Алина Кускова - Спятившая красавица

– Да ладно, – смирился Семен Семенович, которому больше было не к чему придраться. – И так сойдет.

– Сойдет?! – поразился Стас, у которого так еще никогда не принимали работу.

– Теперь за рододендроны! – радостно заявил Румянцев.

Судя по его довольному виду, сажать картошку ему понравилось. Раньше он никогда этим не занимался и не ожидал, насколько это будет увлекательно. «А Белоснежка работала за двоих! За себя и за этого дизайнера. Левушкин, – олигарх скосил глаза на своего начальника безопасности, который до сих пор не мог разогнуться, – все-таки филонил!» Тот жалостно улыбнулся Румянцеву и попытался встать прямо, как ему и подобало по должности.

– Господин дизайнер! – Что-что, а командный голос у Левушкина не страдал ревматизмом. – Тащи плодоовощную продукцию с ростками и ветками!

Стас нахохлился, как обиженный воробей, оправдывая внешним видом свою фамилию, и направился к грузовичку, в котором спал водитель.

Через полчаса во дворе Василисы Егоровны не было свободного места. Кругом стояли кусты и деревья. Ей пришлось выйти и вместе с дедом начать сортировку и горячие споры с дизайнером, которому наконец-то доверили настоящее дело.

– «Бад бирнбах» обожает солнце! – настаивал Стас. – А здесь его нет!

– Бывает, – не соглашалась Василиса Егоровна, – по утрам…

– «Традишн девяносто пять» и «Файрест Кал» будут хорошо смотреться у крыльца…

– Попрошу в моем дворе не выражаться! Брам-стеньга на брюканец!

Никита с Элей сидели в сторонке и в споре участия не принимали. Они были довольны и счастливы, какими обычно бывают люди после легкого физического труда, послужившего хорошей разминкой. В самом деле, они нисколько не устали. Румянцева только смущали высокие резиновые сапоги, которые пожертвовал ему Семен Семенович и которые он мечтал поскорее снять. Но рядом сидела Белоснежка и ворковала что-то про цветы. Перебивать ее было бы нетактично. Пусть себе воркует, она не знает, что ее ожидает после замужества! Это ей не корнеплоды сажать! Вращаться в его обществе – постоянно быть начеку. Чуть что не так, сразу в дерьме испачкают. Румянцев вспомнил свою несостоявшуюся тещу и ее разговор с приятельницами в кофейне. Ничего, он им еще покажет! Покажет свою невесту! Работящую деревенскую девчонку-сироту!

Смущало лишь одно. Вчера она была совершенно другой. Та, другая, легко бы прижилась в его обществе. Эта, работящая и тихая, вряд ли. Может, Белоснежка меняется в зависимости от погоды и направления ветра? Подскакивает давление, кровь приливает к мозгу… Румянцев поглядел на Скороходову и улыбнулся. Она замолчала и притихла, уставив свои синие глаза на него. Он испугался. Неужели, сейчас нужно ее целовать?! Никита полез в карман, достал платок и протер лоб. Только этого ему не хватало! Так хорошо начался день, продолжился тоже неплохо, и на тебе! Целоваться с сиротой он был совершенно не готов. К тому же вокруг ее родственники и начальник его безопасности. Что они подумают?! Румянцев нахмурил брови и отодвинулся на всякий случай от Эльки.

А та и не думала о поцелуях. Ей просто было хорошо сидеть с этим безупречным господином, который оказался таким трудягой. Простой, обыкновенный олигарх! Они ведь тоже люди! И картошку сажать умеют. Даром, что денег полно, а врожденные навыки остались. Бабушку свою помнит. Элька радостно рассуждала о том, что сильно эксплуатировать он ее не станет. По всему видно, что человек хороший, в крайнем случае, где и поможет. Она представила, как они вдвоем с олигархом намывают его спортивный автомобиль. Оба радуются и смеются, орудуя мокрыми тряпками. А рядом стоит Левушкин и держит ведро с водой. Нет, Левушкина рядом не нужно. Они и сами справятся…

По завершении трудовых подвигов Василиса Егоровна позвала всех к столу и накормила вкусным борщом. У Румянцева вновь проснулся аппетит, на это время он забыл об излюбленном кофе и с удовольствием выпил чаю, заваренного на каких-то особенных травах. Впрочем, чай с баранками пили все, можно было не опасаться, что олигарху подмешают какое-нибудь приворотное зелье. Левушкин ходил за Василисой Егоровной как тень и под предлогом помочь следил за этим.

