Бренда Джойс - Средь бела дня

Впрочем, ее семья вряд ли позволила бы ей выйти замуж за вора. Сама мысль об этом показалась ей смехотворной. Кроме того, она вообще не хотела выходить замуж. Все женщины после этого становятся дурами, начинают без конца делать в доме перестановки, до полного изнеможения ходят по магазинам, устраивают чаепития и обзаводятся детьми. Нет уж, это не для нее!

— Готово! — услышала она веселый голос и обернулась. Брэкстон уже переоделся — теперь на нем был просторный пиджак и мешковатые брюки, а вечерний костюм лежал на переднем сиденье.

На полу девушка заметила большую, сложенную вчетверо клеенку.

— Если вы и вправду хотите помочь, беритесь за концы клеенки.

— Неужели вам не страшно? — удивилась она, помогая ему накрыть клеенкой «паккард».

— Бывает… иногда.

— Просто вам все это нравится. Например, нравится удирать от полиции.

— А вам разве нет?

Этот вопрос поставил ее в тупик, но после минутного раздумья она сказала:

— Вы действительно все продумали до мелочей. И часто вам приходится этим заниматься?

— Случается иногда. — Он усмехнулся, и при этом на его левой щеке образовалась ямочка, такая же, как на подбородке.

Брэкстон склонился над Луи и стал легонько похлопывать его по щекам.

— Значит, вы профессиональный вор?

— Хм. Не уверен, что мне надо отвечать на этот вопрос.

Луи негромко застонал, ресницы его дрогнули.

— Слава тебе Господи, — выдохнула Аннабел.

— Кажется, вас радует, что он не умер? Лучше быть сообщницей, чем убийцей, ведь так? — насмешливо спросил похититель.

— Я не хотела причинить ему зло. А убийство вообще ничем нельзя оправдать.

Брэкстон встал и, скрестив на груди руки, внимательно посмотрел на нее.

— Настало время, мисс Бут, возвращаться домой. И боюсь, вам придется добираться туда самой.

— Неужели вы меня сейчас бросите?

— Брошу.

У Аннабел сжалось сердце.

— Бог мой, что случилось? — Луи сел и принялся ощупывать синяк на виске.

— Леди нанесла тебе почти смертельный удар. — Было похоже, что Брэкстону эта ситуация доставляет удовольствие. — Переодевайся, друг мой, нам пора убираться отсюда.

Луи мрачно посмотрел на Аннабел.

— Простите, но… — она обернулась, — вы не можете оставить меня здесь, в Уэст-Сайде, в одном нижнем белье!

— Почему же? Вам так к лицу ваш наряд. Вы в нем такая соблазнительная, моя дорогая! Пройдет не так уж много времени, и какой-нибудь вежливый, сознательный джентльмен отвезет вас обратно прямо к алтарю.

— Я хочу поехать с вами и…

— Нет! — Повернувшись к ней спиной, Брэкстон протянул руку Луи и помог ему встать.

— Что мне сделать, чтобы убедить вас взять меня с собой, хотя бы на несколько дней?

Скрестив руки на груди, похититель внимательно осмотрел ее с головы до ног.

— Вы очень соблазнительны. А что именно вы предлагаете взамен, мисс Бут?

Аннабел сглотнула. Неужели он имеет в виду то… ну… то самое?

— Поймите, мне нельзя возвращаться домой, иначе они заставят меня выйти замуж.

— А какое я имею к этому отношение? — Терпение Брэк-стона, видимо, было на исходе. — Луи, давай быстрее! — крикнул он приятелю, который, укрывшись за каретой, торопливо переодевался.

— Сейчас, босс!

Аннабел схватила Брэкстона за рукав.

— Ладно, я вернусь, но при условии, что моя репутация будет запятнана.

— Запятнана? — Он удивленно взглянул на нее. — Вы желаете воспользоваться для этого моими услугами?

Ну так и есть — он все понял буквально! Она же имела в виду, что не может вернуться домой до тех пор, пока положение не изменится и никто больше — ни отец, ни сестры не станут приставать к ней и знакомить ее с глупыми никчемными мужчинами в надежде, что она наконец выйдет замуж.

Брэкстон посмотрел на нее в упор, и Аннабел закусила губу.

— Я не могу вернуться прямо сейчас, слишком мало прошло времени.

Они молча смотрели друг на друга, когда из-за кареты появился Луи в клетчатой рубашке и бархатных брюках. Сверток со снятой одеждой он держал под мышкой.

— Нам пора, милорд.

Брэкстон кивнул и повернулся.

