Кристина Майер - Сто оттенков ночи

— Вот и спасайте! Не буду вас задерживать, а здесь все живы и практически здоровы.

— Все хорошо? — послышался от двери еще один мужской голос. Я не спешила радоваться, вдруг обозналась.

— Да, а вы собственно кто? — строго спросил Лазарь.

— Ты уверен, что хочешь это знать? Саша? — обратился Максим к жене.

— Все хорошо, Макс. Доктор уже уходит, — что там происходило я, к сожалению, видеть не могла, но немного помявшись, брат наконец-то ушел. Дверь за ним закрылась.

— Ты там жива? — откинула Саша с меня одеяло, я с таким упоением вдыхала прохладный воздух, что у меня черные мошки побежали перед глазами. Макса в палате не было.

— Теперь жива. Уф!

— Ты его знаешь? Ты от него пряталась?

— Я не хочу, чтобы некоторые люди узнали, что я в больнице. И он в их числе, — ничего не оставалось, как частично признаться. Помочь мне могли только Саша и Максим. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Не хватало, чтобы нас в дверях застукал Воронов. — Ты мне поможешь? Я в любом случае уйду.

— Пойдем, Макс тебя отвезет.

Максим уперся и наотрез отказался помочь мне с побегом. Саша попросила выйти его в коридор. Через минуту этот грозный мужчина вернулся совсем с другим настроем. Вот как не спросить, что такого она ему сказала, что Макс так быстро передумал?

Я всю дорогу до автомобиля тряслась и оглядывалась. Не знаю, кого я больше боялась встретить, родных или Игната? Ни один вариант не сулил мне ничего хорошего. Покинув отделение, я немного расслабилась. Саша держала меня за руку, хотя помощь мне не требовалась, я могла идти сама. Макс все время внимательно за мной следил. Он все еще сомневался в правильности такого решения, искал повод вернуть меня под опеку Игната. Но я не собиралась жаловаться и ныть.

Проходя двор больницы, я еще раз украдкой оглянулась.

— Ева?! — услышала знакомый голос.



Игнат

Ева с Сашей сегодня двух сильных мужиков чуть не довели до инфаркта. И если Шефа ждет бурная ночь, которая поможет снять напряжение и забыть хоть на время этот эпизод, то я точно остаюсь в пролете. Это мне за самоуверенность.

«Никогда не говори никогда, Воронов!»

Мысленно я был рядом с Евой. Поэтому впервые за несколько лет преподавания несколько раз терял нить повествования материала. Мелкая сегодня заставила меня понервничать, но вспоминая, как мужественно она себя вела, я не сдержался и улыбнулся.

В начале занятий я успокоил ее однокурсников сообщением, что с Евой все хорошо. Подруги робко попросили разрешения ее проведать. Запрещать я им не собирался, пусть помогут Еве скоротать время до вечера, а то она точно сбежит.

— После обеда проведаете, сейчас ей нужно отдохнуть. — Баранова толкнула подругу в бок, они о чем-то тихо поспорили, после чего сообщили, что проведают ее в общежитие.

Сообщать я им естественно не стал, что в общагу Мелкую возвращать не планирую, хотя бы до полного выздоровления.

— Я не настаиваю, но если передумаете, знайте, отработку назначать не стану, — улыбнулся, но чтобы не расслаблять студенток добавил: — это конечно не значит, что материал можно не учить совсем.

Гайдуков услышав, что Ева находится в нашей больнице, весь извелся. Отпрашивался несколько раз выйти, но я не отпустил. Дав им самостоятельную, сам отправился проведать Еву. Она спала. А я стоял и рассматривал ее тонкие красивые черты лица. Хотелось лечь рядом, обнять, притянуть к себе и не отпускать.

Увидев ее сегодня всю в крови, я впервые в жизни почувствовал леденящий душу страх. Позже вспомнился и мост, по которому она так смело шагала в темноте. И ведь не запретишь, не потребуешь вести себя разумно, Ева такая и ее уже не переделать! Сильная, бесстрашная, упрямая, смелая. А еще она хрупкая, нежная, сексуальная, милая до безобразия и охренено сексуальная. Прохожу все круги ада, когда она рядом, а я не могу ее коснуться! Подмял бы Мелкую под себя, и не отпускал бы месяц!

Ни время и ни место анализировать свои чувства, но я понимал и признавался себе, что эта девочка в моей жизни не случайный эпизод.