Но Никите показалось, что подмешали. Точно, что-то ему все-таки подмешали. Белоснежка стала ему нравиться. Оказывается, она мило улыбается, волнующе машет длинными ресницами и заразительно смеется. Румянцев представил, что ему нужно будет ее поцеловать. Вместо простоватого личика Белоснежки к его физиономии подплыли пухлые губы Анжелики. Он вздрогнул и понял, что ничего ему не подмешивали. Бывшая невеста цепко держит в своих холеных руках его свободу. Ничего, он наступит на горло собственной свободе! И женится на Белоснежке. Только нужно заставить себя ее поцеловать. Иначе она не поверит. Румянцев усмехнулся. Впрочем, эта доверчивая дурочка поверит чему угодно. Или она прикидывается?!

Назад собрались уезжать вечером. Румянцеву пришлось прогуляться по окрестностям. Эля показывала ему места, знакомые с детства, а он вспоминал свое. Каждое лето, когда родители уезжали отдыхать, Румянцева вместе с няней отправляли в такую же деревню. Нет, конечно, в другую, к его бабушке, которой теперь уже нет на этом свете. Как это было давно! Он чуть все не забыл. Хорошо, что сирота ему об этом напомнила. Хорошо, что у него есть эта сирота. Пускай будет. Он на ней женится, после чего постарается мягко с ней договориться, расставшись друзьями. Обижать ее не хотелось бы.

Марина, сойдя с электрички и протопав пару километров пешком до деревни, пробиралась огородами. Она не хотела столкнуться нос к носу с олигархом, приехавшим к деду в гости. Мало ли что? Вдруг у впечатлительного миллионера поедет крыша? Нет, крыша поехала у деда, и ее нужно срочно ремонтировать. Марина не станет жить впроголодь, как ее наивная сестричка, уж лучше она выдаст ее замуж за олигарха! А тот и крышу починит, и порядок на участке наведет. Правильно она ему заявила, что хочет увидеть на дедовом подворье дизайнерскую руку. Наверняка тот кинулся исполнять ее просьбу. Все же интересно, отчего этот олигарх так стремится жениться на ее сестре?! Чем она его так зацепила? Марина вот нисколько не хуже, а на ней никто жениться не собирается.

Она подошла с обратной стороны низкого заборчика и наткнулась на огромный куст. Раньше здесь была дыра в заборе и нормальный человеческий лаз! А сейчас?! Марина похвалила себя за то, что не поддалась на собственную провокацию и не обула шпильки, а в кроссовках ей куст – не препятствие, а так, разминка для прыжка. Одним махом перепрыгнув заборчик с непонятным растением, она оказалась на дедовом участке. Марина прислушалась. До нее долетал слабый отзвук разговора, но вот кто и с кем говорил, было непонятно. С этой стороны участка не видно припаркованного транспорта, а жаль. Можно было бы сразу определить, в доме сейчас олигарх или уже укатил. Судя по темноте, должен укатить. Он обмолвился, что вечером у него переговоры.

На всякий случай она постаралась подойти к крыльцу незамеченной. Если что не так, то ей придется изображать пугало. Марина выкатила глаза и надула щеки, пытаясь отрепетировать роль. Ничего, в сумерках к ее пугающему виду не придерешься, если только, конечно, не подойти слишком близко и не заглянуть ей в глаза. Впрочем, она может прикинуться привидением…

Никем прикидываться не пришлось, Марина даже пожалела об этом. Ее сценические способности никому не пригодились, и в первую очередь ей самой. Она прислушалась к разговору, который теперь прекрасно слышала. Василиса Егоровна с Элькой обсуждали олигарха, которого только что проводили.

– Приветик! – Марина выскочила из-за куста и помахала им рукой. – А вот и я!

Василиса Егоровна схватилась за сердце, Элька свалилась с табуретки.

– С ума сошла? – укорила ее бабуля. – Так нас пугать?!

– Отлично, – пробормотала Марина, – за пугало сошла бы. Ну я же не хотела! Уехал олигарх-то?

– Уехал, – кивнула Элька, поднимаясь вместе с отломанной ножкой. – Починить нужно.

– Завтра через Румянцева вызовем мастера, он починит, – заявила Марина, подсаживаясь к бабушке. – Ну и как вы без меня? Справились?

– А то, – улыбнулась Василиса Егоровна, – утром поглядишь, каких кустов насажали. Розы и этот, все как-то забываю его название… Дизайнеру он очень нравился…

– Рододендрон, – подсказала Элька. – Там у забора рядом со смородиной.

– Понятно, – процедила Марина, – а розы-то где посадили?

– Да везде, – довольно сообщила Василиса Егоровна и стала показывать рукой, – там, и там, и еще возле картошки…

– Какой картошки? – не поняла Марина.

