— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что считала, что он — это ты. Вот почему, встретив тебя, поняла все так быстро. В моей голове все встало на свои места. Я будто заранее видела в нем твою душу. Твою силу, твою доброту, деликатность… Он словно играл твою роль. И эту роль я любила. Но теперь в этом нет необходимости… ты пришел. Пришел ко мне. И я счастливее всех на свете.


Дженнифер вошла в гостиную дома Алекса Китона и огляделась. Прошло всего несколько дней с тех пор, как они с Джери подарили Элис платье ее мечты. Для свадьбы с Тревисом. С Тревисом Питерсоном! До чего же они были слепы.

Она, впрочем, никогда не обольщалась на его счет. Но вчера, когда они с Дином с ним разговаривали, она впервые увидела Тревиса без обычной маски. И в ужасе отшатнулась от него… Перед ними на мгновение будто обнажилась его мерзкая сущность.

Конечно, он прикидывался, видимо считая, что дело с Элис еще может выгореть. Не хотел портить отношения с ее друзьями. Но Дженнифер казалось, что пала завеса, скрывающая истинный образ этого человека.

В комнату вошла Бренда.

— Джен, как дела? — спросила она. Женщина выглядела обеспокоенной, но и счастливой одновременно. Дженнифер это удивило.

— Бренда, у вас все в порядке? — осторожно спросила она.

— Алекс сделал мне предложение. — Бренда зарделась, как счастливая маленькая девочка. — Он на коленях просил меня стать его женой.

— А вы?! — Джен едва удержалась от того, чтобы не захлопать в ладоши, до того она радовалась за эту добрую женщину, всегда по-матерински относившуюся к ней, хотя и не была в восторге от ее выбора.

— Я сказала, что подумаю.

— Вот это правильно! — Джен обняла ее, и женщины рассмеялись. — Он должен наконец уяснить, как ему повезло.

— Я люблю его, Джен… понимаешь? О, Господи… извини, — спохватилась она. — Сейчас надо думать только об Элис. Она не ночевала дома. Джери думает…

В гостиной появилась Джери. Она выглядела немного сонной.

— Привет, Джен. Как у вас с Дином?

— Только не говори мне, что не знаешь.

И снова счастливый смех наполнил комнату.

— Мама и Алекс, ты с Дином… похоже, у нас сегодня день хороших новостей, — с веселой улыбкой заметила Джери.


Тревис места себе не находил. Всю ночь не спал после разговора с Джери. Она так и не сказала ему, как именно собирается избавиться от Элис. Ей легко рассуждать… одно дело — слова, а другое — поступок. А если полиция вычислит их обоих? Джери вчера сказала, что уж он-то вне подозрений. Это как посмотреть — самоубийство Элис напрямую связано с ним… Полиция наверняка его допросит. Он будет на виду. Все газеты начнут склонять жениха-негодяя. Впрочем, они и так склоняют и изо дня в день все больше. Эти писаки совсем обнаглели.

Про него даже в местных теленовостях упомянули. Он стал посмешищем всего города. Журналисты изощряются как могут. Кто-то издевается над невестой, кто-то над женихом, как всегда бывает на расстроенных свадьбах. А отец Элис — большая шишка. И его дочь, и, соответственно, он, как жених, у всех на виду.

Элис называют богатой дурой, его — неудачливым альфонсом… Черт возьми, та еще слава. Не видать ему больше невест с приданым, как всегда мечталось, все от него теперь нос воротят. Одна надежда — денежки, которые достанутся Джери. А значит, ему надо быть с ней.

Никто не знает, что девица на кассете — Джери. Это дает ей преимущество перед ним. Когда начнут копаться в смерти Элис, ее не тронут.

Зато у него нет мотива, а у нее — есть. Правда, в завещании она не упомянута, но она дочь наследницы. Причем единственная.

Как ни крути, они оба в этом замешаны. Но и выбора у них нет, поэтому надо держаться друг друга.

Сейчас из них двоих скорее ей есть что терять. И это дает ему козырь.


Агги, секретарша Алекса Китона, случайно встретилась с Дином Стэнтоном в кафе во время ленча и взахлеб обсуждала свой вчерашний разговор с Элис.

— Она была как ненормальная… это какой-то кошмар! — Агги тараторила без перерыва, не давая Дину рта раскрыть.

— Что она говорила? — спросил наконец Дин.

— Что-то о том, что чувствует себя виноватой, мол, уделяла мне мало внимания… ну и все такое…

— Как странно… вы ведь с ней никогда не были близки.

