Джейн Фэйзер - Список холостяков

— Мы пробудем за городом с пятницы до понедельника, — сказала Пруденс. — Если леди Лукан пожелает сопровождать вас, мы будем счастливы видеть и ее.

Их приглашение было пустой формальностью, поскольку вдовствующая леди Лукан редко покидала свою спальню, хотя при этом зорко следила за тем, что делает ее сын, и позволяла ему принимать лишь те приглашения, которые вызывали ее одобрение.

Чувствуя себя неловко, лорд Лукан распрощался с сестрами и удалился. Наконец Дженкинс закрыл парадную дверь, и сестры снова остались одни.

— Все прошло хорошо, — заключила Констанция, собирая на поднос грязные тарелки и чашки.

— Что именно — прием в целом или нападение на достопочтенного члена парламента от Саутуолда? — поинтересовалась Честити, откусывая от куска пирога.

— И то и другое, — ответила Констанция, отдавая поднос Дженкинсу. — Хочется верить, что этот джентльмен здесь больше не появится.

— О, в этом я не уверена, — усомнилась Пруденс, бросив на Констанцию проницательный взгляд. — По-моему, он принял твой вызов.

— Но мы все нападали на него, — уточнила Констанция, перехватив взгляд сестры, который ей очень не понравился.

— Только в самом начале, а дальше это было уже твое сольное выступление, — возразила Пруденс.

— И уверяю тебя, он, несомненно, тобой заинтересовался. Я чувствовала это даже на расстоянии. — Честити усмехнулась. — Ты же знаешь, я всегда чувствую такие вещи.

Констанция пожала плечами с кажущейся небрежностью:

— Если мне удалось его заинтересовать, я попробую это использовать. Если он действительно так близок с премьер-министром, кто знает, какие идеи можно будет через него протаскивать.

— Возможно, тебе даже понравится это занятие, — заметила Пруденс и подмигнула.

Констанция сдалась. Ей никогда не удавалось провести сестер.

— Может быть, и понравится, — согласилась она, потом подошла к дверям, ведущим на террасу. — Давайте немного пройдемся и прочитаем полученные письма.

— О, ты принесла их с собой? — Честити поставила на боковой столик чайник, который держала в руках.

— Они здесь, в кармане. — Констанция вытащила письма и помахала ими перед сестрами.

Они вышли в тихий садик, где вечерний воздух был напоен сладким ароматом роз. Из-за стены до них доносились стук железных колес и цоканье лошадиных подков. Сестры уселись на низкий парапет, и Констанция вскрыла первое письмо.

«„Леди Мейфэра“, „Посреднику“ 14 июля 1906 года

Я хочу воспользоваться вашими услугами. Находясь в очень сложном и деликатном положении, я не хотела бы излагать суть дела в письменном виде, так как подозреваю, что моя работодательница имеет привычку обыскивать мою комнату и просматривать мои бумаги. Если это возможно, я бы предпочла встретиться с автором объявления и обсудить свои дела в приватной беседе.

В настоящий момент я служу в гувернантках и бываю свободна только по четвергам с трех до шести часов дня, когда моя подопечная отправляется вместе с матерью с визитами. Если можно, назначьте встречу на это время. Должна подчеркнуть, что мое дело очень спешное и, разумеется, сугубо конфиденциальное. Я полностью рассчитываю на то, что вы сохраните все доверенное вам в тайне. Ответ, пожалуйста, адресуйте в почтовое отделение на Парк-лейн на имя мисс Амелии Уэсткотт. Я могу забирать свою корреспонденцию по утрам, когда гуляю после завтрака в парке с моей воспитанницей. Вы не указали в объявлении стоимость ваших услуг. Должна сразу признаться, что навряд ли смогу заплатить большую сумму, но в любом случае я гарантирую оплату первичной консультации. Надеюсь, что вас это устроит, и рассчитываю вскорости встретиться с вами».

— Амелия Уэсткотт, — пробормотала Констанция, внимательно разглядывая подпись. — Удивительное совпадение, вам не кажется?

— Ничуть, — сказала Пруденс. — Можно, я взгляну? — Она взяла письмо у Констанции и молча внимательно перечитала его, прежде чем отдать Честити. — Это наверняка гувернантка Грэмов. Ее работодательница обыскивает ее комнату, в качестве выходного дня ей предоставляют жалкие три часа в неделю… Все совпадает.

— Я твердо намерена помочь этой бедной женщине, с которой обращаются так возмутительно, — заявила Честити, складывая письмо.

