Эди села рядом с ним, обхватив свою чашку маленькими натруженными ладошками.

— Значит, вы вернетесь в замок завтра утром? Как думаешь?

Джон пожал плечами.

— Мой хозяин не может оставаться здесь с леди Розанной без какой-нибудь компаньонки, правильно? И так по всему графству будут чесать языками после сегодняшнего происшествия.

— Мне понравилось у вас в замке. Я буду скучать по Милли, — грустно призналась девушка.

— Да? А как насчет меня?

Эди откинула назад рыжие кудряшки и усмехнулась.

— Ну, может, и тебя вспомню разок-другой, Джон Баркер. Как и всех, кого встретила в замке.

Джон наклонился вперед и взял руку Эди в свою. Некоторое время они сидели в молчании, глядя на свои переплетенные пальцы.

— Нам нужно продумать, как жить дальше, детка, — наконец произнес Джон. — Правда, я не знаю, когда мы сможем…

Эди прижала палец к его губам.

— Всему свое время, Джон. Не беспокойся. Думаю, мы будем жить вместе еще до конца года. — Она провела ладонью по его шершавой щеке и подумала, что желает, чтобы ее хозяйка была такой же счастливой, как она сейчас.


После обеда Розанна в парадной гостиной Доннингтон-холла села за фортепиано. Лорд Мелтон, опираясь о высокую мраморную полку над камином, смотрел, как пальцы девушки порхают по клавишам, и наслаждался музыкой.

— Вы очень хорошо играете, леди Розанна, — сказал он. — Помнится, я уже говорил это скромной сиделке Робинсон, исполнявшей французскую колыбельную у меня в замке.

Розанна подняла на него взгляд и улыбнулась.

— Мне нужно серьезно заниматься, сэр. Я помню, что и тогда говорила вам это. Надеюсь, теперь, находясь дома, я буду играть каждый день хотя бы полчаса.

Лорд Мелтон задумчиво помешал угли в камине. Хотя этот летний день был довольно теплым, вечером воздух стал свежее, и слуги затопили камин.

— Значит, вы окончательно решили поселиться в Доннингтон-холле?

— Да. Мне тут очень нравится. Теперь ничто не заставит меня покинуть это место. Я не имею ни малейшего желания возвращаться в Лондон. Вероятно, я продам лондонский дом или буду пользоваться им только в редкие приезды.

Лорд Мелтон пересек комнату и встал за спиной девушки, которая продолжала играть. Ее пальцы дрогнули, когда она ощутила, как близко он стоит. Граф наклонился и перевернул нотный лист. Его губы были всего в нескольких дюймах от ее уха, когда он прошептал:

— Наступит ли когда-нибудь время, когда вас можно будет убедить покинуть Доннингтон-холл? При условии, что вы будете жить в этих же краях и сможете присматривать за тем, как идут дела в вашем поместье?

Розанна посмотрела в его темные глаза. Сердце ее бешено застучало, а руки так задрожали, что ей пришлось прекратить игру. Граф наклонился и взял ее руки в свои, вынуждая встать.

— Розанна… Вы, должно быть, знаете, какие чувства я к вам питаю? — настойчиво произнес он. — Умоляю, дайте мне знак, что вам небезразличны мои знаки внимания!

Розанна прерывисто дышала, ее захлестнули эмоции. Она любила лорда Мелтона и смогла наконец признаться в этом себе. А теперь и он сказал, что питает к ней нежные чувства.

Но… в ее памяти возникло прекрасное лицо леди Верити. Наверняка именно ее на самом деле любит граф! Может, он просто благодарен ей за то, что она помогла ему и выходила, когда он был болен?

— Вы молчите, моя дорогая… — нахмурился граф. — Наверное, я слишком самонадеян. Если я как-то напугал вас…

— О нет, милорд! — воскликнула Розанна. — Просто… все как-то внезапно… сначала наследство, потом преследования сэра Уолтера, побег в замок Мелтон… А теперь вы говорите…

Она отстранилась, чтобы он не заметил ее волнения и подступивших к глазам слез. Человек, которого она желала всем сердцем, стоит перед ней. Но как она может принять его слова, если не уверена, что его чувства — это не просто привязанность больного к спасшей его сиделке?

— Я вижу, что расстроил вас, леди Розанна. Пожалуйста, примите мои искренние извинения. Я не стану вас больше беспокоить. Желаю вам спокойной ночи, миледи. — Он коротко кивнул и вышел из комнаты.

Глубокой ночью Розан на все еще ворочалась на кровати и никак не могла уснуть.

Когда Эди помогала Розанне раздеться, расчесывала ей волосы, она видела, что хозяйка бледна и молчалива. Она словно застыла, глубоко уйдя в себя, и это удержало служанку от обычной болтовни.

«Поссорились с его светлостью, как пить дать! — хмыкнула про себя Эди. — И это после того, как мы с Джоном понадеялись, что все устраивается наилучшим образом — для всех нас!»

Розанна села на кровати. Она услышала, как большие напольные часы в коридоре пробили два раза. Лунный свет, проникающий в спальню сквозь незашторенное окно, окрасил ее серебром. Но Розанна не замечала его таинственной красоты. Ее ничто сейчас не радовало.

Она знала, что любит лорда Мелтона всей душой, но если он чувствует к ней только благодарность и жалость, нет смысла принимать его предложение.

Как она может сравниться с такой красавицей, как леди Верити?!

«Но боюсь, он очень ошибается относительно ее характера, — сказала она себе, завязывая халат. — Я знаю, что именно она сказала обо мне сэру Уолтеру. Я просто уверена в этом!»

Девушка отбросила в сторону одеяло и принялась нервно вышагивать по комнате.

Утром лорд Мелтон уедет, и, вероятно, она будет видеть его только на светских приемах — возможно, они встретятся на его свадьбе!

При мысли о том, что придется присутствовать на этом торжестве и делать вид, что рада счастью новобрачных, она почувствовала сильную боль в груди. Ей показалось, что в комнате стало душно — даже при открытом настежь окне. Розанне захотелось выйти из дома и бежать, бежать от мучающих ее сомнений и сумасшедших мыслей.

Как здорово было бы сейчас оседлать Тэффи и умчаться подальше от всех и всего, что причиняет ей боль! Конечно, это невозможно, но, по крайней мере, она может прогуляться по саду, пока не успокоится бешено стучащее сердце и не прояснится в затуманенной голове. Она накинула на плечи тяжелую шерстяную шаль и, не погасив масляную лампу на столике, выскользнула в коридор, освещенный светом луны.

Она уже дошла до лестницы, как вдруг заметила на полу какой-то пляшущий золотистый отблеск. Розанна озадаченно остановилась. Красноватый свет беспорядочно перемещался, и девушка подумала, что кто-то снаружи ходит с фонарем. В два прыжка она оказалась у окна и выглянула наружу. Несколько секунд она не могла сообразить, откуда исходит этот странный отблеск. Но когда луна на мгновение скрылась за тучей и все погрузилось во тьму, она заметила яркий сияющий свет над конюшней.

Розанна почувствовала, как кровь застыла в ее жилах. Конюшня горела! Тут она услышала крики. Дверь конюшни распахнулась, и она увидела чей-то силуэт. Вырвавшиеся наружу розово-красные языки огня осветили фигуру Джона Баркера. На миг Розанна растерялась, но тут же взяла себя в руки и побежала назад по коридору к комнате для гостей и двумя кулаками стала колотить в дверь.

— Лорд Мелтон! Лорд Мелтон! Уильям! Проснитесь! Помогите! Пожар! Вы должны помочь!

К ее удивлению, дверь тут же открылась и на пороге появился лорд Мелтон. Было очевидно, что он еще не ложился, поскольку на нем был сюртук, под которым виднелась сорочка с расстегнутым воротом.

— Леди Розанна! Ради всего святого, что?..

— Быстро! Горит конюшня! Лошади! Уильям, мы должны спасти лошадей! — Теперь он тоже увидел вспышки пламени за окнами коридора и услышал панические крики людей.

Лорд Мелтон, не теряя времени, помчался к лестнице. Лицо его было угрюмым и сосредоточенным.

Розанна поспешила за ним, но заколебалась, когда в коридор выскочила Эди, простоволосая, с белым от ужаса лицом. Ее рыжие волосы в беспорядке разметались по лбу.

— Миледи! Миледи! Пожар! О Господи! Мой Джон там! Он сегодня ночует в конюшне!

Розанна схватила девушку за руку, вынуждая ее остановиться.

— Успокойся, Эди! С Джоном все будет в порядке! Он смелый и находчивый человек. Быстро найди мне какие-нибудь туфли. Я хочу спуститься вниз, но от меня будет мало проку, если я порежу ноги.

Эди собралась с силами, выучка дала о себе знать.

— Да, миледи. Сейчас.

— Эди, потом разбуди всех, кто еще не услышал. Собери служанок на кухне, чтобы подготовили все, что подойдет для смазывания ожогов и перевязок.

Через минуту Эди вернулась, неся Розанне туфли — не уличные, которые та хотела, а маленькие голубые шелковые шлепанцы. Сойдут и эти, подумала Розанна, обуваясь, и поспешила вниз по лестнице. На конном дворе был настоящий ад!

Языки пламени с жутким ревом взметались в ночное небо, будто тысячи драконов выдыхали огонь с дымом. Повсюду веером разлетались искры. Уже горела крыша конюшни. На фоне пламени были видны только темные силуэты людей, пытавшихся вывести перепуганных лошадей из охваченных огнем стойл.

Кто-то велел конюхам стать цепочкой, и пока один из них орудовал у насоса, они передавали друг другу ведра с водой, пытаясь справиться с этой преисподней.

— Розанна! Вернитесь в дом! Вам здесь не место! — крикнул лорд Мелтон, ведя в поводу лошадь, испуганно вращающую глазами.

— Я должна помочь! Это мои лошади! — крикнула она в ответ. — Люди не пострадали? А Демон? Его вывели?

Лорд Мелтон огляделся. Повсюду в панике сновали люди и лошади. Вокруг ревело пламя, искры падали на сухую солому, и она вспыхивала, рассыпая каскады огненных брызг; все вокруг заволакивал дым.

— Все люди успели выскочить. Вовремя забили тревогу. Да, думаю, Демон в порядке. Джон Баркер выпустил его, и он галопом убежал прочь. Утром найдем.

— Никто не пострадал?

— Мы прибежали вовремя, успели вывести животных, но, боюсь, конюшня уничтожена. А теперь, пожалуйста, вернитесь в дом! Вы можете пострадать в этой суматохе.

В это время подошел Джон Баркер. Его рубашка была порвана, на груди виднелся большой ожог, лицо грязное и черное от дыма.

— Всех вывели, милорд. Остался только пони, но я не отважусь послать за ним кого-нибудь.

— Мой маленький пони? Смаджер?! О нет! Я не позволю ему погибнуть! — крикнула Розанна.

Этот пони слишком много для нее значил! Он преданно доставил ее в замок Мелтон, он помог ей сбежать от сэра Уолтера в тот ужасный день, когда этот монстр гнался за ней.

— Розанна! Постой!

Она ничего не хотела слышать. Выскользнув из рук графа, она кинулась по двору к конюшне. Без колебаний она натянула на голову тяжелую шаль, набрала побольше воздуха и шагнула в конюшню. Жар был нестерпимым, она чувствовала, как горящие угли прожигают тонкую подошву ее тапочек. Задыхаясь от дыма, девушка осторожно пробиралась мимо пустых стойл, где яростно пылала солома.

— Розанна! Господи! Вернись, ты погибнешь! — кричал лорд Мелтон.

Он накинул на голову толстую конскую попону и кинулся следом, стараясь схватить ее за руку, но она отдернула руку и поспешила к стойлу, где Смаджер вставал на дыбы и бил копытами дверь, пытаясь ее открыть.

— Мы должны спасти его, — крикнула Розанна, стараясь поддеть металлический крючок. Она застонала от боли, когда раскаленное железо обожгло ей пальцы.

Чертыхнувшись, лорд Мелтон сорвал дверь, набросил попону на голову пони и, обхватив Розанну одной рукой за талию, другой вцепился в серую гриву и помчался к выходу. В этот момент окончательно прогоревшая крыша с чудовищным грохотом рухнула позади них, всколыхнув огненный вихрь.

Оказавшись во дворе, Мелтон подвел Розанну к насосу, и она подставила обожженные руки под ледяные струи воды.

— Любовь моя! — сказал он, едва отдышавшись. — Какая же вы храбрая! Но что бы я делал, если бы вы погибли?!

Розанна убрала руки из-под струи. Боль от ожога тотчас прошла, когда она заглянула в полные отчаяния карие глаза графа.

— Простите, Уильям, — прошептала она. — Я думала только о себе, я не знала, что это может причинить вам боль. Я только хотела спасти пони — он мой преданный друг.

— Я тоже. От всего сердца отныне хочу быть твоим лучшим другом, возлюбленным и мужем!

«Розанна Доннингтон, согласна ли ты выйти за меня замуж?»

Розанна смотрела на него, и вся сила ее любви была ясно написана на ее счастливом лице.

— Это очень высокая честь для меня, милорд, — смущенно пробормотала она.

— Ты уже называла меня Уильямом, — заметил он, целуя ее в измазанный пеплом лоб.

— Уильям, — послушно произнесла девушка, улыбнувшись.

Она огляделась по сторонам: грязный конный двор, руины конюшни, кричащие люди, продолжающие заливать водой шипящее пепелище…