Элен Вольф - Стань единственной

— Я вернулся, леди, прошу любить и жаловать, — он сделал театральный поклон в дверях приемной.

— Мистер Сандерс! — Алекс подскочила со своего места, сияя, как новогодняя елка.

— С возвращением, сэр, — Салли привстала.

— Как хорошо, что вы вернулись!

Да, он тоже так считал. Родные стены вселяли в него уверенность в завтрашнем дне. И, если быть честным с самим собой, он соскучился по работе.

Дэвид сунул руки в карманы и достал две маленькие бархатные коробки.

— Угадайте, что это?

— Это нам?

Они смотрели на него со смесью удивления и недоверия. Что не было странным, потому что он никогда им ничего не дарил.

Выслушав вопль Алекс и восторженный вздох Салли, Дэвид, наконец, вручил им подарки.

— О Мой Бог, какая прелесть!

— Это чудесно, сэр.

Девушки с благоговением рассматривали серебряные броши, которые выбрала Лиззи с помощью его сестры. Это была ее идея — сделать подарки Тому, Салли, Алекс и, само собой, Брендону, который был чертовски горд своим участием в их маленькой тайне. Весь этот шоппинг чуть не вывел Дэвида из себя. Слава Богу, с ними был Франсуа, который помог скоротать время за тремя чашками кофе и четырьмя рюмками коньяка, пока два маленьких вихря носились по всем этажам Галереи Лафаетт в поисках «чего-то необычного».

— Моя жена очень надеялась, что вы останетесь довольны ее выбором.

Открытые рты и широко распахнутые глаза — ему понравился эффект.

— Так вы еще не в курсе? — спросил он невинным голосом. — Да, с недавних пор я женат. Не забудьте отметить у себя, если Элизабет позвонит или приедет в офис, я для нее всегда свободен.

…Телефон зазвонил, вырывая его из воспоминаний.

— Хэй, друг, ты куда пропал? — спросил Билли Миллер.

— Привет. Уезжал по делам.

— Мои гастроли обломились, так что жду тебя вечером в клубе.

«Какая жалость», — подумал Дэвид, а вслух сказал:

— Извини, Билли, но я не смогу. Я теперь женат.

— Да брось, у меня тут толпа красоток, и на твою долю... Ты что? — вскричал он в конце.

— Женат, — Дэвид рассмеялся.

— Чувак, ты решил меня разыграть? Или обдолбился чего-нибудь покрепче обычной дури? — Музыкант явно пребывал в шоке.

— У меня был медовый месяц. Прости, что не пригласил. Все произошло слишком быстро.

— Если это та цыпочка, которая кинула тебя в прошлый раз, то я просто охренел!

— Да, это Лиззи. Назовешь ее цыпочкой еще раз, — его голос стал серьезным. — Будешь иметь дело со мной.

— Окей, беру свои слова обратно. Но я все равно охренел!

— К вам мистер Грей, — прервала их разговор Салли.

— Извини, дружище, меня ждет работа. — Дэвид был рад поводу закончить этот дурацкий разговор.

— Лады, — спокойно отозвался Билли. — Передавай Томми привет.

Дэвид положил трубку, с отвращением вспоминая, сколько травки скурил с другом за последние месяцы. И сколько шлюх...

— Скажи Тому, пусть войдет.

Отогнав ненужные мысли, он заставил себя подумать о делах.

***

Грей вертел в руках обсидиановую пантеру и ждал, пока босс переварит последние новости. Все его мысли были заняты Сэм. Впервые за долгое время он провел выходные, не выходя из дома. Потому что там была она. Дикарка, нуждающаяся в его помощи. А теперь он себе места не находил, оставив ее одну.

— Значит, Сэндлер считает, что с головой у нее все в порядке? — переспросил Дэвид.

— Ну да. Он проводил какие-то тесты. На его взгляд она слегка агрессивна и замкнута, что вполне нормально, если учесть, что ей пришлось пережить, но не страдает шизофренией, как написал в ее истории болезни Мюррей.

— Тогда каким гребаным образом она попала в психушку?

— Не знаю. Она не хочет говорить об этом.

— Дьявол! — выругался Сандерс. — Если Лиззи узнает, ее хватит удар.

— Не думаю, что ей стоит знать об этом. Подождем, пока Сэм придет в норму, потом решим, что делать дальше.

— Как она сейчас?

— Ну, — протянул он, — сегодня утром она ругалась как портовый грузчик, и даже без моей помощи приняла душ.

— Ты что помогал ей мыться? — удивился Дэвид.

