Amberit - Срывая покровы (СИ)

 - Картер Томас Грейсон, берешь ли ты в жены Элизабет Сьюзен Бьюкенен, клянешься ли жить с ней в счастье и радости, в болезни и горе, пока смерть не разлучит вас?

 - Да.

 - Элизабет Сьюзен Бьюкенен, берешь ли ты в мужья Картера Томаса Грейсона, клянешься ли жить с ним в счастье и радости, в болезни и горе, пока смерть не разлучит вас?

 - Да.

 - Объявляю вас мужем и женой.

 ********

 - Мисс Эстер, сейчас придет врач, чтобы поговорить с вами.

 - Хорошо.

 ********

 Теплое тельце ребенка, лежащее на моих руках.

 - Картер, познакомься со своим сыном, Кейном Кевином Грейсоном.

 - Привет, малыш.

 Знакомые губы касаются моего лба, потом лобика мирно сопящего мальчика.

 - Я люблю тебя, Элизабет. Я люблю вас обоих.

 ********

 - Мисс Эстер, я обязан в последний раз перед операцией поговорить с вами.

 - Я слушаю вас.

 ********

 Теплое тельце ребенка, лежащее на моих руках.

 - Картер, позволь представить тебе твою дочь, Кэтрин Диану Грейсон.

 - Она такая же красавица, как и ее мать…

 ********

 - Мисс Эстер, вы понимаете, что последствия того, о чем вы просите, непредсказуемы, и операция может закончиться совсем не так, как вы ожидаете.

 - Да, понимаю.

 - И вы все-таки идете на это?

 - Да.

 ********

 - Картер, мы же собирались пойти на этот маскарад!

 - Прости, дорогая, но меня срочно вызвали на работу по делам. Там какие-то проблемы.

 - Но я уже пять лет никуда не выходила! Пять лет я сижу в этом шикарном особняке, как в тюрьме, общаясь только с детьми и прислугой! Мне всего двадцать четыре года, и я не собиралась становиться монахиней! Последний раз мы выходили в люди, когда я была беременна Кейном!

 - Дорогая, прости, но я никак не могу сопровождать тебя сегодня. В следующий раз, хорошо?

 Короткий поцелуй в щеку, хлопок входной двери.

 - Как хочешь, Картер! Тогда я пойду одна!

 ********

 - Мисс Эстер, тогда вам надо подписать вот здесь, здесь и здесь.

 - Давайте ручку.

 ********

 Это был пятый бокал шампанского? Или шестой? Голова кружится или от алкоголя, или от духоты, или от людей, толпящихся в огромном зале. Что я здесь делаю? Почему я пошла сюда одна? И сколько еще должно пройти времени, чтобы я поняла, что должна возвращаться?

 - Что такая красивая девушка делает здесь одна? – Приятный мужской голос над ухом.

 - Я уже ухожу.

 - Позвольте, я провожу вас. И даже подвезу, у меня внизу машина.

 - Нет, спасибо. Я не знаю вас.

 - Это маскарад, дорогая. Здесь никто никого не знает. Вот, возьмите. – В моей руке оказывается очередной бокал. – Теперь мы знакомы, и я могу отвезти вас домой.

 Голова кружится все сильнее, желание вызывать такси и ехать домой одной быстро растворяется в усталости и алкогольном дурмане.

 Удобная черная большая машина, мелькающие за окнами яркие рекламные огни, постепенно заменяющиеся темнотой.

 - Это не мой дом!

 - До утра он твой, красавица. Расслабься.

 - Отпустите меня!

 - Конечно. Завтра. А на сегодняшнюю ночь ты моя. И не только моя. Скажи, ты когда-нибудь занималась этим с двумя? По глазам вижу, что нет. Тебе понравится, обещаю.

 - Я пожалуюсь в полицию!

 - Жалуйся. Кто поверит пьяной шлюхе, которая пыталась ограбить клиента?

 - Я не шлюха! Я замужем!

 - И поэтому ты в таком платье шляешься одна по маскарадам? Мне надоели эти разговоры!

 Треск рвущейся ткани, жадные, шарящие по телу руки, горячее, отдающее перегаром и табаком дыхание… Меня резко ставят на колени. Один мужчина, грубо вцепившийся в волосы, запрокидывает мою голову назад и, пользуясь тем, что я вскрикиваю, засовывает член в рот. Второй одновременно входит в меня сзади. Сильная боль раздирает мое тело напополам.

