– Меня начал учить отец, когда мне было лет семь, – охотно объяснила Саманта. Она была удовлетворена: план сработал, впереди длинный чудесный день, да и Дормер вне стен офиса кажется не таким надменным. Он и выглядит сейчас иначе: вместо консервативного темного костюма синие джинсы, футболка и клетчатая рубашка, волосы растрепаны ветром и глаза живые, а не ледяные. Такой Дормер ей, пожалуй, даже нравится. – У наших друзей есть ферма в Нью-Джерси, и мы часто ездили туда погостить. Сначала мне выделили пони. Его звали Егоза, и, поверьте, он вполне заслуживал этого имени. А потом я научилась ездить на лошади. Мы с отцом часто совершали длительные прогулки, скакали наперегонки, могли взять с собой корзинку для пикника и не возвращаться целый день…

Ралф явно хотел что-то у нее спросить, но покосился на Остина и промолчал. Саманте тоже мешало присутствие заместителя. Если бы Остин куда-то делся, было бы приятно. Но он конечно же не уедет. Из принципа.

– Вы говорите, что скакали наперегонки? – сказал Ралф.

– О да. И не раз. – Саманта ослепительно улыбнулась. – Хотите попробовать?

– Почему бы нет? Эверилл, вы присоединитесь?

Саманта мысленно зааплодировала Ралфу. Почему-то он захотел остаться с ней наедине и предпринял единственно верный шаг. Остин сидит в седле очень неуверенно, вряд ли он решится на бешеный галоп по пересеченной местности.

– Боюсь, что недостаточно хорошо езжу для этого, – кисло произнес тот. – А вы не боитесь?

– Чего бояться? – пожала плечами Саманта. – Дорога прямая и хорошая, а в горы мы не поедем. Ты можешь догнать нас потом, Остин, мы поедем шагом.

– Что ж, на счет три, – сказал Ралф. – Раз, два… три!

Саманта ударила Шаулу каблуками в бока и пригнулась к ее шее, привстав на стременах, как заправский жокей. Под Ралфом был сильный и выносливый даже на вид гнедой жеребец – нелегко будет одержать победу! Дорога ложилась под копыта лошади и улетала назад, кружа в золотисто-коричневом хороводе. Быстро посмотрев вбок, Саманта увидела, что Ралф скачет рядом, отставая только на полкорпуса. Она понукала Шаулу, заставляя бежать все быстрее, и послушная лошадка вырвалась вперед, обогнав коня Ралфа корпуса на два. Через какое-то время, решив, что достаточно, Саманта придержала лошадь. Ралф сделал то же самое.

– Вы выиграли, – констатировал он даже с некоторым удовольствием.

– Я привыкла выигрывать, – кивнула Саманта.

Они неспешно поехали рядом. Конь Ралфа фыркал и тянулся мордой к Шауле.

– Вы скучаете по отцу? – спросил Ралф.

Саманта сообразила, что именно этот вопрос он почему-то не захотел задавать при Остине.

– Каждый день, – честно ответила она. – Он был замечательным человеком и отличным отцом. Большинство моих самых лучших воспоминаний связано именно с ним.

– Вам не хватало матери?

– Я ее не помню, – пожала плечами Саманта. – Она умерла, когда мне было меньше года. Отец постарался заменить мне ее как мог. Читал на ночь сказки, усиленно изучал поваренные книги, проверял уроки и разговаривал о таких вещах, о каких я с подружками не разговаривала.

– Можно считать, что вам повезло, – заметил Ралф.

– Ну а вам, мистер Дормер? – не удержалась от вопроса она.

Ей показалось, что он не ответит, но после паузы Ралф произнес:

– Не так, как вам. Мои родители живы оба, но они очень замкнутые люди.

– И передали эту замкнутость вам по наследству, – неосторожно констатировала Саманта.

– Вы считаете, что я тоже такой? – кажется, удивился Ралф.

В офисе Саманта ни за что не сказала бы ему этого, но сейчас, на солнечной лесной дороге, сделать это оказалось не в пример легче.

– Конечно. Вы ни с кем не общаетесь, смотрите свысока и на всех рычите. Как еще это можно назвать?

Раз уж начала говорить откровенно, то следует продолжать в том же духе, чтобы не показаться двуличной штучкой, решила она для себя.

– Профессионализмом.

Саманта расхохоталась так, что, кажется, спугнула какую-то птицу в зарослях.

– Мистер Дормер, профессионализм вовсе не заключается в том, чтобы смотреть на мир букой!

