— Ты был… здесь… с этой девушкой? — поинтересовалась я.

Карсон остановился у края стола, скрестив руки на груди так, что я отчетливо видела, как напряглись бицепсы под тканью рубашки.

Изумление и что-то похожее на удовлетворение появилось в его глазах, и он усмехнулся.

— Что смешного? — спросила я.

— Ты. Ты ревнуешь.

— Ревную? — фыркнула я. — Я не ревную. Просто не могу понять, как ты мог попросить меня отменить помолвку прошлой ночью, а сам уже на следующее утро притащил сюда эту девушку!

— Ты отменила помолвку? — тихо спросил он.

— Что? Нет. Нет! — ответила я, качая головой.

— Нет?

— Нет.

Мы просто смотрели друг на друга, мой пульс достиг предела, а его челюсть напряглась.

Я выпрямилась, показывая тем самым свой решительный настрой, и уперлась руками в бедра.

— Я пришла сюда лишь для того, чтобы сказать тебе, что мы больше не увидимся.

— Ты мне это уже говорила прошлой ночью, — ответил он.

— Да, говорила, но я говорю тебе это вновь. Хочу убедиться, что ты слышал меня.

— Поэтому ты пришла сюда? Убедиться, что я тебя слышал? — переспросил он, прищурившись.

— Ага, — кивнула я, — убедиться, что ты меня слышал, — повторила я.

— Грейс, я стоял в полуметре от тебя, когда ты мне это говорила.

— Ну, — закатила я глаза, — я знаю, что ты меня слышал, но я хочу удостовериться, что ты меня услышал.

Карсон, не отрываясь, смотрел на меня, прищурив глаза, а его грудь неустанно, то поднималась, то опускалась. Я практически видела, как работают извилины в его голове.

Неожиданно он отошел от стола и направился ко мне. Я сделала шаг назад, но он продолжил наступать, пока я не уперлась в стену. Мой пульс взлетел до небес, и мне не хватало воздуха. Его вкусный запах, запах чистого мыла и Карсона Стингера, опьяняя, уже был повсюду.

— Да, я услышал тебя, Лютик. А ты услышала меня, когда я сказал, что не согласен? — поинтересовался он.

Он подошел ближе ко мне, приподнимая пальцем мой подбородок, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза. Несколько секунд он изучал меня.

— Ты только посмотри на себя, Лютик. Ты так напряжена, твой мозг, наверняка, несется со скоростью миллион километров в час, да? Ты пытаешься разобраться с этой проблемой в своей голове с тех пор, как выскочила из моей машины прошлой ночью, не так ли? А может, даже с тех пор, как вышла из отеля вчера днем. Ты запуталась, всё перевернулось с ног на голову. Как ты спала прошлой ночью, Грейс? Тебе хотелось просто-напросто отключить мозг? Передать контроль мне? Позволить мне обо всём позаботиться, пока ты в таком безумном состоянии, пока единственное, что пульсирует в твоем организме, это чистейшее удовольствие? Как тебе такое сладкое освобождение, Лютик? — его голос, словно шелк, обволакивал меня и заставлял дрожать от желания.

Я смотрела на него, и его глаза блестели. Да, я хотела этого. Боже, я хотела этого до боли. Я хотела его, он был мне нужен. Воспоминания о том, что он мог сделать для меня, были такими яркими в моей голове, что мне даже хотелось кричать от отчаяния.

Карсон подошел ближе ко мне, расположив руки с обеих сторон от моей головы, а его бедро устроилось прямо напротив моего лона. Он протянул руку и задрал мою юбку вверх, отчего я еще ближе прижалась к нему. От удовольствия я застонала и прижалась еще сильнее, а мои веки, затрепетав, закрылись. Господи, что я делаю? Неожиданно я просто потеряла способность думать.

— Грейс, он делает такое с тобой? — он наклонился вперед и прошептал мне на ухо. — Ты выкрикиваешь его имя, когда кончаешь? — мои веки налились свинцом, и я смутно осознавала, что продолжала двигаться по его ноге, чистейшее удовольствие разливалось по мне.

Боже мой, как же давно со мной этого не было.

— Ответь мне, Лютик, он делает такое с тобой? — выдавил Карсон, звуча при этом сердито.

Мой взгляд был сосредоточен на нем всё это время, но от этого вопроса я отвела глаза. Он замер, а я захныкала от отчаяния. Правой рукой он взял мой подбородок и повернул мое лицо, мне пришлось взглянуть ему в глаза. Пару секунд он смотрел на меня, изучая.

— Ты не спала с ним, — наконец-то сказал он практически безэмоционально.

Я пыталась смотреть куда-нибудь еще, но его пальцы всё еще не отпускали мой подбородок, не позволяя тем самым мне отвернуться.