 Нет, нет, нет…

 Боль, крики, стоны, боль, частое дыхание, руки, ощупавшие каждый дюйм моего тела, похотливое ржание и советы, стоны, боль…

 Спасительная темнота пеленой закрывает мое сознание от окружающего мира.

 Я прихожу в себя на ступеньках собственного особняка, милосердно прикрытая плащом. Одежда под ним отсутствует, порванная накануне в клочья, тело покрыто отвратительными лиловыми синяками, боль между ног напоминает о себе при каждом движении.

 - Миссис Грейсон, что с вами?

 - Ничего, Милли, все в порядке. Я просто упала вчера с лестницы. Мне надо принять ванну.

 ********

 - Мисс Эстер, мне очень жаль. Подумайте, может быть, все еще можно исправить без таких радикальных методов?

 - Нет.

 ********

 Три месяца. Три месяца прошло с той ужасной ночи. Три месяца я не могу прийти в себя и плачу, плачу, плачу. Муж занят своими делами и списывает все на гормональный срыв, советуя попить успокоительных и показаться врачу. Нет, я не беременна. К счастью. Страшно даже представить, что было бы, если бы на память о той ночи мне остался ребенок…

 Все уже начинает забываться, но мне приходит письмо. С фотографией и номером счета, куда следует перечислить кругленькую сумму, иначе этот снимок попадет на стол моему мужу. Я знаю, что тогда произойдет. Он разведется со мной, немедленно запретив видеться с детьми. Он столько раз говорил о чистоте отношений, что я не сомневаюсь в его действиях. И перевожу деньги.

 ********

 - Мисс Эстер, переодевайтесь вот в это. Я отвезу вас в операционную.

 ********

 Еще три месяца. Новый конверт, уже с другой фотографией, но тем же номером счета. Через три месяца - еще один. И еще через три – опять. Я все глубже погружаюсь в пучины отчаяния, потому что сумма увеличивается, и мне становится труднее объяснять Картеру, куда тратится столько денег. Кэтрин еще мала, но Кейн видит мое состояние и начинает задавать вопросы.

 Что я могу ему ответить?

 ********

 - Мисс Эстер, поработайте кулачком. Сейчас начнет действовать снотворное. Считайте до десяти.

 - Раз, два, три, четыре, пять, шесть…

 ********

 С той ночи прошло два года. Опять прием, но на этот раз Картер силой выводит меня в люди. Я отказываюсь, но ему необходимо присутствовать на нем по деловым соображениям, и обязательно с женой.

 - Ты стала еще привлекательнее, красавица. – Жаркий шепот над ухом, горячая рука на моем локте, нервная дрожь по всему телу.

 - Отпустите меня, я буду кричать.

 - Кричи. Ты так соблазнительно кричала той ночью, что я с удовольствием послушаю это еще раз. Завтра ты придешь в отель «Диамант», номер двести семь.

 - Я не приду.

 - Придешь. Иначе и твой муж, и вся эта лощеная публика узнает, как жена Картера Грейсона ублажала двоих мужчин одновременно. Я жду тебя, дорогая. Мы ждем.

 ********

 - Мисс Эстер, просыпайтесь. Операция прошла удачно. Через пару недель, когда снимем бинты, вы познакомитесь со своей новой внешностью.

 ********

 У меня нет другого выхода. У меня все равно больше не будет ни мужа, ни детей. Я не могу пойти в тот отель – и я не могу не пойти туда. Я просто исчезну. Миссис Грейсон пропадет, растворится в большом городе. Никто не узнает, что мисс Эстер Конелли, которая придет наниматься в няни бедным брошенным детям мистера Грейсона – их родная мать. Никто не узнает.

 ********

 - Вы можете посмотреться в зеркало, мисс Эстер. Заживление шло дольше, чем мы полагали, но сейчас все в порядке. Познакомьтесь с собой.

 Из зеркала на меня смотрит мисс Эстер Конелли, а не Элизабет Сьюзен Грейсон. Иной разрез глаз, иные скулы, иные губы и нос. Даже цвет радужных оболочек как-то поблек. Впрочем, всегда существуют контактные линзы и краска для волос. Здравствуй, мисс Эстер Конелли…

 ********

 Я не могу поверить. Картер отправил детей по частным школам. Я не смогу больше увидеть Кейна. В лучшем случае на каникулах, издали, на улице. Бедный мой мальчик…

 ********

 - Почему ты плачешь? Как тебя зовут, малышка?

 - Кэтрин Грейсон. От меня ушла мама, и я скучаю по ней. И по Кейну.

 - Иди ко мне, Кэтрин. Все будет хорошо, милая. Все будет хорошо.

 - А кто вы?

