Рома мягко надавливает на меня, опуская на кровать. Нависает сверху, прижимает своим телом. Наши ноги переплетаются, дыхание смешивается.

— Морковка, я ведь могу снять твою футболку, да?

— Да.

Отвечаю привычно, не обращая внимания, что уже десять минут идёт новый день. И в моих словах ни капли слепого согласия, потому что так просто надо.

Хотя да, нужно. Мне кажется, что я просто взорвусь, если сейчас заставлю Рому остановиться. Слишком много чувств меня переполняет, чтобы всё отмотать назад.

— Маргоша, ты очень красивая.

И это его «Маргоша» смущает намного больше, чем сам комплимент. Когда парень называет меня морковкой, это всё так просто и с лёгкой издёвкой. А сейчас — в его голосе звучит нежность, восхищение.

— Маргоша.

Повторяет, добивая меня. Шепчет моё имя, словно я забыла его, в перерывах между поцелуями. Они становятся всё настойчивее, я всё сильнее дрожу в чужих объятиях.

— Я не давлю, — произносит вдруг, хотя как раз таки давит. И своим весом, и касаниями. И тем, как всего за несколько дней сделал это со мной. — Не давлю, Маргош.

— Не давишь.

Мне не хватает воздуха, и очень хорошо. Всё остальное становится неважно, сейчас существуем только мы. В этой комнате, на этих простынях. Чувство единения, когда всё сужается до нас двоих.

Бешено колотящееся сердце, приятная расслабленность.

— Красивая.

Повторяет, будто знает, что мне важно это услышать. Особенно сейчас, когда ожидание становится невыносимым. Мне просто нужен он рядом. Почувствовать твёрдые мышцы плеч, и всю остальную твёрдость тоже.

— Ром…

Мой голос срывается, я сама словно лечу.

— Сейчас, Маргош. Не представляешь, что со мной делаешь.

Представляю, потому что парень делает всё это самое со мной. Полностью лишает разума и чувств, последние клетки мозга работают лишь для того, чтобы я запомнила этот момент.

Между нами оставалась лишь тонкая грань.

И Исаев её перепрыгнул.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рома, отель


В это сложнее поверить, чем кажется на самом деле. Маргоша в моих руках, сладко сопит, прижимаясь. Я могу её касаться, без проблем. По факту, девушка дала мне карт-бланш на всё.

И я подлец, так что собираюсь этим воспользоваться.

— Спишь, морковка?

— Исаев, не приставай. Какой же ты…

— Какой?

Догадаюсь, что она сейчас ответит. Но мне остро необходимо слышать её голос. И это «Исаев, блин», много других колких слов. Просто чтобы убедиться — Маргоша не жалеет о том, что между нами произошло.

Потому что с неё не убудет просто свариться в каких-то своих переживаниях и мыслях. А мне сейчас совсем другое нужно. Уткнуться носом в рыжую макушку, вдохнуть запах шампуня и меня самого.

Надеялся, но не ожидал, что всё так закончится. Был готов к очередным битвам с девушкой и приставаниям, которые ничего не дадут. Но это уже привычка, никаких слепых надежд.

Но вот. Маргоша в моих руках. Сама жмётся, укладывая ладошку на мою грудь. Шпарит дыханием, чувствую улыбку на губах, когда целует куда-то в область ребра.

— Так какой я, морковка?

— Невозможный.

— Так это хорошо или плохо?

— Это просто ты. Всегда добиваешься своего, да?

— О, я рад, что мы прояснили тот момент, что ты моя.

— Исаев, блин.

Толкает в бок, запрокидывает голову, чтобы встретиться со мной глазами. Хмурится и стреляет молниями в глазах. Как легко вывести эту бестию из себя. Не нужно никаких дополнительных усилий.

— Ну так что, морковка, кажется, я выиграл спор.

Произношу, а потом понимаю, что зря вообще открыл рот. Сейчас она вскинется и мне прилетит. И никакой спокойной ночи с Маргошей под боком не будет.

Ожидал такой реакции, когда рассказал о споре с Ником. Что сейчас отправит меня подальше и скроется до самого отлёта домой. Но тогда она спокойно отреагировала, и сейчас должна.

— Ром, ну ты ведь не маленький, — поднимается, улыбаясь. Добирается до края кровати, закутываясь в одеяло. — То, что у нас что-то было, ещё не значит, что я влюблена.

Вау.

