Ксения Акула - Спор на любовь

— Тогда поговорим о деле, — произнес Ник спустя пару минут молчания и взъерошил волосы, снова глядя куда-то за мое плечо.

Я достала блокнот, ручку и текст, напечатанный недавно.

— Ознакомься, — сказала тогда, когда с языка готовы были сорваться мольбы о поцелуях и совместной ночи, но очередное мысленное внушение: «Успокойся, Лика, ты взрослая женщина, ты профессиональный журналист, возьми себя в руки, черт побери!» возымело действие.

Ник просто играет мной, пытается доказать то, что способен любить, пытается сломить мою защиту, чтобы потом бросить и насладиться триумфом, но я ему не поддамся.

Продержусь до открытия и улечу первым же рейсом! — пообещала себе в то время, как рука невольно скользнула по поверхности стола, касаясь пальцев Ника, на что он дернулся, посмотрел на меня исподлобья, а потом скомкал листок с текстом и порывисто поднялся из-за стола.

— Ты сама нарываешься на это! — прохрипел он не своим голосом, хватая меня за плечи и поднимая со стула для того, чтобы впиться губами в мой рот.

Я смотрел на огни города и думал о ней, вспоминал того парня, который вечно крутился рядом с Ликой и злился на те чувства, которые во мне проснулись. Столько лет казалось, что яркие эмоции ушли на задний план, притупились, оставив место физической боли и нудному тупому равнодушию, а теперь?

Я будто заново учился дышать, с каждым вдохом ощущая наполненность, легкость, полноту самого себя, но не кислородом, а ей. А с каждым выдохом сердце готово было разочароваться от обиды и сожаления, потому что мне ни на минуту не хотелось выпускать Лику из виду, терзаясь при этом мыслью о скором расставании. Только это, казалось, послужило причиной моего вопроса: «Если попрошу — останешься»?

Это и ее образ невинной школьницы в скромном бежевом платье, тем не менее, облегающем хрупкую фигуру так, что я на несколько секунду стоял, словно оглушенный. И, конечно, она ответила «нет»! Что еще могла сказать несгибаемая отличница с непримиримым взглядом на жизнь, в котором все делилось на черное и белое?

Я невольно вспомнил прежнюю Лику, пока перед глазами расплывался текст, напечатанный на белом листе стандартного формата. Она всегда была умной, целеустремленной и такой… я не мог подобрать правильного слова, потому что перед глазами стояла строгая сердитая девочка с принципами вождя революции.

С самого первого дня она повесила на меня ярлык легкомысленного повесы и не могла отступиться от него до сих пор. Ей легче было поверить в то, что я действительно перетрахал пол школы, чем в то, что все это сплетни и выдумки впечатлительных старшеклассниц. А мне не хотелось переубеждать эту своенравную заучку и доказывать, что мир давным-давно не делиться только на черное и белое. Я вообще удивлялся, как она достигла подобных высот в журналистике и не сломалась, ведь гибкость, умение анализировать ситуацию и делать правильные выводы, держать язык за зубами и одновременно «жалить» словом для меня всегда были приоритетными в данной профессии. А с этим образом Лика никак не вязалась. Скорее, она могла бы обозвать депутата жадной сволочью и плюнуть в лицо, чем подумать и выдать о нем язвительную правдивую статью, хотя, возможно, я не прав, ведь мы не виделись одиннадцать лет.

В тот момент, когда мои мысли все дальше уносились в прошлое, я почувствовал ее несмелое касание, легкое почти незаметное поглаживание подушечками пальцев моей руки, расслабленно лежащей на поверхности стола. И тогда в голове взорвался фейерверк, а волна чувственной боли и одновременно злости затопила сознание. Я бесился от ее неоднозначности, противоречивости и тупости: после твердого и такого категоричного «нет» она осмелилась дразнить меня, словно школьника, заигрывать, травить своими ласками.

Я боялся собственной ярости, боялся, что могу просто-напросто сорваться и причинить ей боль, потому что мой характер часто поддавался темпераменту, шел на поводу у горячей южной крови. До встречи с Ликой никому и никогда не удавалось выводить меня из себя, я позволял злости выплескиваться в тренажерном зале, в бассейне и просто в одиночестве, но с ней…

— Ты сама нарываешься на это! — прохрипел я чужим, казалось, голосом, хватая Лику за хрупкие плечи и дергая на себя.

