Сьюзен Джонсон - Стихия страсти

— Меня могут увидеть, — испугалась она, глядя на окна.

— У меня же не горит свет. Все в порядке, — Он начал опускать ее на диванчик.

— Я могу испачкать диван! — воскликнула она.

— Это же мой диван, так что я разрешаю тебе испортить его. — Положив ее, он присел рядом и нежно поцеловал в щеку. — Перед тобой невозможно устоять.

— Приятно слышать… и вдвойне приятно, потому что я хочу тебя всегда!

— Очень странно, — пробормотал он, будто разговаривая сам с собой.

— Но невероятно приятно, — ответила она с улыбкой.

— Наверное, — вежливо добавил он, размышляя, а не приворожила ли она его. Однако он решил не думать о неприятных неопределенностях и наслаждаться сексу альным подарком, преподнесенным ему судьбой.

Как выяснилось, наслаждение для него стало неизбежным. Увидев, как Джо несла два бокала и жареного цыпленка на тарелке — Флинн в это время держал лимонад и кокосовый пирог, — он снова обратил внимание на соблазнительный вид, открывшийся его взору. Округлые бедра Джо находились так близко, что его жезл мужества сразу же оказался в боевой готовности. Он с трудом мог сдерживать свою неутолимую энергию.

— Остановись, — попросил он, — можешь не оборачиваться.

Услышав его приглушенный голос, она вся задрожала, показывая полную готовность к сексу.

Он поставил на лестницу то, что нес в руках, затем освободил и ее руки.

— Я заберу это позже, — сказал он, проведя рукой по ее шелковистой коже. — Думаю, настало время повторить. Нагнись.

Ей стоило поспорить с таким приказом и ответить: «Я не собираюсь выполнять все, что ты скажешь», но она была не в силах устоять против своего желания. Она нагнулась и оперлась о ступеньки, словно развратнейшая из проституток.

Он не стал долго ждать и грубо вошел в нее. Его мощные движения заставили ее уткнуться лицом в лестницу, а один локоть задел кокосовый торт и испачкался в посыпке. Он ничего не заметил или сделал вид, что не заметил, шумно дыша и прижимая ее всем своим весом. Завершение было бурным, одновременным и таким неистовым, что оба едва могли отдышаться.

— Проклятие, — прошептала она, щекой прижимаясь к ковру на лестнице, поправляя разлохмаченные волосы.

— Согласен. Мне тоже все это не нравится, — проговорил он.

— Нам надо остановиться.

В ответ он рассмеялся.

— Вот мы только что и остановились.

Он схватил одну из салфеток, что нес, и кинул ей на спину. Затем сел на лестницу и хмуро уставился вниз.

— Тебе не стоит разговаривать со мной таким то ном, — заметила она, садясь между тортом и лимонадом. — Обижаться, словно ребенок, тоже не надо. Ты более знаком с чувственными наслаждениями, чем я.

— Ты не права, — коротко ответил он.

— А судя по слухам, это именно так.

Он тяжело посмотрел на нее через плечо.

— Мисс Аттенборо, если вы заметили, мы занимались не обыкновенным сексом.

— Да, — подтвердила Джо.

Его взгляд стал пристальным, губы медленно растянулись в улыбке. Он потянулся и смахнул посыпку от торта с ее локтя.

— Прости меня, ты не виновата. — Он слизал посыпку с пальца. — Мисс Аттенборо, вы — самая не обычная женщина!

— Теперь, после того, что случилось между нами, ты можешь звать меня Джо. Если, конечно, не хочешь изобразить какое-то подобие пристойности.

— Прости меня и за это… Джо. Ты все еще голодна?

— Да.

Он улыбнулся, думая, что женщина, которой он одержим, имеет здравое логическое мышление.

— В самом деле, почему бы не поесть? Я принесу еду. Иди и поудобнее размещайся на кровати.

— Мне так хорошо… но я хочу есть. Он поднялся.

— Только после вас, — вежливо заявил он, словно оба не были обнаженными на лестнице его собственного дома. — Кстати, чуть не забыл поблагодарить тебя.

— С радостью приму твою благодарность. Спасибо тебе, Флинн!

— Пожалуйста.

Сидя на кровати и поглощая угощения, запивая их лимонадом, они время от времени обменивались нежными поцелуями. Разговор шел о вещах, совершенно не связанных с сексом, например, о художниках, которые им нравились, о книгах, пьесах или лошадях, а также о тех людях, кто вызывал у них смех, а кто — нет. Их больше не беспокоила одержимость друг другом, больше не требовалось делать выбор между благоразумием и желаниями — теперь они полностью наслаждались обществом друг друга.

