Ольчинка - Спаси меня

— Вышла, — говорил он Дашке, и так спокойно покидала комнату на два часа. А он все это время терзал мое тело. Я научилась все переносить молча, была отстраненной от всего происходящего. Мне казалось, что в такие моменты я просто покидаю свое тело.

Три года пролетели в таком темпе, что я просто не заметила, дни летели в бешенном ритме, вся моя жизнь была похожа на колесо серых и унылых будней, от рутинных обязанностей до скучной учебы. Только изредка проскальзывающий среди серых дней лучик света, дарящий мне стимул не упасть окончательно духом, мое общение с братом. Я хотела быстрее покинуть это место, поступив в институт, получить комнату в общежитии в другой стороне города и забыть об это периоде моей жизни. Пойти на работу, снять квартиру и забрать отсюда моего брата, вроде простые и вполне осуществимые мечты и планы, но и здесь меня ждал сюрприз.

— Поздравляю, Лина, — директор детского дома протягивал мне паспорт, и документы на новую комнату в общежитии около моего института, — я знал, что у тебя получится, если будет нужна хорошо оплачиваемая работа, можешь всегда обращаться, — он подмигнул мне с каким-то скрытым смыслом.

— Нет, спасибо, меня уже взяли помощницей частное издательство в отдел переводчиков, — хотя и оплата там была очень маленькая, да и работы достаточно много, но узнать, что предлагал директор мне не хотелось.

Как и мечтала, я сдала экзамен на отлично и поступила на бесплатное обучение, получила комнату в общежитии и даже умудрилась устроится на работу в небольшое издательство. Издательству требовались переводы книг и я помогала им в этом, за каждую переведенную книгу мне платили небольшую сумму. Им было выгодно платить девочке, чем содержать целую единицу работника, в свою очередь, и мне тоже было хорошо, так как без образования брать на работу меня не хотели. Хотя денег платили совсем мало, нам с братом хватало на карманные расходы и разные мелочи.

Что бы отметить это событие я купила торт и отправилась в свою комнату. Дашка уже ждала меня и разливала чай в стаканы. Она была единственным человеком с которым я общалась в детском доме. Мы не были настоящими подругами, мы просто находили с ней общий язык. Дашка относилась к жизни очень просто и легко, она, можно сказать, подстраивалась под нее. Сама попала сюда с самого детства и не знала, что такое любовь и забота близких. Даша считала, что от жизни надо брать все по максимуму, брать все, что она тебе предлагает, даже если это противоречит моральным принципам, и думать, в первую очередь, нужно только о выгоде для себя. Но это были не только ее убеждения, в детском доме каждый был сам за себя. Нет, конечно некоторые дети дружили друг с другом, но каждый хотел урвать у жизни побольше переступая даже через других. Можно ли их было винить за это, наверное нет, жизнь не очень хорошо обошлась с такими детьми. Брошенные родителями, они могла рассчитывать только на себя, кто мог о них позаботиться, как ни они сами, кто из чужих людей мог вложить им истинные ценности, подарить любовь и заботу. Никто. Воспитателям было совершенно безразлично как растут эти дети, ведь чужие дети это не свои.

— Ну что, за твою новую жизнь, — поднимая свой стакан с чаем, спросила она.

— Да, за новую, — мы стукнулись нашими воображаемыми бокалами и улыбнулись друг другу.

В это момент дверь распахнулась и в комнату вошел Костя. Я конечно же не надеялась, что он совсем пропадет из моей жизни, но думала, что теперь его визиты будут реже.

— Ты уже собрала свои вещи, — спросил он, махнув на стоящий у кровати чемодан.

— Да, — кивнула я.

— Тогда пойдем, — сказал Костя, взяв мои вещи и вышел в коридор. Я подумала, что он решил сам подвезти меня в общежитие и за это была ему благодарна, ведь ехать с сумкой в метро мне совсем не хотелось.

Попрощавшись с Дашкой, я вышла на улицу. На улице, несмотря на конец весны, было достаточно холодно, и я плотнее завязала свой плащ. Костя ждал меня около машины и курил. Увидев меня, он бросил свою сигарету, и посадил меня в свою дорогую машину. Уже тогда я задавалась вопросом откуда у простого парня из детского-дома могут быть деньги на такую машину. Мы ехали по проспекту, в другую часть города. Автомобиль подъехал к двухэтажному красивому зданию и в окно я увидела яркую вывеску «Соблазн».

