А пока ни один из Исаевых не собирается уходить. С Ромой понятно, я даже не надеялась особо. Ник же удивляет. Думала, что он пройдётся с нами пару минут и уйдёт к другой части группы. У которых сегодня гастро-тур. Но нет, даже не думает сворачивать в другую сторону.

Раньше мне бы нравилось такое, лишний шанс с Ником. Вдруг именно сейчас он меня заметит? Зацепится за какую-то остроумную фразу, завяжется разговор.

А сейчас…

Я теперь совсем не могу думать о Нике, будто отрезало. И причина даже не в том, что он может считать меня девушкой его брата.

Во всём виноват Рома с его поцелуями.

— Не отставай, — Исаев ловит меня за талию, вжимая в свой бок. — Париж большой, а если потеряешься — время желания продлится.

— Это нечестно. Мы так не договаривались.

— Поэтому не теряйся и не отходи. Ты пропадёшь, я умру без тебе. И всё, как будешь жить без меня?

— Спокойно и без споров?

— Без споров? — Рома бессовестно смеётся, прижимаясь губами к моему виску. — Это вряд ли. Но лучше спорь со мной, Маргоша, так безопасней. И приятней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я усталь.

Произношу, падая на первую попавшуюся лавку. Вытягиваю ноги и радуюсь, что не стала искать в вещах балетки. Родименькие кроссовки спасают лучше всего. Хотя сдаётся мне, что после Парижа им прямой путь на свалку.

— Усталь?

Переспрашивает Рома, присаживаясь рядом. Двигает к себе, чтобы Нику и Нике было где сесть. Хотя, уверена, в этом движении не было ни капли заботы об остальных.

— Очень. Всё, радуйся, Исаев, ты меня умотал. Ни шагу не сделаю дальше.

— Тридцать пять.

Господи, как мне хочется дать ему подзатыльник. Потому что если в предыдущие разы остальные просто косились на нас, то теперь проявляют открытый интерес.

— Так что за отсчёт? — первым не выдерживает Ник. — Колись, Ром, интересно же.

— Это наши с Маргошей дела.

— Теперь ещё интересней, — Ника подключатся, буравя меня взглядом. «Потом» — шепчу ей губами, и подруга кивает. — Но личное, значит, личное. Не лезь Ник, сами разберутся.

— Да просто ты за Марго, потому что она потом тебе всё расскажет. Девушки же всегда сплетничают.

— А парни на разу. Ну расскажи мне эту сказку.

— Они как престарелая парочка, — Рома шепчет, пока эти двое увлечены спором, какой из полов больше любит посплетничать. — Ники если не убьют друг друга, то будут вместе.

— Ники?

— Ник и Ника. Надо же дать их парочке название?

— А у нас какое тогда?

Спрашиваю и с силой впиваюсь в язык. Ну кто меня просил задавать такие глупости Роме? Одно дело мимолётно признаться, что он мне нравится. А совсем другое вот так открыто называть нас парой.

Мы ведь не вместе, так? Непонятно для чего придуманная Ромой ложь и спор. Скоро всё закончится и я не представляю, что буду делать дальше. Можно было бы попробовать…

Но это ведь Исаев. Он точно не будет строить со мной долгих отношений. Сейчас он милый, накручивает на палец прядь моих волосы, жжёт дыханием щеку. А через пару недель найдёт себе другую девушку.

— Роша, — выдаёт вдруг, когда я отвлекаюсь на пробегающих мимо спортсменов. — Рома и Маргоша. Устраивает?

— Мне всё равно.

— Ну конечно, тебя бы больше устроило «чета Исаевых».

— Ох, иди ты.

— Ладно, морковка, ты ведь сама призналась, что хочешь свадьбу со мной. А от своих слов отказываться нельзя. Кстати, тебе действительно так не нравится, что я зову тебя морковкой? Не понимаю, почему ты комплексуешь из-за цвета волос. Он у тебя шикарный и уникальный.

Я не знаю, собирался ли Рома делать мне комплимент или говорит от чистого сердца, но чувствую, что румянец пробивается даже через слой пудры. Такое слушать приятно.

Тем более, когда сказано просто и без ожидания какой-либо реакции. Не чтобы покорить, а просто фактом. Который растекается по телу теплом, лучше, чем это делает сладкий кофе.

— И согласись, я выделяюсь. Никто больше так тебя не называет.

— Ни у кого смелости не хватает, Ром.

