– Без друга приезжал, – доложила сестре Эля. – С ним мы быстрее управились бы.

– Очень смешно заставлять олигархов сажать картошку! – рассмеялась Марина. – Да они не только не знают, как она растет, но и что это такое и с чем ее едят!


– Картофельные чипсы?! – Лаврентьев в это время стоял в белоснежной столовой Сокольской и крутил в руках блестящую упаковку. – Мне придется это съесть?!

– Придется! – фыркнула сидящая в кресле высокая привлекательная блондинка с выпуклыми формами в самых интересных местах. Она округлила и без того огромные глаза с нарощенными ресницами и надула пухлые губки. – Придется съесть потому, что я не хочу никуда идти! После того, что ты мне рассказал, я должна наложить на себя руки!

– Ты что, Анжелика?! – испугался Арсений. – Что я такого рассказал?!

Блондинка сложила красивые ухоженные ладони на своей груди и вздохнула:

– Какой он подлец! Какой подлец! Бросить меня?! Меня?! Анжелику Сокольскую!

– Променять, – уточнил Арсений, – он тебя променял на сироту. Я же говорил: эта московская сирота сама бросилась к нему под машину! Ему пришлось уделить ей немного внимания для того, чтобы она не вызвала гаишников! Сама понимаешь: с ними набежали бы репортеры, а Никите нельзя светиться в прессе перед заключением такого важного контракта!

– Нельзя светиться, – покачала хорошенькой головкой Анжелика, – уделил внимание. До такой степени, что решил на ней жениться?!

– Я не оправдываю его действий, – признался Арсений и принялся ходить по столовой взад и вперед. – Нет никакой разницы, каким способом лишать себя свободы. Честно сказать, я бы на его месте лучше отсидел в тюрьме. За сбитую, так сказать, сироту. Но он другой человек, Анжелика. Ты, то есть Стела, его обидела, и он решил жениться на первой попавшейся! Не переживай – побесится со своей сиротой и вернется к тебе.

– Вернется, – Анжелика прищурила красивые глаза, – со своей сиротой?! Они мне не нужны!

– Понятное дело, они тебе не нужны, – вздохнул Арсений, в который раз убеждаясь в народной мудрости, что гидроперит или нечто другое напрочь выжигает блондинкам мозги. – Но он-то нужен?!

– Зачем? – скуксилась Анжелика и попыталась выдавить из себя слезу.

– Чтобы выйти за него замуж. – Арсений наклонился к ней, упираясь руками в подлокотники кресла. – Ты же его любишь?!

– Любила! – заявила Анжелика и скинула его руки, собираясь подняться.

Лаврентьев не ожидал подобного действия с ее стороны. Он не успел сориентироваться и, оказавшись без опоры, рухнул лицом вниз на Анжелику.

– Ты меня чего, – недоуменно произнесла та, – домогаешься?!

– А можно? – Арсений поглядел на бывшую невесту друга.

– Я подумаю, – улыбнулась она довольно.

– Вот и отлично! – Арсений прыжком поднялся и возобновил хождение по столовой. – Теперь я думаю, тебе не к чему накладывать на себя руки. Можно подумать о чем-нибудь более интересном. К примеру, не заинтересоваться ли тебе молодым и обаятельным повесой?

– Я подумала, – кокетливо ответила Анжелика, – и решила заинтересоваться. Но, – она остановила его радостное восклицание, – только с одним условием!

– Я согласен, – прошептал Арсений и опустился перед Анжеликой на одно колено.

– Ты станешь мне рассказывать все, что будет делать Румянцев с сиротой!

– А если это будет не совсем, – Арсений прикрыл глаза ладонью, – прилично?

– Я тебя заставляю не свечку держать, – возмутилась Анжелика, боясь, что тот пойдет на попятную и она лишится ценного разведчика. – Что, где, когда? Этого вполне достаточно.

– Ну если только что, где и когда, то я согласен, – улыбнулся Арсений и припал губами к ее узкой ладони. – Ты будешь в курсе самых свежих сиротских новостей, обещаю.

– Начинай, – заявила Анжелика.

– Что? – не понял ее Лаврентьев.

– Сообщать, – та округлила глаза, – что он? Где он и когда?

– Минуточку, миледи! – Арсений достал мобильный телефон и позвонил другу.

