Арина Ларина - Справочник по мужеводству

Первую часть книги она ему выслала, волнуясь, словно первоклассница, которой предстояло на глазах всей школы побрякать звонком, объявляя новый учебный год.

Теперь для разнообразия не мешало бы и чуть-чуть поработать.

Выйдя в коридор, Люда тут же наткнулась на Бубельчука. Леопольд с резвым цокотом метнулся за угол, надеясь ускользнуть от офис-менеджера, встреча с которой не сулила ничего хорошего.

– А ну стой! – хищно заорала Люда и ринулась в погоню.

– Ату его! – радостно крикнул компьютерщик Андрей и заулюлюкал вслед охотнице.

Далеко креативщик не ушел. Он забежал в приемной за стул Оксаны и замер там, надеясь, что непосредственная близость к кабинету начальства спасет его от расправы.

– Чего тебе надо? – всхлипнул Леопольд и на всякий случай выдвинул стул с веселившейся Ксюшей перед собой как щит.

– Твой скальп! – прошипела Людмила, стараясь не рассмеяться. – Ты нашел, с кем мы будем работать по рекламе аптек?

– Со мной, – проблеял Леопольд, бережно погладив свой коротко стриженный череп.

– С тобой мы работать не будем, – ласково пропела Люда, пытаясь через стол дотянуться до жертвы. – Мне шеф твой детектив озвучил, так что пакуй вещи…

– Нет! – пискнул Бубельчук.

– Тогда ищи нормальных рекламщиков, которые нам и идею дадут, и всю кампанию проведут. А тебя, так и быть, назначим начальником над ними. Будешь критиковать их концепцию сколько угодно, только чтобы к концу недели эта концепция у меня уже была! Понял?

Бубельчук мелко и благодарно закивал:

– Идти можно?

– Иди.

Но идти он никак не мог, видимо, боясь, что все Людмилины обещания лишь отвлекающий маневр, направленный на выманивание жертвы из укрытия.

Люда крови не жаждала. Вообще после того, как она ощутила себя писательницей, отношение к работе стало не в пример легче и спокойнее. Теперь походы в офис были для нее как хобби, тогда как основные силы и время тратились на книгу.

– Вот тут курьер принес, я там расписался. – В приемную ввалился охранник с красивым букетом непонятных алых цветов в обрамлении резных листьев и прочей неопознаваемой флоры.

– Цветочки, – обрадовалась Ксюша, но тут у охранника сработал вызов, и спросить, кому букет, она не успела. Хотя что спрашивать? И так понятно, что ей. – Ну-ка, ну-ка, – Оксана полезла потрошить целлофан.

– Ты полегче. Может, это не тебе, – остановила ее Людмила, втайне надеясь, что это Арсений расщедрился.

– А кому? – изумилась секретарша.

– Жуку! – хмыкнула Люда. – Вдруг у него тайная поклонница появилась, или он для своей банкирши букет заказал?

Оксана торопливо поправила упаковку и скучно окинула букет взглядом:

– Жаль, если не мне. Ладно, сейчас узнаем. – Она ткнула вызов. – Охрана? А кому цветы-то? Кто пришел? Ай, да пропустите. Там к менеджерам кто только не шляется. Я спрашиваю, цветы кому?

Послушав бульканье в трубке, она махнула рукой:

– Ладно, разберемся.

– Кому? – вытянула шею Люда.

– Для сотрудницы, сказали. А открытка внутри. Так что придется потрошить. Хотя я и так знаю, от кого это. – Оксана мечтательно вздохнула и игриво шевельнула бровями.

Поделиться предположением она не успела. Дверь приемной распахнулась, и в проеме нарисовалась высоченная сухопарая фигура дамы лет сорока с неумеренным макияжем и стрижкой под Бубельчука. При этом она была загорелой блондинкой и смотрелась вполне ухоженной.

– Кто тут Оксана? – светским тоном поинтересовалась дама и приветливо улыбнулась.

– Я, – секретарша улыбнулась в ответ и даже слегка привстала, демонстрируя расположение к гостье.

– А цветочки ваши?

– Наши, – недоуменно кивнула девушка и тревожно покосилась на Люду.

– От восхищенных поклонников?

– А почему бы и нет? – неудачно пошутила Оксана. То, что шутка не удалась, стало ясно по перекосившейся физиономии гостьи.

– Ну, держись, шалава! Я тебе сейчас покажу цветочки! – одним прыжком дама преодолела расстояние от двери до стола и нависла над Ксюшей.

– Это мои цветы! – втерлась между ними Людмила, уже догадавшись, что сейчас будет. – Там и открытка для меня!

– Да что вы говорите! – гостья поджала губы. – А не позволите ли взглянуть на вещественное, так сказать, доказательство?