— Ну пожалуйста, — попросила Аннабел и подошла к нему ближе, уверенная в том, что он слышит, как от страха громко стучит ее сердце. Она была достаточно умна, чтобы понимать — этот человек может воспользоваться ситуацией и действительно ее обесчестить. И все же, по ее мнению, на свете существовали веши похуже, чем поцелуи элегантного грабителя; одной из них была необходимость жить до конца своих дней с Харолдом Толботтом или каким-нибудь другим идиотом вроде него.

Брэкстон с решительным видом взял у Луи узел с одеждой и сунул его в руки Аннабел.

— Можете переодеться в карете, пока мы будем выезжать из города. — Он повернулся и направился к кучерскому сиденью.

Сняв фрак и оставшись в рубашке и жилете, Джордж Бут в ярости мерил большими шагами библиотеку. Пейзаж Джона Констебля, обычно висевший над мраморным камином, сейчас стоял на полу, прислоненный к стене, в то время как находившийся за ним сейф над камином был открыт и зиял черной дырой.

Другой джентльмен сидел в одном из обитых зеленым бархатом кресел и держал на коленях блокнот. На нем были мешковатый костюм и котелок, рядом стояла трость с медным набалдашником. Напротив на зеленом диване пристроилась Люсинда Бут в вечернем платье из золотой парчи и кашемировой шали на плечах. По обе стороны от нее расположились ее дочери, Мелисса и Лиззи, а позади них стояли их мужья. Люсинда все время подносила к носу платочек, глаза ее были красными от безутешных рыданий.

— Одно могу сказать, Бут: вас безбожно надули, а этот тип Брэкстон чертовски здорово все провернул. О! Прошу прощения, дамы. — Джентльмен встал, захлопнул блокнот и сунул его в карман.

— Я и без вас это знаю, Томпсон. Лучше скажите, что вы собираетесь предпринять, чтобы вернуть мою дочь?

— Пока мы тут беседуем, полиция уже прочесывает город. Он не сможет никуда уехать дальше острова Манхэттен, обещаю вам.

— А как насчет мостов и паромов? — Бут, остановившись, бросил свирепый взгляд на Томпсона, шефа полиции города, который стоял, опершись на свою неизменную трость. — К этому времени он мог спокойно добраться до Нью-Джерси.

— Сэр, нам и раньше приходилось иметь дело с подобными происшествиями. Я уже сказал вам, он даже не сумеет выбраться с острова. — Лицо Томпсона расплылось в самодовольной улыбке.

— Моя бедная, бедная Аннабел, — всхлипывала Люсинда.

Сидевшая слева от нее Мелисса издала звук, весьма похожий на презрительное фырканье. Она была такого же роста, как Аннабел, но более хрупкой и с более темными волосами.

— Эта бедная Аннабел удрала в машине вместе с вором, мама!

Люсинда негромко вскрикнула и снова залилась слезами.

— Мелисса! — испуганно одернула сестру Лиззи. Небольшого роста, с белым, как фарфор, личиком, она очень походила на отца.

— Но ведь так оно и было. — Мелисса презрительно пожала плечами. — Все это видели. Он ее отталкивал, а она ни в какую. Верно, она заранее решила убежать с ним.

— Не думаю, что это правда. — Лиззи встала и повернулась к сестре спиной.

— Извините меня, — кашлянув, обратился к Мелиссе Томпсон. — Зачем вашей сестре по собственной воле прыгать в машину преступника?

Бут встал между дочерью и полицейским, прежде чем Мелисса успела ответить.

— Аннабел села в машину не по своей воле, — уверенно заявил он, бросив на дочь взгляд, в котором читалось предостережение.

Мелисса скромно сложила руки на коленях и с ангельским видом улыбнулась Томпсону.

— Сэр, если ваша дочь действительно убежала с этим Брэкстоном, я должен все знать. Вы ведь хотите вернуть ее…

— Ни с кем она не убегала! — взорвался Бут.

— О Господи! — Лиззи потянула Томпсона за рукав. — Просто сестра была напугана — вы же знаете, перед свадьбой невесты всегда нервничают. Аннабел не сбежала бы с совершенно незнакомым человеком!

Мелисса снова фыркнула, и тут же стоявший за ее спиной муж положил ей руку на плечо. Этот предупреждающий жест не ускользнул от внимания Томпсона.

— Итак, я желаю знать, что здесь происходит. Вы от меня что-то скрываете? Мне это кажется чрезвычайно подозрительным. Возможно, этот человек и ваша дочь были в сговоре и вместе украли ожерелье? Признаться, это был бы неплохой план.

— Не смейте называть мою дочь воровкой! — возмущенно воскликнул Бут.

— Нет, она бы никогда… — подхватила побледневшая Лиззи. — Я могу поклясться на Библии, мистер Томпсон, что Аннабел не была знакома с этим Брэкстоном.

— А может, была, но скрывала от вас. Зачем же еще ей бежать с ним?