Помещение было огромное, вокруг стояли круглые столики разного размера, а впереди располагалась большая сцена на которой сейчас разминались танцовщицы. Справа от сцены находилась широкая лестница на второй этаж с красным ковром, а под ней — вход в служебные помещения, слева от сцены находилась vip-зона, которая была огорожена от основного зала цепочкой и прозрачными шторками. Вдоль стен располагались две длинных барных стойки. Свет освещал только сцену а в самом помещении царил полумрак. Впервые я попала в ночной клуб. Мне было интересно все здесь рассматривать. Я никогда не видела такой роскоши, все здесь кричало о стоимости этого заведения. Ничего плохо, в тот момент, конечно же я не подумала, я решила, что Костя хочет уладить по дороге свои дела. Какая же я была наивная.

По лестнице я с Костей поднялись на второй этаж, и зашли в кабинет директора, так гласила вывеска на двери. Рязанов Дмитрий Петрович, так звали владельца самого дорогого ночного клуба в городе. Он сидел за большим столом и просматривал бумаги. Как только мы зашли в кабинет, он оторвался от чтения и стал рассматривать меня с ног до самых кончиков моих волос. Мне стало неприятно. Хотелось спрятаться и я неосознанно сделала шаг назад. Хотя моя одежда не открывала ничего из частей моего тела, казалось, что мужчина видел меня голой.

— Сколько, — не вставая из-за стола, обратился он к Косте.

— Пять тысяч, — ответил тот.

— Ты сошёл сума, что она умеет, ничего, — стал раздражаться Рязанов.

— Посмотри она красивая, — с вдохновением сказал Костя и перевел свой взгляд на меня. Именно в тот момент, я поняла, что речь идет обо мне, но я не совсем понимала смысл их разговора.

— Что мне одна красота, таких полным полно, — бросил мужчина.

— Хорошо, четыре, — нехотя согласился Костя. Я прямо чувствовала, как он скрипел зубами от жадности.

Дмитрий Петрович, не долго размышляя, подошел к сейфу достал три пачки денег и кинул их на стол Косте.

— Здесь только три, остальное получишь, как она выйдет на работу, — закрывая сейф проговорил Рязанов.

Костя сразу подошел к столу, улыбнулся и взял деньги. Я не совсем понимала произошедшее, что это за деньги и каким боком здесь замешана я. Ведь такого не могло быть, о чем я начинала думать.

Рязанов подошел к столу и достал из полки ключ.

— Отвези ее на набережную, и расскажи что к чему, — уже садясь за стол и возвращаясь к своим бумагам, сказал он. Весь его ко мне интерес тут же пропал, теперь он был полностью погружен в свои бумаги.

Костя схватил меня под локоть и повел на выход. Я молча шла за ним. Только на улице я начала осознавать всю картину целиком, остановившись, стала упираться. Но Костя не обратил на мои слабые попытки сопротивления и стал дальше тащить меня к машине.

— Жить будешь в съемной квартире, вдвоем с еще одной девушкой, — начал он подходя к машине.

— Я не проститутка, — схватив Костю за куртку, закричала я.

Костя отлепил мои руки от себя и спокойно проговорил.

— Можешь только танцевать, никто тебя не съест, тут и без тебя шлюх хватает, Дмитрий Петрович платит хорошо и своих девочек не обижает, а захочешь больше зарабатывать можешь и клиентов попросить. Рязанов работает только с богатыми клиентами — депутатами, банкирами, иностранными бизнесменами, среднего класса у него нет, это дорогой клуб. И клиентов никто тебе по десять человек на день присылать не будет, максимум три в месяц, если сама не попросишь больше, — Костя усмехнулся, казалась он уже видел, как я сама буду об этом просить.

Он посмотрел на меня совершенно растерянную, и еще не до конца осознавшую куда я попала, добавил.

— Если Дмитрий Петрович мне на тебя пожалуется, — взгляд стал не просто жестоким, а жутким, — ты же знаешь, что я могу быть и плохим мальчиком.

— Я не хочу танцевать и не умею, — уже умоляюще сказала я. Наверное лучше поменять тактику.

— Лина, ну что ты как маленькая, у Дмитрия Петровича отличный хореограф, тебя всему научат, ты же танцевала на новогодних представления, тут нет ничего сложного. Поверь мне, посетители клуба больше смотрят на саму девушку и ее тело, чем на то, как она танцует.

Мне было смешно, он сравнивал новогодние представления в актовом зале на детских утренниках со стриптизом в клубе. В тот момент мне хотелось закричать Косте в лицо, что он сошёл сума.

— Костя, я умоляю, отпусти меня, — я готова была рыдать, я готова была стать на колени, только бы не окунаться во все это. Я испытала настоящую панику, страх, отчаяние.

