«Мисс Люси, пошлите за…»

Как будто ей нечего делать.

Люси стиснула зубы. Нет, она его не любит. Нисколечко.

Отец, обдумывая ее предложение, покачал головой:

— Я хочу, чтобы с ним пошла ты. Ты отлично справишься с работой. Ты же знаешь, как твоя сестра боится крови.

Кровь?

Люси оживилась. Образ избитого лорда Клифтона, хромающего к дому, возник в ее воображении. И согрел ей сердце.

Возможно, несколько синяков сделают этого высокомерного типа подходящим для дела.

Или хоть немного собьют с него спесь.

Отец неправильно истолковал ее улыбку.

— Да, ты поняла мудрость этого решения. Помнишь, каково было бедному Безумному Джеку, когда Марианна вывела его? — Покачав головой, Эллисон кивнул дочери. — Я не очень волнуюсь за его светлость, но не хотел бы, чтобы Расти и Сэмми пострадали. Они хорошие ребята.

Расти и Сэмми? Люси поставила корзину.

— Ты отправил в засаду этих двух головорезов и волнуешься за их безопасность?

— Да. — Отец потянулся за другим бисквитом. — Я знаю, ты считаешь Клифтона занудным болваном, но, думаю, он удивит тебя, Гусси. Он себя еще покажет. — Отец откинулся на стуле. — Просто прежде ему никогда не приходилось стоять на собственных ногах. Но ты можешь научить его, моя девочка. У него есть характер и смелость, но он должен в это поверить.

Она фыркнула. Во что там верить? Лорд Приличия-и-Правила против Расти и Сэмми? Эта парочка выросла в трущобах Севен-Дайалс. Эти два закоренелых преступника шастали по темным переулкам Лондона, пока ее отец не предложил им законную работу, на которую они способны.

Звякнул колокольчик над дверью, Люси не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто дернул шнурок.

Он! Видимо, требует, чтобы ему принесли чай.

Люси, как и ее отец, не обратила внимания на нетерпеливое звяканье колокольчика. И миссис Кьюин, как заметила Люси, не слишком торопилась вернуться в кухню.

Пусть он граф, их кухарка не так глупа, чтобы высовываться, пока не уляжется пыль.

— Подозреваю, что он не слишком любезно отнесется к тому, что его проверяют, — беспечно продолжал отец, не обращая внимания на колокольчик и нарастающее волнение Люси. — Так что ты понимаешь, почему я хочу, чтобы ты была там. Ты ему хорошая пара. Ты сумеешь вразумить его, когда он обнаружит, что его послали на проверку.

«Ты ему хорошая пара…»

Люси отмахнулась от скрытого смысла этой фразы. Тоже мне хорошая пара! Это значит, что она и граф подходят друг другу, что у них есть нечто общее.

Ничего подобного. Этот человек не способен стать агентом короля. Он напрасно тратит драгоценное время ее отца.

Красивый, богатый и испорченный — таков граф Клифтон. Он не способен послужить королю и стране, это стало ясно, как только он переступил порог их дома.

«Но все это может закончиться теперь, Люси», — зашелестел внутренний голосок. — «Позволь ему отведать реальной опасности, и он вернется в Лондон еще до наступления вечера».

Тогда папа и мистер Пимм поймут то, что для нее было совершенно ясно с самого начала: граф Клифтон никакой не герой.

— Где, черт побери, эта девчонка с кухни? — возмутился Клифтон. — Хозяйство в доме ведется крайне небрежно.

Малком поднял глаза от бумаг.

— Ты бы сам мог спуститься, — предложил он, но по его тону было ясно, что само предположение весьма забавно. — Вероятно, мисс Люси была бы приятно удивлена, узнав, что ты не такой величественный, каким любишь себя изображать.

Клифтон повернулся к нему.

— Я не величественный!

— С тех пор как мы оказались здесь, ты стал заносчивым и надменным, таким я тебя не видел, — рассмеялся Малком. Граф молчал. Брат продолжил: — Я бы даже сказал, что ты умышленно изводишь девушку. Разве не так?

— Ничего подобного. — Клифтон дернул галстук. Он вдруг подумал, что она подсыпала в крахмал песок. — Просто манеры этой мисс Люси могли бы быть более подобающими. — Прислонившись к стене рядом с сонеткой, Клифтон скрестил руки на груди.

Брат фыркнул:

— О, ты, конечно, ею командуешь, но не стоит сверх меры провоцировать эту девицу. Она дочь Эллисона до мозга костей.

— И что, по-твоему, она может сделать? — отмахнулся Клифтон. — Она всего лишь девчонка.