— Ну, это тоже. Не отрицаю. Видишь, какой тебе смелый достался парень.

Смеюсь, мотая головой. Он невыносим и непредсказуем. Вроде серьёзно что-то спрашивает, а после срывается на шутки и веселье. И как с таким подходом понять, что действительно думает парень?

А может, ничего и не думает. Просто делает так, как ему хочется в этот момент. Вот и я так делаю, облокачиваясь головой на его плечо. Просто прикрываю глаза, отдыхая.

Мышцы тянет, очередной день пешего марафона окончательно добивает организм. Хорошо хоть я взяла на работе пару выходных на эти дни. Завалюсь спать до понедельника, а может и его пропущу.

Спать, отдыхать, никаких споров и Исаевых поблизости.

Зеваю, пряча лицо в кофту Ромы. Он такой тёплый, что можно заснуть прямо сейчас. Так и не дойдя до китайского ресторанчика, что так нахваливала Ника.

Нам туда ещё минут пятнадцать подниматься вверх, а потом занимать место поближе к шведскому столу и наедаться от души. Безлимитный доступ к разным блюдам и воде.

Звучит хорошо, но для этого нужно подняться и двигаться дальше. А наша четвёрка уже облюбовала это место. И я лежу на Исаеве, тот сцепляет руки замком на моём животе. А Ники, до чего же забавное название, обсуждают погоду в Ницце весной.

Нет, не обсуждают. Спорят из-за разных мнений.

— Мы так же выглядим? — спрашиваю у Ромы, снова зевая.

— Бесящими для окружающих? Нет, морковка, Роша идеальная пара. Так что всё, никуда не денешься от меня.

Я и не сильно-то хочу.

Проигрывать в споре нужно с достоинством.

Исаев оказывается прав. Ему не составит труда влюбить в себя любую девушку, даже не особо бросаясь комплиментами. Моя капелька разума, которая не должна была позволить Роминым приемчика сработать, улетучивается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И кажется, что возвращаться не собирается.


Рома, ресторан


— Я лопну, — Маргоша пинает меня локтём, когда я возвращаюсь за стол с креветками, жаренными на гриле. — Умру из-за того, что переела.

— Тога это я забираю себе.

— Не трожь!

Маргоша бьётся в своей излюбленной манере, забирая у меня тарелку с морепродуктами. Если бы со стола не убирали официанты пустые тарелки, тут бы уже была гора грязной посуды.

И мне ни капельки не стыдно. Дело даже не в том, что заплатив за выход фиксированную сумму, я теперь могу есть всё, что душе угодно и сколько захочу. Просто еда реально вкусная.

Вроде ресторан рассчитан на туристов или редких парижан, которые заглянут по праздникам, но всё сделано с любовью, как говорил один из старших братьев. Еда на шведском столе постоянно пополнялась, горячая и манящая запахами.

Там было всё, что угодно. И бананы жаренные в тесте, и запеченная сёмга, и даже неплохие устрицы, которые Маргоша отказывалась пробовать. И слишком много другой еды, чтобы можно было удержаться.

А гриль, где готовили прямо при тебе и то, что хочешь — выше всяких похвал. По факту, в каком-то другом кафе можно было вложиться в эту же сумму, тем боле что цены на напитки тут зашкаливали. Но не с таким изобилием выбора.

— Ника, место улётное, — киваю подруге Маргоши, которая устроилась напротив. — Как ты узнала о нём?

— Ну, если коротко, то мы с подругой с университета, она полячка, познакомились с двумя русскими парнями. Ну и они решили нас сводить сюда на свидание.

— Серьёзно? — Маргоша хмурится и выглядит расстроенное. — Бедняжка. Сложно было?

— Да вообще, думала сплавить их как-то быстрее.

— О чём вы? — брат хмурится, так же не понимая темы разговора. Словно у девушек своя радиоволна. — Расшифровка будет?

— Они были на свидании.

— Я понял, Марго, дальше.

— А это значит, что съели максимум немного мидий и жалкую порцию десерта, — девушка кивает на пиалу, где не больше двадцати грамм тирамису. На один укус. — Нет. Нет, Ник, скажи что…

— Да, даже без десерта. Потому что, мальчики, на первом свидании девушки не обжираются. Хотя мы очень хотим. В общем, на следующий день мы сюда пришли с подругой вдвоём, на обед. Ну и отвели душу.

