— Разглядываете меня? — спросил Ричард.

На балу ли, на крыше — и там и тут он был дьявольски красив.

— Пожалуй, да, — ответила Джиллиан. — Никогда не видела вас в таком наряде. Очень вам идет.

— Неужели? — криво усмехнулся Ричард. — Может, стоит плюнуть на графский титул и наняться в мастеровые?

— Вам это кажется предпочтительней, чем быть графом?

— Должен признаться, что никогда не задумывался о подобных вещах. Разумеется, можно сказать многое в пользу честного труда. В пользу работы собственными руками. Особенно на свежем воздухе. Мне это очень по душе. — Он взвесил на руке молоток и продолжал: — Иногда. Сомневаюсь, что это доставляло бы мне большое удовольствие, занимайся я этим с утра до вечера.

Джиллиан согнула колени и обхватила их руками.

— Значит, ваше положение вас устраивает?

— Еще один сложный вопрос, и еще раз я должен признаться, что не задумывался об этом всерьез. Почему вы спрашиваете?

— Из любопытства. — Джиллиан пожала плечами. — Я вдруг подумала, что вовсе не знаю о вас так много, как воображала себе. Мы с вами ни разу не говорили на такие темы.

— Верно, не говорили. Ну что ж. — Он минуту помолчал, обдумывая вопрос. — Вообще-то я не могу сказать, что не удовлетворен своим положением в жизни. Я немного горжусь своим титулом и в значительно большей степени горжусь родословной. Как вы уже знаете, я четырнадцатый граф Шелбрук.

— И на сегодняшний день четырнадцатый граф Шелбрук занимается починкой крыши своего дома, — мягко произнесла Джиллиан.

— Это кажется в какой-то мере абсурдным. Уверен, что мои предки в гробу переворачиваются при одной мысли об этом. Они-то, без сомнения, лучше владели мечом, чем молотком. Какая жалость, что мне приходится сражаться не с захватчиками, а всего лишь с разрушением и запущенностью! — Лицо у Ричарда сделалось серьезным. — Я недоволен не своим положением в жизни, а обстоятельствами, которые привели к этому.

— Это вас должно сильно возмущать!

— Возмущать? Вероятно. Как же иначе? И все же… — Он в задумчивости сдвинул брови. — Я должен прийти к выводу, что потеря состояния и доброго имени моей семьи — лучшее, что могло произойти в моей жизни.

— Правда? — Джиллиан уперлась подбородком в колени. — Что вы имеете в виду? Мне это кажется ужасным.

— Это было не столь уж приятно, что правда, то правда. — Ричард рассеянно перебрасывал молоток из одной руки в другую. — Вы припоминаете время, когда мы с вами встретились впервые?

— Смутно.

— В таком случае вы, вероятно, не помните и того, каким человеком я тогда был.

— Не вполне. Но я помню, какова была ваша репутация. Если верить сплетням, вы были отчаянным кутилой.

— О, я был великолепным кутилой! Распутником и скандалистом в первую голову. Не было игры, в которую я не играл бы, не было пари, которого я не заключил бы. Я не оставил недопитой ни одной бутылки и не пропускал ни одной женщины. — Он немного театрально вздохнул. — Короче, развлекался от души.

— Могу себе представить, — пробормотала Джиллиан.

— Бывают минуты, когда я сильно скучаю по тем денечкам. — Зубы Ричарда сверкнули в мимолетной усмешке. — Но они миновали, и вот я здесь, на крыше дома моих предков, стараюсь уберечь головы моих сестер от дождя, и делаю это потому, Джиллиан, что больше некому этим заняться. — Он окинул взглядом окрестности. — Этой маленькой частицей Англии владели многие поколения моей семьи. Я как-то и не размышлял об этом, пока не столкнулся с угрозой потерять родное гнездо. И я оказался единственным, кто может сохранить родовое имение для грядущих поколений.

Он умолк, а Джиллиан изучающим взглядом смотрела на его четкий профиль, твердые очертания подбородка, решительный блеск глаз. Да, она сделала хороший выбор!

— Вы только вглядитесь во все кругом, Джиллиан. Как мог я это потерять?

— Да, все это… красиво, — произнесла она голосом, который даже ей самой показался весьма неубедительным.

— Вы что, даже не посмотрели вокруг? — удивленно раскрыв глаза, спросил Ричард.

— Н-ну, я всем любовалась, пока ехала сюда.

— Но отсюда, сверху, открывается прекрасный вид!

— Не сомневаюсь. — Джиллиан поежилась. — Но я избегала смотреть на что бы то ни было, кроме собственных ног. Следила за тем, куда их ставлю, опасаясь какого-нибудь ужасного несчастного случая.

