- Я знаю.

Он сжал ее руку, опуская взгляд к губам:

- Я мужчина.

Да. Да, он мужчина. Полуобнаженный мужчина с большими покрытыми потом мышцами и тлеющим огнем в глазах.

Внезапно она почувствовала жар и небольшое головокружение. Может, от всего того тестостерона, который только что вдохнула.

- Я знаю.

Марк открыл рот, будто собирался что-то сказать. Но вместо этого убрал руку и обошел Челси. У нее возникло ощущение, что если бы он мог бежать, то пулей бы вылетел из тренажерного зала.

- Не хотите посмотреть списки домов, которые я подобрала вам? – Она взяла бумаги с тренажера и сделала несколько шагов к Марку.

- Нет, не нужно. Вы знаете, что я ищу. – Он остановился в дверном проеме, почти заполнив его своими широкими плечами. – Назначьте в каком-нибудь из них встречу и позвоните мне.

- Вы хотите, чтобы я звонила вам по поводу осмотра домов?

- Да. – Положив руку на белый дверной косяк, он повернулся к ней в профиль. Свет и тень легли на его лицо. – У вас есть номер моего мобильника. Не нужно снова слоняться здесь в поисках меня.

Взгляд Челси опустился от кончиков его темных волос к изгибу позвоночника.

- Мне не трудно.

- Мне трудно.

- Но… - она покачала головой. – Что если вы в соседней комнате? Мне все равно звонить?

- Да. Нам не стоит общаться лично.

Что? Она что-то пропустила? Как желание поцеловать этого мужчину сменилось желанием ударить его по голове?

И почему Челси это совсем не удивило?

Она принялась звонить Марку по пять раз на дню. В основном чтобы позлить его, спрашивая:

- У вас нет никакой антипатии к красно-коричневым коврам? Я нашла дом, который может вас заинтересовать, но там красно-коричневый ковер.

- Просто назначьте встречу.

Отбой.

Челси подождала полчаса, затем позвонила снова:

- Не нужно ли отнести ваш костюм в химчистку?

- Нет.

Отбой.

В полдень она набрала его номер, чтобы спросить:

- Как насчет сэндвича?

- Я сам могу сделать себе чертов сэндвич!

- Я знаю. – Челси улыбнулась. – Просто подумала, что если вы будете делать себе, то могли бы сделать и мне. Я люблю с ветчиной и сыром. С одной стороны - салат-латук, с…

Отбой.

Он так и не принес ей сэндвич. И она разозлилась еще сильнее, услышав, как Марк громко шумит на кухне. Челси ответила еще на несколько писем и подождала до двух часов, чтобы снова ему позвонить:

- На вашей подъездной дорожке сидит белка.

- Вы что, черт возьми, издеваетесь?

- Нет. Я прямо сейчас смотрю на нее.

- Вы звоните мне, чтобы сказать о какой-то хреновой белке?

- Да. Конечно. Вы хотите, чтобы я вызвала специалиста, который поставит ловушки от грызунов? Белки, знаете ли, являются переносчиками бешенства.

Он пробормотал что-то о том, что она тупее беличьего дерьма, затем…

Отбой.

Вскоре после этого на подъездную дорожку въехал сверкающий красный грузовичок, и Марк поспешно направился к нему. Возможно, за рулем был один из его корешей-хоккеистов. Челси набрала номер мобильника Бресслера, но ее переключили на голосовую почту. Этот придурок выключил телефон.

На следующее утро, когда Челси приехала на работу, она позвонила, чтобы узнать, включил ли Марк телефон. В этот раз ей действительно было, что ему сказать.

- Я назначила осмотр трех домов на понедельник сразу после вашего визита к дантисту.

- Ненавижу дантистов.

- Все их ненавидят. - Она порылась в записях, которые сделала, когда разговаривала с риэлтором. – Есть дом с четырьмя спальнями в округе «Куин Анна». С пятью спальнями на Мерсер-Айленд, что, должна сказать, не так уж далеко от того места, где вы живете сейчас. И потрясающий дом в Киркланде площадью почти две тысячи квадратных метров.

- Хорошо. Это все?

- Нет, думаю, вам стоит взглянуть на кондоминиум на Секонд-авеню. Я знаю, вы говорили, что не любите шумный центр города, но увидеть эту квартиру действительно стоит.

- Нет.

Отбой.

Подождав полчаса, Челси снова позвонила:

- Я принесла виноград. Хотите немного? Он очень свежий и вкусный.