— Да мы и словом не обмолвились с той поры, как я на ее отца работаю… Впрочем, Элис всегда была не от мира сего. А после размолвки с Тревисом Питерсоном окончательно помешалась.

— Ты уверена, что звонила именно она?

— А то! — Агги возмущенно фыркнула. — Я прекрасно различаю голоса и никогда еще никого ни с кем не перепутала. Шеф мной доволен. Когда ему звонят и не успевают представиться, я мгновенно соединяю и говорю: «Это Смит». Ну, к примеру… ты понимаешь?

— Да тебе просто цены нет, — улыбнулся Дин, в душе покатываясь со смеху.

Она просияла.

— Спасибо.

— Дело в том, что вчера Элис позвонила матери Джен… и тоже несла околесицу…

— Да ты что! — Глаза Агги округлились.

И Дин тут же пожалел, что проболтался. Надо же связаться с такой сплетницей!


Миссис Бейли договорилась встретиться с Брендой во второй половине дня и выпить вместе чашечку кофе. Бренда была крайне обеспокоена отсутствием Элис, но понимала, что пока не может что-либо предпринять в связи с этим. Элис совершеннолетняя, тут ничего не поделаешь. Она имеет полное право уйти из дома и проводить время так, как ей заблагорассудится. Полиция на смех поднимет их с Алексом, если они вздумают туда обратиться.

К тому же служанка сказала, что Элис звонила сегодня утром, предупредила, что вечером вернется домой. Все это очень странно. Но пока лучше не выдумывать бог знает что. Может, она просто хочет побыть одна и поразмыслить хорошенько о том, что делать дальше.

Бренда набрала номер Тревиса, желая поговорить с его братом.

— Алло, — ответил всхлипывающий женский голос.

— Лайза, извини, но мне нужен Рональд… У меня к нему дело.

— Бренда? — было слышно, как та шумно высморкалась. — Рона нет дома. Со вчерашнего дня его нет.

— Со вчерашнего дня? — удивилась Бренда.

— Да, провалился куда-то… и маме ни слова… Никто со мной не считается, — жалобно запела свою обычную песню Лайза. — Растишь вот деток, растишь…

— Извини, я потом позвоню.

Бренда быстро повесила трубку. Слушать причитания полупьяной Лайзы у нее не было ни малейшего желания. Но на сердце отлегло. Если Рона нет дома, то, может, он с Элис… Если так, с ней ничего не случится.

В гостиную вошла миссис Бейли, мать Дженнифер. Они не были близкими подругами, но нравились друг другу. Сара Бейли — подтянутая симпатичная женщина с чувством юмора — выглядела намного моложе своих лет. Глядя на нее, легко было угадать, какой станет Дженнифер лет через двадцать. Бренда в который уже раз позавидовала близости между матерью и дочерью, глубокой душевной связи и теплоте, которыми и не пахло в их отношениях с Джери.

Сара села на диван рядом с Брендой. Она казалась очень обеспокоенной.

— Элис звонила мне вчера вечером…

— Джери мне говорила.

— Бренда, мне так не по себе… как вспомню ее слова, голос, так дрожь пробирает… И ее ведь нет дома?

— Да, еще нет, — растерянно пробормотала Бренда, вдруг испугавшись, — но она звонила…

— И что сказала?

— С ней говорила служанка. Кажется, с Элис все в порядке.

— Ну, если так, хорошо.

Бренда сидела, глядя прямо перед собой в одну точку. Слова матери Дженнифер долетали до нее, как сквозь густой туман. В мозгу снова и снова звучала фраза, произнесенная Сарой: «Как вспомню ее слова, голос, так дрожь пробирает…». Боже мой, что же это такое…


Лайза Питерсон была вне себя. Она так хотела пожаловаться на жизнь, а эта чертова баба Бренда взяла и повесила трубку. И зачем ей Рон? Лайза налила себе еще виски… надо же чем-то утешиться, раз сыновья на нее плюют. А эта Бренда Макдауэлл строит из себя невесть что, а сама не так давно тоже любила закладывать за воротник. Тревис не раз говорил ей, что от экономки попахивает… Теперь понятно, она заполучила старика Алекса с потрохами и корчит из себя светскую даму. Везет же некоторым!

Зато у нее, Лайзы, сыночки что надо… А эта Джери… настоящая рыжая бестия… Будь она ее матерью, тоже, наверное, заливала бы свое горе…

«Все-таки Бренда не сволочь, — подумала Лайза, — а вот ее дочка… от нее жди любой беды». При одной мысли о Джери ей становилось не по себе, а почему, она и сама не знала…

Где же ее сыновья? Рон и не думает помогать Тревису уладить дело с дочуркой Алекса, пропадает где-то целыми днями, а Тревис, ее милый мальчик… неужели его ждет столь же жалкое прозябание, что и ее саму?