Маргоша умеет ранить словами ещё лучше, чем я. То есть, я-то не хотел ничего такого, а девушка — явно. Ну или просто рубит правду, пожимая плечами.

И правда ведь, для некоторых совместная ночь не повод даже для знакомства. А уж любви и подавно.

Но у нас же всё было с ней. И прогулки, и свидания. И миллион всевозможных поцелуев, от которых всё тело превращалось в кремень. Не верю, что для Маргоши это было просто на раз.

Она ведь не из тех, кто просто так прыгает к кому-то в кровать, да даже поцелуи позволяет. А мне позволила, всё. Не сразу, но ведь сдалась. Дрожала в моих руках, а теперь смотрит так, словно это ничего не значило.

И, неверное, впервые чувствую себя той девчонкой, которую сейчас попросят уйти и больше не звонить.

Оказывается, это обидно.

— Так что, Ром, если ты надеялся на признание — прости. Ты проиграл.

— Не вопрос, буду твоим личным водителем. На сколько мы там договаривались? На неделю?

— Или на месяц. Не помню. Нужно будет у Ника спросить, он же выступал нашим свидетелем. Ладно, я в душ. Одна.

Улетает так легко и просто, прикрывая за собой дверь ванной комнаты. Невозможная девчонка, так реагирует на любую мою ошибку. Словно вовсе их не замечает.

Да, отцу Маргоша точно понравится. Он-то любитель лажать в отношениях, это у нас семейное. Мама никогда не закрывает на подобное глаза, указывая на любую мелочь. Это их своеобразная игра. Ну и любовь мамы подтрунивать над отцом, словно месть за то, что он творил в дни их знакомства.

Подумываю, что можно отвезти девушку сразу к себе. А чего тянуть? Нет, за такое мне точно влетит, не успею даже ладошку перехватить. Поэтому сначала свидание, после займу квартиру одного из братьев. Хорошо иметь большую семью, кто-то да свалит в отпуск.

А дальше разберёмся.

Маргоши долго нет, ничего удивительного. Кажется, если её не поторапливать, то девушка действительно может оттуда вообще не выходит.

Жду её, но медленно проваливаюсь в сон. Шарю ладонью по постели, убеждаясь, что девушка ещё не вернулась. Как только ляжет — сразу притяну её к себе. И повторю, что ничего плохого не имел ввиду.

Если бы спорили, что влюблюсь я — я бы сразу признал поражение.

Оказывается, я всё-таки заснул. Просто отрубился, а теперь подскакиваю вместе с хлопком двери. Оборачиваюсь к ванной, но Маргоши там нет.

Как и её вещей в номере.

Глава 17


Марго, отель


Я не истеричная девочка, я умею думать и анализировать. Иногда, не сейчас. Просто убеждаюсь, что Рома уснул, и скидываю все вещи в сумку. Забираю телефон, натягиваю кроссовки. И вылетаю из номера.

Мне нужно пару минут, чтобы подумать. И сознать то, что между нами произошло. Я же… Я с Ромой…

Уф, я молодец, однако. Так просчитаться надо уметь. И ладно, я понимаю, что его слова о споре были брошены случайно. Не подразумевал этого, не хотел портить наш момент.

Но Исаев это сказал. И словно в грудь ударили, выбивая воздух. Просто нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. А находиться рядом с ним — смертельно сейчас.

И дело даже не в этой фразе за спор или том, что мы сделали с ним. Мы поговорим, конечно, всё обсудим. И я не собираюсь истерить на пустом месте, что меня обидели.

Мне просто нужно капелька свободного пространства, пару минут на подумать. А с этим парнем у меня ничего не получается нормально. Только забываться в поцелуях.

— Я же сказала тебе уйти, — Лиза застывает на пороге, часто моргая. — Гоша? Что ты тут делаешь?

— Я могу побыть у тебя немного? Эм, номеров нет свободных. Точнее те, что есть — за космическую сумму.

Я знаю, что Лиза сейчас меня пошлёт. Но я не настолько безумна, чтобы гулять по ночному городу одной, проветривая мозги. И уж точно не буду ждать в холле гостиницы, когда Рома проснётся и пойдёт на мои поиски.

Почему-то в этом я не сомневалась, что не даст мне побыть одной. А Ники меня слишком просто будет найти. Как и у Ника. Да и заваливаться к брату Ромы посреди ночи — плохая идея.

— Ну ты даешь. Обычно от муж съезжают к маме, а не к бывшей подруге. О, или ты пока ещё не разобралась в этих тонкостях?

— Я поняла.

— Проходи, — Лиза, неожиданно, отступает. — Давай, Марго, меня сейчас протянет на сквозняке. И что у вас с Ромой случилось? Сказал очередную глупость?

— Откуда ты знаешь?

— Ну, во-первых, просто так ты бы ко мне не пришла. Во-вторых, это же Исаев. Все они несут околесицу.

Номер Лизы ничем не отличается от моего. Но я всё равно осматриваюсь, останавливаюсь возле дешевой картины на стене. Это всё от нервов, потому что не знаю, как вести себя с бывшей подругой.

То есть, мы же переругивались всё время. Но сейчас даже не возникло вопросов к кому мне пойти, чтобы пережить бурю в душе. Просто немного спокойствия.

— Так ты пришла посплетничать или просто спрятаться?

— Рома не будет….

— Искать тебе здесь? Ага. Только ты хоть сказала несчастному, что в порядке? Он же будет тебя искать, рыженькая. Пожалела бы парня. Набери ему, хоть сообщи, что ты ушла погулять.

— Не хочу с ним говорить. Я напишу Нике, если он придёт к ней, то та всё скажет.

— Ника в городе?

Лиза заметно напрягается, усаживаясь на кровать. Вертит в руках телефон, делает вид, что ничего не происходит. Но я-то знаю её, как облупленную. И кто-то сейчас нервничает.

— Неважно. Так что у вас произошло с Исаевым? Ты была слишком грубой с мальчиком?

— Лиза.

Коротко смеюсь, но выпаливаю всё. И за спор, и за наши фальшивые отношения. Даже если девушка решит всё завтра рассказать в университете, то доказательств никаких нет.

А с Лизой мы много раз уже спорили на глазах у всех. Так что даже если девушка решит подставить меня, то ей просто никто не поверит. Наверное. На самом деле, это уже не так и важно. У меня другие переживания, с которыми не так просто справиться.

Поэтому просто забираюсь на кровать и говорю, не останавливаясь. Сейчас так легко поверить в то, что ничего не менялось. Нам снова пятнадцать, пижамная вечеринка. Не хватает только Ники для полного комплекта.

Вздрагиваю, когда в дверь настойчиво стучат.

— Меня нет.

— Расслабляйся, это доставка. Я заказала нам кофе.

Курьером оказывается Ника. Которая просто скидывает балетки, усаживаясь рядом. Протягивает мне стаканчик с ароматным напитком, бросает на одеяло упаковку сладостей. Даже не хочу знать, где она всё это достала среди ночи.

— Эм… Ника? А ты…?

— У тебя в жизни любовная драма, я не могу её пропустить.

— Но как… Не знала, что вы общаетесь.

— Не общаемся, — Лиза закатывает глаза, фыркая. — Но я хотела кофе.

Не хотела, даже не прикасается. У Лизы удивительная привычка казаться стервой даже в те моменты, когда это не нужно. Особенно, если это касается важных ей людей. В какой-то момент она может превратиться просто в гарпию, лишь бы никто не понял, что её что-то волнует.

— Так, — Ника машет руками, выслушивая мой рассказ. — Давай определимся. Тебя волнует, что это только на один раз или просто обидели слова Ромы? Это разные вещи.

— И то, и другое.

Попиваю свой кофе, потому что разбираться в своих чувствах — худшее занятие. Правда, почему нет какой-то кнопочки. Нажала и оп, всё очистилось. Можно попробовать заново.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет, всё, я не могу, — Лиза подскакивает в какой-то момент. — Мы в Париже, а вы тут развели сырость и драму. Нет, я планирую сходить в клуб. Или какой-то ночной бар. Или ещё куда угодно.

— Может, чуточку больше сочувствия? — Ника закатывает глаза, но тоже встаёт. — Знаешь, что это такое?

— Нет, прости, пропустила этот курс в университете. Скинешь мне конспект, я нагоню.

— Лиз…

— Так, всё. Хотите, оставайтесь. Но мне самой нужно куда-то выйти. Потому что не только вы тут двое замутили отношения с неподходящими людьми.

— У меня нет отношений!

— С кем ты…?

Вырывается одновременно с Никой, смотрим друга на друга, и на Лизу.

— Я расскажу вне отеля. А ты, тёмненькая, точно с кем-то была сегодня. Прости, но это явно не синяк на шее.

— Ты и Ник?!