Отбой.

Она подождала час, а потом:

- Что значит упасть с ног на голову? Если ты падаешь, разве ноги не должны быть выше головы?

Марк выругался так громко, что казалось, будто находится в комнате.

- Я вас убью, - сказал он, появляясь в дверях.

Челси подпрыгнула и повернулась на стуле кругом.

- Черт! – И сжала ткань платья от Пуччи у своего сердца.

- Клянусь Богом, я задушу вас голыми руками, если вы еще хоть раз позвоните мне с подобной чепухой.

Бресслер выглядел так, будто в самом деле имел это в виду. Прищуренные глаза метали молнии. Он надел джинсы - для разнообразия - и белую футболку. Пачка сигарет в руке дополнила бы облик.

Проведя пальцами по шее, Челси почувствовала лихорадочное биение пульса:

- Вы меня до смерти напугали.

- Нет, я не настолько удачлив. – Несколько секунд он смотрел на нее суровым взглядом. Без сомнения тем, которым награждал своих хоккейных соперников. Без сомнения тем, который всегда срабатывал. – Я жду звонок на домашний телефон примерно через пятнадцать минут. Это мой агент. Не берите трубку. – И вышел, сказав напоследок: – И ради Бога, не звоните мне на мобильник.

Она мудро прикусила язык. И напомнила себе, что хочет сохранить эту работу. Что эта работа нужна ей. Весь оставшийся день Челси была занята. Она назначила встречу с оценщиком, чтобы тот пришел посмотреть дом Марка на следующей неделе сразу после того, как закончит работу клининговая компания.

В три позвонил риэлтор с новостью, что в Белльвью в ближайшие полчаса будет выставлен на продажу дом. Его еще нет в списках, но Челси была уверена, что когда он там появится, покупатели найдутся очень быстро. Может быть, еще до понедельника. Повесив трубку, она уставилась на телефон в своей руке. Ей не хотелось умирать. И не хотелось быть задушенной… но если она не скажет Марку о доме, то не выполнит свою работу. И новое предложение риэлтора не было «чепухой». Глубоко вздохнув, Челси быстро набрала номер. Где-то в доме зазвонил телефон, но Марк не ответил. Она повторила вызов и направилась на звуки “American Woman”, обошла лестницу, прошла в заднюю часть дома.

И обнаружила Марка спящим в комнате отдыха. Звук телевизора снова был приглушен, а Бресслер лежал на широкой кушетке. Остановившись в дверях, Челси позвала:

- Мистер Бресслер.

Он не пошевелился, и Челси подошла к нему. Его правая рука лежала на груди - без лангеты.

- Мистер Бресслер. – Он почесал грудь через футболку, но все равно не проснулся. Наклонившись, Челси коснулась его руки: – Мистер Бресслер, мне надо с вами поговорить.

Его веки медленно поднялись, и он посмотрел на нее. Нахмурившись в замешательстве, спросил грубым и хриплым ото сна голосом:

- Почему ты снова одета?

Рука Челси замерла на его плече:

- Что?

- Все в порядке.

Его губы изогнулись в чудесной сладкой улыбке. Он смотрел на Челси так, будто это на самом деле доставляло ему удовольствие. И так непохоже на то, как он смотрел на нее раньше – готовый убить. Глядя, как улыбка достигает его глаз, Челси была почти готова простить ему все.

- Мне нужно поговорить с вами, мистер Бресслер.

- И мне нужно поговорить с тобой.

Он потянулся к ней. Только что она стояла, глядя на Марка сверху вниз, и вдруг уже лежит на кушетке рядом с ним.

Весь воздух вылетел из ее легких с легким «ох»:

- Мистер Бресслер!

Он посмотрел на нее сверху вниз из-под полуприкрытых век:

- Ты не думаешь, что уже пора называть меня Марком? Особенно после всего того, что ты позволила мне делать с собой?

- Что именно?

Тихо засмеявшись, он наклонил голову и:

- Это, - произнес около ее рта. – Здесь. – Его губы скользнули по щеке Челси, и Марк прошептал ей на ухо: – Везде.

Не было такого. Она бы запомнила, если бы он поцеловал ее. Особенно «везде».

Челси подняла руку к плечу Марка, чтобы оттолкнуть. Его мышцы напряглись под ее ладонью и стали каменно-твердыми.

- Да, - прошептал он, уткнувшись ей в шею. – Потрогай меня снова.