— Боитесь высоты?

— Конечно, боюсь.

Ричард засмеялся и протянул ей молоток:

— Держите-ка вот это.

Кое-как поборов страх, Джиллиан наклонилась и взяла молоток, стараясь не смотреть вниз. Ричард вскарабкался по наклону крыши, остановился возле Джиллиан и протянул ей руку.

Она медлила.

— Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось.

Глаза их встретились. У Джиллиан сильно забилось сердце. Она вдруг почувствовала, что может ничего не бояться, вложила руку в ладонь Ричарда, и он поднял ее на ноги. С минуту Джиллиан молча смотрела в его темные глаза. Кажется, целая тысяча слов пронеслась между ними в эту минуту… или Джиллиан просто очень хотелось, чтобы так было?

— Вы так ни разу и не поцеловали меня по-настоящему.

— Не поцеловал? По-моему, я вас целовал много раз.

— Да, это так. Но не… то есть я хочу сказать…

Какой ехидный человек, ведь он прекрасно понял, о чем речь!

— Вы уверены? Может, вы просто прозевали?

— Сомневаюсь.

Джиллиан вздернула подбородок; губы Ричарда были теперь всего в нескольких дюймах от ее губ, Ясно, что ей придется взять дело в свои руки. Она отшвырнула молоток, и он гулко ударился о крышу.

— Осторожнее, мне ни к чему еще одна дыра…

— Вот чего вы не делали!

Джиллиан обняла его обеими руками и страстно прильнула губами к его губам.

Ричард в одно мгновение привлек Джиллиан к себе, прижал к груди. Губы его были такими же страстными и жаждущими, как у нее. Джиллиан приоткрыла рот и ощутила своим языком язык Ричарда. Сердце у нее колотилось, голова кружилась, ноги ослабели. Ей казалось, что она падает в пропасть, в бездну, из которой не выбраться. И не нужно выбираться.

Ричард отпустил Джиллиан и смотрел теперь на нее ошеломленно, словно тоже потерял разум На несколько бесконечно долгих мгновений. Голос его звучал странно и неуверенно, нисколько не соответствуя ироническому смыслу слов, когда он спросил:

— Именно это вы имели в виду?

С трудом выровняв дыхание, Джиллиан кивнула и сказала:

— Примерно да.

Ричард рассмеялся, быстро поцеловал Джиллиан еще раз и повернул ее лицом к расстилающимся внизу просторам, прежде чем она смогла выразить протест. Его руки обнимали ее, защищали, все его сильное, большое тело оберегало Джиллиан, и она успокоилась, чувствуя себя в безопасности.

— Теперь, Джиллиан, взгляни на все это.

Округлые холмы и зеленеющие луга тянулись вдаль. Купы деревьев и целые рощи оживляли ландшафт. Река сверкала в солнечных лучах.

— Я понимаю, почему ты так любишь это, — негромко проговорила она, тронутая привязанностью Ричарда к земле своих предков и красотой пейзажа.

Они молча стояли, прижавшись друг к другу, и ощущение радостной безмятежности охватило Джиллиан. Ей казалось, что она могла бы стоять вот так бесконечно, здесь, на вершине его мира, согретая теплом его объятий.

— Когда я гляжу отсюда на эти просторы, — заговорил наконец Ричард, — то вижу прошлое, настоящее я будущее, связанные воедино землей и людьми, которые приходили и уходили и будут приходить и уходить. И чувствую огромную ответственность за всех них.

— Чувствуешь? — едва слышно произнесла Джиллиан.

— Да. Я считаю, что связь с этим местом в Англии у меня в крови. Сестры тоже любят все это, но иначе, не так, как я. — Голос его стал задумчивым. — Эмма видит красоту: краски, пятна, структуру, линии и пространства, контрастирующие между собой или дополняющие друг друга. На взгляд Бекки, это неизведанная местность, изобилующая возможностями для приключений. Впрочем, наша сорвиголова обшарила здесь каждый дюйм и знает все гораздо лучше, чем даже я. Марианна считает, что тут не просто наш дом, а обиталище сказочного народа и всех видов волшебных созданий, невидимых, но существующих. Что касается Джослин, то она принимает все безо всяких прикрас и ее удручает обилие необходимой и тяжелой работы. Она слишком юна, чтобы помнить прошлое, но я догадываюсь, что воображение подсказывает ей и то, как было, и то, как должно быть.

— И тебе нужны только деньги, — тихо сказала Джиллиан и ощутила, как все тело Ричарда напряглось.

— Только?