— Почему, Грейс? — спросил он на выдохе, его взгляд был так напряжен, что я боялась, он сожжет меня живьем.

— Я… — я попыталась покачать головой, — я просто… — прошептала я.

Еще какое-то время он молча смотрел на меня, а потом пробормотал что-то, словно был доволен увиденным. И снова его бедро начало двигаться, а я лишь застонала. Я пропала, а от этого сладостного ощущения, когда мысли покидают меня, я стала зависима даже больше, чем от любого известного мне наркотика.

— Хочешь, чтобы я остановился? — спросил он. — Если да, то тебе достаточно сказать лишь слово, и я остановлюсь.

Я покачала головой.

— Нет, не останавливайся. Не останавливайся, — выдохнула я в то время, как по моим венам вовсю струилось сладкое, пьянящее наслаждение.

Едва начав двигаться, он заговорил:

— Я не собираюсь играть с тобой в игры, Грейс, — сказал он плавным и низким голосом. — Знаешь, мне пришлось забить на кучу всякого дерьма, чтобы вопреки здравым суждениям дать нам еще один шанс, — его руки спустились со стены и переместились к моей грудной клетке, распахивая мой пиджак.

— Почему? — выдохнула я.

— Потому что, — усмехнулся он, — очевидно, что когда дело касается тебя, я тот еще придурок, — ответил он, и я почувствовала улыбку в его голосе, даже несмотря на то, что мои веки снова закрылись.

Его руки опустились на мою грудь, а пальцы начали потирать соски сквозь тонкую материю блузки. Я выдохнула и почувствовала, как в трусиках разливается влага. Что-то было… мне стоило прекратить это, я просто… не могла здраво мыслить. И я и не хотела.

— Я так и не смог выбросить тебя из головы, Лютик, — прошептал он, отчего я сильнее застонала.

Я уже чувствовала приближение оргазма, которого я так хотела, хотела так сильно, так отчаянно.

— Не думаю, что даже хотел этого, — прошептал он, придвигаясь ближе к моему уху. — И я хочу, чтобы и ты дала нам шанс, — закончил он.

Он наклонился и начал целовать мою шею, прикосновения его губ ощущались словно бабочки, движения его бедер ускорялись, а пальцы продолжали массировать соски. Я начала тяжело дышать.

— Ты трахалась с кем-то после меня? — просто спросил он.

Мой мозг был выключен, мысли улетели прочь, ничего не имело значения, кроме моего приближающегося бурного удовольствия.

— Нет! Нет! — призналась я. — Аааа. Боже, Карсон. Ни с кем после тебя, — выдохнула я.

— Господи, как же мне это нравится, — прорычал он, а затем снова начал целовать мою шею, посасывая и нежно покусывая.

Его движения ускорялись, подводя меня к краю, волны совершенного удовольствия накатывали, заставляя меня содрогаться. И именно в этот момент, когда я была готова закричать, он, постанывая, обрушил свои губы на мои и начал поглощать меня. Я едва могла дышать.

Когда я успокоилась, и мое туманное сознание слегка прояснилось, реальность ударила меня со всей силы, и мне оставалось лишь изумленно смотреть ему в глаза.

Карсон тоже не отводил взгляда, в его глазах читался голод и некая нежность. Я была загипнотизирована.

Но как только он открыл рот, чтобы заговорить, раздался стук в дверь. И этот звук просто выбросил меня обратно в реальность. Я ахнула и начала отходить от него, натягивая юбку, он убрал свою ногу и тоже сделал шаг в сторону.

— Стой здесь, — тихо сказал он. — Кто там? — он выкрикнул.

— Это я, приятель, — послышалось с другой стороны.

Карсон выругался себе под нос, а потом посмотрел на меня и пробежался по мне глазами, чтобы, как я предполагаю, убедиться, что я прилично выгляжу. Только после этого он открыл дверь.

— Привет, Лиланд. Что стряслось?

— Они практически здесь, — услышала я его ответ.

Карсон сделал паузу и раздраженно выдохнул.

— Ладно. Я сейчас буду, — ответил он.

Я услышала, как мужчина за дверью усмехнулся.

— У тебя здесь женщина или что?

Осознание того, что только что произошло, настигло меня. Я расправила юбку и, обойдя Карсона, направилась к двери.

— Хм, если у меня возникнут еще какие-либо вопросы, я позвоню, — сказала я, проходя мимо высокого мужчины, примерно нашего возраста, с темными волосами и в темно-синем костюме.

Я заметила удивленное выражение его лица как раз перед тем, как развернуться и направиться вдоль по коридору в сторону казино.

— Грейс… — окрикнул меня Карсон, но я лишь проигнорировала его и ускорилась.

К тому моменту, как я дошла до машины, мои ноги едва меня держали.