— В ее положении нет ничего необычного, — заметила Констанция. — Можно даже сказать, что ей повезло. Подумайте о помощницах поваров или младших горничных, которые поднимаются в шесть утра и ложатся после полуночи. Их плохо кормят, заставляют работать сверх меры, платят им гроши, дают всего два часа выходных в неделю.

— Кон, ты опять села на своего любимого конька, — прервала ее Пруденс. — Мы и сами все это прекрасно знаем и сочувствуем, поэтому не нужно читать нам лекции.

— Простите, — улыбнулась Констанция. — Просто я еще не остыла после сегодняшнего утреннего собрания.

Ее сестры рассмеялись.

— Прибереги свой пыл для Макса Энсора, — посоветовала Честити.

— На самом деле я чувствую себя немного виноватой, — нахмурившись, призналась Констанция. — Я резко отозвалась о мисс Уэсткотт, разумеется, до того, как узнала обо всех обстоятельствах. А Макс… мистер Энсор… встал на ее защиту.

— Как так?

— Я вынесла несколько поспешное суждение о ней, когда Летиция принялась жаловаться, что ее дочь всегда скучает и гувернантка не может ничем ее заинтересовать. — Констанция пожала плечами. — В разговоре с Максом Энсором я заметила, что гувернантка, по всей видимости, плохо справляется со своей работой. Она либо не умеет заинтересовать ребенка занятиями, либо не пользуется у нее авторитетом. Но он сказал, что во всем виновата Летиция. Она не позволяет никому призвать к дисциплине ее драгоценную Пэмми.

— Что ж, это обнадеживает, — сказала Пруденс. — Может быть, он не такой плохой, каким прикидывается.

— Но зачем ему вводить нас в заблуждение?

— Может быть, он что-то замышляет, — задумчиво предположила Честити. — Но ты ведь тоже ищешь общения с ним не без тайного умысла, так почему же ему нельзя?

Констанция подумала, что интуитивные умозаключения Честити порой лишь все усложняют. Но следовало признать, что ее сестра зачастую оказывалась права.

— Я подумаю над этим, — сказала девушка. — сейчас давайте откроем оставшиеся письма. Твоя очередь, Пру.

Пру вскрыла очередной конверт, достала лист бумаги и начала разворачивать его.

— Ой, смотрите, наш первый гонорар! — Она достала хрустящую банкноту, вложенную в письмо.

— Опять адресовано «Посреднику»? — Честити наклонилась и заглянула ей через плечо.

— Да, от джентльмена, который предпочел не называть себя, — сказала Пруденс. — Он пишет, что хочет познакомиться с молодой леди из хорошей семьи, при этом не обязательно, чтобы она была богатой или красивой. — Она посмотрела на сестер и вопросительно подняла брови.

— Интересно. И зачем она ему понадобилась? — спросила Констанция.

— Чтобы жениться, разумеется.

— Он что, не может найти невесту обычным способом?

— Кон, ты неисправимый циник, — объявила Честити. — Почему ты считаешь, что человек не может стремиться найти родственную душу, не придавая значения деньгам или внешности?

— Может, но в таком случае это очень необычный человек.

Пруденс нетерпеливо взмахнула рукой, призывая их помолчать:

— Он говорит, что холостяк, с приличным состоянием, не любит городской жизни, поэтому ищет тихую, спокойную девушку, которой понравится жить в деревне.

— Но он хочет сохранить анонимность? — Констанция нахмурилась. — Мне не хотелось бы знакомить какую-нибудь доверчивую девушку с человеком, о котором мы ничего не знаем.

— Давайте предложим ему встретиться где-нибудь с нами. Например, в магазинчике у сестры Дженкинса. Это логично, поскольку мы указываем ее адрес. И наденем вуали на случаи, если он окажется с нами знаком, — предложила Пруденс.

— Я считаю, что идти должна только одна из нас, — сказала Констанция. — Честити. Она видит людей насквозь и сразу же почувствует, если будет что-нибудь подозрительное.

— Мне кажется, вам тоже следует быть там, даже если вы не хотите показываться, — возразила Честити. — Я буду чувствовать себя увереннее.

— Да, конечно, — тут же согласилась Констанция. — Давайте назначим встречу после выходных. Например, в среду. Утром, чтобы успеть вернуться домой до приезда гостей. А завтра нам нужно обязательно встретиться с Амелией Уэсткотт, потому что это ее выходной. Иначе нам придется ждать еще неделю.

Сестры кивнули, после чего Честити вскрыла третье письмо.