Это несправедливо. Рональд должен ему помочь.

Раздался звонок в дверь. Лайза открыла. На пороге стояли Рональд и Тревис.

— Ну надо же… оба! — воскликнула Лайза и заключила их в пьяные объятия. — Я тут с ума схожу, а вас все нет и нет. Куда вы пропали?

— Мы встретились около дома, — пояснил Тревис. Братья вошли в комнату, бросая друг на друга настороженные взгляды.

— Где ты был? — грозно глядя на Рона, спросила Лайза.

— Гулял, — беспечно ответил тот.

— Тебе звонила эта баба… Бренда Макдауэлл.

— Правда? — откликнулся Рональд. — Я ей перезвоню.

— А ты? — Лайза нежно посмотрела на Тревиса. — Где ты был, сынок? Я беспокоилась…

— Я? Я тоже гулял, — сказал Тревис, неопределенно хмыкнув.

— Ну и ну, — капризно протянула Лайза, — совсем меня забросили. Вам на меня наплевать.

Она повернулась к ним спиной и с величественным видом выплыла из комнаты.

Тревис нахмурился.

— Послушай-ка, Ронни… нам надо поговорить. Ты был в доме Элис, шептался там с ней о чем-то…

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Рон.

— Сорока на хвосте принесла… Ладно, мне эта парочка рассказала — Дженни и Дин… Может поговорим?

— О чем? — Рон повернулся к нему.

— Об Элис.

— Тревис, не сомневайся, мы поговорим о ней… Только время еще не пришло.

— Какое время?

— Узнаешь, когда придет. А сейчас извини…

Рональд вышел из комнаты. Тревис недоуменно смотрел ему вслед.


Алекс Китон торопился на деловую встречу. После разговора с Агги он снова разволновался. Ему-то казалось, что Элис потихоньку успокаивается, а оказывается, они с Брендой тешили себя иллюзиями. Его дочь позвонила двум малознакомым женщинам, наговорила странные вещи и, что самое ужасное, словно бы простилась с ними. Черт знает, какие мысли шли ему в голову…

Горничная, постучавшись, вошла в комнату.

— Мистер Китон, пришла ваша дочь.

— Элис пришла? — Он перевел дух. — Слава Богу. С ней все в порядке?

— Насколько я могу судить, да. Она даже какая-то…

— Какая? — насторожился Алекс.

— Ну… сияющая… Взволнованная, будто случилось что-то хорошее. Не смотрите на меня так, мистер Китон, мне это тоже показалось странным.

— Да, я понимаю… — Алекс задумался.

— А этот молодой человек… — девушка замялась.

— Только не произноси его имени, — рявкнул Алекс. — Я знаю, о ком ты говоришь.

— Ну, может, они помирились…

Алекс смерил ее гневным взглядом.

Девушка испуганно попятилась к двери.

— Простите, я…

Видя ее явное смущение, Алекс смягчился.

— Ладно, Синтия. Ты свободна. И не смотри на меня как на чучело в День всех святых.

Синтия быстренько вышла из комнаты.

Алекс подумал немного и спустился вниз. Элис сидела на диване и за обе щеки уплетала бутерброды. Алекса это обескуражило.

— Дорогая, где ты была? Мы так волновались…

— Папа, я просто умираю от голода! — Элис прямо-таки излучала здоровье и благополучие. — Я тебе все расскажу… только дай мне немного времени… пока еще рано.

— Но с тобой все в порядке?

— Со мной? А разве не видно? — Она рассмеялась.

Такая явная перемена скорее испугала ее отца, нежели обрадовала. Ему это показалось еще одним подтверждением, что дочь не в себе и может выкинуть все, что угодно.

Вошла Джери. Алекс нежно потрепал ее по щеке.

— Что бы мы делали все эти дни без тебя, — шепнул он ей. — Присмотри за ней… хорошо?

— Ну конечно! — Джери улыбнулась лучезарной улыбкой.

Алекс вышел из комнаты. Джери уселась в кресло напротив Элис.

— Я вижу, ты не утратила аппетит, — заметила она.

— Хочешь? — Элис предложила ей бутерброд, лежавший на подносе. — Попросить, чтобы принесли еще кофе?

— Не стоит… спасибо… — Джери замялась. — Элис, мне очень неловко… Я видела Тревиса… Ничего, что я об этом говорю?