Вернулся к студентам, пока они писали работу, я еще раз проведал Еву. Результаты анализов на руках, я лично ее осмотрел, регент показал, что ребра целы, а я не мог успокоиться.

«Как только проснется, нужно ее покормить и обезболить» — подумал я, поднимая взгляд на тянувшего руку Гайдукова.

— Игнат Валерьевич, пожалуйста, можно выйти? — жалобно попросил он. Знаю же, что он не в туалет отпрашиваемся, но киваю головой в сторону двери.

Парень срывается, спешит покинуть аудиторию. Неужели все это время терпел?

До конца перерыва он не вернулся. Я теперь не сомневался, что Гайдуков в палате у Евы. Надеюсь, ума хватило ее не разбудить!

— К Кузьминой сейчас не ходить, — сказал студентам, прежде чем они вышли из кабинета. — Сейчас не приемные часы, врачам нужно работать, а больным необходим покой. Ясно? — строго предупредил молодежь. — Вас я могу проводить, — обратился к подругам Евы.

— Мы бы перекусили сначала, — переглянулись девушки, прежде чем ответить.

— Не смею вас задерживать.

В кабинет ворвался запыхавшийся Гайдуков. Протопал быстро до своего места, забрал рюкзак и поспешил за подругами Евы.

Закрыв кабинет, я направился в отделение. Меня уже предупредили коллеги о недовольстве Тополева. Его задело, что я без разрешения положил пациентку в платную палату.

«Козел!»

Сразу попасть к Еве не удалось. По дороге меня остановила старшая медсестра, у одного из пациентов произошла остановка дыхания, нужна была помощь. Тополев с сыном пытались реанимировать пожилого мужчину. В такие минуты ты забываешь о личной вражде, становишься рядом и борешься за человеческую жизнь. В палате было еще несколько специалистов — реаниматологов. В этот раз совместными усилиями нам удалось спасти еще одну жизнь. Как только больной задышал, я вышел из палаты.

— Как он? — подошла ко мне заплаканная пожилая женщина. Скорее всего супруга того мужчины.

— Он жив, — успокоил ее.

— Спасибо вам, — схватила она мою руку и сжала в ладонях.

— Не за что, — попытался высвободиться, но дама крепко вцепилась в меня. — Благодарить нужно не меня, а команду врачей-реаниматологов. — Дверь в палату все это время «охраняла» медсестра. Я попросил ее помереть женщине давление и дать успокоительное, а сам направился в палату к Еве.

Перерыв уже закончился, студенты наверняка потеряли преподавателя. Начнут шуметь в коридоре, кто-нибудь пожалуется главврачу. Завтра на пятиминутке придется выслушивать замечания.

«Если Ева проснулась, попрошу Мыскину сделать ей укол и накормить» — с этой мыслью я открыл дверь в палату. — «Где Мелкая?!» — осмотрев все кругом, будто она могла где-то спрятаться, заглянул в санузел.

Забыв о том, что меня ждут студенты, я носился по отделению и искал Еву. Никто ее не видел. Спустился вниз, спросил у охраны, но ответа четкого не получил. Столько людей проходит за день, что они просто не запоминают всех.

Я несколько раз набрал Еве, но трубку она не подняла. Если найду Мелкую в общежитии, она сто раз пожалеет, что ослушалась!

Ева хоть понимает, что ей нельзя пользоваться общественным транспортом?! Вдруг кто-то толкнет или зажмет ее?! Что за безответственность!

Вспомнил, что Гайдуков отпрашивался. Наверняка он в курсе, на чем Ева поехала к себе в общежитие. Я его точно сделаю пациентом травматологии, если с ней что-нибудь случится!

Кипя от гнева, я двигался к корпусу, где проходили занятия. Телефон в кармане негромко завибрировал. Я думал, что Ева перезванивает, но увидев на дисплее имя друга обломался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, Макс, — старался говорить спокойно, но не вышло.

— Уже обнаружил пропажу? — серьезно спросил Шеф.

— Ты знаешь, где она?!

— Конечно, я лично доставил ее домой. — я не помню, когда злился на своих друзей, но сейчас я не мог сдержать эмоций.

— Макс, Еве нельзя оставаться одной! Вдруг она упадет?! Да с ней все что угодно может случиться!.. — не контролируя себя, громко зло выговаривал в трубку.