Это было некстати, так как принадлежность цветов так и не была определена. Но тетка уже разодрала целлофан и вытащила открытку. Оксана попыталась вырвать трофей из цепких рук нападающей, чтобы потом, вероятно, съесть.

– Ага, – женщина торжествующе и свирепо потрясла карточкой. – «С восхищением, Р.»!

– «Р.»? – Оксана покраснела и в последней попытке отстоять то ли свою честь, то ли честь кавалера, заявила: – И при чем тут я?

– «Р.» – это Ренат! Мой! Муж! – Каждое слово гостья вбивала в столешницу ударом кулака, и Людмила поняла, что надо срочно вызывать охрану.

– С чего вы взяли? Я не знаю никакого Рената!

– Разумеется! Именно поэтому в его трубке твой мобильный и телефон вот этого вот офиса!

– Нет, – попятилась Ксюша. – К нам, конечно, ходит Ренат Георгиевич, но не ко мне, а к Жуку!

– К жуку? А я думала, что он к божьей коровке таскается! – взвизгнула тетка. – Тебе сегодня насчет розыгрыша призов от мобильного оператора звонили?

– Елки-палки! – побелела секретарша и округлила глаза на Люду, призывая ту помочь. Но у Людмилы вечером планировалось свидание с Арсением, ей нужно было оставаться в форме, а портить внешность из-за неразборчивой в связях Ксюши она не считала нужным.

– Именно. Это я звонила. И ты сама дала мне этот адрес. А сложить два и два уж у меня ума хватило! Что? Страшно? А чужих мужей уводить не страшно?

– Я не уводила!

– Еще скажи, что он сам ушел! – прорычала тетка и метнула в Оксану злополучный букет. – Открыточку я себе оставлю, на память. А ты, если не хочешь неприятностей, позвонишь сегодня Ренату и потребуешь, чтобы он женился на тебе и купил в качестве подарка «Мерседес»-кабриолет. Или ты с ним больше не будешь спать.

– Мне не нужен кабриолет, – промямлила Ксюша, прекрасно понимавшая, что это будет ее последний разговор с состоятельным ухажером. Только клиническая непроходимая дура может выдвинуть женатому мужчине такой ультиматум. Любой бизнесмен выберет самый дешевый второй вариант. Смазливых блондинок, согласных на меньшее, пруд пруди.

– Что здесь происходит? – из кабинета выглянул недовольный шеф.

– Рабочие вопросы, – торопливо заулыбалась Оксана. – Мы уже все решили. Я согласна.

– Звони прямо сейчас, – доброжелательно оскалилась гостья и уселась напротив стола.

Покачав головой, Борис Степанович скрылся за дверью.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – вздохнула Люда и многозначительно посмотрела на побледневшую Оксану. – Зайду на вахту, мне там журналы принесли.

На вахте сидел охранник, так что секретарша все поняла правильно и задерживать коллегу не стала.

Минут через десять, когда блондинка уехала, Людмила вернулась в приемную.

Ксюша была цела и невредима, но мрачна, как ноябрьская туча.

– Он вообще не говорил, что женат, – оскорбленно выпалила она в ответ на сочувствующий Людин взгляд.

После обеда пришло долгожданное сообщение от Рэда.

«Великолепная книга, только начал читать и уже понял, что хочу попросить продолжение. Я могу рассчитывать? Кстати, ты получила букет от восторженного поклонника таланта?

Твой Р.».

Перечитав послание, Людмила расхохоталась. Ксюше об этом говорить не стоило.

Вместо Арсения вечером позвонил Рыжиков.

– Милка, в твоем голосе столько разочарования, что мне аж стыдно стало, что отвлек своей малозначимой персоной, – ядовито констатировал Евгений, правильно оценив ее вялое «а, это ты».

– Нет, я рада, – без энтузиазма начала оправдываться Люда.

– Да мне как-то фиолетово, рада ты или нет. Я на твою радость не претендую, – оборвал ее потуги Рыжиков. – Пора, Михайлова, отрабатывать. Ты у меня в долгу.

В долгу Людмила быть не любила, поэтому ощутила некоторое раздражение. Мало того, что не Арсений, так еще и о долгах напоминает.

– Ну?

– То есть можно обойтись без дипломатии? – хмыкнул Рыжиков. – Тогда так. Я тут затеял ремонт.

– Ты спятил! Только не говори, что я должна прокладывать новую проводку или белить потолки, – перепугалась Люда.

– Не скажу. Я слишком трепетно и нежно отношусь к своему жилищу, чтобы доверить тебе хоть что-нибудь серьезное.

Людмила судорожно вспоминала, что еще может быть связано с темой ремонта. Когда у них в последний раз белили потолки и красили окна, они с мамой больше месяца уничтожали следы побелки, въевшейся в пол и уродливыми разводами размазавшейся по мебели. И никакой полиэтилен, в который Людмила заботливо укутывала шкафы и полки, не помог.