Лучше бы она наложила на себя руки! Необязательно свои. Можно было и лаврентьевские! То, что услышала Анжелика, повергло ее в шок. Мало того, что Румянцев не сразу взял трубку, а вместо себя подсунул придурка Левушкина, так он еще отказался разговаривать со своим другом, ссылаясь на романтическое настроение. И через Левушкина попросил перезвонить позже. Анжелика даже не догадывалась, что в это время Никита стоял на бугре Москвы-реки и с умилением рассматривал берега и плавный ход течения, вспоминая, что когда-то в далеком детстве мечтал стать моряком! Если бы Анжелика об этом узнала, то точно засомневалась бы в его нормальном психическом состоянии.

Лаврентьев покрутил трубкой у виска и отключил телефон.

– Левушкин говорит, что у него романтическое настроение и он не может отвлекать его в такие минуты на пустяки.

– Это я-то пустяки?! – встрепенулась Анжелика. – Впрочем, он подумал, что это ты звонишь. Так что, дорогой Арсений, наш мачо считает тебя пустяком!

Арсений нахмурился, девица точно рассчитала, чем уколет его самолюбие.

– У него все, кроме него самого, пустяки, – сжалилась над Лаврентьевым Анжелика. Еще чего доброго разругается с Румянцевым, откажется поддерживать с ним связь. А ей, бедной богатой невесте, так не хватает этой связи с Румянцевым! Мама, мама, что ты наделала своим длинным языком?! Не могла раскрыть приятельницам все карты после свадьбы?! Как теперь исправить все, что случилось?

– Ничего, – улыбнулась Анжелика Арсению, – перезвоним ему позже. Надолго его не хватит. Слишком призрачно это сиротское счастье. А почему, собственно, он решил жениться на сироте?

Лаврентьев пожал плечами. Объяснять причину не хотелось. Да и не поймет Анжелика с первого раза, придется приплетать сюда ее мать, Стелу Артюа, а это вообще может закончиться неизвестно чем. А так все ясно и понятно. Кинулась сиротинушка Румянцеву под колеса, а тот решил на ней жениться. С кем не бывает?!

Анжелика отвлеклась звонком подруги. Сначала она напряглась, но после того, как взглянула на определитель номера, расслабилась. У Румянцева, когда он ей звонил, номер никогда не определялся. Да он ей уже несколько дней не звонил, практически вечность. Но она-то все равно ждала и надеялась. И на этот раз надежда оказалась напрасной. Подруга с превеликим удовольствием сообщила, что слышала сногсшибательную новость про Анжеликиного жениха. Той пришлось добавить, что бывшего. Про ее бывшего жениха. После этих слов подруга сбавила пыл и сообщила все, что услышала от других.

– Город полон слухов про сироту и Румянцева! – с сожалением призналась она Арсению. – Нужно что-то делать. Позвони ему! Не может быть, чтобы его романтическое настроение тянулось более пятнадцати минут. Уж я его знаю!

Арсений в очередной раз набрал номер телефона друга. Но разговаривать вновь пришлось с Левушкиным.

– Что он делает?! – недоумевал Лаврентьев. – Медитирует?! После чего?! – Выслушав подробности, он отключил мобильник и отбросил его на стол, показывая тем самым, что больше звонить Румянцеву не намерен.

– И что?! – Анжелике не терпелось узнать истину, какой бы ужасной та ни была.

– Ничего особенного. – Арсений как-то нервно пожал плечами. – Представь себе, что Румянцев, наш олигарх, медитирует после непосильной работы на картофельном поле!

– Где?! – Анжелике показалось, что она ослышалась.

– Румянцев сажал у сироты картошку! – крикнул Лаврентьев и сел рядом с ней.

– Когда? – прошептала пораженная блондинка, еле шевеля накрашенными губами.

– Только что, – развел руками Арсений. – Теперь он медитирует на берегу реки! Кто знал, что это зайдет так далеко?! Кто знал?!

– Этого не может быть! – заявила Анжелика, вскочила и подбежала к оставленному телефону. – Этого не может быть, олигархи не копают чипсы! – Она быстро набрала номер. – Левушкин? Это Анжелика! Повтори, пожалуйста, чем занимается Никита! Медитирует после… – Трубка выпала у нее из рук. – Он ее не копал, он ее сажал вместе с Левушкиным и сиротой, – трагическим голосом произнесла она. – Мы его потеряли, Арсений!

Трагедия в отдельно взятых апартаментах грозила разразиться громом и молниями. Лаврентьеву пришлось приложить массу усилий для того, чтобы успокоить разъяренную Анжелику. Та его все-таки заставила позвонить друзьям Румянцева и выяснить о его дальнейших планах. Таким образом они узнали, что олигарх приглашен на охоту или рыбалку в одно из красивейших мест Подмосковья. В том, что он притащит с собой новоявленную невесту, оба не сомневались. Если Румянцев решился возиться с навозом, то от него можно ожидать какого угодно дерьма! А уж этого тем более.