Внимание Джо привлекла старинная японская книга Утамаро о чудесах любви, принадлежавшая Флинну и датированная 1660 годом. Цветные рисунки наглядно показывали сорок восемь позиций любви, о которых говорил Флинн и которые завораживали своей необычностью.

Когда они закончили трапезу и их тела отдохнули, они неистово и с чувством необыкновенного удовольствия воссоздали в реальности многие позиции из просмотренной книги.

Проснувшись на рассвете, Флинн осторожно встал с постели. Джо еще крепко спала, и если бы не дело чести, он, несомненно, последовал бы ее примеру. Он на скорую руку умылся, оделся и пошел к Хэзарду. Зайдя в дом через боковой вход, он приветствовал немногочисленную прислугу наверху и направился прямо в офис Хэзарда, расположенный в задней части дома. Хэзард слыл ранней пташкой; кто имел с ним дело, знали его привычки. Стоя перед закрытой дверью, Флинн провел рукой по все еще влажным волосам, поправил рукава рубашки и пожалел, что не побрызгал себя одеколоном — аромат секса невозможно было не почувствовать. Сплетни о том, где провела Джо ночь, достигли Хэзарда задолго до его появления.

Подняв руку, Флинн быстро и отрывисто постучал, тут же открыл дверь, не сразу оценив положение.

— Закрой дверь, — резко приказал Хэзард вошедшему Флинну. Оружие лежало в пределах досягаемости сцепленных рук Хэзарда.

— С ней все в порядке, — сообщил Флинн.

Брови Хэзарда самую малость приподнялись.

— Надеюсь.

— Она спит. Она не хотела, чтобы я приходил.

— Но ты оказался более здравомыслящим, так? — проворчал Хэзард, продолжая сверлить собеседника глазами.

Здравомыслием Флинн никогда особо не отличался.

— Да, — ответил он.

— Ты протрезвел? — Хэзард буравил его взглядом.

— Я не пил, — заверил его Флинн.

Хэзард едва заметно склонил голову.

— Рад слышать.

— Она сама просила меня быть с ней, не то чтобы я хотел избежать ответственности. Я хочу, чтобы вы знали: я пытался сказать «нет», по сути, я сказал «нет», — объяснил Флинн создавшуюся ситуацию.

Хэзард молчал довольно долго, ничего не выражая своим мрачным взглядом. Через некоторое время он разжал руки, откинулся на спинку кресла и произнес с легким вздохом:

— Мне было нелегко. Трей рассказал мне. — Коротким жестом он указал Флинну на кресло рядом с собой. — Она уже взрослая, — заметил он, опять вздохнув. — И вне моего влияния. Не говоря о том, что я еще не определился насчет вашей с ней дружбы. — Его брови слегка изогнулись. — По нескольким причинам. Думаю, ты знаешь так же, как и я, что представляет собой большинство из них. Вопрос в том, что ты собираешься предпринять сейчас?

— Помириться с вами.

На Хэзарде была белая льняная рубашка, открытая У шеи, с закатанными кверху рукавами, довольно поношенные кавалерийские штаны из саржи и мокасины. Но, несмотря на его неаккуратный наряд, никто не подумал бы, что перед ним обычный человек, не наделенный властью.

— А как быть с Джо? — спросил он ровным голосом.

— Я женюсь на ней, если вы захотите. — Несколько раздраженный ответ сорвался внезапно и непредвиденно, шокировав обоих.

Но голос Хэзйрда оставался спокойным и ничего не выражающим:

— Дело не в том, чего хочу я, а в том, чего хочет сама Джо, Ты ее спросил?

— Нет.

— Ты хочешь?

Возможно, все еще под влиянием прошедшей ночи, Флинн услышал свой голос:

— Я не против.

Рот Хэзарда немного изогнулся.

— То, что произошло между вами, может показаться ей недостаточной причиной для замужества.

Помня о необходимой учтивости, Флинн склонил голову.

— Естественно, я объяснюсь с ней в более подходящих выражениях.

— Чертовски надеюсь на тебя. — Хэзард отпихнул оружие и немного подался вперед. — Сколько мы знаем друг друга — десять, пятнадцать лет?

Флинн кивнул. Хэзард не один раз помогал его отцу защищать владения от посягательств чужаков.

— Я не говорю, что мне нравится вся эта история, сплетни в таком маленьком городке… Сам знаешь. Но у Джо собственный взгляд на жизнь, как ты мог заметить, она взрослая женщина, и я не могу указывать ей, что делать. Если она захочет выйти за тебя после однодневного знакомства, что ж, прекрасно. — Хэзард улыбнулся. — Но я сомневаюсь. Только не делай ей больно, иначе ты еще услышишь обо мне. Это все, что я хотел тебе сказать.

