Ксения Акула - Спор на любовь

Я покраснела, стараясь отвлечься о мыслях о члене Ника Колосова и вспомнила, как однажды, тренируясь на футбольном поле, обрамленном тонкоствольными молодыми березками, наш класс затеял игру в «Вышибалы». Белая футболка Ника обтягивала мускулистые плечи и плоский живот, а черные волоски просвечивали сквозь ткань, вызывая у меня отвращение. Я вообще не понимала, как в столь юном возрасте у парней на груди может быть такая поросль! Но все же мои глаза неотрывно следили за передвижениями именно Ника в белой футболке, рукава которой открывали мускулистые сильные руки. На правом предплечье чернели завитки татуировки, уходящие куда-то вверх по руке и спрятанные рукавом, отчего нестерпимо хотелось дотронуться пальцами до этих рисунков и проследить их направление, оголяя тело Ника. Тогда я получила ощутимый удар по голове, увлекшись рассматриванием одноклассника, и до самого нового года была освобождена от уроков физкультуры. Это послужило мне предупреждением, сигналом к тому, что следует уделять больше внимания учебе, а не парням.

— Прекрати играть в буку! — прервал мои воспоминания недовольный голос Димы, — мне некого кадрить, и я откровенно скучаю.

Капризный тон друга заставил меня отвлечься от Ника Колосова и улыбнуться.

— Попробуй соблазнить парня, для разнообразия, — посоветовала Дмитрию, — только представь, какой получится неординарный опыт.

— Ну, тебя, — скривился друг, — я традиционен до кончиков пальцев.

Для наглядности Дима приподнял ногу, обутую в белый кроссовок.

— Традиция обязывает нас влюбиться в одну единственную и выбрать ее спутницей на оставшуюся жизнь, — ответила я с улыбкой, — а у тебя концы с концами не сводятся.

Дима как-то ребячески улыбнулся, после чего наклонился к моему лицу и прошептал прямо в нос.

— У меня просто работа неподходящая для создания семейного очага, тебе ли этого не знать? — друг потрепал меня по голове и положил свою тяжеленную голову на мое хрупкое плечико, уже пострадавшее от железной хватки босса.

— Дим, как думаешь, Ник меня сразу узнает, в ту же секунду, как мы войдем?

Парень кивнул.

Я рассказывала ему многое из того, что меня беспокоило и волновало. Дима знал все секреты, которые обычно хранят девушки, даже то, как и с кем я потеряла девственность. Взаимное доверие и знание друг друга, как свои пять пальцев, во многом помогло нам достичь тех вершин, обладателями которых мы сейчас были.

— Узнает, — не облегчил моих страданий друг, — тебя трудно не узнать, Лика, ты по-настоящему красивая, от природы, и ничем не портишь этой красоты.

Я знала, что Дима говорит без примеси грусти или еще чего-то большего, нас связывали чисто дружеские чувства, но все равно было приятно.

— Тогда, боюсь, мы пролетаем с Ником Колосовым, — констатировала грустную правду, — у меня поджилки трясутся от страха, я не смогу это контролировать.

— Может, оно и к лучшему, — удивил меня друг, отчего я выпрямилась на сиденье и посмотрела на его серьезное выражение лица.

— Объяснись.

— Устал я, — изрек парень, — хочу отвлечься от проблем мира и заняться, наконец, собственными.

— Я думала, что у тебя их нет, — немного ошарашено пожала плечами, — собственный загородный дом, крутой байк, красивые девушки, интересная любимая работа.

— И ноль тепла и душевности, — добавил Дима.

— Со мной? — отшатнулась я от парня.

Дима рассмеялся.

— Куда там! Ты мой лучик света в кромешной тьме, — исказил он Островского, — я про любовь.

— И ты туда же, — разочарованно откинулась я в кресле. — Что вас всех так тянет на любовь, как пчел на мед? Сначала Ангелина сошла с ума из-за своего Игоря, потом Элис начала слоняться по клубам, выискивая того самого, теперь ты.

— Это плохо? — спросил со смешком парень.

— Это закономерно, — выдохнула я печально, — но не для меня!

— Посмотрим, — не стал спорить друг, снова укладываясь на мое плечо. — Я люблю тебя, Лика, ты знаешь, но этого мало. Мне нужно другое общение, интимное и в тоже время душевное, проникновенное, чтобы пробирало до костей, до боли в сердце.

— Ух, — прокомментировала я скептически.

— Я хочу зависеть от своей партнерши, пить ее, словно божественный нектар, наслаждаться тем, как она сонно щурит глаза по утрам, как по-детски стесняется своей неидеальной фигуры, как…

— Беее, — прервала я бред сумасшедшего. — Мне все понятно, перестань.

Положила свою голову поверх Димкиной и закрыла глаза.

«Если удел каждого человеческого существа жаждать воссоединения со своей второй половинкой, то я, пожалуй, гибрид, исключение из правил, поломанная часть всеобщего механизма или же попросту феномен».

С этой мыслью мой разум постепенно погрузился в сон. Все же приятно ощущать себя особенной, не такой, как все, пусть это и самообман.

В отель я вползала на ватных ногах, подражая улиткам. Меня толкали в проходе, задевали у ресепшена все, кому не лень и даже пихали от лифта, где я ждала Дмитрия, что уж совершенно было наглостью.

— Эй! — окликнула я упертую грудастую рыжеволосую женщину, которая наступила мне на ногу, — больно же! — продемонстрировала ей свои испачканные замшевые туфли.

— А нечего на проходе стоять! — бесцеремонно отозвалась незнакомка, отворачиваясь и вихляя огромными бедрами из стороны в сторону.

По-детски показала ей в спину язык и тут же поймала удивленный взгляд Дмитрия, помахавшего мне ключ-картами.

— Ты в порядке? — спросил он, провожая жадным взглядом рыжую.

— Ненавижу этот вопрос! — заорала на парня, теряя контроль над голосом и эмоциями, после чего выхватила свой ключ и бросилась к лифту с такой скоростью, что подошвы моих туфель, кажется, задымились.

И наплевать! У меня через час встреча с Ником в его номере, что может быть хуже этого? Точно не обида лучшего друга на мое скотское поведение.

Приняла душ, чтобы немного привести мысли в порядок и вышла в гостиную, даже толком не взглянув на номер.

Какая разница, какого цвета стены или какой там вид из окна, когда я здесь ненадолго. Вот сейчас пойду в номер к бывшему однокласснику, чтобы познакомиться.

Ха, какая ирония! Мы ведь так хорошо знакомы.

Он меня тут же узнает, а потом вышвырнет вон.

Потерла виски тонкими ледяными пальчиками, сжимая их и стараясь найти опору в профессионализме, но какой от него прок в моей ситуации?

— Ненавижу тебя, Ник Колосов! — проговорила в пустоту гостиной, что, очевидно, выглядело не совсем нормально, и посмотрела на стрелки часов, неумолимо бегущих по кругу.

— Спокойно, Лика, расслабься. Это же просто клиент, которому так нужна твоя помощь в продвижении собственного проекта и сборе финансов. Ничего не стоит принимать вашу беседу, как интервью.

Немного полегчало, после чего я подошла к чемодану, который уже доставили в номер, и выудила на свет наглухо закрытое темно синее платье с пышной юбкой до колен. Оно выгодно подчеркивало грудь и тонкую талию, оттеняя глаза, а еще не выглядело кричащим, и не было скучным. То, что нужно для первого интервью с будущим участником шоу «Лицом к лицу».

Ты сможешь! — сказала себе решительно, взяв в руки блокнот и скользя пальцами по кожаному переплету.

У двери его номера я даже не замешкалась, стараясь быстрее преодолеть первое препятствие, чтобы, наконец, увидеть Ника и понять, какую участь он мне уготовит. Легко постучав костяшками пальцев, толкнула деревянное полотно и вошла, судорожно вцепившись в свой портфель.

— Привет, дорогая, — послышался низкий голос с легкой хрипотцой, — ты немного не вовремя.

Я открыла было рот, чтобы выразить, как Ник Колосов ошибается, но не нашла глазами его присутствия.

— Знаешь, я снова проснулся с этим чертовым чувством неудовлетворенности! Нет, не в физическом плане, скорее, душевном. — Говорил Ник откуда-то со стороны спальни, явно одеваясь или раздеваясь…

Надеюсь, первое! — мелькнула в голове шальная мысль, пока я лихорадочно подыскивала слова, чтобы остановить его речь, а он тем временем продолжал говорить дорогой то, что его явно изматывало, потому что голос был уставшим и печальным.

