Дин Стэнтон стоял на пороге, немного бледный от волнения, но видно было, что он так и светится от радости. Не говоря ни слова, он схватил ее в охапку, его губы мгновенно нашли ее губы, и через минуту они уже были в постели, лихорадочно срывая одежду друг с друга и забыв обо всем на свете…


Джен лежала в объятиях Дина, и слезы текли из ее глаз, смешиваясь с его слезами. Она очень хотела разозлиться на него, сказать какую-нибудь резкость, но вместо этого покрывала поцелуями его обнаженную грудь, повторяя: «Я люблю тебя… люблю… люблю…»

Дин Стэнтон был ее единственной любовью. Никто не вызывал в ней таких чувств. Она вспоминала, как они впервые занимались любовью… это было на первом курсе университета… она так нервничала, а он делал вид, что спокоен… Воскрешала в памяти первое свидание в кафе накануне выпускного вечера в школе… Она была в сером платье, это так шло к ее прекрасным темным волосам. Он сказал, что она похожа на фею, с этими локонами, а разрез зеленоватых глаз сравнил с изящными очертаниями древесного листа.

Но тут она вспомнила их последнюю встречу, слова, которые он ей сказал, и отодвинулась на край кровати.

— Дженни, в чем дело?

Она взорвалась.

— В чем дело? Ты спрашиваешь меня?! Это так на тебя похоже, Дин Стэнтон. Ты считаешь, что можешь запросто отвернуться, исчезнуть на два года, а потом заявиться сюда как ни в чем не бывало и…

— Обнимать тебя… целовать? — Он улыбнулся немного смущенно. — Продолжай, Джен. Я знаю все, что ты можешь сказать. Но я должен был убедиться, что ты меня любишь.

Она вспыхнула.

— Таким образом? Какой же ты негодяй…

— Джен, родная… — Он попытался обнять ее, но она его оттолкнула. — Я кое-что скрыл от тебя тогда… Неудивительно, что ты меня ненавидишь. Но теперь у нас не будет секретов. Все станет по-другому, родная… Я жить не могу без тебя.

— И тебе понадобилось два года, чтобы это понять?

— Ты не знаешь, чего мне стоило уехать тогда, не объяснившись…

— И знать не хочу! Уходи, убирайся…

Он смотрел на нее, потрясенный. Но Джен была непреклонна.

Пока он собирал вещи, она едва сдерживала слезы, а оставшись одна, разрыдалась.


Джери и Бренда заканчивали приготовление невесты. Оставалось только надеть это великолепное платье из роз — это чудо… Бренда не могла на него налюбоваться.

— Что-то Джен задерживается, — сказала Элис. Она была удивительно хороша. Ее волосы, убранные в высокую прическу, смотрелись золотистой короной на хорошенькой головке, в ушах блестели жемчужины, на шее красовалось серебряное колье, а диадема на голове напоминала цветок.

Розовое платье, достойное принцессы из сказки, ожидало своей очереди.

— Ты королева из роз, — сказала Джери таким приторным тоном, что мать ее вздрогнула.

Джен вошла запыхавшись.

— Извините, что опоздала, у меня неполадки с машиной, — пробормотала она. От Бренды не ускользнули слезинки, которые Джен поспешно смахнула с глаз. Она любила Дженнифер как свою дочь и переживала за нее не меньше, чем за Джери и Элис. «Они все три мои дочери, — с нежностью подумала она. — Такие разные и такие прекрасные… каждая по-своему. Господи, только бы Джери перестала злиться…»


— У тебя что-то случилось, родная? — спросила Бренда.

Джен улыбнулась и неопределенно пожала плечами. Джери тоже заметила перемену в подруге, но сегодня ей не до Джен, хотя ее-то она по-настоящему любила… без всяких задних мыслей. Она представила себе, как отреагировала бы Джен, узнав о ней, Джери, и Тревисе… Сердце сжалось при мысли о том, что Джен навсегда от нее отвернется…

К черту! Джери стиснула зубы. Месть сладка, это стоит того. Скоро невеста увидит сюрприз.


Тревис не спеша прихорашивался перед зеркалом. Он думал о прошедшей ночи. Да, Джери дала ему жару… Надо с ней рвать, пока она окончательно не обнаглела. Вчера ему показалось, что Джери так и кипит от злости из-за предстоящей свадьбы. Она проговорилась, и он сразу смекнул, почему она так раздражена. Когда он чуть не кричал от восторга, прижимая ее к себе, она спросила его: «Ну как, нравится, Тревис? Думаешь, твоя непорочная голубка на такое способна?» До этого они никогда не говорили об Элис. Будто не сговариваясь, решили не затрагивать эту тему и за все годы ни разу не упомянули ее имя, оставаясь наедине.