– Ты ищешь уборщицу?

– Не хочу тебя обидеть, Михайлова, но что-то мне подсказывает, что уборщица из тебя неважнецкая.

– Абсолютно точно, – с облегчением вздохнула Люда. – Я только все испорчу.

– Рано радуешься. Мне совет нужен. Только взвешенный и продуманный. От этого многое зависит, – туманно нагнетал обстановку Рыжиков.

– Давай, – уж что-что, а советовать Людмила обожала. Тем более что давать советы – это не побелку смывать и не обои клеить. – У меня вкус врожденный. Не сомневайся.

– Если бы мне нужен был человек с врожденным вкусом, я бы тоже обратился к профессионалам, а не к тебе. У тебя, Михайлова, очень оригинальное представление о вкусе.

– Не груби тете.

– Короче так, тетя! Представь себе, что ты собралась замуж.

– Да не дай бог!

– Помолчать можешь? Просто заткнуться на пару секунд и послушать? Так вот. Ты собралась замуж. А жених решает преподнести тебе сюрприз и делает в квартире ремонт.

– В моей? – изумленно уточнила Люда, представив, как мимо родителей носятся маляры и электрики, а она сама делает вид, что ничего не замечает, дабы не смазать впечатление внезапности от страшного подарка.

– Милка, из тебя постоянно прет махровый эгоизм. При чем тут твоя квартира? Я сказал «представь»!

– Это ты про «замуж» сказал, а про ремонт ничего такого не говорил, – огрызнулась консультантша. – Ну, ладно, ясно все. Давай дальше.

– Так вот. Жених делает в своей квартире ремонт, не посоветовавшись с тобой. Я имею в виду: цвет обоев, мебель, пол, дизайн. Поняла? Это хорошо или плохо?

– Что-то ты темнишь, – нахмурилась Люда. – Или бредишь. Что случилось-то?

– Милка, давай сначала ты мне ответишь, а потом я тебе.

– Вопрос идиотский. Жених ничего не говорит мне о ремонте, это значит, что я не должна выбирать обои, подбирать палас в цвет, искать мебель в струю и светильники в тон. Я не должна ругаться с соседями снизу, сверху и сбоку, которым будут мешать ремонтники, с гастарбайтерами, которые будут тянуть деньги и портить купленный материал, придумывать, как протянуть проводку, чтобы розетки совпали с расположением бытовой техники, мотаться по магазинам в поисках дверей, карнизов и занавесок… Я правильно понимаю? Да я буду счастлива въехать в новую квартиру, не приняв участия во всем вышеперечисленном, когда вся эта вакханалия останется позади! Причем желательно, чтобы жених мне ее подарил, а сам куда-нибудь делся. Например, уехал в командировку на Северный полюс, нашел там эскимоску какую-нибудь и полюбил ее на всю жизнь, написав мне покаянное письмо и попросив прощения. Я бы благословила его и осталась жить в этом ремонте, без ежедневных родительских скандалов по поводу папашкиных запоев и обсуждений моего безрадостного одинокого будущего на семейных советах, когда папахен трезв и зол. Мне, конечно, лестно твое предложение, но прошу оценить мою предельную честность.

– Михайлова, у тебя мания величия, – после паузы констатировал Рыжиков. – Попробуй представить, что ты нормальная девушка, ценящая домашний уют и мечтающая о спокойной семейной жизни. Как бы ты отнеслась к ремонту с этих позиций?

Люда прикусила губу и чуть не сломала попавшийся под руку карандаш. «Вот, значит, как все серьезно!» Наверное, в душе она была собакой на сене, но каждый в этой жизни сам за себя. Семейный остепенившийся Рыжиков будет не столько потерян для общества, сколько для нее самой. Кроме того, он еще не понимает, какая рутина ждет за порогом загса. Светлая незабудка, скромная и непритязательная, превратится в унылую домашнюю клушу, попрекающую неприбитыми полочками и невыгулянными детьми.

– А, поняла, – процедила Людмила. – Невеста – это такая пухлая скромняшка в бифокальных очках с жалким хвостиком и кучей заколок на прилизанных волосенках. Джен Эйр, уставшая искать мужика и готовая таскать мешки с ветонитом, цементом и песком, мечтающая о покорном самце, исправно сдающем зарплату, непьющем, некурящем и негулящем. Блеклая моль, жаждущая залететь хоть от кого-нибудь, дабы привязать этого дурака к себе на всю жизнь алиментами. Ходячее недоразумение в плиссированной юбочке, с кучкой комплексов, прыщавой спиной и убогим гардеробом. Рыжиков, беру свои слова обратно! Такая будет счастлива разделить с женихом все тяготы ремонта, но, даже если этот наивный парубок и преподнесет ей ремонт в виде свадебного подарка, она все равно не пикнет и не вякнет, лишь бы не прогневить отхваченного у соперниц мужика.