— Благодарю вас, сэр. Я ценю ваше участие.

Хэзард и Флинн принадлежали к разным поколениям, но оба понимали, что мир не особо милостив к тем, у кого цвет кожи хоть ненамного отличался от общепринятого. И оба боролись за то, что принадлежало им с того времени, как они себя помнили. Оба были достаточно опытными, чтобы не создавать друг другу проблем на пустом месте.Отношения Флинна и Джо не считались вопросом жизни и смерти. И ни один из них не был уязвим для сплетен.

— Значит, вы не думаете, что она согласится?

Хотя Флинн уже поздравил себя с тем, что удалось избежать осложнений, его немного покоробило предположение Хэзарда.

— Не принимай мои слова близко к сердцу.

— Как еще мне их принимать?

Хэзард бросил на него взгляд исподлобья.

— По правде говоря, ты ведь не хочешь на ней жениться, верно?

— Может, так, а может, нет.

— Что бы ты ни говорил, — вздохнул Хэзард. — Почему бы тебе не пойти домой и не привести Джо к завтраку или хотя бы к обеду? Если ты хочешь сделать объявление, я первый поздравлю тебя.

— Она может не захотеть прийти.

Взгляд темных глаз Хэзарда неожиданно стал более жестким.

— Ты прав.

— Она сказала, что хочет остаться со мной как можно дольше. Она хочет вернуться со мной на ранчо.

— Невозможно, — отрезал Хэзард.

— Согласен. Я сказал ей, что там слишком опасно.

— Ребята из «имперской компании» хотят твоей крови, — коротко бросил Хэзард. — Я не хочу вмешивать ее в такое рискованное дело.

— Я тоже.

Хэзард опять глубоко вздохнул, затем заговорил энергичным тоном:

— Приведи ее к ужину. — Он посмотрел на Флинна холодным взглядом. — Считай это приказом. Если она не откажется, все равно приведи ее. Я хочу, чтобы она поняла, что не должна ехать с тобой на север ни в коем случае. Ни в чем другом я не собираюсь ей отказывать.

— Хорошо.

Хэзард побарабанил пальцами по столу.

— Я жду. Ужин в восемь.

— Ты был там! — воскликнула Джо, когда Флинн вернулся.

Полностью проснувшись, она лежала, опершись на локти, и пристально смотрела на него.

— Как ты посмел?! Я не какая-нибудь наивная девочка, которой нужна защита! Я в состоянии позаботиться о себе!

— Я сделал визит вежливости. Мы с твоим отцом знаем друг друга много лет.

Ее взгляд стал острее кинжала.

— И вы обсуждали мою жизнь, как будто я сама не в состоянии принимать решения. Бог мой, как я это ненавижу! Как будто мои действия требуют мужского одобрения!

— Успокойся. Нас пригласили на ужин. Все в порядке.

— Я не в порядке! Я чертовски не в порядке! Я не желаю, чтобы ты лез в мою жизнь.

— Кажется, ты не была особенно против прошлой ночью, — ответил он, слегка улыбнувшись.

— Ты говоришь об абсолютно разных вещах. — Однако она не могла отвести глаз от его мужественной и восхитительной наготы, это мешало ей выражать свое негодование.

— Дорогая, не надо сердиться. — Он слегка раз вернулся, чтобы ей лучше был виден дразнящий вид его отлично сложенного тела. — Мы абсолютно одни. Я отослал слуг на все утро, так что если ты голодна, — в его улыбке хорошо угадывалась двусмысленность, не имевшая ничего общего с едой, — повар оставил немного свежих черничных лепешек и лимонный пирог.

— Черничные лепешки? — проворчала Джо, колеблясь в выражении благодарности. — Горячие?

— Горячие, — прошептал он. — Такие же, как и кое-кто еще.

— Ты осмеливаешься использовать еду и секс, чтобы дразнить меня? — Но раздражение исчезло из ее голоса.

— Что же ты хочешь на первое? — Он уже вставал с постели.

— Принеси и лимонный пирог тоже.

Он вернулся, величественно обнаженный, величественно возбужденный, его брови вопросительно изогнулись.

— Неужели весь?

— О Боже, — прошептала она, чувствуя пробуждающееся желание, отодвигающее мысли о еде.

Его губы изогнулись в ленивой усмешке.

— Мы не должны выходить из дома до ужина. У нас еще много времени, — сказал он.

— Тогда я сначала съем лепешки, а потом ты будешь развлекать меня.