Все!

Тело больше не слушалось никаких советов и убеждений, я просто растворился в ощущениях, в ее легком цветочном запахе, воздушных светлых прядях волос и первый ее возмущенный вздох подавил жестким вторжением в такой желанный рот. Я впивался зубами в пухлые губки, прикусывая их, выпивая ее влагу, наслаждаясь коротким сорванным дыханием. Мне было наплевать, что она может испугаться, отстраниться, не захотеть… Я бы просто не позволил ей этого, но Лика не сопротивлялась.

— Какого черта ты творишь? — произнес я, собирая крупицы разума, когда рука девушки скользнула по моей груди и, развернувшись пальчиками вниз, замерла на ширинке. Я зарычал, хватая Лику за кисти и грубо отталкивая от себя. Я САМ оттолкнул ее!

— Какого, я спрашиваю, ты себе позволяешь?

— Прости, — выдохнула девушка, безвольно роняя голову вниз и даже не пытаясь вырваться.

— Прости? — передразнил я ее невинную интонацию. — Я что-то не понимаю тебя, дорогая.

— Не называй меня ДОРОГАЯ! — заорала Лика, сгибая коленку и ударяя меня ей в бедро.

Я охнул, эта сумасшедшая особа, кажется, вскрикнула и закрыла рот рукой, когда неожиданно появился официант, застав нас в подобной нелицеприятной ситуации.

— Кхм, кашлянул он удивленно, — готовы сделать заказ?

Я резко сел на свое место, почувствовав боль, разрывающую бедро, а Лика схватилась за щеки, пылающие в тон ее распухшим губам.

— Ризотто и чуть позже чайник зеленого чая и сырную кесадилью, — выдал я первое, что пришло в голову.

— У вас есть картошка фри? — медленно опускаясь на свое место спросила девушка, безмерно удивляя и меня и официанта.

— В детском меню, — улыбнулся тот, оставаясь при этом галантным и невозмутимым.

— Тогда мне картошку фри, томатный соус, начос с курицей и огромную колу.

Когда официант удалился, предварительно записав наш заказ, я не выдержал и рассмеялся.

— Ты удивляешь меня.

— Что? — очнулась девушка от задумчивости.

— Я думал, что ты на ужин жуешь листья салата, запивая их бурдой из смеси вареных овощей и протеина.

Лика смутилась.

— По большей части так и есть, я предпочитаю полезную и здоровую пищу.

Закатил глаза, чувствуя себя при этом не взрослым мужчиной, а подростком-переростком.

— Решила сделать исключение на сегодняшний вечер? — иронично приподнял бровь, сканируя взглядом ее миленькое личико с мягкими правильными чертами и пухлыми розовыми губками, которые я так недавно прикусывал в каком-то первобытном порыве страсти.

Хотелось громко выругаться, но воспитание и пережитые эмоции не позволили открыться перед Ликой еще и с этой стороны, а желание все не испарялось, мучая меня и раздражая.

— Я всегда покупаю себе вредную и жирную пищу, когда хочу расслабиться, — выдала девушка безэмоциональным голосом, все еще не отрывая взгляда от скатерти.

Я ее обидел? Возможно! Но она сама нарвалась на это!

Вины не было, но злость испарилась, оставив место чувству неудовлетворенности.

— Ты прочитал? — попыталась Лика вернуться к разговору о работе.

Что ж, хороший выход из создавшейся ситуации.

И я нагнулся, чтобы взять с пола злополучный листок и разгладить его.

Я всю ночь не спала, причем не потому, что было много работы или поджимали сроки и дамокловым мечом нависал над головой так называемый deadline (крайний срок, когда нужно предоставить материал). Нет! Мне не давала покоя мысль о том, что Ник Колосов не захотел продолжения, не воспользовался моей слабостью, оттолкнул тогда, когда я готова была отдаться ему прямо на крыше гостиницы.

Моя самооценка издала душераздирающий крик и разбилась вдребезги, агонизируя где-то в ногах.

Я хотела пожертвовать гордостью, хотела наплевать на условия спора, мечтала о его теле в тот момент, когда он трезво осознавал происходящее и не позволил событиям зайти слишком далеко. Причем сделал это в такой грубой форме, что стыд до сих пор заливал мои щеки.