— Лина, — голос стал грубым, — я уже получил за тебя деньги, не расстраивай меня.

Он схватил меня под локоть и усадил в машину. Я была в шоке, осмысливала эту информацию всю поездку к квартире. Я не знала, что теперь мне делать.

— Я же поступила в институт, — мне казалось, что это я говорила себе, а не ему.

— Никто тебя не заставляет его бросать, можешь учится если будешь успевать, расписание у тебя, как и у остальных девочек, вполне сносное, — он уверенно ехал через дворы и я поняла, что он не первый раз был на набережной и хорошо знал все проезды к дому, — но помни, клуб на первом месте, а все остальное потом, — уже сурово продолжал Косят.

— Зачем, Костя, — спросила я шёпотом, когда мы заехали во двор незнакомого мне дома. Костя остановил машину у последнего подъезда и повернулся ко мне.

— Лина, ты уже попала в это болото, а выхода из него нет, все зарабатываю, как могут. Поверь ты еще мне потом спасибо скажешь, — он почти нежно заправил мне за ухо выбившиеся пряди волос с моего хвостика, — ну сколько бы ты имела в своем издательстве, только на еду и хватило бы. А теперь у тебя появятся деньги. Ты сможешь жить нормально. Знаешь сколько девушек мечтают быть на твоем месте, иметь такое тело и твою красоту. Вот они и работаю в издательствах и других пустых канторах.

— Мне хватит той суммы которую пообещали в издательстве, — упрямо повторяла я.

— Хватит, — рявкнул он, — я уже устал от твоего нытья.

Костя вышел из машины и достал из багажника мой чемодан. Он ждал когда выйду я, но я как будто приросла к сиденью. Мне казалось, что если я сейчас выйду из машины, то обратной дороги уже не будет, но дороги обратно уже не было давно, еще тогда, когда я впервые встретила этого человека. Костя распахнул дверцу с моей стороны и вытащил меня на улицу. Я не могла сдвинуться с места, облокотившись на машину, я просто закрыла глаза. Вот сейчас я их открою и это будет просто страшный сон, кошмар. Костя увидев мое замешательство, положил свои руки на машину по обе стороны от меня, наклонился ко мне совсем близко и прошептал мне на ухо.

— Если ты сейчас же не пойдешь, то я потащу тебя и уверен, это тебе совсем не понравиться.

Я открыла глаза и поняла, что этот кошма не закончиться и послушно пошла за ним в подъезд.

Квартира оказалась вполне приемлемой, уютной, наверное из-за всего этого потрясения, я ожидала худшее. Но облегченно вздохнула, когда зашла в коридор, две небольшие комнаты, большой общий зал с кухней и ванная комната. Одна из комнат была уже занята, на кровати и кресле лежали платья, блузки, на полу валялись брошенные туфли, видно, кто-то очень торопился. Вторая комнатная предназначалась мне. Костя пронес мои вещи в дальнюю комнату и поставил чемодан на диван. А затем развернулся и направился к выходу.

— Ключи я оставлю на кухне в вазочке, — крикнул он уходя.

Я села на кровать. Плакать я не могла. Должен же быть выход из этой ситуации. Я должна что-нибудь придумать.

Я распаковывала сумку, когда услышала, как открылась дверь и в квартиру кто-то зашел. Это была Марина. Яркая, высокая и стройная девушка с рыжей копной волос.

— Привет, соседка, меня зовут Марина — приветливо подмигнула девушка.

— А я Лина, — ка-то неуверенно ответила я.

— Ну что выпьем за знакомство.

Марина оказалась очень веселой и живой, она, как и я, была из детского дома. Мы сдружились сразу. Марина рассказала мне весь распорядок дня. Утром отдых, днем репетиции и тренировки, вечером выступления и работа. Так как пока я ничего не умела, то мои тренировки растягивались до самого открытия клуба. Мне нужно было за две недели выучить все совместные танцы с девочками, парные танцы и придумать одиночную программу для выступления. Марина рассказывала обо все с вдохновением, и мне казалось, что она работает не в ночном клубе стриптизёршей, а как минимум, танцовщицей в самой престижной танцевальной группе. Мы попили чай с бутербродами, так как в холодильнике больше ничего не было, и отправились в клуб познакомится с девочками и хореографом. Ехали мы на трамвае всего две остановки, и я все время смотрела в окно, думая, о том, что же будет со мной, как я так попала в этот кошмар. А еще я думала о другом человека, я думала о моем брате, и было ужасно грустно осознавать, что у нас все так печально сложилось.