— Не знаю, — покачал головой Малком, — но не хотел бы я подвернуться ей под горячую руку. Это всего лишь братский совет. — Он закрыл книгу. — Как жаль, что она не похожа на свою сестру. Ах, очаровательная мисс Эллисон.

Клифтон покачал головой:

— Я бы сказал, что от нее одни неприятности.

— Она восхитительная сорвиголова, — усмехнулся Малком.

У Клифтона не было никаких сомнений, почему Эллисон держит свою старшую дочь здесь, в Хэмпстеде. Стройная, грациозная, с озорными искрящимися глазами, светлее, чем ее сестра Люси, Марианна Эллисон само совершенство.

— И хорошо это знает, — заметил Клифтон. — Похоже, ни одна из сестер здесь не котируется.

— Это странно, — согласился Малком. — Здешние молодые люди, должно быть, слепые.

Или так хорошо осведомлены о туманном прошлом Джорджа Эллисона, что предпочитают держаться подальше от его дочерей.

— И все же, — продолжил Малком, — я полагаю, что Хэмпстед тебе нравится куда больше, чем Лондон в разгар светского сезона. Тут никто не пытается навязать тебе свою дочь. Да тебе радоваться надо, мы далеко и через две недели уедем еще дальше. Ну что с тобой? Что-то не так?

— Ничего. — Граф оглянулся на сонетку, решая, дернуть ли ее еще раз. — Все. Ты уверен, что именно этим хотел заниматься?

— Да, конечно. Мне нравится делать что-то полезное.

Идея работать на министерство иностранных дел и отправиться на континент принадлежала Клифтону. И теперь ответственность этого решения начинала давить на него. Что, если они не вернутся? Если провалятся?

Что, если он окажется недостойным своих предков, героев и победителей?

Презрение в глазах мисс Люси так много говорило всякий раз, когда она смотрела на него. Похоже, она верит в его карьеру шпиона не больше, чем в то, что их старая кухарка может командовать батальоном.

Дерзкая девчонка.

Он никогда таких не встречал. Она способна камня на камне не оставить от его уверенности. И почему она его так раздражает?

Поскольку она не похожа на других…

Не льстивая мисс. Не улыбающаяся дебютантка.

Прямые и весьма дерзкие высказывания Люси Эллисон застали его врасплох.

Да, будь он честен, он даже мог бы признать, что находит ее немного интригующей… с этой великолепной копной волос и открытым, слишком честным взглядом.

— Пожалуй, я был в какой-то мере осел, — признал он.

— В какой-то мере? — поддразнил брат. — И не смотри на меня так. Ты, конечно, не столь надменный, как наш отец, но брюзга. — Малком сделал паузу. — Возможно, тебе нужно подружиться с девчонкой из гостиницы. Как ее зовут?

— Я не спросил.

Малком пожал плечами:

— Она, похоже, весьма расположена к знакомству.

— Да уж. — Клифтон покачал головой. — Но она не в моем вкусе и немного старовата, тебе не кажется?

— Хм, я наделся, ты не заметишь, что она не первой молодости, — озорно блеснул глазами Малком, откинувшись на стуле. — А как насчет мисс Люси? В конце концов, она твоя новая любовница.

— Люси Эллисон? — пробормотал Клифтон, оттолкнувшись от стены. — Ты с ума сошел?

К его неудовольствию, Малком расхохотался:

— Она ведь тебя раздражает. Знаешь, так забавно за вами наблюдать. Кружите друг вокруг друга, как коты.

— Малком, — предупреждающе произнес граф.

— И она хорошенькая. — Потянувшись, Малком закинул руки за голову.

— Хорошенькая маленькая выскочка, если хочешь знать, — ответил граф. Его брат снова рассмеялся, что ничуть не ослабило замешательство Клифтона. — И как это ты находишь этот дом таким удобным?

Малком подался вперед.

— А! На этот раз преимущество на моей стороне. Если хочешь знать…

— Хочу.

— Полагаю, потому что я незаконный сын. Так что здесь я на равных.

— Теперь понятно. Похоже, я столкнулся с английской версией лозунга «Свобода, равенство, братство».

Малком рассмеялся, ничуть не обидевшись, что его обозвали якобинцем.

— Берегись, иначе эта мисс Эллисон решит организовать собственный Конвент.

— Удивляюсь, что Пимм не отправил ее к французам, — заметил Клифтон. — Она бы их сильно притормозила своей придирчивостью.

— Не знай я тебя, — Малком, взяв книгу, беспечно перелистывал страницы, — сказал бы, что тебе нравится ее подкалывать.