— Какое-то тягучее чувство в груди, нежелание открывать глаза и начинать день сначала, по привычному кругу. — Ник замолчал на секунду. — Только не анализируй меня, хорошо?

Я выдала какой-то полустон, что Ник очевидно принял, как за согласие его дорогой с желанием мужчины.

— Меня уже достал этот ежедневный бег по кругу! — яростно выдал Ник, скрипя дверцами шкафа.

Да что он там делает, ей Богу? — взвыла я про себя, покрываясь липким потом от абсурдности данной ситуации.

— Я заболел какой-то зудящей недостаточностью, разрывающей мои внутренности. — Откровенничал Ник. — Я ищу ответы на свою новую болезнь, не сижу, сложа руки, как любят поговаривать старшие по возрасту и опыту, читаю, увлеченно занимаюсь спортом, завожу новые знакомства. А чертово чувство неполноценности все не уходит, донимая и днем и ночью, ОСОБЕННО ночью.

Я уже мысленно сползла по стенке, оставляя любую попытку прервать этот крик души и просто слушала.

— Мне плохо от этого. Плохо именно потому, что я не способен понять, чего так сильно, до дрожи в коленях, до судорог в мышцах мне не хватает. Дома? Детей? Счастья? Секса? Это все не то, понимаешь?

Я снова что-то промычала в ответ.

— Черт, поставлю памятник тому, кто скажет, что со мной происходит! — произнес Ник, наконец, показываясь в дверном проеме в инвалидном кресле и с высоко поднятой головой. Он на секунду задержал удивленный взгляд на моем лице, потом кого-то поискал глазами, нахмурился и выругался.

— Вы кто?

Я растерялась. Нет, не от того, что Ник меня не узнал, а потому, что никак не могла отыскать нужные слова.

— Я… у меня… у нас с вами назначено интервью. — Промямлила, наконец, глядя на его белоснежную рубашку и считая пуговицы на ней.

— А где Рита?

Пожала плечами, после чего расправила их и уверенно посмотрела в его прищуренные холодные глаза.

— Ее здесь и не было.

Ник злился. Я видела это по выражению его лица, на котором надменность сменилась уязвимостью и уж потом злостью.

— Так какого черта вы притворялись ей? — спросил он таким ледяным тоном, что я невольно сделала шаг к двери.

— Вы не дали мне возможности и слова вставить, — ответила с вызовом, ища в его глазах хоть малейший намек на узнавание.

Да, не ври мне, Ник! Неужели ты не узнал меня? Неужели?

— Я думаю, что для первого интервью вы достаточно обо мне узнали, — произнес мужчина, не двигаясь с места. — И увидели.

На самом деле я действительно узнала СТОЛЬКО всего, что хватило бы на целый новостной выпуск, но вопросов было еще больше. Кто такая Рита и почему он зовет ее дорогой? Что за странное чувство неудовлетворенности и связано ли оно с его физическим состоянием? И если Ник не хочет дом, детей, счастья и секса, то чего именно он тогда так жаждет?

Неожиданно в голове пронеслась гениальная мысль.

— Я дам вам ответ на ваш вопрос, а вы позволите мне провести интервью.

Мужчина нахмурил брови, но не стал меня выгонять, заинтересованно продвигаясь вглубь гостиной и кивком головы указывая мне на кресло.

Я села, положив на колени портфель, и нервно заправила светлую прядь за ухо, вспоминая слова Дмитрия.

— Любви! — сказала громко и уверенно, не глядя ему в глаза.

— Простите? — произнес Ник холодно.

— Любви! — повторила я более уверенно, поймав его озадаченный взгляд. — Вам не хватает настоящей искренней (вспомнить бы, что там в самолете говорил Дмитрий!) любви. — Поставила я точку в своей мысли, после чего стала ждать его ответной реакции.

Ник не смотрел на меня, больше нет. Его взгляд переместился за окно и замер, лоб испещрили морщинки, губы поджались и руки сомкнулись на груди. Мужчина выглядел чертовски привлекательно даже в инвалидном кресле, фотографии не лгали. Но было в его облике что-то такое, что буквально притягивало меня. Может, воспоминания о школьных годах или ожидание приговора, когда он узнает мое имя и фамилию, после чего уж точно сложит два и два?