 - Меня зовут Эстер Конелли. Я троюродная сестра твоей мамы. Все будет хорошо, милая. Я никогда не брошу тебя…

 ********

 Кейн… Мой красивый, высокий, умный, несчастный мальчик… Откуда в тебе эта жесткость, циничность, грубость по отношению к девушкам? Одиннадцать лет назад ты был совсем другим. Что с тобой сделали? Как исправить все это? Я же знаю, что ты другой…

 ********

 Кейн… Мой красивый, высокий, умный, счастливый мальчик. Бог услышал мои молитвы и послал тебе Эрику. Она сделала невозможное и вытащила наружу подлинного тебя. У меня осталось только одно желание, только одна мечта – побывать на ваших свадьбах, Кейн и Кэтрин. Как ваша мать, а не дальняя родственница…

 *****************

 Эрика.

 - Дзыыыннь. - Стакан, выскользнувший из моих рук, с веселым звоном разлетелся на множество мелких осколков. Лучи утреннего солнца, проникающие в незанавешенное окно, мгновенно отразились в стеклянных кусочках, расцветив пол, покрытый ламинатом, радужными пятнышками.

 - Черт! - с чувством высказалась я, опускаясь на четвереньки и начиная подбирать их, с головой погрузившись в это медитативное, но опасное занятие. Опасное – потому что я, ощутив на себе пристальный взгляд, порезалась и обернулась, уже зная, кого я увижу. Накачанное тело, прикрытое только одними боксерами, синие глаза и взлохмаченные со сна темно-русые волосы.

 - Ты меня напугал, - укоризненно сказала я, машинально засовывая в рот пораненный палец.

 - А ты меня, - пробурчал не проснувшийся до конца Кейн, присоединяясь к сбору осколков. – Я просыпаюсь в незнакомом месте от звона, один… - Тут он обратил внимание на палец, который я продолжала посасывать. – Эрика, только не говори, что порезалась! Я понятия не имею, где в этом бедламе можно найти аптечку.

 Я смущенно кивнула.

 - Порезалась. А аптечка, мне кажется, вон в той коробке… Но она не нужна, это просто небольшая царапина.

 Кейн, однако, вздохнул, выбросил собранные осколки в мешок с мусором и направился откапывать из груды вещей указанную мною коробку.

 Мы переехали в этот дом только вчера, прибыв поздно вечером. Наше обучение было завершено, и мы устроились на работу в одном из филиалов корпорации Картера Грейсона в Денвере. За прошедшие пять лет отношения между отцом и сыном несколько улучшились. Не без моей помощи, правда. Кейн с большим трудом привыкал к мысли, что его отец - не такая бездушная сволочь, как он полагал всю сознательную жизнь, и что поступки Картера Грейсона по отношению к собственным детям были продиктованы исключительно его практичностью и желанием дать отпрыскам все для дальнейшей взрослой жизни. Оба – и отец, и сын – постепенно сходились друг с другом. Если на первом курсе колледжа Кейн и слышать не хотел о работе в корпорации Грейсона, то к концу обучения согласился с этим. Меня взяли в отдел разработки компьютерных программ, Кейна – прирожденного администратора – в производственно-плановый отдел. Что-то подсказывало мне, что его карьерный рост не заставит себя ждать, и не потому, что он сын владельца корпорации.

 Картер Грейсон оплатил обучение нам обоим, несмотря на активные протесты Кейна, сказав, что дать образование детям – его обязанность как отца. Мы оплачивали только текущие расходы: съем дома, еда, одежда, бензин и прочее. Какую-то мелочь присылали мои родители, но Кейн даже не брал это в расчет, используя исключительно свои средства. Пару месяцев назад мы определились, где и кем будем работать, и мой любимый занялся поисками дома в Денвере. Дело осложнялось тем, что Шир по-прежнему жил с нами, а, значит, ни о какой съемной квартире и речи не быть не могло. Песик просто не поместился бы на небольшом количестве квадратных метров. После бесконечных просмотров, объявлений, разговоров с агентами, споров, решительных заявлений «Ноги моей не будет в этом доме» с моей стороны и молчаливых усмешек на это от Кейна, дом был выбран. Относительно небольшой – я не собиралась тратить жизнь на уборку – удобный, оборудованный всем необходимым и расположенный недалеко от парка, где можно было гулять с собакой. К домику также прилагался небольшой участок земли, но как раз это привлекало меня меньше всего – терпеть не могу возиться в земле, занимаясь так называемым цветоводством. Зато я проследила, чтобы в доме с самого начала было подключение к Интернету.