови, – сказала Далси, указывая на лежащую в траве девочку.

Кэл перевязал Кларе руку и уложил рядом с Фионой. Когда он обернулся, Далси помогала детям подняться. Они передвигались медленно, будто в полусне. Забираясь в повозку, Далси поскользнулась и чуть не упала в грязь, но Кэл тотчас же протянул руку и поддержал ее. От этого прикосновения они оба вздрогнули. Когда он обхватил ее за талию, Далси замерла, не в силах двинуться с места. Потрясение пронзило ее насквозь, повергло в оцепенение. На мгновение лицо Кэла оказалось рядом с ее лицом, и она ощутила его горячее дыхание.

Кэл тоже был словно заворожен ее близостью – его рука задержалась на талии девушки, и давно забытые чувства устремились наружу, вызывая в памяти далекие картины прошлого. Он уже и забыл, как нежна женщина, как тепло ее дыхание, как сладок ее аромат…

Тут послышался невинный голосок маленького мальчика:

– Сэр, вы потеряли руку на войне?

Волшебство растаяло. Губы Кэла сжались в тонкую скорбную линию.

– Замолчи, Натаниэль, – укорила Далси. Но было поздно. Ни слова не говоря, Кэл усадил девушку в повозку, а потом наклонился за мальчиком. Когда все устроились, он сел на козлы, щелкнул кнутом и натянул вожжи. Покачиваясь, повозка медленно тронулась в путь.

Девочки плакали, и Далси обняла их, нашептывая слова утешения.

– Посмотрите! – Она указала на очертания сарая, которые проступили из-за стены дождя. – Скоро нам будет тепло и сухо.

Но они проехали мимо сарая, и Далси увидела красивый двухэтажный дом старой постройки. Из-за бури окна были закрыты деревянными ставнями. Оба этажа опоясывали веранды, а верхнюю поддерживали величественные колонны. Одно крыло дома пострадало от пожара, но другое осталось невредимым. На такое она даже надеяться не смела. Целый дом! Далси облегченно вздохнула.

Повозка резко остановилась. Дверь черного хода широко распахнулась, и на веранду вышли несколько человек.

Женщинам и детям помогли выбраться из повозки и подняться в дом. Фиону и Клару внесли туда на руках. В холле, где они оказались, на стене висели шерстяные плащи, а вдоль другой стены стояли в ряд рабочие сапоги, забрызганные грязью. В конце холла виднелась гостиная – там мерцали свечи, горел камин.

– Надо снять мокрые вещи. – В комнату широким шагом вошла рослая женщина с кипой одеял в руках. Ее темные волосы, подернутые серебром, подчеркивали строгую красоту лица.

– Вы не слишком ослабли? Поможете мне управиться с детьми? – спросила она у Далси.

– Конечно, – ответила Далси и тут же принялась раздевать детей.

Пожилая хозяйка кутала их в мягкие, теплые одеяла, а мужчины относили малышей в гостиную, к камину.

Старлайт тоже вскоре отправилась к детям, и, наконец, настала очередь Фионы. Хозяйка начала снимать с нее мокрую окровавленную одежду и вдруг замерла: спина и плечи девушки были сплошь в синяках и следах плети. Не сказав ни слова, она осторожно обернула Фиону чистой простыней и накрыла теплым одеялом, на котором сразу же проступили кровавые пятна. Двое мужчин отнесли ее в гостиную.

– Никого больше не осталось? – со вздохом осведомилась женщина.

– Нет. Спасибо вам.

– А теперь давайте-ка раздевайтесь.

Далси сняла мокрую одежду и с удовольствием взяла одеяло. Женщина провела ее в гостиную. Двое мужчин отвернулись от детей и взглянули на Далси, которая все еще тряслась от холода.

– Вы в гостях у семьи Джермейн. Я Элизабет Джермейн, но все зовут меня тетей Бесси, – представилась хозяйка.

– А я – Далси Трентон. Та, что без сознания. – Фиона О'Нил. А это, – продолжала Далси, коснувшись плеча юной девушки, лежавшей на диване у камина, – это Старлайт.

– Какое странное имя![1] – удивилась тетя Бесси.

При звуке ее сурового голоса глаза Старлайт застыли – казалось, она перенеслась в какой-то другой мир.

– Она сама выбрала себе имя. – В тихом голосе Далси вдруг зазвучали твердые нотки, словно она бросала вызов кому-то. Старлайт с обожанием взглянула на нее, а потом закрыла глаза, не в силах бороться со сном.

– Мальчика зовут Натаниэль.

– Мне уже восемь с половиной лет, – гордо сообщил Натаниэль.

Далси, взъерошив ему волосы, продолжила:

– Это Белль, ей шесть лет, а Эмили – пять. А девочка, которая поранилась, – Клара, ей семь, – продолжала Далси. – Где она сейчас?

– Ее уложили спать, – произнесла тетя Бесси и указала на двух мужчин. – А это мои племянники, Барклай и Дарвин.

– Меня все называют Барк, – сказал тот, что был пониже ростом и постарше.

Далси ответила на крепкое рукопожатие и взглянула в его голубые глаза, в которых поблескивали искорки смеха. Интересно, что его так позабавило?