– Так мы и картошку посадили, – бабуля поняла, что внучке придется все объяснять.

– Кто посадил? – ошарашенно поинтересовалась Марина.

– Невеста с женихом и сажали! Бог создал море, а индейцы картошку! – На крыльцо, попыхивая трубкой, вышел дед. – Чему тут удивляться? Жених привез рабсилу для того, чтобы помочь невесте картошку посадить.

– И он, что ли, сажал?! – ухмыльнулась Марина.

– И он, и его начальник безопасности, – прошептала ей на ухо Элька. – Представляешь?!

– Слабо, – призналась сестра, – в красках не получается. Как-то все в черно-белом, траурном варианте. И что? После этого они сбежали от вас?

– Еще чего, – возмутилась Василиса Егоровна, – сажали этот родо…

– Рододендрон, – подсказала Элька.

– Вот, его и сажали с розами и всякой мелочью. А потом я всех борщом накормила!

– Я теперь и не знаю, что на моей палубе растет, – вздохнул дед – Но на халяву все сладко!

– Хороша халява, – пожала плечами Марина, – сделали из олигарха рабсилу!

– Ему понравилось, – шепотом продолжала Элька.

– Он что, мазохист?! – не верила сестра.

– Деда, все, что они посадили, я тебе в календаре записала. На том, который с русалкой.

– Ты мне потом план лучше начерти. Собираешься рыбачить, запасись сетями. А то разрастется какая хрень летом, а я и не узнаю какая…

– Семен Семенович! – укорила его бабуля. – Здесь же дети!

– Какие они дети? Девки, которым замуж давно пора. Пусть привыкают к мужскому обращению.

И он, попыхивая в темноте трубкой, углубился в ту часть участка, где посадили лично ему понравившуюся японскую вишню. Пусть этот очкарик кричал, что она не перенесет нашу зиму. Ничего подобного. Он же, старый моряк, переносит. А уж вишню он укутает, будь здоров как…

Марине надоело пенять сестре, и она направилась в дом. Там, в спокойной обстановке, ей хотелось выяснить дальнейшие планы Эли и ее нареченного. Наверняка он ей что-то предложил, а эта дурочка отказалась! Придется на нее давить, а что делать? Сидеть в старых девах надоело, приличных женихов рядом нет, да и поодаль не предвидится. У Эльки хоть есть Рыцарь печального образа, этот ее, Бестужев, начальник кредитного отдела, в который сестру собираются перевести на повышение. А кто у нее, у врача-нарколога, рядом? Одни алкоголики! А у олигарха и друзья олигархи. Глядишь, и ей кто-нибудь солидный перепадет.

– Он пригласил меня на охоту, – призналась Эля сестре.

– А ты? – спросила больше для проформы Марина, заранее зная ответ.

– Сказала, что подумаю, – вздохнула Элька.

– Уже подумала, соглашайся! – заявила сестра.

– Я не смогу, – зашептала Элька, оглядываясь на бабушку, хлопочущую у плиты с борщом. – Я боюсь его гламурного окружения. Знаешь, какие там девушки будут?! На одной из них он, между прочим, собирался жениться.

– Вот именно, что собирался, да потом передумал. В нашем случае рисковать нельзя. Такая удача выпадает один раз в жизни! И ею нужно воспользоваться для того, чтобы потом не было мучительно больно оглядываться в прошлое. – Марине понравилось, как она сказала, убеждая сестру.

– Я не смогу, – снова призналась Элька, – воспользоваться!

– Зато я смогу! – убедительно сказала Марина. – Завтра позвони ему и согласись. А вместо тебя поеду я. Мне лично от него ничего не нужно, потому буду вести себя, то есть тебя, достаточно естественно. И с его обиженной невестой, если она там мне встретится, всегда смогу найти общий язык!

– Вряд ли, – засомневалась Эля, – брошенные невесты слишком злые.

– Разве я была злой, когда меня бросил Петушков?! – пожала плечами Марина.

– Была, – напомнила ей сестра, – плакала и кричала, что придушишь соперницу собственными руками.

– Да какая она была, эта финтифлюшка?! – возмутилась Марина. – Вредная и противная стерва!

– Возможно, такой же кажусь его бывшей невесте и я.

– Да ладно, – недоверчиво ответила сестра и пригляделась. – Никакая ты не стерва. Сирота сиротой. И взгляд у тебя какой-то сиротский! До такой степени вошла в роль, что не можешь из нее выйти. Очнись, олигарха уже нет рядом. А жалко, что его нет. Кстати, а он приезжал без друга? Ты рассказывала, что у него очень привлекательный друг.