Я выехала с парковки и собиралась повернуть, когда заметила вереницу черных лимузинов и внедорожников с международными флагами, они проехали мимо меня и остановились у «Трилогии». Мне пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть, как Карсон вышел из отеля через парадный вход и пожал руку мужчине из первого лимузина. Думаю, иностранные высокопоставленные гости постоянно приезжали в Вегас. Я отвернулась и направилась в другую сторону, да так быстро, как только возможно.

***

Карсон

Я был один в небольшой комнатке. Я подошел к углу и ровно поставил крохотный стаканчик. Он упал от моего последнего броска. Я вернулся к стулу, сел и снова прицелился.

— Он бросает! Он забивает! — тихо проговорил я, как только монетка опустилась прямиком в стаканчик.

Я достал монетку и совершил еще несколько бросков, с легкостью попадая каждый раз. Наконец, мне стало скучно. Некоторое время я смотрел на закрытую дверь и, в конце концов, подошел и повернул дверную ручку.

Как правило, здесь всегда кто-то был со мной, но только не сегодня. Они никого не оставили, чтобы «приглядывать» за мной. Я закатил глаза. Я едва ли был ребенком. Мне было восемь. Мужчина в доме.

Я знал, чем занималась моя мама, от этого было так тошно. Мой желудок скручивало от осознания того, что она сейчас была голая и под одеялом с каким-то мужчиной, в то время как ее снимали. Она считала себя актрисой, но я слышал, что за спиной говорили другие, они называли ее шлюхой. И, конечно же, я знал, что такое шлюха. Это значит, что она трахалась за деньги. И я знал, что так и было. Каждый раз, когда я просил ее прекратить заниматься тем, чем она занималась, она кричала на меня и спрашивала, каким образом ей еще зарабатывать на жизнь.

Я догадывался, это также будет означать, что ей придется отказаться от таблеток и перестать спать большую часть дня.

Я завернул за угол и услышал музыку из передней комнаты, а также стоны и другие странные звуки. Я знал, что они сопровождали занятия сексом, и что мне следовало вернуться в комнату, где я и должен был сидеть. Но по какой-то причине мои ноги продолжали шагать вперед.

Я выглянул из-за угла, мои глаза распахнулись, и мне пришлось зажать рот рукой, чтобы не закричать. Мама лежала в центре кровати, а вокруг нее было трое мужчин, все голые. Один из них был за ней и засовывал свои причиндалы в нее, пенис второго был у нее во рту. Третий стоял справа от нее и мастурбировал, мгновение спустя я заметил, как он застонал и на ее лицо и волосы брызнуло белое вещество. Мне захотелось подбежать к ней и оттолкнуть их всех, набить им рожи и отпинать. Во мне вспыхнуло желание защитить ее, из меня вырвался сдавленный крик, и слезы заволокли глаза.

Я подбежал к ней, но она неожиданно оказалась лежащей на спине, а я уже был рядом с ней и выкрикивал: «Мама! Мама!» Она была избита и полужива, кровь сочилась из каждого отверстия. Она посмотрела на меня сквозь потрескавшиеся, опухшие веки… и улыбнулась. Самой милой улыбкой, что я когда-либо видел. От улыбки ее лицо стало преобразовываться, черты становились моложе и привлекательнее.

— Ара, — выдохнул я.

Тяжело дыша я вскочил с кровати. Мой телефон звонил.

— Алло, — ответил я слабым, даже для собственных ушей, голосом.

Это был Лиланд.

— Карсон, установили размер залога для Джоша. Два миллиона.

На мгновение я закрыл глаза.

— Мы сможем достать их?

— Мы? Нет. «Трилогия»? Да. Я сейчас еду в банк. Просто хотел, чтобы ты знал.

— Понял. Держи меня в курсе.

— Конечно.

Я повесил трубку и рухнул на подушку, быстро взглянув на часы. Прошлой ночью я допоздна задержался на работе, а когда, наконец, добрался до кровати, ворочался и ерзал большую часть ночи. Я уставился в потолок. Этот чертов сон. Он и прежде мне снился, но только не последние пару месяцев. Интересно, было ли это связано с тем, что Грейс вернулась в мою жизнь. Дерьмо, я так облажался с ней. Хотя я едва ли сожалел об этом, потому что видеть ее снова было охренительно круто, даже несмотря на то, что я отпугнул ее. Эти поцелуи в машине прошлой ночью сделали из меня сумасшедшего собственника и того еще озабоченного засранца. Давайте называть вещи своими именами. И когда она ворвалась в мой кабинет и снова заговорила о нем, я взял происходящее в свои руки, надеясь, что она отреагирует, и она так и сделала. А еще она просила меня не останавливаться. Но самая хрень заключается в том, что она наверняка пожалела об этом. И только от этого я чувствовал себя так погано.