— Ворон, ты меня будто первый день знаешь. Ева с Сашей у нас в квартире, одну бы я ее ни за что не оставил, — перебил он меня, говорил Шеф спокойно. — Жене я отказать не мог, а твоя… студентка уговорила ее помочь с побегом. — пауза сделанная в предложение не ускользнула от моего слуха. Я пока и сам не знал, кто для меня Мелкая, но точно она для меня не просто студентка.

«Почему нельзя было подождать несколько часов, пока я освобожусь?!»

— Как она?

— Нормально. Бок болит, но делает вид, что все в порядке. Не переживай, Саша за ней присмотрит. У нее есть твой номер телефона, если что, Саша тебе наберет.

— Вечером я за Евой заеду.

— Хорошо. Увидимся. — Макс ни о чем не спрашивал, хотя наверняка вопросы у него возникли.

— Давай, меня студенты ждут. — сбросив вызов, хотел опустить трубку в карман, но увидел сообщение в ватсаппе.

Е: Только не говори, что мне за побег грозит еще одна отработка.

В конце она прилепила рыдающего колобка.

Мои мысли сложно было контролировать, к профессии преподавателя они не мели никакого отношения. Сказывалось долгое воздержание. Мужское начало подбрасывало идеи, как именно Ева может отработать свой побег и успокоить меня!

Напечатал сообщение. Перечитав, ухмыльнулся и отправил. Пусть теперь ломает голову!

Я: Одной отработкой ты не отделаешься, Мелкая! Твоя учеба Коршуна не усмирит. Думай теперь, как со мной договориться.



Ева

Побегу чуть не помешал Федя. Мы почти дошли до машины, когда он меня окликнул. Его забота была вот совсем некстати! В любой момент меня могли заметить родственники или Игнат. Пока не вмешалась Саша и не сказала, что я сейчас от боли потеряю сознание, он не отстал. Хотя и тогда он предложил вернуться в больницу.

Приехав к Александре и Максиму в квартиру, я сразу же переоделась, а новая подруга отправилась в кухню готовить обед. Мы обе жутко проголодались. Увидев пропущенные звонки, я поспешила написать Игнату сообщение. Перезванивать не рискнула.

Разозлился. В принципе этого следовало ожидать. Недолго думая, написала ответ и сразу же отправила.

Я: Предлагаю поставить мне экзамен мехом, но интуиция подсказывает, не договоримся… Значит, придется чем-то покорять. Готовить, так как ты я не умею. Музыкальным слухом не обладаю. Не представляю, чем тебя можно удивить. Танец с бубном? Стих? Прыжок с парашюта? Могу волосы перекрасить.

И: Я до сих пор зол из-за твоего побега, а ты продолжаешь напрашиваться. Волосы не трогай! К клубу парашютистов, чтобы близко не приближалась! А вот на танец я готов посмотреть, как только заживет твой бок. А теперь ложись и не вставай. Чуть не забыл, к экзамену придется готовиться, никаких «мехов»!

Я: А ты меня прокатишь на своем Harley-Davidson?

Набралась я наглости и озвучила свое тайное желание — прокатиться с ним на мотоцикле. На огромно скорости, чтобы ветер бил в лицо! А я раскину руки, уткнусь ему в спину и буду лететь навстречу ветру!

И: Нет!

«Вот же Коршун! Я просто так спросила, но мог же ответить не так категорично!»

Пока я мысленно возмущалась, от него прилетело еще одно сообщение.

И: Я подумаю, Мелкая. А теперь не мешай проводить занятие. Вечером приеду, заберу тебя.

Я: Куда заберешь? В больницу я не вернусь, а до дома доберусь сама.

Игнат не стал мне отвечать. Догадывалась, что он планирует за моим выздоровлением лично следить, но я не могла оставаться у него в квартире. Это не значит, что не хотела. Если отбросить эмоции в сторону и подумать трезво, нам не стоит сближаться.

Я только стала примиряться с мыслью, что наши дороги больше никогда не пересекутся. Весь этот месяц, когда я оставалась одна, укутывалась в его куртку, вспоминала все, что между нами произошло, и запрещала себе реветь. Наша ночь, как подарок судьбы, как миг, который не должен больше повториться.

Я этот месяц не прожила, а просуществовала. Наблюдала три раза в неделю, как он равнодушно смотрит сквозь меня. Ладно бы от этого моя любовь стала меньше, так нет же, меня все также тянуло к Игнату, и других я просто не замечала!

В жизни Воронова с той ночи ничего не изменилось. Он не расстался со своей девушкой, не хранил мне верность, не переживал и не страдал, как я.