Мишель Лейтон - Спускаясь к тебе

– Ценю твое предложение, но он того не стоит.

Я протягиваю руку и заправляю Оливии за ухо прядь иссиня-черных волос:

– Если он тебя обидел, то стоит.

Не думаю, что Оливия знает, какое выразительное у нее лицо. Я отчетливо вижу, что нравлюсь ей, что она, вероятно, не стала бы возражать, если бы я раздел ее и облизал с головы до ног, несмотря на то что позволить мне сделать это значит для нее пойти наперекор самым серьезным доводам разума. Но кроме того, я вижу, что она не хочет поддаваться этим чувствам. Она намерена остаться в этой двойственности, ни туда ни сюда, чтобы быть непроницаемой для меня. Только она не такая. И если я не спугну ее, она сдастся.

Узнаю веселую песенку, которая вдруг зазвучала, – «Хо-хей». В моем клубе такого не услышишь, потому что это клуб, но тем не менее она мне нравится. Слова пробуждают во мне сочувствие к Оливии, смущенной и притихшей, будто испуганная выстрелом, прижавшая уши собачка.

– Пошли, – говорю я, беря ее за руку. – Давай перетрем это все.

Протягиваю руку ее подруге тоже, эта дама не сводит с меня глаз с того момента, как я вошел, будто выбирает себе закуску.

– Я Кэш, босс Оливии. Пошли потанцуем с нами.

– Джинджер, – объявляет она с широченной улыбкой и сцепляет свои пальцы с моими, положительно не желая отказываться.

Пока я тащу девушек за собой по залу к танцполу, Джинджер привлекает к нам всеобщее внимание, и это очень хорошо для того, что я задумал.

– Давайте, вы все! Устроим Лив танцы на прощанье, такие, чтобы она всю жизнь вспоминала.

Через несколько секунд две дюжины главных фанатов Оливии окружают нас на танцевальной площадке, подпевают песне и осыпают виновницу торжества улыбками, краткими объятиями и другими проявлениями любви. Я вижу, ее лицо проясняется и настроение идет на подъем.

Она оборачивается и смотрит на того парня всего один раз, да и то как-то рассеянно. Остальное время она сосредоточена на тех, кто ее окружает, и на мне.

Убеждаюсь, что лед потихоньку тает, всякий раз, как встречусь с ней взглядом. Когда я улыбаюсь, она улыбается в ответ. Протягиваю ей руку, она переплетает свои пальцы с моими. А когда она поворачивается ко мне, то появляется надежда, что, возможно, хотя бы на какое-то время она перестала сваливать меня в одну кучу с тем парнем, что попал в дереводробилку.

Глаза Оливии счастливо сияют, она выглядит страшно довольной, без притворства.

– Спасибо тебе за это. Ты очень талантливый агент по декретинизации.

– Ох, я бы сам такое не выбрал. Поверь. Но если это делает тебя счастливой, я не против.

Она скромно отводит взгляд, но потом возвращает его ко мне, не в силах противится магнетизму, который влечет нас друг к другу.

– Это делает меня очень счастливой.

– Тогда давай с ним покончим, а?

Оливия изгибает одну бровь и улыбается. Похоже, отважная девчонка пробивается на поверхность. Она чувствует, что может одолеть весь мир, победить все, включая бывшего бойфренда.

Она готова к прыжку. А я настроен ее подхватить.

– Что ты задумал? – с притворной робостью спрашивает Оливия и облизывает губы.

Я оглядываюсь и определяю местонахождение табличек «туалет». Улыбаюсь Оливии, беру ее за обе руки и, пятясь сквозь толпу, двигаюсь к уборным. Взгляд прикован к Оливии.

Щеки у нее раскраснелись, глаза широко раскрыты от возбуждения. Она не догадывается, что у меня на уме, но, думаю, не сомневается – дело рисковое. И кажется, ей это по душе, что придает мне отваги.

Пока мы уходим с танцпола, Оливия ни разу не оглядывается на парня за столиком, но я слежу за ним боковым зрением. Он говорит что-то своей девушке и встает, чтобы уйти. Кажется, он зол, я довольно ухмыляюсь.

Когда мы оказываемся в коротком коридоре рядом с уборными, я привлекаю Оливию к себе и целую. Она теплая и не противится. Через секунду уже запускает пальцы мне в волосы и прижимается ко мне грудью.

Я собирался всего лишь поцеловать Оливию на виду у этого придурка, но она уже позабыла о нем.

Теперь и я тоже.

Музыка стихает, и тут Оливия сгибает одну ногу в колене и трется ею о мою ногу. Я опускаю руку и глажу ее мягкую икру. Она кладет ладонь на мою руку и ведет ее к бедру. Я счастлив подчиниться и с удовольствием сжимаю совершенную во всех отношениях ягодицу.