Том покраснел. Черт бы побрал его длинный язык! «Умник, мне нужно принять ванну! — сказала она в субботу. — Я, конечно, могу доползти до нее, а потом ненароком захлебнуться, но раз ты такой добрый, почему бы тебе не помочь мне?» Он вспомнил ее худое обнаженное тело, покрытое синяками, и то, как она ядовито улыбалась, глядя на его сжатую челюсть. «Никогда не видел голых баб?» — спросила она, пока он аккуратно водил губкой по ее рукам, старясь не намочить повязки. Он ошибался, сравнивая ее с львицей. Сэм была змеей! Гадюкой.

— Давай, я не буду рассказывать тебе подробностей, — попросил Том.

— Как скажешь, — согласился друг. — Ты уверен, что ей стоит пожить у тебя? Я бы мог...

— Уверен, — перебил он, удивившись самому себе.

Спрашивается, на кой черт ему эта девка? Она ему никто!

— Будь осторожен, Томми, — сказал Дэвид. — Купер занимается клиникой, потому что я все же хочу знать, почему Саманта оказалась там. И если она не в себе, мне бы не хотелось подвергать тебя опасности.

— Все будет в порядке.

— Ладно. Подождем еще несколько дней. На этом все.

Грей не торопился вставать. Нужно было обсудить вопрос, связанный с Элис.

— Есть еще кое-что, — сказал он.

— О чем ты?

— В пятницу вечером, пока Сэндлер осматривал Сэм, я поехал в бар, чтобы пропустить пару рюмок.

— Продолжай.

— Я встретил там Элис.

Лицо Дэвида превратилось в непроницаемую маску.

— Она была пьяна, и мне пришлось отвезти ее домой. Она спрашивала о тебе.

— Что именно ее интересовало?

— Ее интересовало, правда ли что ты женат.

— Но...— босс удивленно сдвинул брови. — Откуда она узнала? Если Брендон проболтался, я уволю придурка!

— Послушай, это не мое дело, — сказал Том, со стуком ставя пресс-папье на место. — Но завязывай со всем этим. Элис хочет заявить на тебя свои права. Поговори с ней.

— Что ты ей сказал?

— Ничего, — это было правдой.

— Мне не о чем с ней говорить. Совсем скоро все узнают о моей женитьбе. Готов спорить, в данный момент Алекс обзванивает всех знакомых, сообщая новость.

— Как скажешь, — Том встал. — Мое дело — предупредить.

— Подожди, я кое о чем забыл, — Дэвид ухмыльнулся. — Мы с Лиззи купили тебе подарок в Париже.

Его довольная улыбка вызывала подозрение. Грею пришлось снова сесть.

— Я что-то пропустил или сегодня Рождество?

— Не ерничай, — сказал Сандерс, открывая ящик стола и ставя перед ним небольшую деревянную коробку. — Ты еще не видел, что внутри.

Том откинул крышку и не смог сдержать смех. Внутри, на подушке из красного бархата лежало пресс-папье из слоновой кости. И да, это была львица.

***

Мужчина вышел из дома, насвистывая любимую мелодию, и подобрал с крыльца газету. Бегло просмотрев криминальные сводки, он нахмурился. Ничего нет. Ему это не понравилось. Совсем не понравилось.

— Ай-яй-яй, как нехорошо, — пробормотал он себе под нос.

Швырнув ненужную прессу в мусорный бак, он вернулся в дом. Если они не хотят обращать на него внимание, значит, он сделал что-то не так. Опять. В прошлый раз они проигнорировали его, но тогда он был сам виноват. Сделал все слишком просто. Одинокая старая шлюха никого не интересовала. Даже мертвая.

Мужчина посмотрел на дверь, ведущую в подвал, и вздохнул. Сегодня ночью предстояло выбросить мусор, но... Прежде придется поработать над ним еще немного. Он налил себе кофе из старого жестяного кофейника и стал думать. Девка была молодой и красивой, жила в хорошем районе, одевалась в дорогие шмотки. Так почему ее никто не искал до сих пор? Что-то не сходится... Что-то он упустил...

Толстые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями начали выбивать дробь на столе. Он размышлял. «Думай, идиот, — сказал Мистер Бэйл в его голове. — Мы не должны облажаться снова». Корм... Рука замерла. Кошачий корм.

— Ай-яй-яй, как нехорошо, — пропел мужчина, подув на обжигающий напиток.

