— Давай, кричи громче! — выхватив у меня из свободной руки телефон, Алмазов сбросил звонок.

Сначала я огляделась, будто тут поблизости могли затаиться представители органов опеки и попечительства, а потом подняла на него недовольный взгляд.

— Выключай свою принципиальность, — произнес жестко Роман, отпуская мою руку, а я поняла, что он не на шутку завелся. — Тебе обязательно тащиться на регистрацию брака в старом платье, лишь бы доказать свою независимость?!

— Тебя не учили, что подслушивать некрасиво? — с горящими от стыда щеками, возмущенно выговорила я, но Алмазова это нисколько не смутило. — Я не могу позволить себе бессмысленные траты, тем более ради фикции, — помня его предупреждение, последнее предложение я произнесла чуть слышно.

— Фиалка, что тебе мешает взять у меня деньги? — сведя вместе брови, Алмазов холодно смотрел на меня. Между нами будто вновь выросла невидимая стена.

«Наверное, то, что ты мне их забыл дать!» — мысленно проговорила я. Еще и ведет себя так, словно это я виновата.

— Неужели мне самому надо повести тебя в свадебный салон, чтобы выбрать платье?! Ты и к Лизе собираешь ходить с пустыми руками?

— О чем говорит этот мужчина? — выразила свое недоумение, обращаясь в пустоту.

— Подожди, ты не видела карту, которую я оставил на прикроватной тумбочке? — непонимающе посмотрел на меня Алмазов.

— Нет! — развела я руки в стороны, хотя мне хотелось его стукнуть.

— Фиалка, — усмехнулся он, а у меня от этого обращения, произнесенного низким голосом, по коже мурашки побежали. — На тумбочке я еще и записку оставил, думал, сразу обратишь внимание. Надо было ее в бутылку засунуть, чтобы тебя заинтересовать, — подмигнул мне этот привлекательный гад.

— Мне было не до разглядывания мебели, ты спер мой дневник! — напомнила ему я, но Рома не стал мне отвечать, в этот момент его интересовал звонок на мой мобильный телефон.

— Это Лена, — пояснил он и провел пальцем по сенсорному экрану, принимая вызов. — На громкую связь? — спросил и, проигнорировав мое «верни телефон», поднес его к уху.

«Мне надо уменьшить громкость разговора». - подумала я, услышав возмущения Ленки.

— Это нормально, сбросила вызов и даже не перезвонила?! Жду-жду…

— Лена, это Роман.

— Упс, — донеслось из динамика моего мобильного.

— Не смущайся, все в порядке, — серьезно говорил он, а вот легкая усмешка на его губах подсказывала, что ему весело. — У меня к тебе просьба.

— Какая? — донеслось до меня. Только бы она про свои котлеты не заговорила…

— У Кати должно быть самое крутое платье, что можно достать в этом городе. — оторвав от уха телефон, Алмазов отключил динамик. — Она будет твоей свидетельницей на регистрации брака?

— Да, — подтвердила я еще и кивком.

— Лена, — включив динамик, а заодно и громкую связь, обратился Алмазов к моей подруге, — ты тоже можешь выбрать себе новый наряд.

— А ты, оказывается не жм… — оборвала себя вовремя подруга, а у меня испарина выступила на лбу. — Спасибо. Я все поняла, пока, — быстро протараторив, она положила трубку.

Алмазов вопросительно смотрел на меня, а я изображала недоумение и пожимала плечами.

— А кто будет свидетелем? Мне кого-нибудь найти?

— Не надо никого искать, прилетит мой друг. Позвони в службу такси, пока будем голосовать, опоздаю на рейс.

Машина подъехала буквально через пару минут. Я села на заднее сидение, вопреки моим ожиданиям, Алмазов занял место рядом с водителем.

«Значит, поцелуев не будет…»

«Не о том, ты думаешь, Никита́!» — мысленно себя обругала.

Роман назвал таксисту адрес моего дома, чем очень сильно меня удивил.

— Ты же опоздаешь на самолет.

— Успею, — не оборачиваясь, ответил он. — Не хочу, чтобы ты добиралась одна, на улице уже темнеет. — его забота вновь разлилась теплом в груди. Расчесав пальцами волосы, я откинулась на сидение и прикрыла глаза.

В салоне тихо играла музыка. Мужчины обсуждали обстановку в мире, говорили о войнах и политике. Иногда я открывала глаза, когда машина останавливалась на светофорах, и пыталась понять, в каком районе города мы находимся.

— Катя, мы приехали, — Алмазов тронул меня за плечо.

Открыв глаза, я увидела перед собой дом, в котором снимала квартиру. Из многих окон лился свет, а во дворе горело пару тусклых фонарей. Роман стоял у открытой задней двери.

Взяв сумочку, я покинула автомобиль.

— Подожди, я провожу, — остановил меня Рома, когда я направилась в сторону подъезда.

— Я сейчас вернусь, — обратился Алмазов к водителю такси. — Поедем в аэропорт.

Поднимались мы по лестнице пешком. Двигались синхронно с разницей в одну ступеньку. Ни на одном пролете не горела лампочка. Рома шел сзади, я чувствовала кожей его дыхание. Оно касалась сначала волос, потом плавно обдавало шею и ключицу.

Остановившись у своей двери, я обернулась:

— Ты опоздаешь, — решила напомнить ему о вылете.

— Успею, — вновь повторил он. Голос его звучал хрипло. Я словно сделала глоток терпкого вина, кровь по венам побежала быстрее, а в голове появилась легкость.

Темнота вокруг нас сметала все невидимые барьеры, запреты и страхи. Мы словно на миг оказались в другом измерении, где нет прошлого и даже будущего. Только это мгновение, и только мы.

Я уже знала, что он меня поцелует. Желала этого каждой клеточкой своего тела. Мне нравилось, что Рома, не спрашивая, накрыл мои губы своими: властно, жестко, одержимо, так, словно мы оба задохнемся, если не соединим наше дыхание. Если бы вокруг нас сейчас собрались жители подъезда, я бы их, наверное, даже не заметила.

Впервые в жизни я поняла, что значит хотеть мужчину: не ради интереса и даже не из-за того, что этого требует физиология. Я словно получила установку свыше — это он. И все…

— Фиалка, если мы не остановимся, я точно опоздаю, — сквозь рваное дыхание мне с трудом удалось разобрать слова.

Сердце Ромы под моей ладонью сумасшедше билось, он не спешил размыкать объятия.

— Открывай дверь и заходи, — делая шаг в сторону, произнес Алмазов.

Мне с трудом удалось открыть сумочку и достать ключи, руки не слушались.

Позвони, как долетишь. — он еще стоял здесь, но нас уже разделяло расстояние в тысячи километров.

— Ты уже будешь спать, я лучше напишу. Закрывай дверь, — властно сказал он.

— Со мной ничего не случится, — уверено произнесла я.

— Закрой дверь на ключ, — произнес он строго. — Я не уйду, пока ты этого не сделаешь. — спорить с Алмазовым бесполезно, лучше уступить.

Спустившись на пол по запертой двери, я долго сидела в полной темноте. Старалась разобраться со своими чувствами, но, по-моему, еще больше запуталась.

Глава 14

Алмаз

Я нервничал.

Наверное, впервые в жизни не мог разобраться в себе. Эти два с половиной дня я провел практически без сна. Собрал все документы, необходимые для оформления опеки. Подготовил брачный договор. Это не считая текущих дел в конторе. Хорошо, что Дробышев подписал мировое соглашение — одним занудным клиентом меньше.

Отец, как и обещал, урегулировал вопрос с регистрацией брака. Сегодня в 17:00 нас распишут. Три часа назад, перед самым вылетом в Ставрополь, я сообщил об этом «счастливой» невесте.

— Без пяти пять я буду у ЗАГСа, — спокойно произнесла Фиалка, а мне хотелось услышать хоть немного волнения в ее голосе.

За эти дни она успела прорыть между нами широченный канал. Я пытался выстроить мосты: звонил, писал сообщения, но на флирт и шутки Катя никак не реагировала.

Лиза, напротив, открыто шла на контакт. Малышка звонила мне, присылала кучу фотографии и голосовых сообщений. У меня в телефоне уже имелась целая коллекция ее снимков насекомых.

— Мы сейчас куда? — спросил Макс, когда мы вышли из здания аэропорта. — До регистрации еще три часа.

— В детский дом, хочу забрать на выходные Лизу. — сделаю Фиалке сюрприз.

Половину суммы Марина Игоревна уже получила, поэтому вела себя еще более доброжелательно. Вчера я поставил ее перед фактом, что малышка с нами проведет два дня, и директор согласилась.

— Я возьму такси, — бросил Игнат и быстрой походкой направился в сторону припарковавшихся в стороне машин.

Багажа у парней не было, одетые в строгие костюмы, они собирались поприсутствовать на мероприятии и этим же вечером улететь обратно в Москву. Я, кстати, тоже сразу оделся в «свадебный» костюм, времени немного, чтобы все успеть. Номер в отеле я не снял, поэтому с переодеванием могли возникнуть сложности.

— Ворон, ты прикалываешься? — сквозь зубы процедил Макс, когда увидел, что на месте водителя такси сидит молодая женщина-блондинка с ярко накрашенными губами.

— У вас что, в клинике кризис? Коммерческие палаты пустуют, сердечники перевелись? — поддержал я Шефа.

— Вам кардиолог еще нескоро понадобится. Кидай в багажник свой чемодан, и поехали. Я сяду на переднее сидение, а вы сзади можете даже пристегнуться, — самоуверенно ухмыльнулся он. Но мы не спешили занять предлагаемые места. Девушка-водитель, почувствовав наши колебания, перестала улыбаться.

— Из всей этой кучи машин ты выбрал ее?

— Скорее, увидев его смазливую рожу, она сама предложила свои услуги, а он отказать не смог.

— Умники, вы Лизу из детского дома забрать собирались, — перестал Ворон улыбаться и шутить. — Как она отреагирует на кучу незнакомых суровых мужчин в машине? У Алисы двое маленьких детей, и она, в отличие от вас, знает, как найти с ними общий язык.

Без дальнейших препирательств, молча признав его правоту, поднял чемодан и закинул его в багажник. Как отреагирует малышка, я мог только предполагать. У нас завязалось теплое дружеское общение, но это не значит, что она спокойно воспримет присутствие незнакомцев.

Девушке надо отдать должное, вела она себя на дороге профессионально, не многие мужчины так хорошо водят.

— Давно за рулем? — спросил ее Игнат.

— С детства, — улыбнулась она просто, не было в ее поведении кокетства. — Отец у нас гонщик, сына бог не дал, вот он нас с сестрой и муштровал с младенчества.

— Наверное, и в гонках участие принимали? — когда она четко вошла в поворот на скорости, озвучил нашу общую мысль Макс.

— Было дело. Но как только муж узнал, что я в положении, категорически запретил подъезжать к гоночной трассе. Сестра до сих пор гоняет, но я не жалею. Теперь у меня в жизни другие хлопоты и заботы. — Алиса вела себя достойно и профессионально.

Через сорок пять минут мы стояли у ворот детского дома, и это оказалось намного быстрее, чем я рассчитывал.

— Я скоро, — оставив друзей в машине, один направился в здание.

Двадцать минут назад я позвонил директору детского дома, она заверила, что малышка уже готова и ждет меня.

— Роман Георгиевич, — поспешила мне навстречу Марина Игоревна, как только я вошел в вестибюль. — Лиза побежала в комнату за своими вещами. Ирина Алексеевна просила передать, чтобы в понедельник с утра вы приехали к ней. В срочном порядке пора оформлять документы, — понизила она голос до шепота.

Спросить ее, почему такая срочность, я не успел.

— Рома! — с радостным криком бросилась ко мне малышка. Подхватив ее на руки, крепко прижал к себе. Я словно чувствовал, что именно этого она от меня ждет. — Мы поедем в парк?

— До свидания, Марина Игоревна, — попрощался я с женщиной.

— Роман Георгиевич, в восемь утра девочка должна быть в детском доме, — предупредила директор еще раз.

— До свидания, — сказала ей Лиза и уткнулась мне в шею. — Мы поедем в парк? — вновь спросила меня сестренка, как только мы вышли из здания.

— Завтра, Лиза. На сегодня у нас более грандиозные планы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Какие?

— Мы с твоей тетей сегодня женимся, и я хочу, чтобы ты была на нашей свадьбе свидетельницей, — глядя ей в глаза, произнес я, но малышка вся сникла и стала сползать вниз.

Противиться я не стал, опустил Лизу на землю. Держа в руках ее маленькие ладошки, присел перед ней на корточки.

— Что случилось, малышка?

— Если вы женитесь, то я вам буду не нужна! — обижено заявила она, пытаясь вырвать свои ручки.

— Это тебе опять Павлик сказал? — серьезно спросил, хотя и понимал, что Лиза озвучивает свои страхи.

— Нет. Я знаю. Когда женятся, появляются свои дети, а чужие становятся не нужны, — по-детски попыталась объяснить, что ее тревожит.