— Ладно, по условиям сделки ты получишь и жену. — Она замолчала, стараясь справиться с охватившим ее чувством неловкости. — Ты не переменил намерения?

— Я был бы полным дураком, если бы сделал это, тебе не кажется? — Он крепче обнял ее, наклонил голову и прижался щекой к щеке Джиллиан. — Чего ты от меня хочешь?

— Я? — Чего она хотела? Страсти? Восхищения? Любви? — Даже и не знаю. А ты, Ричард? Чего ты хочешь от меня?

— Кажется, мы в одинаковом положении. — Ричард выпрямился и негромко рассмеялся — как человек, подозревающий, что над ним подшучивают. — Я тоже не знаю.

— Я полагаю, что ты мог бы сказать, даже мы оба могли бы сказать, что нам друг от друга ничего не надо, кроме как разделить мое наследство, — произнесла Джиллиан с наигранной беззаботностью, надеясь, что Ричард станет это отрицать.

— Ты и в самом деле могла бы так сказать, — ответил тот небрежно, и тон его задел Джиллиан.

Ее пронзила острая боль разочарования, но она тут же осудила себя за это. В конце концов, чего она ждала от него? Декларации о бесконечной преданности? Заверения в вечной любви? Если сама она не готова говорить о таких вещах вслух, чего же требовать от него?

— Но возможно, настало время для вопроса, на который есть точный ответ, — проговорил он так буднично, словно они не обсуждали ничего более существенного, чем возможность дождя.

— Вопроса, на который есть точный ответ? — Джиллиан подпустила в свой голос чуточку кокетства. — При всем при том?

— При всем при том. — Он снова засмеялся, и Джиллиан тоже не удержалась от улыбки. — Итак, скажи мне, Джиллиан, думала ли ты о твоей давнишней, неосуществимой и отчасти глупой идее?

— О чем?

— Разве ты не говорила, что, помимо очевидного преимущества финансовой независимости, тебя в этом наследстве влечет возможность воплотить в жизнь твою давнишнюю, неосуществимую и…

— И отчасти глупую идею? — Джиллиан медленно наклонила голову. — Да, я вполне могла сказать нечто подобное.

— Так что же это?

Ее разум лихорадочно искал ответ и не находил ничего, кроме правды. И разве она не решила с самого начала, что будет честна с Ричардом? Она не откровенничала с ним насчет Туссена, но ведь Ричард никогда не спрашивал о нем и ничего не знал о сеансах позирования, так что, по сути, она ни разу не лгала ему.

— Джиллиан?

— Ну хорошо, вот о чем я думала… вернее, что хотела сделать… — Судя по разговорам с Эммой, Ричард вряд ли отнесется к ее замыслу одобрительно. Она бы ему рассказала рано или поздно, но предпочла бы последнее. Наверное, лучше не вдаваться в подробности уже сейчас, а только посвятить его в суть дела. — Я хотела бы устроить нечто вроде пансиона… комнаты и стол для одаренных художников, чтобы они могли сосредоточиться на своей работе и не бороться за существование, кое-как перебиваясь со дня на день.

Джиллиан съежилась и ждала. Ричард долго молчал. Ей ужасно хотелось повернуться и посмотреть ему в лицо, но она удержалась.

— Комнаты и стол, — наконец заговорил он. — Нечто вроде приюта для взрослых. Как это замечательно!

Джиллиан быстро повернулась в его объятиях и подняла на него глаза.

— Ты вправду так думаешь?

— Да. — Он кивнул, в задумчивости сдвинув брови. — Это было бы ответом на молитвы многих, наделенных большим талантом, но вынужденных расстаться со своей музой и отдать все силы поддержанию тела и души.

— Это в точности мои мысли, — оживилась Джиллиан. — Я предполагаю купить большой дом или поместье, замок или старое аббатство в сельской местности…

— Нет-нет, деревня для этого не годится. — Ричард помотал головой. — Рынок в Лондоне. Академия, галереи, посредники, даже критики.

— Очень хорошо, тогда, значит, город. Не так уж трудно найти подходящий дом. Просто не могу сказать тебе, как я рада, что ты одобряешь мою идею.

— Сомневаюсь, чтобы леди Форестер ее одобрила, — усмехнулся Ричард. — Твой проект значительно уменьшит число художников, среди которых она выбирает очередной объект для того рода патронажа, какой предпочитает.

— О, леди Форестер тут ни при чем. По моим сведениям, она никогда не занималась поддержкой женщин каким бы то ни было способом, — не подумав, выпалила Джиллиан.

— Женщин? — Ричард нахмурился. — Что ты имеешь в виду, говоря о женщинах?