Вибрация от стона Оливии распространяется по языку и устремляется вниз, отчего у меня напрягается все, что ниже талии. Поцелуй, задуманный только для того, чтоб подразнить, будит страсть, и я не думаю больше ни о чем, кроме девушки, которую держу в объятиях.

Отвожу руку за спину и нащупываю ручку двери, чтобы мы могли проскользнуть в уборную. На секунду задерживаюсь – перевести дух и оглядеться. Мы в женском туалете.

Я запираю дверь и прижимаю Оливию к себе, опускаю руки и обхватываю сзади ее ноги, провожу ладонями снизу вверх, поднимая юбку.

Трусики еда прикрывают попу. Я глажу мягкую кожу, пробегаю пальцами по ложбинке между ягодицами, потом плотно прижимаю к себе ее бедра. Хочу, чтобы она почувствовала, что делает со мной.

Она тяжело дышит мне в рот и начинает возиться с пряжкой ремня.

Черт, зачем я надел ремень?

Помогаю ей расстегнуть на мне джинсы. Я уже собрался запустить в них руку, как вдруг Оливия отодвигает ее в сторону, обхватывает пальцами то, за чем я тянулся, и сжимает. Я едва не взрываюсь, когда она гладит меня от кончика до самого основания и обратно. Ее язык лижет мой, ее пальцы повторяют движения моих пальцев.

Я хватаю ее за запястье и останавливаю. Оливия смотрит на меня темными от страсти глазами, лицо ее горит, губы красные и припухшие, и мне хочется только одного – чтобы они обжимали и сосали.

Но не сегодня. Сегодня все для Оливии – прекрасной, сексуальной, отчаянной, страстной Оливии. Сегодня я хочу, чтобы она увидела то, что вижу я.

Я поворачиваю ее лицом к раковине, к единственному зеркалу в уборной. Она выглядит смущенной, глядит мне в глаза в отражении.

– Посмотри на себя, – говорю я, перекидываю ее длинные волосы на одно плечо и целую изгиб шеи. Она отклоняет голову, чтобы мне было удобнее. – Ты самая прекрасная девушка в этой комнате. – Провожу рукой по выступающей из-под одежды части живота, забираюсь под футболку. Нащупываю твердые соски, пощипываю их сквозь тонкую ткань лифчика, не сводя глаз с Оливии. Ее губы приоткрываются, и она стонет. – Так сексуально, – говорю я, массируя ее груди и стукаясь бедрами о полушария попки.

Переношу одну руку ей на живот. Юбка все еще задрана, и я вижу белую ткань трусиков. Провожу пальцами между ног Оливии и рычу, ощущая, что мягкий хлопок влажен.

– Любой мужчина умер бы, чтобы иметь такое хотя бы на одну ночь, говорю я, отодвигая ткань в сторону и проскальзывая под нее пальцами. Оливия закрывает глаза и откидывает голову мне на плечо. – Нет, я хочу, чтобы ты смотрела. Хочу, чтобы ты видела то, что вижу я. Я хочу, чтобы мы оба видели, как ты мне отдаешься.

Она послушно открывает глаза, трется бедрами о мою руку, аппетитно приоткрыв рот. Я немного отклоняюсь и кладу ладонь ей на середину спины, мягко нажимаю. Оливия наклоняется и инстинктивно упирается ладонями в края раковины, чтобы не упасть.

Наблюдая за ней, зацепляю пальцами эластичную ткань трусиков и стягиваю их к коленям. Гладя одной рукой мягкую ягодицу, я засовываю в рот палец другой руки, а потом запускаю его между ног Оливии и вставляю глубоко в нее. Она стонет, и я чувствую, как ее горячее тело сжимает меня.

Взяв ее за бедра, я ввожу в нее свой конец. Сглатываю стон – она такая горячая и влажная, ее тело всасывает меня в себя, затягивает глубже внутрь.

Глаза Оливии опущены, будто она хочет проследить, как я вхожу в нее. Я не двигаюсь, и тогда она в зеркале вновь смотрит мне в глаза. Я киваю и вижу, как она переводит взгляд на свое отражение. И тогда я вонзаюсь в нее, сильно и до упора.

Оливия широко открывает рот, веки ее дрожат от наслаждения. Я остаюсь в ней, упиваясь тем, как плотно она меня обхватывает, и не двигаюсь, чтобы не ускорять ход событий.

Она открывает глаза и наклоняется вперед, отчего я почти полностью выскальзываю из нее. Потом, почти так же медленно, разгибается, вбирая меня в себя.

Держа ее за бедра, я предлагаю медленный темп, только так я могу выдержать и не кончить слишком быстро. Когда она подхватывает ритм, я запускаю пальцы между ее скользкими складками и вожу кончиками по затвердевшему клитору. Она начинает издавать тонкие сексуальные звуки, а я описываю пальцами маленькие круги. И когда нахожу место, которое ей больше всего нравится, она практически урчит от удовольствия.

Через пару мину чувствую, как ее тело сжимается вокруг меня, и понимаю: оргазм на подходе. Я учащаю ритм и активнее дразню ее пальцами. Когда ее дыхание становится неровным, а наслаждение выражается в более громких звуках, наклоняюсь вперед, беру ее рукой за волосы и мягко приподнимаю голову.

Говорю ей в ухо:

– Хочу, чтобы ты смотрела, как отдаешься мне, Оливия. Смотри, как ты прекрасна и сексуальна. Смотри, почему я так сильно хочу тебя.

Я безжалостно довожу ее до предела, пока она не переходит на крик, тут же закусывая губу, чтобы не шуметь. Мокрое от пота тело Оливии сотрясается в мучительных спазмах оргазма, которые приходят волнами, одна за другой.

Я вонзаюсь в нее, пока это не становится невыносимым. Чувствую приближение извержения и снова встречаюсь в зеркале взглядом с Оливией. Я едва могу дышать, так быстро бьется сердце.

– Видишь, что ты делаешь со мной? Хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда моя сперма потечет по твоим ногам.

От моих слов она включилась. Чувствую, как она сжимает меня всем телом, доводит до края. Все мышцы напрягаются, и я со стоном изливаюсь глубоко в нее.

Инстинктивно хочется закрыть глаза, но я заставляю себя держать их открытыми, привязанными к ее глазам. Она не отворачивается, ни на секунду.

Двигаясь медленно внутрь и наружу для завершения, чувствую, как из нее вытекает теплая жидкость, смачивая мои бедра. Я уверен, она это тоже чувствует.

Трусь о нее бедрами, и она улыбается.

Да, ты это чувствуешь. Не так ли, детка? И еще важнее, тебе это нравится.

Мое лучшее открытие за сегодняшний вечер? У Оливии под скромной, слегка сексуальной внешностью скрывается грязная девчонка.

И я намерен ее освободить.

Кэш не может убрать от меня руки, пока я пытаюсь собрать себя в кучку и выйти из туалета. Знаю, мне следовало бы волноваться или стыдиться, – завтра, вероятно, так и будет. Но прямо сейчас я в изумлении. За всю жизнь у меня не было еще такого умопомрачительного, потрясающего сексуального опыта.

Я думаю, тогда ко мне в комнату, наверное, приходил Нэш. Но, основываясь на сегодняшней истории с Кэшем… Вот черт! Ведь Кэш не спрашивал, предохраняюсь я или нет, а это заставляет думать, что он уже знал. Следовательно, той ночью у меня в спальне был он.

Но нужно иметь в виду, что импульсивные выходки в характере Кэша. Такой парень, как он, вероятно, решил бы, что раз я сама ничего не говорю, значит проблема контроля над рождаемостью решена.

И вновь открытое поставило передо мной еще больше вопросов. Но в данный момент меня это не волнует. Я поглощена Кэшем. Все еще чувствую его прикосновения, помню его запах. Я все еще… чувствую его, и это ощущение, надеюсь, никогда не исчезнет. Выбросить Кэша из головы прямо сейчас я не в состоянии, ну и ладно, пока что.

Я второй раз поправляю волосы, а Кэш стоит за спиной и гладит мой голый живот. В трусах мокро, и при таком раскладе едва ли они когда-нибудь просохнут.

Он гладит меня по волосам, потом откидывает их с шеи и начинает тереться о нее носом:

– Нам что, правда надо уходить отсюда?

Я прыскаю со смеху:

– Уверена, найдутся люди, которым понадобится зайти в уборную раньше, чем закончится ночь.

– Да пошли они. Тут есть еще одна.

Я хохочу во все горло.

– Где ты остановился?

Он поднимает взгляд и смотрит на меня в зеркало:

– Найду какую-нибудь гостиницу. А что? Хочешь зайти ко мне в гости?

Хм, черт, да!

Я так думаю, но не говорю. А вместо этого разворачиваюсь у него в объятиях.

– Слушай, ты приехал сюда, чтобы помочь мне. Самое меньшее, что я могу сделать для тебя, – это предложить ночлег. Но там будет мой отец, так что…

– Так что нам придется соблюдать тишину, – шепчет он, комично двигая бровями.

Я молча улыбаюсь, не подтверждаю и не опровергаю, что возможен еще секс. Но он будет. Если Кэш так старается, определенно будет.

Мы медленно идем к двери. Я набираю в грудь воздуха и щелкаю замком.

– Ты первая. Я подожду несколько минут, чтобы все не было так очевидно, – рассудительно предлагает Кэш.

Я ухмыляюсь:

– Хм, уверена, сомневающихся будет не много, но все равно мило, что ты заботишься.