Ну конечно! Если ты идешь ночью за кошачьей едой — значит, ты живешь один. Вернее, с котом. Как же он сразу не догадался? Именно поэтому в выходные ее никто не искал. Возможно, только через два-три дня... Нет, он не может столько ждать. Если они не хотят ее искать, он преподнесет ее на блюдечке с голубой каемочкой. К тому же, пора было освободить место для новой работы. Мистер Бэйл сказал, что они станут известными. Но для этого нужно много работать. «Иди и сделай это», — произнес твердый голос в его голове.

Мужчина вздохнул и отставил кружку в сторону. Ему опять придется мыться. Как же он не любил грязь. «Это плата за славу, — прошептал Мистер Бэйл, — ты прославишься на весь мир. Никто никогда не интересовался тобой, но теперь они узнают... Они пожалеют, что игнорировали тебя все эти годы...»

— Да-да, я понял, — пробормотал он. — Все равно это нехорошо.

Мужчина поднялся наверх и вошел в свою комнату. Открыл скрипучий комод и, полюбовавшись аккуратными стопками чистой одежды, достал старые джинсы и футболку. Потом их придется сжечь. Какое расточительство!

Спускаясь по деревянным ступенькам, он натягивал медицинские перчатки. Руки должны оставаться чистыми. И ногти. «Следи за ногтями, Олли! Почему они опять грязные? Я тебе говорила, чтобы ты всегда мыл руки? Говорила? Говорила? ГОВОРИИИЛА?!» Он начал свистеть, чтобы заткнуть вопли матери в голове. Только так она замолкала. Он все еще помнил звук ремня, рассекающего воздух, и боль от ударов, обрушивающихся на его голову.

Сделав глоток остывшего кофе, он остановился в задумчивости посреди комнаты. «Сделай все правильно, — сказал Мистер Бэйл, — и ты получишь награду». Мужчина кивнул, продолжая насвистывать, и направился в сторону подвала. Когда дверь за ним захлопнулась, сияющий чистотой дом наполнился тишиной.

— Сэм, ты не спишь? — Том с опаской просунул голову в ее комнату.

— Нет, умник, я медитирую, — ответила она, не открывая глаз. — Разве не видно?

Саманта лежала посредине кровати, накрывшись одеялом до подбородка. На медитацию было не похоже.

— Мне пора на работу.

— Так давай, проваливай.

Грей вздохнул. Ему до сих пор не верилось, что она приходила к нему ночью, а он... Отверг ее. Придурок! И теперь она явно не в духе.

— Я оставил твой завтрак на кухне.

— Иди к черту, умник, у меня голова болит! — процедила Сэм сквозь зубы.

— Послушай. — Он подошел и сел возле нее. — Может, я вызову Сэндлера, если тебе плохо?

— Нет. У меня еще остались таблетки. Приму парочку и буду спать. Если ты свалишь наконец!

Том посмотрел на ее напряженное лицо, и ему вдруг захотелось обнять ее, сказать что-нибудь успокаивающее, поцеловать…

— Ты знаешь мой номер. Позвони, если что-то понадобится.

Он встал, подождал, пока она ответит, но ему пришлось уйти ни с чем. Саманта промолчала. В офис ехать совсем не хотелось, но работа есть работа. Садясь в свой БМВ Z4, он все еще не мог выбросить из головы вчерашнюю ночь.

Сэм пришла, когда он спал. Обнаженная, горячая, долгожданная. Почувствовав тяжесть на своих бедрах, Грей проснулся и увидел в темноте ее глаза, смотрящие прямо на него. Она сидела на нем верхом, упершись ладонями в подушку по обе стороны от его головы, и улыбалась. Почувствовав ее тепло, его тело отреагировало мгновенно. Не в силах сопротивляться своим желаниям, он обхватил ладонями ее лицо и приник к губам. Это было все равно что напиться из чистейшего источника после изнуряющей жажды. Это было прекрасно, восхитительно, умопомрачительно. Никогда еще Том не думал, что поцелуй может приносить столько эмоций. Его руки спустились вниз, лаская нежную грудь, погладили изгиб тонкой талии, обхватили упругие бедра. Электрические импульсы, исходящие от прикосновений ее влажного языка, пронизывали его насквозь. Он всегда спал обнаженным, поэтому их горящие тела разделяла лишь тонкая простыня, что казалась огромной преградой, которую ему хотелось устранить. Немедленно. Сейчас же.

Грей застонал и, не прерывая поцелуя, легко перекатился на бок, держа Сэм в кольце своих рук. Через мгновение ненужная ткань валялась на полу. Она обняла его за шею и обхватила ногами, когда он оказался сверху. Его член уже упирался во влажную, манящую плоть, и в этот момент (самый, мать его, ответственный, восхитительный момент) Саманта прервала поцелуй, чтобы сказать: