– Не советую перенимать привычку писать на стенах, – улыбнувшись, ответила Джейн

Она попробовала салат и удивленно воскликнула:

– Фантастически вкусно! При таком поваре у капитана, думаю, нет проблем с набором команды.

– К сожалению, ты заблуждаешься. Нам перепадают деликатесы, только когда на яхте появляется Джейк: его личный повар берет на себя часть обязанностей нашего Макса.

– Саймон, можно кое о чем тебя попросить? – вдруг сказала девушка. – Не мог бы ты одолжить мне какие-нибудь старые рубашки или свитера, пока подруга не вышлет мне мои собственные?

Он с сомнением взглянул на тоненькую, хрупкую фигурку Джейн:

– Ты утонешь в моей одежде. Но я спрошу у других, надеюсь, все же что-нибудь подходящее найдется.

– Спасибо, Саймон! – обрадовалась она. – Теперь не придется ходить в одном и том же целых два месяца. А кроме того, боюсь, что джинсы, которые на мне, протрутся через два дня.

– Должен сказать, там, куда мы направляемся, тебе вряд ли понадобится свитер. Надо будет поискать что-нибудь полегче.

– И куда же мы направляемся? – с любопытством спросила Джейн. – Я ведь даже не знаю, где мы находимся сейчас.

– Мы в Мексиканском заливе. Будем плыть вдоль восточного побережья Мексики к Юкатану а потом, возможно, направимся в Венесуэлу.

– Как здорово! Ни разу не бывала в Мексике – мечтательно произнесла Джейн, но тут же оборвала себя:

– Скорее всего капитан не разрешит мне покидать яхту.

– Надеюсь, что разрешит. Мне кажется, старик смягчился немного: иначе он не позволил бы мне отвести тебя обедать, – оптимистично предположил Саймон.

– Возможно… – в голосе Джейн прозвучали нотки сомнения.

* * *

К вечеру у нее уже не осталось ни малейших сомнений: она пришла к убеждению, что у капитана железная воля и каменное сердце. Каждая клеточка ее тела ныла, лучи солнца, падающие на лицо, нещадно жгли кожу. Джейн не представляла, как она вечером посмотрится в зеркало. Особенно досталось ее носу, а о коленях и говорить было нечего. Они распухли и так болели, будто она целый день ползала по горячим угольям. На ладонях успели вскочить волдыри, из-за которых она с трудом удерживала в руках щетку. Скрипя зубами и морщась от боли, Джейн продолжала отскребать проклятую палубу. Капитан Маркус приказал драить палубу до тех пор, пока он сам не остановит ее. И, черт побери, она будет работать до этого момента, даже если придется скоблить доски всю ночь!

Легкий бриз взъерошил взмокшие от пота волосы, теперь уже потерявшие свой огненный цвет и ставшие темно-каштановыми. «Хорошо еще, что солнце зашло и стало прохладнее», – вяло подумала девушка.

От усталости и боли последние два часа Джейн терла палубу словно в полузабытьи. Только гордость и упрямство не позволяли ей бросить щетку с ведром и разрыдаться. Нет, она скорее упадет замертво, чем позволит себе проявить слабость и даст капитану почувствовать себя победителем!

Чья-то тень легла на мокрую палубу, но Джейн упрямо не обращала на это никакого внимания и не прекращала работы. Наконец капитан не выдержал:

– Какого черта вы тут делаете?! Вы знаете, что уже почти восемь часов вечера? – рыкнул он.

Джейн, стиснув зубы, продолжала двигать щеткой, но теперь уже намного медленнее.

– Исполняю ваш приказ, сэр. Скребу эту чертову палубу.

Она обмакнула щетку в ведро с водой и со всего размаха плюхнула ее на пол, с удовлетворением заметив, что несколько капель грязной воды попали на идеально начищенные ботинки капитана.

– Если вы будете так добры и сойдете с этого места, я смогу закончить свою работу, сэр.

– Черт подери, вы что, принимаете меня за рабовладельца? Вы должны работать ровно восемь часов в сутки – так же, как и остальные члены команды.

Джейн бросила щетку в ведро и с вызовом ответила:

– А я решила, что являюсь исключением из общего правила. Вы ведь приказали мне работать, пока сами не остановите.

– Мне некогда опекать вас, мисс Смит, у меня и без того масса обязанностей, – отрезал Маркус, но Джейн показалось, что он все же немного смущен. – Я полагал, что у вас хватит ума закончить рабочий день вместе с остальной командой.

– Так вы разрешаете мне на сегодняшний день прекратить работу? Я вас верно поняла, сэр?

– Прекращайте, – бросил он сквозь зубы.

Когда Джейн встала на ноги, резкая боль в коленях заставила ее пошатнуться, Бенджамин инстинктивно бросился помочь, но она сердито оттолкнула его руку и, вызывающе вздернув маленький подбородок, проговорила:

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи!

Затем нагнулась, взяла скребок, мыло, ведро и, расправив плечи, с гордым видом прошествовала мимо, изо всех сил стараясь не шататься от внезапно нахлынувшей слабости. Пусть это чудовище знает, что она не собирается сдаваться!

* * *

Приняв сначала горячий, а потом холодный душ, Джейн почувствовала, что снова ожила. Какое же это блаженство – смыть пыль и грязь с усталого, измученного тела! Изумрудно-зеленым шампунем, найденным на полочке, девушка вымыла волосы так, что они заскрипели. Закутавшись в одно полотенце и намотав на голову другое, она вышла из душа, присела на постель и стала рассматривать свои колени. Побагровевшие и отекшие, они выглядели ужасно.

«Завтра я буду чувствовать себя так, будто ползаю по битому стеклу», – мрачно подумала Джейн. Может, все-таки попросить капитана дать ей работу полегче? Нет, она ни за что не сделает этого. Он не увидит ее сломленной. И она не попросит его ни о чем, что бы ни случилось!

Внезапно раздался резкий стук в дверь, и Джейн растерялась. Ей страшно не хотелось опять облачаться в пропыленные джинсы и свитер. Что же делать?! Ведь у нее не было даже халата…

– Минуточку, я сейчас, – отозвалась она, быстро сбросила с тела полотенце, завернулась в простыню и прошлепала босыми ногами к двери.

За дверью стоял Саймон Доминик с целым ворохом каких-то вещей в руках. Он заулыбался, увидев ее, закутанную в простыню, словно в тогу, и с тюрбаном на голове.

– Весьма экзотично! Вряд ли в тех вещах, которые дали наши ребята, ты будешь выглядеть так соблазнительно.

– Саймон, большое тебе спасибо! – Джейн в самом деле была преисполнена благодарности – Войдешь?

Он покачал головой:

– На твою каюту капитан наложил табу. Я только занес тебе вещи. Надеюсь, хоть что-нибудь из этого сгодится.

– Конечно, сгодится! Передай, пожалуйста, всем членам экипажа мою признательность. В ответ Саймон только кивнул головой.

– Боюсь, у меня для тебя плохие новости, – нерешительно начал он. – Капитан Маркус, узнав, что я иду к тебе, велел напомнить, что у тебя есть еще одна обязанность. Через полчаса ты должна быть готова.

В первый момент Джейн не могла понять, о чем идет речь, но потом наконец вспомнила.

– Джейк Доминик! Как это я забыла?! Мне же предстоит еще играть роль придворного шута! Хотя вряд ли он найдет меня сегодня вечером забавной. Часа не пройдет, как я просто-напросто свалюсь с ног, – устало произнесла она.

– И он ради этого готов беспокоить тебя после такого тяжелого дня?! – возмутился Саймон.

– Ничего страшного. Надеюсь, эта часть работы окажется полегче. Спасибо за заботу, Саймон. Не волнуйся, все будет в порядке, – успокоила она его. – Увидимся завтра утром в столовой.

– Договорились, – он улыбнулся ей в ответ и дружески махнул на прощание рукой.

Через сорок пять минут Джейн появилась в каюте Доминика; вернее – в той ее части, которая служила гостиной. В своем наряде она действительно ощущала себя настоящим шутом. Как ни старалась она укоротить брюки цвета хаки, скрутив толстые манжеты, они все равно были слишком длинны, а на бедрах при этом вздувались пузырем, делая хрупкую девичью фигурку толстой и неуклюжей.

Растянувшийся кремовый свитер болтался почти до колен, так что пришлось заправить его в мешковатые брюки. Чересчур длинные рукава, закатанные по локоть, все время сползали, и она то и дело поправляла их. Еще не просохшие после мытья волосы тоже не повиновались ей и, сколько она ни разглаживала их щеткой, скручивались в тугие мелкие завитки.

Взглянув на себя в зеркало, Джейн грустно улыбнулась. Впрочем, какая разница, как она выглядит! Даже в самые лучшие дни ей было далеко до роскошных и ослепительных любовниц Доминика. Так что нечего и пытаться соперничать с ними.

Владелец яхты сидел, развалившись в огромном, обтянутом коричневой кожей кресле, под ногами лежала небольшая подушечка. С некоторой досадой Джейн отметила, что он необыкновенно хорош собой в этих темных, плотно обтягивающих его брюках и красном свитере с высоким воротником.