— Ничего подобного.

— Возможно, ты злишь ее только для того, чтобы…

Клифтон погрозил брату пальцем:

— Даже не думай. Такой невоспитанной девицы я в жизни не встречал. У меня нет ни малейшего желания затащить ее в постель.

Пожав плечами, Малком продолжал перелистывать толстую книгу, отыскивая потерянное место. Не поднимая глаз, он сказал:

— На самом деле это не важно. Твое высокое положение не произвело на нее никакого впечатления. Наверняка она не легла бы с тобой в постель, даже если бы ты ее хотел.

Стрела угодила в цель. В словах Малкома была доля правды.

Мисс Люси Эллисон с Хэмпстедской пустоши смотрела на него так, будто ждала, что он потерпит неудачу прежде, чем доберется до пролива. Если он вообще сумеет добраться до Гастингса, говорил ее косой взгляд.

— Я могу это сделать, — громко заявил Клифтон.

— А кто сказал, что не можешь?

Малком любезно не поднял глаз. Но сбил брата с толку своими словами. На здравомыслящего Малкома, как и на мисс Эллисон, происхождение и титул не производили впечатления. Возможно, именно поэтому мать Клифтона никогда не возражала против того, чтобы ее сын рос вместе со сводным братом.

Она полагала, что это даст Клифтону возможность познать обычный мир, который иначе ускользнет от него, как ускользнул от его отца. Происхождение отделяло старшего Грея от меняющегося современного мира, в который новый век толкнул Англию.

Незнакомое общество, Люси Эллисон, отрицавшая все и вся, — все это было для него внове.

Клифтон переминался с ноги на ногу, незнакомые болезненные ощущения охватили его.

— Где, черт побери, горничная с подносом?

— Иди сам возьми, — предложил Малком. — Кстати, ты когда-нибудь сам приносил себе чай?

Как ни отвратительно ему было это признавать, граф покачал головой.

— Сделай доброе дело, — посоветовал брат, — спустись вниз. Попытайся очаровать ее.

Клифтон уже повернулся к двери, но последние слова Малкома остановили его.

— Что-о-о?

— Очаруй ее. Покажи ей, что ты не напыщенный болван.

— Я не…

— Нет, конечно, нет. — В глазах Малкома вспыхнули веселые огоньки.

— Ушам своим не верю! Ты предлагаешь мне очаровывать эту… эту…

— Хорошенькую леди?

— Скорее, ведьму, — ткнул пальцем в воздух Клифтон.

— Ведьма? Думаю, это лучше, чем гарпия. Очаруй ее, Гилби. Если сумеешь.

Клифтона возмутило такое оскорбление.

— Я могу любую леди очаровать. — Ответное громкое фырканье еще сильнее задело графа. — Что это значит?

Maлком откинулся на стуле.

— Только то, маленький братик, — Малком порой любил напомнить Клифтону, что тот хоть и наследник, но моложе, — что флирт не самая сильная твоя сторона.

Граф открыл было рот, чтобы возразить, но сказать было нечего. В словах Малкома есть доля правды.

И значительная.

— Иди, попрактикуйся с Люси, — посоветовал Малком. — Нет, не надо слов. По испуганному выражению твоего лица я вижу, что ты не понимаешь, почему я это предложил. Но скажи мне, Гилби, разве ты хоть раз не задумывался, как выглядит ее роскошная грива, освободившаяся от шпилек?

— Нет, не задумывался, — солгал граф. — Ни разу.

— Я так не думаю, — рассмеялся Малком. — Это было бы по меньшей мере странно, не правда ли?

Да уж, подумал Клифтон, спускаясь с черной лестницы. Весьма странно. Девушка, с ее черными локонами, каскадом падавшими на белые плечи, походила на сирену.

Она настолько обворожительна, что любого соблазнит пробить брешь в стенах ада.

Спутаться с этой фурией равносильно тому, чтобы оказаться в преисподней, размышлял он, задержавшись на площадке. До его ушей донесся разгоравшийся в кухне спор.

Клифтон всегда считал подслушивание ниже своего достоинства, но в его новой профессии это просто необходимо.

Граф неслышно шагнул ближе, и не потому, сказал он себе, что горячий, серьезный тон мисс Люси возбудил его любопытство.

— Ты совершенно ошибочного мнения о нем, папа, — говорила она. Клифтон почти видел ее упертые в бока руки, решительный блеск в глазах. — Ты и Пимм, вы оба заблуждаетесь. Помяни мое слово, он заносчивый, высокомерный, властный…