– Конечно, – любезно согласился Ралф. – Он заключается в том, чтобы носить юбки, больше демонстрирующие, чем скрывающие, и хихикать с каждым встречным.

Саманта обиделась.

– Я вовсе не хихикаю с каждым встречным!

Вопрос про юбки она решила оставить в стороне.

– Разумеется, мисс Хоук. Как вам будет угодно.

Она бросила на него подозрительный взгляд. Ралф растянул уголки губ в еле заметной улыбке.

Теперь он казался Саманте совершенно другим человеком. А может, он и был другим? А Злой Старик всего лишь маска, которую он надевает в рабочих целях? Нет, так не бывает. Вернее, бывает, но в глупых рождественских историях, которые следует выбрасывать, не читая.

– Вы здесь на весь уик-энд? – вернулась к светскому разговору Саманта.

– Нет, к сожалению. Сегодня вечером все разъезжаются. В нашем клубе подавляющее большинство участников деловые люди, они не могут позволить себе потерять целых два дня.

Саманта едва не фыркнула, услышав это «в нашем клубе».

– А вы?

– А я могу. Но мужская солидарность диктует мне отступление.

Сзади послышался дробный топот копыт, и Саманта с Ралфом обернулись: Остин, изо всех сил понукавший свою миролюбивую лошадку, догонял их.

Саманта поняла, что пора откланяться; достигнутые результаты казались неплохими, а дольше испытывать терпение Дормера она не хотела. Пока он развлекается и шутит с нею, но кто знает, в какой момент его переклинит и он начнет хамить. Нужно оставить о себе приятное впечатление.

– Что ж, было приятно увидеться с вами, господа. До понедельника! – Саманта сердечно кивнула мужчинам. – Надеюсь, ваш отдых будет приятным.

– Пока, Сэм, – радостно сказал Остин.

Саманта подумала, что нужно припомнить ему послезавтра этот переход на сторону противника. У всего должны быть пределы, тем более у мужского шовинизма. Кажется, сами мужчины предпочитают называть это мужской солидарностью.

– Вы нас уже покидаете? – в голосе Ралфа послышалось сдержанное удивление.

Видимо, он полагал, что Саманта не оставит их с Остином в покое, и теперь пребывал в некотором замешательстве.

– Разумеется. Во-первых, вы отдыхаете в рамках акции клуба «Патриарх», а я – нарушение правил. – Саманта мило улыбнулась. – А во-вторых, в моем отеле, говорят, потрясающие обеды. И я хочу поваляться на диване и почитать книжку. Удачи, джентльмены!

Ралф наконец попрощался, и Саманта с легким сердцем развернула Шаулу и неторопливой рысью направила ее в сторону «Розы ветров», спиной чувствуя внимательные взгляды мужчин. У поворота она обернулась. Дормер и Остин ехали в противоположном направлении.

9

Саманта пребывала в превосходном настроении. Кажется, ей удалось произвести впечатление на Дормера, показав себя с другой стороны. Она правильно думала, что он удивится, увидев ее вне стен офиса и поговорив с ней, когда вокруг нет сотни настороженных сотрудников. Да и сам Ралф в неофициальной обстановке оказался гораздо менее противным, чем на работе. Хоть на живого человека похож.

Сэм с удовольствием пообедала в ресторане гостиницы, погуляла по окрестностям, затем вернулась в номер, устроилась на кровати с книжкой польского писателя Януша Леона Вишневского «Одиночество в Сети» и пропала для мира на пару часов. Когда она оторвалась от увлекательного чтения, за окнами уже сгущались сумерки, напоминая, что осенью темнеет рано. Саманта отложила книгу и решила, что ей просто необходимо съездить в Нью-Палц и поужинать там. Ресторан в гостинице был милым, но маленьким и безлюдным, а Саманте хотелось прогуляться по улицам города и посидеть в заведении, где народу побольше.

Она подошла к чемодану и достала захваченное с собой вечернее платье. Оно было очень скромным по нью-йоркским меркам, но в самый раз для Нью-Палца! Саманта себе в нем очень нравилась. Подойдя к зеркалу, она приложила платье к груди и вдруг подумала, что бы сказал Ралф Дормер, увидев ее в подобном наряде. Да наверняка выделившегося яда хватило бы, чтобы положить на месте взвод морских пехотинцев.

В дверь постучали.

Саманта положила платье на кровать и пошла открывать. Она думала, что заглянула горничная или хозяин гостиницы, и без вопросов распахнула дверь.

На пороге стоял Ралф, о котором она думала буквально пару секунд назад.