Когда она открыла дверь и вошла, он был целиком погружен в какую-то рукопись. Доминик тут же оторвал взгляд от страниц изумленно осмотрел ее с ног до головы – от заляпанных грязной водой парусиновых тапочек до непокорных рыжих волос. Губы его раздвинула насмешливая улыбка.

– Конечно, мне хотелось, чтобы ты развлекала меня, но, по-моему, ты переусердствовала.

Джейн возмутилась. Подойдя к Доминику, она встала перед ним и воинственно уперла руки в бока:

– Мистер, я очень устала, не ужинала и вдобавок обгорела на солнце. Все это, как вы понимаете, не улучшает моего настроения. Вам ведь прекрасно известно, что мне нечего носить, поэтому очень прошу вас не отпускать в мой адрес таких дешевых шуточек. Я вовсе не настроена их выслушивать!

Доминик удивленно вскинул брови, и улыбка сошла с его лица.

– Я тоже чертовски устал, Рыжик, Кстати, мне повезло значительно меньше, чем тебе: увы, не довелось позагорать на солнышке. Головы некогда было высунуть из каюты. Весь день пришлось корпеть над этим жутким сценарием, отыскивать смысл в отвратительной каше из дешевых сцен и пустых монологов. У меня есть только одно преимущество перед тобой: я поужинал.

С этими словами Доминик проворно поднялся и, взяв Джейн за руку, потащил к роскошно инкрустированному красным деревом бару. Посадив ее на табурет, обтянутый золотистым бархатом, он добавил:

– Но это дело поправимое. Что ты предпочитаешь – ветчину, сыр, бекон? Тебя устроят сандвичи и кофе?

– Д-Да, это было бы замечательно, – запинаясь, произнесла ошеломленная девушка, и Доминик, встав на колени перед холодильником, вытащил оттуда продолговатую коробку, в которой оказалась розовая, нарезанная тончайшими ломтиками ветчина.

Из коробки побольше он достал свежие, еще хрустящие булочки, быстрыми ловкими движениями приготовил сандвич, добавил ломтик помидора, листик зеленого салата, немного майонеза и протянул все это Джейн. Потом из термоса, стоявшего в дальнем углу бара, налил в чашечку горячего кофе и сделал приглашающий жест.

– Может, что-нибудь еще? – преувеличенно вежливо спросил он. – Думаю, в холодильнике есть икра…

– Нет, спасибо, – поморщилась Джейн. – Звучит заманчиво, но я никогда не понимала, как икра может кому-то нравиться.

– Я тоже, – оживился Джейк. – Но мой повар – неисправимый сноб. Он утверждает, что холодильник уважающего себя мультимиллионера должен быть доверху набит икрой.

Джейк налил себе кофе и, облокотившись о стойку, стал наблюдать, с каким наслаждением Джейн уплетает сандвич.

– А ты действительно проголодалась – удивился он. – Кстати, из-за чего ты пропустила ужин?

– Я была занята, – уклончиво ответила Джейн: она не собиралась жаловаться на то, как с ней обращается капитан.

Доминик слегка коснулся пальцем ее обгоревшего носа.

– Похоже, Марк нашел для тебя какую-то работу на палубе. Ну что ж, думаю, это приятное разнообразие после бесконечной зубрежки в стенах колледжа.

Джейн криво усмехнулась. Было ясно, что владелец яхты даже не поинтересовался, какую работу нашел для нее капитан. А, собственно, почему он должен вникать в такие подробности? Это обязанность капитана – следить за командой, за тем, чтобы крутились все винтнки часового механизма по имени «Ветерок» и хозяин был доволен, испытывая чувство комфорта.

– Да, приятное, – лаконично обронила она и отхлебнула из чашечки ароматный крепкий кофе. – Но неужели вы работаете даже на яхте? Я полагала, что здесь вы только отдыхаете,

– К сожалению, не удается. Нужно как можно скорее внести в сценарий необходимые изменения и отослать режиссеру-постановщику, – объяснил он, поднося чашку к губам. – Это отнимет несколько дней, зато уж потом я по-настоящему расслаблюсь.

Джейн взглянула в беспокойные темно-карие глаза и лениво подумала: «Да способен ли он вообще когда-нибудь по-настоящему расслабиться?» За недолгий период их общения девушка успела составить о Доминике определенное мнение. Жизненная сила и энергия били в нем ключом и, казалось, могли повергнуть в замешательство кого угодно, тем более Джейн с ее весьма ограниченным знанием мужчин.

Впрочем, необычность обстоятельств, которые свели этих, абсолютно противоположных друг другу людей, избавляла Джейн от скованности и стеснения. Во всяком случае, ей с ним, как ни странно, было легко, будто они знали друг друга еще с пеленок.