Аааа! Ненавижу тебя, Ник, просто ненавижу!

Я зашла в спальню и начала спешно закидывать в чемодан свои вещи.

Наплевать на все, я просто уеду, исчезну из жизни этого самоуверенного индюка и буду общаться только с Дмитрием.

Конечно, из города я улетать не собиралась, потому что нам с другом необходимо быть на открытии, чтобы отснять последние кадры для репортажа и взять запланированное интервью у самого Ника. Но в этой гостинице оставаться не хотелось.

Во-первых, я жутко бесилась из-за собственной податливости и даже острого желания упасть в объятия Ника. Во-вторых, меня напрягало незримое и изредка зримое присутствие Маргариты, которую Колосов величал не иначе, как дорогая, и которой открывал тайны своей души с такой легкостью, будто она была для него близким человеком, любимой женщиной и (ревность скрутила внутренности) даже любовницей.

Вещи начали лететь в чемодан с удвоенной скоростью, хотя я понимала, что раньше утра не смогу покинуть гостиницу. Куда идти среди ночи в незнакомом мне городе?

Устало опустилась на кровать и даже задремала, откинувшись на подушку в неудобном полу сидячем положении, когда в дверь постучали. Настойчиво и очень громко.

Разлепила глаза и потерла ладонями лицо, глядя на электронный циферблат часов.

Три часа ночи! Кому я понадобилась в такое время?!

Шатаясь от усталости и душевного истощения, поплелась к двери и, не интересуясь, кто же стоит за ней, приоткрыла, зажмурившись от яркого коридорного света.

— Привет, Лика! — заорала Элис, кидаясь мне на шею и зарываясь ледяными ладонями под каскад моих волос. — Профти, фто так внежапно, — пробормотала она что-то невнятное, видимо, стесняясь своего позднего визита и не поднимая рта от моего плеча. — Я не помешала? — уже глядя мне прямо в лицо и дыша холодным осенним воздухом.

— Чему? — уставилась я на подругу, заметив маячившего на заднем плане Диму.

Ага! Значит, без его участия тут не обошлось.

— Заговор? — поинтересовалась я у друзей, пока те переглядывались и пожимали плечами.

— Выпить хочешь? — спросил Дмитрий, виновато улыбаясь, — мы заказали столик в одном классном местечке.

Я издала протяжный вздох и обреченно спросила:

— Что за местечко?

— Элитный ночной клуб, — округлила Элис глаза, — напьемся и потанцуем! — неловким движением она дотронулась до своей короткой стрижки. — Лик, это не моя идея, правда, — подруга явно имела в виду свое появление в гостинице.

Я даже не стала интересоваться, чья же это идея и пригласила этих обормотов в номер, распорядившись о приготовлении мне чая.

— Ты надолго? По какой причине? — спросила Элис, пока та снимала курточку и располагалась у меня на диване. Дмитрий сразу же ретировался на кухню, пообещав приготовить мне самый бодрящий в мире зеленый чай!

— Я вообще-то здесь по просьбе твоего босса до открытия реабилитационного центра. — Злобно прошипела Элис, сжимая кулачки, — он каким-то образом оказался знаком с моим начальником и упросил того предоставить меня и мои услуги в пользование вашего канала на протяжении всего шоу «Лицом к лицу». Поздравляю, Лика! Теперь я ваш с Ником личный стилист и визажист.

— Да ну? — округлила я глаза в немом удивлении.

— Ненавижу твоего босса… и боюсь, — поежилась подруга. — Как глянул на меня своими глазищами, как загородил огромными массами проход в мою гримерку, так аж сердце в пятки ушло. — Подруга нервно покусывала губу и избегала смотреть мне в глаза.

Я не знала, плакать или смеяться. Босс действительно мог послать Элис мне в помощь только для того, чтобы она поддержала нас с Димой. Начальник был в курсе того, как мы близки друг другу, знал он и о том, что Элис и Дима заменили мне семью, но ведь задание-то простое, если только…

Я нахмурилась, испепеляя девушку взглядом.

— Ты что… рассказала ему?! — осенила меня внезапная догадка. Эти смущенные жесты, пристыженные взгляды, так несвойственные подруге.

Элис поджала ноги и посмотрела на меня глазками котика из «Шрека».