— Томпсон, — вздохнул Бут, — Аннабел очень импульсивна, я бы даже сказал, неуправляема. Было так трудно заставить ее выйти замуж! У нее золотое сердце, она честна, как только может быть честен человек, но она не похожа на других. Чтобы моя родная дочь меня обокрала? Никогда! И с вором она не знакома. Но должен признаться, не далее как вчера вечером она умоляла не выдавать ее замуж и даже сказала мне, что хочет порвать с женихом. Разумеется, я ей не разрешил этого сделать.

Бут сел рядом с женой и взял ее за руку.

— Это я виновата, — рыдала Люсинда. — Если бы я ее выслушала, если бы попыталась понять, ничего подобного не случилось бы.

— Ну уж нет. Все равно Брэкстон сбежал бы с мамиными драгоценностями, — предположил Адам, муж Лиззи.

— Аннабел давно пора выйти замуж, — настаивала Мелисса. — Мы уже замужем, а она старше нас. Не мы виноваты, что она не встретила свою настоящую любовь. — Обернувшись, Мелисса улыбнулась мужу, и он улыбнулся ей в ответ.

— Непредсказуемая женщина способна на отчаянные поступки, — резюмировал Томпсон. — Возможно, мисс Аннабел влюбилась в этого Брэкстона с первого взгляда и решила с ним сбежать?

— Ничего подобного она не делала! — отрезал Бут и тут же обернулся к Лиззи: — Или так оно и было?

— Папа, я просто уверена: Аннабел в глаза не видела мистера Брэкстона до сегодняшнего дня. — Лиззи нервно теребила складки юбки, лицо ее выражало отчаяние.

— По-моему, вы не слишком убеждены в этом, — отважился предположить Томпсон.

— Когда дело касается Аннабел, никто не может быть ни в чем уверен, — пробормотал Джон.

— Это правда, иногда ее действительно трудно понять. — Мелисса вздохнула.

Между тем Томпсон не отрывал взгляда от Лиззи; ее глаза были полны слез, кончик носа покраснел.

— Аннабел никогда бы…

Бут тоже подозрительно уставился на дочь:

— Ты что-то от нас скрываешь?

— Вовсе нет. Я знаю только, что люблю сестру и что она отважная женщина! — Теперь уже слезы ручьями текли по щекам Лиззи. — Аннабел ни словом не обмолвилась о том, что с кем-то познакомилась или влюбилась; наоборот, она изо всех сил пыталась убедить себя, будто Харолд Толботт — тот человек, который ей нужен. Но несколько дней назад Аннабел поняла свою ошибку. Одна мысль о том, что ей придется соединить свою жизнь с Харолдом, приводила ее в ужас. Она вообще боялась выходить замуж за кого бы то ни было.

— Сестра и правда не хотела выходить замуж, — подтвердила Мелисса.

— О-очень интересно, — протянул Томпсон. — Весьма оригинальная особа. — Он вытащил из кармана блокнот и что-то в нем записал. — Скажите, мисс Бут, ваша сестра была способна влюбиться в незнакомого человека и сбежать с ним?

Лиззи молчала.

— Мисс Бут, я не спрашиваю вас, сделала ли она это. Я только спрашиваю, была ли она способна на такой отчаянный поступок?

Лиззи снова промолчала.

— Можете не отвечать. — Томпсон был явно разочарован.

— Да бросьте вы! — Мелисса встала и сделала неопределенный жест рукой. Ее кремовое шелковое платье зашуршало тяжелыми складками. — Все здесь собравшиеся знают о том, что Аннабел способна на любой сумасбродный поступок. Даже для наших друзей не секрет, что у нее непредсказуемый характер.

— Ну-ну. — Детектив обвел взглядом присутствующих и кивнул.

Бут встал, потирая виски.

— Если Брэкстон соблазнил мою дочь, это не ее вина. Он и меня соблазнил, да простит мои слова Господь. Такой умный и обаятельный человек. Я принимал его за того, за кого он себя выдавал, а теперь хочу, чтобы он попал за решетку!

— Без сомнения, этот тип — профессионал. Думаю, очень скоро у нас появятся сведения о его местонахождении. Мы уже отправили телеграмму в Скотленд-Ярд. Не беспокойтесь, мистер Бут, даже если ваша дочь окажется сообщницей преступления — а преступление здесь налицо, — мы поймаем преступников, и я вас об этом сразу же извещу. Не удивляйтесь также, если мне придется снова появиться у вас, чтобы задать вам некоторые вопросы.

— Погодите. — Бут протянул руку. — Я хочу назначить вознаграждение тому, кто поможет мне вернуть дочь. Пятьдесят тысяч долларов.

— Хорошо. Но надо объявить и условие: если она вернется живой и невредимой, мистер Бут. Вы ведь согласитесь на это?