Остаток вечера партнеры по борьбе за судьбу олигарха провели вместе, склонив головы над планом места мероприятия. Арсений достал из автомобиля атлас автомобильных дорог, который они теперь разрисовывали карандашами. Намерения у них были самые безобидные – не позволить Румянцеву и его новой пассии доехать до конечной точки. Не позволить можно было разными способами: проколоть шину его спортивного автомобиля, но у Румянцева их несколько штук; завалить дорогу буреломом, застрелить бывшего жениха… Последнее казалось Анжелике наиболее оптимальным и менее хлопотным.

Но Арсений этому категорически воспротивился. Анжелика усмехнулась и вспомнила, что в нижнем ящике комода в спальне Стелы она как-то видела завалявшийся в белье пистолет. Он был каким-то длинным и большим, нужно было хорошенько подумать о том, куда его можно спрятать. Хорошо, что на улице весна и не так жарко! Уж Анжелика что-нибудь наденет подходящее для случая и пистолета.

Арсению докладывать о своих мыслях она не собиралась. Это он поклялся ей сообщать все, что касается Румянцева. Пусть и сообщает. И ей решать, жить этому мерзавцу олигарху или нет!

– Ты что? – недоверчиво поинтересовался Арсений, заглянув блондинке в глаза.

– Ничего, – ответила та, мстительно улыбаясь. Она как раз представляла, как Никита, умирая от пули в сердце, кается перед ней в своих грехах. – А что?

– Мне кажется, – сказал тот обиженно, – ты меня не слушаешь!

– Я вся внимание, вся, – заявила Анжелика и для пущей убедительности чмокнула Арсения в щеку. – Это в благодарность за твою заботу обо мне, так сказать, аванс.

– Значит, мне можно надеяться на продолжение? – Тот вскинул брови и замер.

– Можно, – кивнула бывшая невеста его друга, – еще как можно! Сразу после рыбалки и надейся! Как только «Скорая помощь» увезет Румянцева!

– Какая помощь? – заинтересовался Арсений.

– «Скорая», – прошептала Анжелика, понимая, что проговорилась и нужно срочно спасать ситуацию. – Вдруг с ним что-нибудь случится? Оступится и упадет в реку. Ты знаешь, обездоленные девицы сегодня на многое способны! А эта невесть откуда взявшаяся сиротинушка, согласись, слишком уж подозрительная.

– Думаешь? – нахмурился Арсений. – Но Левушкин должен был ее проверить.

– Левушкин, – презрительно фыркнула Анжелика, – разве ему можно доверять? Он не видит дальше собственного носа!

– Он не видит ближе, – поправил ее Лаврентьев, – у Левушкина возрастная дальнозоркость. Но в чем-то ты права. Откуда взялась эта девица?! Никто из нас не знает. Откуда она свалилась на автомобиль Румянцева? Мне раньше казалось, что из метро…

– Что ты говоришь?! Из подземки?! – ужаснулась Анжелика, у которой слово «подземка» прозвучало так же, как она сказала бы «преисподняя».


Стела спешила к дочери. До нее уже дошли нелицеприятные слухи о том, что жених разорвал помолвку, а к назначенному времени в загс собирался вести другую невесту. Какую-то сироту, которую специально для этого немного придавил своим спортивным автомобилем. Вместо того чтобы расплатиться с сиротинушкой наличными, он решил ее использовать в корыстных целях – жениться на ней! Стела не могла этого допустить, к тому же обвинения в расторжении помолвки сыпались на ее светлую голову, как из рога изобилия. Кто-то где-то с чего-то взял, будто она сказала о том, что Румянцев совершенно не подходит ее дочери в качестве супруга. И якобы это слышал сам Румянцев, на что сильно обиделся.

Глупо обижаться на то, что говорит женщина. Ведь чаще всего у них это получается не со зла, а так, для поддержания разговора. И где это видано, чтобы теща хвалила своего зятя, пусть даже пока и будущего? Это противоестественно жизненному процессу, как ненормально и то, когда свекровь хвалит свою невестку. За глаза, естественно. Стела не помнила точно, где и что сорвалось у нее с языка, но извиняться перед Румянцевым не собиралась. За какие такие грехи?! Да, она действительно считала, что ее Анжелика могла бы составить себе лучшую партию. Впрочем, она и составит, теперь ее дочь свободна. Только отчего-то переживает. Нет, это не любовь, это просто уязвленное себялюбие. Ей – и вдруг предпочли другую! И кого?! Какую-то полубомжиху из подземки?!