Ему даже казалось, что Джери чувствует свою вину перед подругой — все-таки Элис ей как сестра…

Только вчера он понял, что Джери ее ненавидит. И как!

Он не был к такому готов. И невольно начал нервничать, хотя это ему абсолютно несвойственно. Джери, оказывается, горазда на сюрпризы. А он-то думал, что хорошо ее знает.


Элис стояла перед зеркалом и вглядывалась в свое отражение. Нет, это была не она, а какая-то незнакомка, сказочное существо с золотистой короной на голове, нежно-синими, сияющими как две звезды, прекрасными глазами, прозрачной кожей и изумительно красивыми линиями длинной шеи и плеч, облаченное в поэму из роз, словно нимфа в волшебном саду. Она готова была разрыдаться… нет, все это слишком прекрасно! Не может быть, чтобы это была она.

Тревис опаздывал. Элис знала, что ей нужно освоиться в своем необыкновенном платье — оно было таким длинным, что юбку приходилось поднимать при ходьбе. А ей ведь ходить в нем целый день.

Ее детская мечта, о которой знали только Джен и Джери. Элис увидела платье из роз в каком-то мультфильме, ей тогда было всего шесть лет, но она запомнила его на всю жизнь. Она так восторженно рассказывала о нем подругам, столько раз рисовала принцесс в этом платье, что Джери и Джен учли каждую деталь, придирчиво наблюдая, как оно рождалось на свет в умелых руках мастера.

Они так ее любят…

И ведь это идея Джери, ей Джен по секрету сказала.

Джери очень хорошая, но ей не везет… В школе она встречалась со многими парнями, но вот потом… Столько лет — и никого. Бедная Джери… Она заслужила такое же счастье, как у нее, Элис. И почему только судьба от нее отвернулась?

Элис вздрогнула от неожиданного звука, обернулась и увидела на полу кассету, на которой было написано: «Погляди-ка, невеста!»

Внезапно похолодев, включила видео и поставила кассету, испытывая странное желание бежать куда глаза глядят.

Лицо Тревиса возникло на экране…


Дженнифер избегала смотреть на Дина, а он не сводил с нее грустных глаз. Она была взвинчена, а все, как нарочно, так и старались снова свести ее с этим типом. Сначала его сестра Стелла попыталась подвести ее к нему, потом Бренда. Они все словно сговорились, а Джен сгорала от стыда. Она не могла себе простить того, что случилось утром. Дин заявился к ней как ни в чем не бывало, не говоря ни слова, затащил в постель, а она, вместо того чтобы все ему высказать, растаяла, как дурочка…

Джери рядом с Джен напряженно застыла. Она не знала, какой реакции ждать от этой святоши, даже представить себе не могла… И именно поэтому ей было так не по себе.

И тут все услышали крик, дикий крик, и посмотрели наверх.

Бренда кинулась в комнату Элис, вслед за ней Алекс.

Джен и Джери остолбенели, но через мгновение тоже бросились в комнату невесты.

За ними побежали остальные гости.


Алекс и Бренда стояли, прижавшись друг к другу и дрожа, и смотрели видео. Все застыли, глядя, как на экране жених занимается любовью с незнакомой девушкой в черном парике и очках. Вдруг послышался тихий возглас.

Оглянувшись, они увидели бледное лицо Тревиса. Тот приехал последним, задержавшись немного, как и обещал подругам Элис, и побежал за толпой наверх.

Все стояли, боясь шевельнуться и издать хоть какой-нибудь звук, и все же кто-то не выдержал и пробормотал: «А где же невеста?»

Толпа расступилась в недоумении.

Элис в комнате не было.


Девушка в платье из роз бежала, не разбирая дороги, и чуть не попала под колеса встречного автомобиля. Сидевший за рулем едва успел затормозить.

Он выскочил из машины и ошеломленно замер, узнав ее. Элис тоже смотрела на него как на привидение. Он не мог понять, что значит это выражение на ее лице.

— Это ты! — Она пыталась унять дрожь.

— Я…

— Увези меня отсюда. Пожалуйста. Давай поедем в Лас-Вегас. Прямо сейчас.

— Но… — Он ничего не понимал.

— Теперь, когда я увидела тебя, я не верю… Твои глаза не обманывают… Ты ведь любишь меня.

Он не знал, что сказать. Эта девушка действовала на него завораживающе. Хотелось все время смотреть на нее, слушать голос — Господи, такой нежный, как музыка. В голове не было ни одной мысли, за которую могло бы зацепиться сознание. Сердце бешено стучало в груди. Он ощутил вдруг безудержное волнение.

— Это все мой отец, я теперь поняла…

— Но я…

— Ты ничего не знаешь? Любимый…

Это слово, обращенное к нему, заставило вздрогнуть. Господи, как он хотел его слышать от этой девушки, которую совершенно не знал, слышать вновь и вновь! Вся его рассудительность испарилась, исчезли мысли, он вообще больше не мог думать, взвешивать, рассуждать… Казалось, стоит взять ее за руку, как у него вырастут крылья и он полетит.

Она подошла к нему, ее руки обвились вокруг его шеи, губы встретились с его губами. Это был божественный поцелуй…

— Ты никогда не целовал меня так… никогда…

Она смотрела на него сияющими глазами, и ему казалось, что он на небе и видит звезды.

— Ты любишь меня… Это все мой отец.

— Твой отец?

— Мы же в Голливуде, что ему стоит нанять актера… загримировать под тебя… боже мой, я ведь чуть не поверила… Какая ужасная пленка…

— Пленка?..

— Забудь о ней, милый, давай убежим.

— Убежим?

— Да. В Лас-Вегас. Тогда нас никто не разлучит. У тебя документы с собой? Господи, ну конечно… Какая я глупая…

Она схватила его за руку и подтолкнула к машине. Все еще ничего не понимая, он уселся за руль. Девушка захлопнула дверцу со своей стороны.

— В Лас-Вегас. Там нас поженят немедленно.

— Но…

— Ну, пожалуйста, милый… давай. Я потом тебе все объясню.

Все еще не осознавая, что совершает самый безумный поступок в своей жизни, он тронулся с места. Когда толпа людей в поисках исчезнувшей невесты хлынула из дома Алекса Китона, машина, на которой уехала Элис, уже скрылась из виду.


Джери и Тревис старались не встречаться взглядами. Он, конечно, все понял. Но ей было наплевать. Он сам виноват. Как и эта овечка — его невеста. Мать не сказала ни слова. Когда они столкнулись с ней в холле, Бренда смотрела как обычно. Неужели не узнала ее на кассете? Тем лучше. Родная мать! Значит, ловко она все устроила. В любом случае, мамаша не проговорится. Ведь если она хоть слово скажет, то навсегда потеряет своего дружка. Алекс Китон ей этого не простит. Он подозрителен по натуре, та еще бестия… Он даже может подумать, что Бренда все знала и покрывала ее.

Мать, конечно, не знала, но догадывалась…

Лучше бы она никогда и не узнала.

А пока Джери изображал обеспокоенную подругу, хлопотала больше всех, охала и ахала… Даже Джен было до нее далеко. Она то и дело поглядывала в сторону своего бывшего дружка Дина Стэнтона, и, как ни волновали ее проблемы подруги, Джен думала в этот момент не только о ней. Зато Джери была на коне — уладила все неприятности с гостями, пока мать и Алекс пребывали в прострации, отпустила прислугу, позвонила в полицию, дала соответствующие комментарии прессе, словом, сделала все возможное, чтобы затушевать скандал.

В конце дня постаревший и осунувшийся Алекс подошел к ней, обнял (впервые за всю ее жизнь в этом доме!) и сказал: «Дочка, я никогда этого не забуду». Его лицо светилось любовью. Джери была на седьмом небе!

Она оглянулась и встретилась глазами с Тревисом, которого никто не удостоил ни словом, ни взглядом.

В его глазах Джери прочла ледяную ненависть.

И, сама не зная почему, задрожала.


Молодожены выслушали поздравления, получили свидетельство о браке и вышли на улицу. «Какая красивая пара!» — слышали они вслед. Лас-Вегас — веселое местечко. Свадьбы здесь — рядовое событие, и пожениться можно быстрее, чем где бы то ни было. Элис Китон стала Элис Питерсон. Ей и самой не верилось.

— Поцелуйте невесту, мистер Питерсон. — Она прильнула к нему прямо на улице под открытым небом, он поцеловал ее очень нежно и бережно. — Нет, не невесту… жену!

Он молчал смотрел на нее, не в силах поверить в происходящее.

— Скажи же хоть что-нибудь, Тревис…

— Тревис?! — Он застыл на мгновение, а затем схватился за голову. — Господи, как же я сразу не понял… Ведь ты… ну конечно…

— Тревис, в чем дело? Я только назвала твое имя.