Она растерянно заморгала, но быстро взяла себя в руки.

– Мистер Дормер, вот так сюрприз! Что вы здесь делаете?

Ралф прислонился плечом к косяку и скрестил руки на груди.

– Видите ли, мисс Хоук, вы так заманчиво рассказали о том, как собираетесь отдыхать весь уик-энд, что я дождался официального окончания мероприятий «Патриарха», собрал вещи и переселился сюда. Вы не против, если я приглашу вас на ужин?

Все это он произнес так небрежно, что Саманта сразу поняла: он готовился и составлял свою маленькую речь достаточно долго. Что он задумал?

– Мистер Дормер, я, конечно, польщена вашим вниманием, но такая резкая смена отношения несколько настораживает, – корректно, но с дополнительным смыслом ответила Саманта.

– Проще говоря, вы думаете, что я готовлю вам ловушку? – догадался Дормер.

– Что-то вроде того, – протянула она.

Ралф усмехнулся.

– Все просто, мисс Хоук. Сейчас нас с вами не связывают офисные обязательства и у меня нет к вам претензий. Это намного облегчает жизнь. Я хочу сказать, что раз уж мы с вами оказались в деревне, почему бы не познакомиться получше?

Правая бровь Ралфа поднялась вверх так идеально скептично, словно он тренировался перед зеркалом дня три.

Саманта внутренне ликовала: на такой результат она не рассчитывала. К ликованию примешивались нотки стыда: все-таки она расставила Ралфу ловушку, в которую он попался. Но Саманта отбросила все сомнения. В конце концов, это ее маленькие женские хитрости.

– Возможно, вы правы и мы не сумели найти общий язык в офисе, – сказала она. – Что ж, я принимаю ваше приглашение. Но с одним условием: мы не будем ужинать в отеле, отправимся в город.

– Хорошо, – кивнул Ралф и отлепился от косяка. – Жду вас через полчаса внизу. Вам хватит получаса?

– Вполне, – кивнула она.


Ралф ничего не мог с собой поделать. Саманта Хоук нравилась ему настолько, что он отбросил все свои правила, отменил строжайшие запреты и рискнул пригласить ее на ужин. Странно, что она согласилась, ведь она его терпеть не может и он не раз давал для этого повод. Специально давал. А теперь уничтожает результаты собственной работы.

Внутренний голос советовал подождать хотя бы до окончания аудита или вообще забыть о Саманте навсегда, но Ралф его не слушал. Он все пытался вспомнить, когда на смену искреннему раздражению пришло совсем другое чувство. Так когда же? Скорее всего тогда, когда он углубился в анализ дел нью-йоркского филиала «Данго» и увидел, как оригинально, ярко и четко ведет дела Саманта. Нет, не стоит врать самому себе. Тогда он еще не был уверен, что всем занимается именно она. Помнится, он подозревал, что Саманта просто ширма для Остина. Дальнейшая работа уверила его в обратном. А еще больше он утвердился во мнении, что повстречал на своем пути настоящее сокровище тогда, когда все же решил спросить Эверилла о том, кто реально принимает решения. Хитрый Остин представил ситуацию так, будто все решения принимаются коллегиально им и Самантой, причем она не главное звено. В дальнейшем Ралф продолжил расспросы исподволь, спрашивая уже о конкретных делах, об определенных ходах и решениях, и отметил, что большинство из них принадлежат мисс Хоук эксклюзивно. Эверилл явно не настолько преданный помощник Саманты, каким хочет казаться. Ралф даже стал испытывать к нему легкую брезгливость. Сегодняшняя встреча в лесу позволила ему взглянуть на Саманту с другой стороны, и эта сторона привлекла его даже больше, чем деловая. Общение с ней стало глотком чистого воздуха после льстивой духоты, нагнетаемой Эвериллом. Ее искренность подтолкнула Ралфа к действиям, которые он не одобрял разумом.

Ралф сидел на диванчике в вестибюле отеля, поджидая Саманту, и разглядывал свое отражение в большом зеркале напротив. Он собирался вернуться в Нью-Йорк сегодня вечером, поэтому не захватил костюма. Интересно, выдержит ли Саманта его черные джинсы, синюю рубашку и простой черный пиджак от Hugo Boss? Она очень стильная женщина, и если вдруг спустится вниз в одном из этих ужасных дизайнерских платьев, что он будет делать?

То же, что и всегда, ехидно заметил внутренний голос. Отождествишь лицо с гранитной плитой, и никакие глупости мира не будут тебя касаться.