— А в чём была проблема поесть нормально сразу?

Я реально не понимал это девичей фишки закатать мини-порцию салата и растягивать её на весь вечер. Маргоша так, кстати, ни разу не делала. Немного отнекивалась, когда заказывал нам еду, но не скромничала.

Или это потому, что она не воспринимала наши прогулки, как свидания?

— Потому что так не делают, Ром, — Ника просто жмёт плачами. — Ну, обычно. Я, например, всегда на салатах. Потому что вот это всё, — кивает на тарелки, где когда-то были суши. — Отложится лишним весом. И не в плане, расскажите, что я очень худая. А в плане, что мне реально придётся бегать недели две, чтобы избавиться от всех последствий.

— Ника ненавидит бегать, — Маргоша пьёт воду и подвигает ко мне стакан, чтобы я налил ещё. — Худшее наказание для неё.

— Это же глупо. В плане, ты не бежишь от опасности или за новыми туфлями. Ты просто бегаешь ради бега.

Смеюсь в кулак, потому что вижу, как Ник закипает. Да, наш фанат спорта и лёгкой атлетики не может оставить это без внимания. Кажется, что эти двое просто созданы для того, чтобы спорить с друг другом.

А Маргоша облокачивается на меня, вместо спинки дивана. Она делает так весь вечер и это до чёртиков приятно. То, как сама тянется и позволяет намного больше, чем до этого.

Бери и пользуйся.

Будь на моём месте кто-то благородный и правильный, он бы сделал вид, что ничего не замечает. Но во мне ни капли благородства. Я собираюсь наслаждаться каждым моментом близости девушки.

Ловлю её ладонь, сжимая под столом. И девушка даже не пытается вырваться, что сильнее подпитывает мою надежду. Сегодня вечером мы не просто вернёмся в отель.

У меня грандиозные планы на Маргошу и эту ночь.

По факту, последнюю совместную ночь. И плевать как-то на то, признается она мне в любви по прилёту домой или гордо протянет ладонь, забирая ключи от машины.

Меня волнует, чтобы она вообще что-то почувствовала. А с остальным я уже буду разбираться постепенно. Не было бы ещё такой задачи, с которым Исаев не справился бы.

И глупо, наверное, сравнивать чувства ко мне с любовью к картинам. Но Маргоша кривилась на Мону Лизу, которую окружали все, и обратила внимание на Веницианку. Ту картину, что была на виду, но скрыта ото всех.

И ладно, у меня никогда не было проблем с самооценкой. Спасибо генам и отражению в зеркале. А ещё, не самому лучшему, характеру. Это сёстры иногда хмурились и крутились, требуя подтвердить, что они хорошо выглядят.

Я же знал, то половина универа влюблена в меня. Ну, ладно, не влюблена, но заинтересована точно. По разным причинам, но факт оставался фактом. И я не какая-то там девочка-подросток, чтобы плакать в подушку, что кому-то не нравлюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но мне нравится мысль, что Маргоша любит смотреть глубже, а не просто покупаться на красивую обёртку. С Ником у неё мог выйти просчёт, если она что-то действительно к нему что-то испытывала.

И пусть она любовалась на Мона Лизу, но потом отошла к Веницианке.

Так что выкуси, Ник, наш с тобой спор выиграю я.

Глава 16


Рома, улички Парижа


— Надо было взять судочки и утащить с собой, — Маргоша хихикает, наваливаясь на меня. Мы пили только кофе перед уходом, но кажется, что девушка нашла что-то покрепче. — Так было бы интереснее.

— И нас бы выставили с позором, — Ника кивает не с меньшим азартом. — Блин, вернёмся завтра и возьмём всё, что можно.

— Чумные.

Брат закатывает глаза, когда девушки отрываются чуть вперёд. Мы медленно бродим по улочкам Парижа, не желая спускаться в метро. А зачем? Погода шикарная для начала мая, тепло. Только наслаждаться вечерним воздухом и тем, что туристов становится всё меньше.

— Так что у вас с Марго? — Ник спрашивает, когда девушки не в зоне слышимости. — Я вообще не понял.

— Не твое дело, Ник. Вот серьёзно, сейчас не лезь в наши отношения, ладно?

— Да без проблем. Просто, она то спорит, что никогда в тебя не влюбится, то через пару минут ты представляешь всем как свою девушку. И сама Марго ничего не говорит. Я лишь стараюсь всё понять, Ром.