— Это для тетушки Мейбл, — усмехнулась она. — Смотрите-ка, этой леди очень понравился мой ответ женщине с двумя возлюбленными. Нужно будет обязательно напечатать это письмо. Вы только послушайте… — Она начала читать слащавым манерным голосом: — «Такой умный, полный сочувствия и понимания ответ. Такая мудрость, опытность и знание жизни…» — Она подняла глаза: — Разве это не одно и то же?

— Одно и то же, — подтвердила Констанция. — Продолжай.

— Ну, дальше она говорит, что у нее была похожая проблема, и, если бы в свое время кто-нибудь дал ей такой мудрый совет, она не оказалась бы в той ситуации, в которой теперь находится.

— И что же это за ситуация?

— Она сделала неправильный выбор, — коротко ответила Честити. — Я лучше напишу ответ, и мы его опубликуем вместе с письмом.

— А вот и еще одно для тетушки Мейбл. — Констанция помахала четвертым письмом. — У замужней женщины проблемы со свекровью, которая контролирует каждый ее шаг, держит сына на коротком поводке, не давая ему денег, а теперь грозится переехать из поместья в Лондон, потому что невестка не умеет правильно вести хозяйство.

— Подписано?

Констанция отрицательно покачала головой:

— Сказано только: «Отчаявшаяся из Найтсбриджа».

— Я знаю нескольких женщин, к которым все это применимо, — заметила Пруденс.

Честити протянула руку и взяла у Констанции письмо.

— Я найду какое-нибудь подходящее решение. Только мне кажется, не стоит нам гадать по поводу авторов этих писем, не то мы начнем подозрительно присматриваться ко всем нашим знакомым.

Констанция рассмеялась:

— Ты права, Чес. Но похоже, твоя тетушка Мейбл просто находка. — Она вновь посерьезнела. — Однако что мы ответим нашей первой клиентке?

— Верно, Амелия Уэсткотт сейчас самое важное, — сказала Пруденс. — Нужно немедленно написать ответ. Дженкинс опустит его в почтовый ящик, когда отправится вечером на прогулку.

— В пивную. Мистер Дженкинс любит пропустить кружку пива, — уточнила Честити.

— Напишем, что мы встретимся с ней завтра днем, — продолжала Пруденс, направляясь к дому. — Письмо уйдет с утренней почтой, а она получит его к завтраку. Где назначим встречу?

— Только не в «Фортнуме». Там она будет себя неловко чувствовать, — быстро проговорила Честити, следуя за сестрой.

— Да, ты права, — кивнула Констанция. — Ой, я знаю! Что скажете про «Лайонз-Корнер-Хаус» около Марбл-Арч? Никто из наших знакомых в жизни туда не заглянет. Но это очень респектабельное заведение для среднего класса.

— Имеющее к тому же еще одно весомое преимущество — там относительно недорого, — добавила Пруденс. — Я не знаю, каковы правила этикета касательно встреч с клиентами за чашечкой чаю, но если она захочет заплатить за себя, следует позаботиться о том, чтобы сумма была приемлемой. То же самое относится и к нам, если мы собираемся платить за своих клиентов.

— Только не говори, что чай со сливками в «Фортнуме» разорит нас. Не забывай, что мы собираемся брать деньги за свои услуги, — сказала Констанция.

— А это мы еще даже не обсудили, — бросила Пруденс, оглядываясь. — Может быть, сделаем гибкую систему оплаты? Богатые платят больше, чтобы можно было брать меньше с бедных.

— Согласна, — решила Констанция. — Конечно, гораздо проще, когда они присылают плату сразу же в письме, но нельзя ожидать, что все будут так поступать.

— К тому же расходы всякий раз будут разными, — продолжала Пруденс, открывая дверь в гостиную. — Например, нам может понадобиться купить билет на поезд или нанять кеб…

— Но мы же не знаем, каких именно услуг от нас будут ждать и какие расходы это может за собой повлечь. — Констанция подошла к секретеру. — Мне кажется, нужно брать почасовую таксу по гибкой шкале с компенсацией накладных расходов и предусмотреть дополнительную плату в особых случаях. — Она достала лист бумаги. — Здесь папин герб. Нам нужна простая бумага. — Она принялась рыться в ящике секретера.

— Мне кажется, нам всем следует пойти на встречу с мисс Уэсткотт, — поразмыслив, объявила Пруденс. — Мы знаем, кто она, а она понятия не имеет, кто мы. И даже если бы она знала, то не меньше нас заинтересована в соблюдении тайны.

— С остальными клиентами придется маскироваться. Темные вуали и измененные голоса… — говорила Констанция, усаживаясь за секретер и обмакивая перо в чернильницу. — Прекратите смеяться и попытайтесь сосредоточиться. Я говорю совершенно серьезно. Итак, что будем писать?