Снова? Его теплое дыхание ласкало ей кожу и вызывало жар в груди. Марк поцеловал ее прямо под ухом, и это было очень хорошо. Прекрасно. Как медленный, ленивый секс жарким летним днем. Челси определенно не должна была испытывать такие чувства к своему работодателю.

- А я думала, что не сильно вам нравлюсь.

- Ты мне слишком сильно нравишься.

Он прижался приоткрытыми губами к ее шее и нежно втянул кожу в рот.

Горло Челси сжалось.

- Не думаю, что мы должны делать это, - умудрилась выдавить она.

- Нет. Скорее всего, нет. – Марк поцеловал ямку на ее горле, коснулся губами подбородка и прошептал ей прямо в губы: - Но какого черта...

И прежде чем она смогла возразить, его губы накрыли ее и лишили дыхания. Теплой ладонью Марк обхватил лицо Челси, большим пальцем погладив щеку. Сексуальное узнавание разгорелось жаркой волной в ее груди и устремилось к низу живота. Внезапное и неожиданное желание, вспыхнувшее в теле, ошеломляло.

Это все неразумно. Плохо-плохо-плохо. В прошлом Челси легко удавалось противостоять сексуальным предложениям своих работодателей. Она должна остановить Марка. Но вместо того чтобы поступить разумно, она скользнула рукой с его плеча к шее, и в его груди завибрировал низкий стон.

- Поцелуй меня, Челси. Открой свой прекрасный рот для меня.

Так она и сделала, откликаясь на его хриплый голос и на удовольствие от его прикосновений. Губы Челси приоткрылись, и Марк поцеловал ее. Медленно, нежно, жаркими губами и языком, заставляя ответить. Делая ее ведущей, когда последняя мысль о сопротивлении растаяла в жаре желания. Язык Челси скользнул в глубину рта Марка, жаркую и зовущую. Он был так хорош на вкус. Как потребность и желание, и секс. Челси запустила пальцы ему в волосы, обхватив лицо ладонями. Ее тело стремилось к нему, желая получить больше его тепла, пока он жарко целовал ее. Низкий чувственный стон слетел с ее губ, коснувшись рта Марка.

Отстранившись и тяжело дыша, он посмотрел Челси в лицо. Моргнул в полумраке комнаты и нахмурился:

- Челси.

Ей нравилось, как он произносит ее имя. Так невнятно от желания. Она положила руки ему на затылок и снова медленно притянула его голову к себе. И стала целовать медленными голодными поцелуями, от которых сжималась грудь, а живот завязывался в узел.

Ладонь Марка скользнула вниз по ее руке, и Челси задержала дыхание, ожидая, что он схватит ее за грудь. Когда этого не произошло, Челси расслабилась и провела рукой вниз, по шее Марка, к его плечу. Она коснулась твердых мышц его груди, и ее пальцы сжались на белой футболке.

Узел в животе сместился ниже, когда Марк провел рукой по бедру Челси и вниз по ноге. Он добрался до обнаженной кожи, скользнул рукой под край платья и обхватил ладонью гладкое бедро.

Где-то вдалеке раздался звонок. Челси не знала, был ли он реальным или нет. Ей было все равно. Единственное, что имело значение, это губы Марка на ее губах и его руки, ласкающие ее. Челси прижалась к нему, и он обхватил ее ягодицы своими большими теплыми ладонями. Его большой палец коснулся кружевных трусиков и скользнул под эластичный край.

Звонок снова затрезвонил, и Марк поднял голову, глядя на Челси. Его взгляд опускался по ее лицу, вниз по руке, к своей ладони, которая обхватывала ее ягодицу.

- Дерьмо. – Он отдернул руку и перекатился на спину.

Желание все еще струилось по венам Челси, и она спросила себя, почему «дерьмо»? Потому что пришлось остановиться? Или «дерьмо» потому, что он не должен был начинать.

Подняв руку, Марк прикрыл ладонью глаза:

- Пожалуйста, пусть это будет ночной кошмар.

Челси догадалась: это и есть ответ на ее вопрос. Спустив ноги с кушетки, она встала. То, что Бресслер посчитал поцелуй с ней ночным кошмаром, ранило сильнее, чем должно было, учитывая природу их взаимоотношений. Они же не были любовниками. Она работает на него. Да, это был ночной кошмар. И все же Марк не должен быть так груб. Особенно не после того, как так целовал ее.